– Ану не тронь, – прошипела она, загораживая собой Надю.
– Чего? – возмутился мальчишка, хлопая на нее тупыми глазами.
Это был толстый верзила, ее одноклассник. Типичный недоумок, проявлявший себя тем, что издевался над всеми, кто не способен дать сдачи. В этот раз, просто проходя мимо, он толкнул Надю так сильно, что она впечаталась в стену. Принявшись ржать, он толкал ее снова и снова, не давая опомниться. Это происходило на улице, при входе в школу. Только-только началась большая перемена. Стоило Лере это увидеть, как в ней все взорвалось. Она подпрыгнула к нему сзади и со всей силой отшвырнула в сторону.
– Еще раз ее зацепишь, – повторила она сквозь зубы, – я тебя сама о стену расквашу!
На шум мгновенно сбежалась толпа. Подростки выглядывали из-за спин, подпрыгивали на месте, чтобы лучше все рассмотреть. Парень заметил это, оглянулся, и вдруг почувствовал, что не может так просто уступить девчонке.
– Чего-о-о? Ты, что ли? – Он ехидно и пискляво захихикал.
– Да, – громко и с расстановкой произнесла Лера, чтобы ее мог расслышать каждый. – Вот именно я!
– Меня? – продолжал парень под общий смех.
– Хочешь проверить? – Глаза цвета корицы покрылись темной дымкой и хищно сверкнули.
– А если я сделаю так?
Он метнулся к Наде и со всей силы дернул за косу, чуть не оторвав ей голову, – девочка вскрикнула, из глаз мгновенно брызнули слезы.
Но не успел мальчишка отступить, как словно повинуясь инстинкту, точному и молниеносному, Валерия влепила ему оплеуху напряженной, как камень ладонью. От неожиданности он пошатнулся, схватился за голову, и, не удержав равновесия, повалился на задницу, как слон.
Ничего себе реакция, внутренне изумилась Лера. Да я в отличной форме! Ладонь пронзила резкая боль, но она почти сразу же совладала с ней, стиснув зубы, ведь эффект, кажется, был произведен. Собравшиеся школьники ахнули и замерли.
– Ну все, сейчас ты отгребешь, – мальчишка выпятил нижнюю губу и, сжимая кулаки, неуклюже вскочил на ноги.
– Драка! – закричал кто-то позади него с триумфом.
– Попробуй тронь еще раз, сопляк! – Лера не сводила с него предупреждающего взгляда и всем своим видом напоминала настороженную пантеру перед прыжком.
Он приблизился к ней и толкнул:
– А вот так?
Она ответила ему тем же, и тогда мальчишка толкнул ее еще раз – с напором веса. В этот раз не устояла Лера – бухнулась на землю, как тюк. Однако вскочила быстро и пружинисто, готовая на встречную атаку. Только путь ей внезапно преградил Фома, как стена вставший между ней и одноклассником. Последний едва дотягивал ему до плеча, увидев преграду, испуганно отшатнулся.
– Ух ты, – весело воскликнул Фома, – девчонку бьешь? А меня научишь? – Он широко раскинул руки и подставил грудь. – Покажи еще разок, как это делается!
Одноклассник побледнел, резко развернулся и стремглав помчал в школу.
Все, кто наблюдал за этим представлением, тоже вдруг предпочли заняться собственными делами, поспешили кто куда.
– Что, – разочарованно воскликнул Фома, – никто не научит меня бить девчонок?
Он повернул к Лере светящееся самодовольное лицо.
– Вот это да! Ты, я слышал, теперь Робин Гуд!
– Я бы и сама справилась, – проворчала она, отряхивая юбку.
– Я это сразу понял. Школа Брюса Ли? – Он рассек ладонью воздух, копируя ее. – Но, извини, я слишком люблю, когда меня боятся! Не мог упустить возможности...
– Да, я так и подумала. Это Надя, – она кивнула на остолбеневшую девушку.
– Драка из-за нее? – он удивленно вскинул бровь.
– Я пойду в класс, – отозвалась Надя, испуганно поглядывая на него.
– Давай, – махнула Лера.
– Что-то я не понимаю, – начал парень, когда они вошли в школу.
– Что тут понимать? – спросила она жестко.
– Да, но...
– Что «но»?
– То, что ее чмырят, – сказал он, – это нормально...
– Что тут нормального?
– Ну, она сама такая...
– То есть она заслуживает, чтобы ее швыряли о стену? – возмутилась Лера.
– Нет, но, – Фома дернул плечом, – я думаю, она заслуживает мыла...
– Отлично. Почему бы тебе его ей не подарить?
– С чего бы это?
– Сам подумай!
Парень фыркнул. Тогда она остановилась и пронзила его горящим взглядом:
– Что, не твоя проблема? Ясно! Ты бы и надо мной стал насмехаться?
– Сравнила...
– Отвечай!
– Нет, конечно!
– А над ней?
Он наморщил нос:
– Ты всегда такая... занудливая?
– Всегда. Ты меня удивляешь, Фома. Я почему-то думала о тебе лучше.
– Постой. Я согласен, нечего перегибать палку... Но ей надо поставить себя как-то, понимаешь? Ты же не будешь ее всегда защищать.
– Я это и без тебя знаю. – Лера злилась уже от того, что приходилось объяснять ему такие вещи.
– Ты не Робин, – засмеялся он, - ты – мать Тереза!
– Не вижу повода для смеха, - отрезала она. - А Мать Тереза за один стол с такой как я не села бы. Но этот ребенок не заслуживает жестокости, и меня бесит такое отношение к ней.
Фома вдруг посерьезнел.
– Ну это... знаешь... так благородно. Я, конечно, не прав...
Они толкались сквозь набитый школьниками холл. Лера пыталась вспомнить, какой у нее сейчас урок.
– Благородно, не благородно, – ворчала она, – но я ненавижу кретинов, которые унижают слабых... Ладно, давай вали, а то на нас уже пялятся, как на шайку малолетних разбойников.
Она развернулась, чтобы уйти, но мальчишка поймал ее за руку. Леру словно пронзило электрическим током, она вздрогнула, машинально одернув кисть, и обернулась.
На нее пристально смотрели веселые черные глаза с легким прищуром.
– Так как же тебя зовут? – спросил он, смотря сверху вниз, словно стремясь заглянуть ей в душу.
Лере могло показаться, что она на секунду смутилась, но скорее всего, просто не могла перестать удивляться происходящему.
– Валерия, – ответила она с заминкой. – Точнее – Лера.
– Не понимаю, – заметил Фома, – тогда почему тебя называют Валей?
– Ты слышал, как меня называют, и при этом спрашиваешь мое имя? – вскипела она.
– Я ведь сказал, как меня зовут, – усмехнулся парень. – А вот ты не представилась.
– Правда? Жаль, что ты сразу не предупредил. Я бы поднялась в учительскую и воспользовалась громкой связью!
Парень захохотал, выставив ряд красивых белых зубов.
Да он напропалую флиртует!
Зазвенел звонок. Она воспользовалась им, как спасательным сигналом, удобным для бегства, не дав мальчишке времени опомниться. Побежала к лестнице, протискиваясь изо всех сил. Ей ведь лучше не опаздывать на урок, верно? Кому охота видеть перекошенное индюшиное лицо «Лёни-Феди», фонтаном изрыгающее недовольство!
***
Это был урок английского. Валерия села за парту и позволила себе расслабиться.
Она любила этот язык. В жизни ей часто приходилось его практиковать, ни одна поездка за границу не сопровождалась переводчиками. Скорее она сама, часто невольно, и лишь изредка по своему желанию, выступала в роли переводчика для других.
Еще в школе она заложила неплохую основу для языка, упорно высиживая перед словарями, но и в дальнейшем, спустя годы, продолжала совершенствоваться (как и во всем, за что Валерия бралась с настоящей страстью).
А потому сидеть и слушать примитивные тексты, что разучивал класс, оказалось слишком нудно. Лера ерзала на стуле, вертела головой, а внимание ее то и дело устремлялось в прошлое, восстанавливая обрывки деловых поездок, которые по совместительству можно было назвать и путешествиями.
Она припомнила, как ребенок ее ассистентки, девочка лет пяти, которую не с кем было оставить, попала с ними за кулисы в Нью-Йорке. Там была еще одна девочка – дочь американской модели. Им обеим, чтобы отвлечь внимание, подарили большие красные банты из атласа. У дочери ее ассистентки бант развязался и тогда она стала просить бант у другой девочки. Сначала тихо. Не понимая откровенного ужаса на лице американской малютки. Потом громко, ввергнув в шок всех присутствующих, особенно модель, слышавшую в адрес своего ребенка истеричное «Даай!». Еще немного – и разразился бы международный скандал. Ассистентка очень плохо говорила по-английски и не могла объяснить, что ее дочь на самом деле никому не желает смерти. Лере пришлось вмешаться, она долго смеялась, но американцы, даже после полного разъяснения происходящего, не разделили этого веселья и продолжали опасливо поглядывать на украинского ребенка. Модель отдала своего детеныша в руки охранника и попросила не спускать с него глаз...
Вообще с английским много всяческих конфузов и шуток, она не раз пожалела, что не записывала в какой-нибудь блокнот нелепицу переводов, абсурдное созвучие с русским или украинским, или смысловую игру выражений, переиначенную на новый манер.
Например, сезоны распродаж она любила называть «Рейды он зе стор», имея в виду созвучие с любимой песней Моррисона «Riders on the storm», но уже со значением «stor» (магазин), а слово «raids» и так звучит понятно. И за многие годы это превратилось в своеобразный штамп. Она произносила это с полуделовой интонацией. Ну, что там наши «Рейды он зе стор»? Чего ждать в этом году от «Рейдов он зе стор»?... Случатся ли "набеги на магазин"?
– Черноус! Воронами любуешься?
Лера перевела непонимающий взгляд на учительницу.
– Там что-то очень веселое? – Женщина с бледным нервным лицом театрально выглядывала в окно. – Может, расскажешь нам, мы тоже посмеемся. Повтори мое последнее предложение.
– Может, расскажешь нам, мы тоже...
Класс покатился со смеху.
– Тихо! – прикрикнула учительница. – Не это предложение, Черноус! Повтори последнее, что я произнесла из новой темы.
– Я прослушала, – призналась Лера. – Могу прочесть всю тему от начала до конца.
– Ну так давай, – с холодным торжеством кивнула учительница.
Валерия пробежала взглядом доску, мелко исписанную мелом, прицениваясь к заданию, и принялась было читать, но учительница ее перебила, по-английски попросив встать и читать стоя. Сама при этом села за свой стол.
Лера поднялась. Тема была до неприличия проста. За что я люблю свою великую страну! Выжатые, как апельсин предложения, без каких-либо художественных особенностей пытающиеся охарактеризовать мощь и красоту Совдепии. К тому же в этих предложениях была масса описок. Нет-нет, напомнила себе Валерия, это не описки, а банальная неграмотность. Только сейчас она вспомнила странную вещь, напрочь выброшенную из головы: ее учителем по английскому в школе была молодая женщина, в муках закончившая институт и с еще большими муками преподающая язык.
Это были бесконечные ошибки. Что самое поразительное – она потом находила их в контрольных и напропалую ставила двойки. С произношением вообще катастрофа! Все звучало так, словно человек с полным отсутствием слуха пытался петь оперу.
Одна из причин, почему в аттестате по английскому четверка, напомнила себе Лера. Но главным было то, что она, как какая-нибудь мелкая пакость, при каждом удобном случае поправляла учителя. Весь урок мог пойти насмарку. Находя в теме чудовищные «ляпы» – сразу заявляла об этом вслух. И что, казалось бы, тут такого?
Но одну ошибку женщина могла исправить, сославшись на то, что ее вечно отвлекают «эти дети», из-за них она «всегда спешит». Но когда ошибок было пять, десять – у нее попросту сдавали нервы, и она принималась орать: «Может, ты знаешь лучше меня? Вон из класса, выскочка!»
А дабы отыграться вызывала ее к доске буквально на каждом уроке, начиная с фразы «Черноус, ты ведь знаешь английский лучше всех, так давай расскажи нам...»
Ах-х, ну что с тобою вечно траблы, Валерия Черноус? Что ж ты всем убогим – кость в горле и заноза в заднице?!!
Отсюда, вероятно, и произрастают корни ее пресловутой скандальности! Какое-то недалекое существо пытается заставить тебя нести наказание за собственные ошибки. И любые попытки заявить о здравомыслии воспринимаются как скандал. Сиди тихо и жуй свое недовольство, либо дерзни – и нанеси ущерб безотносительному знанию, безграничному достоинству того, кто считает себя выше! И не видать тогда «отлично», как собственных ушей!
Лера вздохнула. Это ее извечная дилемма, извечный вопрос, как «to be, or not to be».
Нарочно выпустив описки, Лера прочла тему на одном дыхании, с прекрасным акцентом, четко выговаривая слова.
На несколько минут воцарилась тишина. Учительница сидела с пораженным выражением, нервно оглядываясь на текст, а затем снова недоуменно и немного искоса смотрела на девушку, стоящую у своей парты. И даже не сразу расслышала, что Валерия спросила ее по-английски, удовлетворен ли запрос и можно ли ей теперь садиться.
Женщина тихо крякнула, борясь с немотой, и Лере пришлось повторить вопрос.
Наконец, учительница кивнула и, кажется, пришла в себя, стараясь скрыть потрясение и делая вид, что ничего особенного не произошло, что так обычно и читают новую, еще не разученную тему абсолютно все ученики. Но Лера постоянно ловила на себе ее косые взгляды. И даже после такого реванша, веселее ей не стало.
***
Ведь «траблы», судя по всему, только начинались. Куда не плюнь – сплошные напряги. И Валерии, привыкшей всегда и во всем принимать трудности открыто, ничего теперь не оставалось, как постоянно находиться начеку. Чтобы не сболтнуть лишнего на математике, не пересечься в коридоре с руководительницей, ни с кем больше не подраться. А еще этот Фома – чертов клоун! Куда не шагни – так и смотри, что наткнешься!
Похоже, парень преследовал ее.
Его голова то и дело маячила над школьным потоком, меткие взгляды, как у опытного стрелка, разлетались по всем периметрам и диагоналям: в столовой, в коридорах, на улице. Стоило ей сбежать на другой этаж или в другой конец здания, как через миг он появлялся и там.
«Да что же я шарахаюсь по углам, как затравленная кошка из-за этого переростка?» – негодовала про себя Валерия. И не в том была загвоздка, что трудно его отшить, но с такими ребятами затевать спор – себе дороже. Отшить она его может лишь в грубой форме, но в его случае это, скорее всего, как бросить камень в собаку – весь азарт только удвоится.
«Нужно сказать ему, что я из будущего! – осенило вдруг Валерию. – Точно. Все ему расскажу. Пусть решит, что я шизанутая, может, тогда отцепится».
Но это будет потом. А сейчас она хотела просто спокойно дойти до дома. Всего один день до начала каникул! А там она придумает – непременно придумает! – как жить дальше.
Поэтому, проклиная себя за идиотское положение, Лера выждала, наблюдая через окно верхнего этажа, пока парень покинет приделы школы. К нему пришли друзья в байкерских куртках, ребята постарше. Вот и отлично. Тут уже не до нее. «Ну что ты оглядываешься, балда? На кой черт тебе эта забияка с косичкой? Проваливай давай!»
Фома действительно кого-то настойчиво выглядывал напротив входа в здание. Каждый раз, когда вываливалась группка учеников из парадных дверей, он бросал в них цепкий взгляд, но интерес мгновенно потухал, и он продолжал беседовать с друзьями. Это длилось минут двадцать. От напряжения у Леры заныла поясница, горячими волнами перекатывалось нетерпение. Хотелось выйти немедля из своего укрытия и обматерить гаденыша на чем свет стоял, чтоб и шагу к ней не сделал больше!
Но выражение и поза парня понемногу становились все более отвлеченными, он перестал реагировать на вход и даже повернулся спиной, переключив все внимание на свою компанию. И не успела она опомниться, как их и след простыл.
Выждав еще несколько минут для уверенности, Лера прошмыгнула пустыми коридорами, крадучись выбралась на улицу – и быстрым шагом устремилась домой, молясь, чтобы мальчишке не стукнуло в голову шляться где-то у нее на пути.
Читать дальше (Глава 20): [url=http://www.proza.ru/2015/06/04/1420]
©"Последнее желание" Г.Зарудная