Возвращаюсь с работы. Довольно поздно. Искрящийся снег танцует вальс в свете фонарей. Я медленно выздоравливаю, переношу ОРЗ, как говорят мои старшие подруги - болезнь расшифровывается «Очень Рано Завязала», а по-простому старый добрый вирус гриппа – «на ногах». Устало захожу в магазин и набираю продуктовую корзину. Кидаю пару пачек бишкекских вареников с картошкой. Готовить сегодня сил «ни на грамм». Максимум закипятить готовые субпродукты. Благо киргизы расстарались и налепили экологически чистых вареников со вкуснющей картошкой, чудесным образом сохранившей вкус из детства. Не совсем до них ещё прогресс дошёл. Продукты ещё натуральные.
Мысли текут какой –то вялой рекой-жижой. Любые проволочки в обслуживании клиентов воспринимаются обострённо-уязвлённо. Каким образом я зашла за варениками, а качу полную тележку и ещё пятилитровая бутылка «Чистой воды»?
Хитрый мозг тут же выдвигает нужные аргументы:
- Я ж болею, а ещё и работаю, нет, конечно нужно побаловать себя любимую и маслом с икрой, и молоком с мёдом, и пряниками в глазури. Набираю сыну сообщение, чтобы ставил кипяток в две тары – одну для чая, другую для вареников и выходил меня встречать. Сообщение не уходит. Ну вот опять наверное телефон не зарядил… Придётся самой всё тащить.
Однажды я насмешила всю очередь, в которую меня затащила подруга. Возле «Юбилейного» продают ужасно вкусные, но жутко калорийные пончики с обалденной начинкой из вишен и в шоколадной глазури. У меня слюнки текут даже при воспоминании о них. Ну вот разглядываю я витрину со всем этим великолепием и неожиданно для себя задаю вслух риторический вопрос:
- Ну что, Тань, мы сегодня худеем? Или последний день живём?
Очередь так долго и истерично хихикала, что я начала подозревать, что «хитрый мозг» не только мне вредные решения пропихивает, а живёт в каждом.
Мой внутренний диалог прервала возня у кассы. Молодая пара глухонемых недорослей пытается что-то купить. У девушки не хватает денег расплатиться. Парень отчаянно символизирует, мол, бросай всё и валим отсюда. Но девушка упёрлась, ей очень нужно ту штуку в цветном фантике, на которую она пытается наскрести мелочь. Парень не выдерживает и выскакивает из магазина один. Продавщица надула губы и тут же превратилась из молодой обаятельной девушки в жабу-скрягу. Она настаивает на восьми недостающих теньгушках. По сути копейки после череды всех наших инфляций-девальваций.… Но ей, как говорится западло, копейка ведь рубль бережёт. Парень вбежал в магазин и увидев, что дева всё ещё отчаянно наскребает монетки перетряхивая все карманы, помахал недобро руками, побрызгал слюной и выскочил снова на улицу. Девушка наморщила свой лобик и выпятила нижнюю губу. Ясно. Она без этого фантика с наполнителем никуда не двинется.
Женщина передо мной не выдерживает и говорит:
- Да, отпустите вы её. Заплачу я вам эти теньгушки за неё. Вот возьмите.
Довольная деваха с видом победителя двинулась к двери со своими трофеями и я тут же о них забыла, ненадолго…
Выплываю из магазина, гружёная как танкер по самую вотерлинию, и даже больше… Иду прямиком по тропкам к своему подъезду. Боковым зрением замечаю глухонемую пару из магазина. Парень деве что-то втолковывает на русско-казахской смеси глухонемого диалекта. Иду дальше… Мужчина… воспитывает, я бы её тоже повоспитывала… Уже не вижу их, отошла метров на двадцать.
Вдруг слышу звук ударов и всхлипы взахлёб. Резко разворачиваюсь и вижу парня наотмашь бьющего девушку. Отбегает немного, как-будто уходит, потом возвращается, налетает как коршун, и снова бьёт. Она даже не отбивается просто стоит и плачет, изо рта хлещет кровь, все руки в алой крови, на снегу багряное пятно.
Ну уж нет!
Адреналин всегда придавал мне жуткую смелость и неимоверную уверенную силу. Парень уже отлетает в сторону, получив увесистую оплеуху. Я ору на него во всё больное горло, потом вспоминаю, что он ни фигашеньки не слышит, и картинно скрестив пальцы, показываю ему решётку.
Он пугается и, как будто опомнившись, складывает руки в умоляющий жест, на глазах слёзы и пытается уволочь, за собой окровавленную девушку, которая следует за ним как овца.
Ну уж дудки.
- Ты никуда с ним не пойдёшь! Ты меня поняла. – кричу я прямо в глаза ничего не слышащей и ошалевшей девушке и тащу её с собой назад в магазин. Парень даёт дёру. Дева-овца пытается упираться. Бесполезно! Запихав её назад в магазин, вижу неудовольствие продавщиц. Поохали, поахали, попричитали, что дверь запачкали кровью, но с места не сдвинулись.
Буквально приказываю им вызвать милицию или скорую помощь, надрывая уже реально зудящие от боли связки. Девушка, превращавшаяся в жабу, превратилась в глухую тетерю. Пытаюсь надавить им на совесть. Взываю к женской солидарности. Тут подоспела хозяйка магазина с тирадой, что, мол, сами разберутся, сейчас милицию вызовем, а она потом его пожалеет и заявление заберёт. И вообще, она оказывается сама виновата.
- Вот вас же не бьют.
- Ну я совсем не показатель. Не у всех может духу хватает.
- Ну и меня не бьют. А она значит позволяет.
Глухая тетеря, вдруг смилостивившись, превращается в Василису Прекрасную и предлагает свою помощь всё ещё истекающей кровью девушке.
- Давайте, я её домой провожу.
-Ну хоть так, - устало соглашаюсь я. Чёрт с вами. Но не доведёшь до дому и что-то с ней случится, Аллах тебе судья.
Рассказывая домашним эту историю, задавала им вопрос, неужели это было бы нормально просто пройти мимо?
Прошла пара недель. Я не заходила в тот магазин, пока не отпустило неприятное чувство. Продавщицы встретили с распростёртыми объятиями.
- Дайте, пожалуйста, ваш телефон и имя. Мама девушки звонила. Вы спасли её дочь. Девушка всё ещё через трубочку питается. Он ей и зубы выбил и челюсть сломал. В суд будут подавать, адвокат свидетелей просит.
Хорошо, записывайте, - соглашаюсь я.
Вот, я теперь оказывается - «Спасительница».
Они оказывается не муж и жена, а просто встречались, она его бросить всё пыталась, а он ей угрожал, - передают невероятную историю продавщицы.
В суд меня никто не вызывал. Звонила её мама, очень благодарила. На восьмое марта, испросив адрес, пришла со второй дочерью и принесла много шикарных сладостей и цветы. Поцеловала, обняла полная благодарности за «спасение» дочки. Посетовала, что ведь много равнодушных, а тут так повезло. Мне было неловко. Но всё же приятно, значит не зря пробивалась сквозь то самое равнодушие. А в голове ещё долго звучал голос матери:
- Мне дочка рассказывала, что она ещё и идти с вами не хотела, гордая она, вы её буквально силком тащили… Спасибо вам.