Тень ангела..

Тень  ангела.


Книга первая.

Глава 1.

  Это  платье  она  помнит  до  сих  пор,  в  мельчайших  деталях.  И дело  совсем не  в том,  что  в  альбоме  хранится  фотография с того самого  дня. Эта  фотография  была  сделана на  следующий  день  после дня  её  рождения.  Лейле исполнилось  пять лет. А  накануне  они  с  мамой  поехали   к  портнихе, чтобы забрать платье.
  Странная  штука её  память.. Лейла помнила в  мельчайших  подробностях  обшарпанные  стены блока,  покрытые облупившейся зелёной  краской. Помнила,  что  квартира  находилась  на  втором  этаже. В  её,  детской, памяти  отпечаталось  то,  насколько  маленькие  были комнаты,  особенно,  по  сравнению  с  их,  большой,  светлой квартирой.
 Помнила огромное  количество  разных вещей – ткани, лежавшие  горкой  тут  и там;   разбросанные  по полу кусочки материала. Платья, костюмы, юбки,  брюки,  пиджаки,  сорочки -  висевшие  на  вешалках и щетинившиеся  множеством  булавок. Куча  всяких  аксессуаров  в  разных  коробочках, кульках.  Две  швейные  машинки;  манекен, который  привёл  её  в  полнейший восторг;  зеркала – одно, огромное,  почти во  всю  стену  и  два узких,  на ножках, которые  можно  было  переставлять так,  чтобы  видеть  себя  сразу  со  всех  сторон;  часы,  висевшие  на  стене -  в  виде  деревянной избушки, с покосившейся дверью,  из  которой  выскакивала  шального  вида  кукушка  и  издавала  какой-то  то  ли  лающий,  то  ли каркающий  звук, заставлявший  Лейлу  долго хохотать,  мешая  портнихе снимать  мерки  с неё..  Но,  ни  лица портнихи, ни её  имени  она не  помнила. Только её руки  -  нежные,  изумительно  белые, с  аккуратными  ногтями,  покрытыми  лаком,  тёмно-вишнёвого  цвета,  который  ещё  больше  подчёркивал  белизну рук..
 И ещё Лейла помнила  чувство  восторга,  захлестнувшее её  горячей  волной,  когда  она  увидела  себя  в  зеркале. Это  она  не  забудет  никогда..
  Прозрачная,  газовая  ткань,  сплошь  усыпанная  серебристыми  блёстками,  превратилась  в  красивейшее бальное  платье.  Рукава – фонарики  крепко  охватывали  тоненькие  ручки,  и  застёгивались  на две  пуговицы,  переливавшиеся  всеми  цветами  радуги.  Коротенькая, пышная  юбочка, яркий,  малиновый  пояс,    облегавший  тонюсенькую талию  и  застёгивавшийся спереди  на  несколько  таких  же  пуговиц,  что и  на  рукавах.  И  ещё два  огромных,  пышных   банта  из  того  же  материала,  что  и  платье..  Блёстки осыпались  мелкой  пыльцой,  покрывая  всё вокруг  и Лейла с  восторгом  смотрела,  как  переливаются  её оголённые  руки.  К  этому  великолепию  мама  уже  купила ей  малиновые,  лакированные,  босоножки,  на  крохотном  каблучке  и  с  разноцветными брошками    на  застёжках. Не  сумев сдержать  восторженного  крика,  она закружилась, хлопая в  ладоши  и  крича:
- Спасибо!! Спасибо,  мамочка!!! Спасибо  тётя…
  На  этом  воспоминания  обрывались.. Лейла  не  помнила  даже  имени  портнихи.. А  ещё она  не  помнила  ни самого  дня  рождения,  ни тот день,  когда  они  с мамой   пошли  фотографироваться..
Да  и  фотография эта  появилась  у  Лейлы  много  лет  спустя.  Однажды,   проходя  мимо  фотоателье, Лейла  замерла,  как  вкопанная.  На  стекле  висела  её  фотография!! В  том самом платье.. С  огромными  бантами,  вплетёнными  в две,  довольно  длинные и  толстые, косы.  Фотограф  смог  запечатлеть  тот  момент,  когда  она,  закинув  голову,  заливалась  счастливым  смехом..
  Несколько  минут  Лейла  стояла,  замерев  от  неожиданности,  удивления и ..тоски,  переполнившей сердце.. Затем,  решительно  вошла  в  студию..
  Прохладная  полумгла.. Странные запахи.. Приглушённые  голоса  и  звуки  щелчка фотоаппарата  в  комнате,  зашторенной  бордовыми,  бархатными  занавесками.
  Она  ходила  по  студии,  рассматривала  фотографии,  висевшие  на  стенах. Минут через  пять складки  занавески  зашевелились  и  сначала появилась  полная женщина,  в  строгом костюме,  а за  ней -    старичок,  увидев  которого  Лейла   не   смогла  сдержать  улыбку..  Ей  показалось,  что  перед  ней  появился    Оле  Лукойе -  гномик  из   старого,  доброго,  советского  мультфильма «Снежная  Королева». А когда  старичок  обратился  к  ней:
- Минуточку,  милочка.. -  то  сомнений  в  том,  что  это ожил  один  из  её  любимых  персонажей,  у  Лейлы  уже  не  оставалось. 
  - Я  подожду.. -  сказала  Лейла,  с  улыбкой  глядя  на  старичка,  который  колобком  прокатился  к  столу,  оперевшись на  него  локтем,  он  взобрался  на  высокий  стул.  Сняв очки,    смешно  державшиеся  на  кончике  его курносого  носа,  он  надел  другие. Обе  пары  очков  висели у  него  на  шее,  на  разноцветных  шнурках.  На  столе  лежала  раскрытая,  пухлая канцелярская  тетрадь, в  которой  старик  стал  заполнять  очередную  строчку. Лейла  стояла  неподалёку  от  стола,  и  ей  было  отлично  видно,  что  почерк  у  старика,  прямо-таки,  каллиграфический.  Затем,  он заполнил  квитанцию, оторвав её от пачки,  лежавшей  на столе,  и  порезал квитанцию линейкой пополам. Одну  половину   квитанции  он прикрепил  к  остальным, уже  заполненным, которые  были   зажаты  огромной скрепкой,   а  вторую  -  протянул женщине.  Потом, старичок   спрыгнул  со  стула,  проводил  женщину   до  двери,  учтиво  открыв  её, затем,  подкатился  к  Лейле.
 - Ну-с,  прелестное  создание,  привнимательнейше  слушаю  Вас.
- Простите,  я  бы  хотела  узнать -  откуда  у  Вас  вот эта  фотография? -  она  показала  на  свою  фотографию,  висевшую  на  специальных  цепях.
- Милочка,  что  значит  - «откуда»? Я  сам её… -  на  этих  словах  старичок  замолчал  и,  подойдя  к Лейле  почти  вплотную,  поменял  очки  и несколько  минут пристально  всматривался  в  её  лицо  снизу  вверх.  Лейла  была довольно  высокой,  а  старичок, со  своим крохотным  росточком,  доходил  ей  чуть выше  локтя.
 - О! Так  это  же  - Вы,  милое дитя! -  радостно  всплеснув  руками  и расплываясь  в  улыбке,  сказал  старичок. – Несомненно! Боже  мой,  я  не  ошибался,  когда  уверял  Вашу  маму,  что  из  Вас  вырастет  настоящая  красавица! Детям свойственно  меняться. Иногда,  красивые  дети  с возрастом дурнеют. Некоторые,  наоборот,  превращаются  из  гадких  утят  в  прекрасных  лебедей. Но,  бывает,  что  некрасивые  дети  так  и остаются  некрасивыми. А Вы, милочка,  относитесь к  тем  людям,   которые  рождаются  красивыми и  остаются  таковыми всегда, независимо от возраста.
  Лейла с  детства  привыкла слышать восторженные  ахи и  охи  в  свой  адрес.  К счастью,  благодаря  строгому  воспитанию  родителей,  она  не  зациклилась  на своей  внешности  и  со  временем просто  не  обращала  внимания  на комплименты.  Став  взрослее,  она  всегда старалась  плавно  перевести  тему, не  желая выслушивать  дифирамбы  в  адрес своей  внешности,  искренне  считая,  что никакой  её  заслуги  в  этом  нет,  просто  так  решила  природа. Вот  и  сейчас,  она,  коротко  поблагодарив  словоохотливого  старичка,  сказала:
 -  Просто,  дело  в  том,  что  у  нас,  почему-то,  нет этой  фотографии  в  домашнем альбоме.. А моя  мама  очень  трепетно относится к  ним.
- Естественно,  что  её  у  Вас  нет. – Пожав  плечами  и  разведя  руки  в  стороны,  сказал  старичок.
- Простите,  почему это  естественно? -  удивлённо  спросила  Лейла.
- Потому,  что  их  не  забрали.  Оплатили,  но  не  забрали..
- Интересно,  почему.. -  тихо   сказала  Лейла. На  маму  это  было,  действительно,  не  похоже. Дома  у  них  было  полно  фотоальбомов  и  даже  когда  все  предпочитали  фотографироваться  на  телефоны и  сохранять фотографии  в  памяти компьютеров, планшетов,  мобильных  телефонов,  мама  Лейлы,  просмотрев фотографии,  непременно  просила  Лейлу распечатать   понравившиеся.
- Ну, может,  забыла.  А  потом,  когда вспомнила,  пришла  в  ателье,  но,  ведь  мы  переехали. Правда,  очень  долгое  время  на стекле старого  ателье  висело объявление  с новым адресом. К  тому  же,  нас  можно  было найти,  позвонив  в  справочное  бюро. Знаете  ли,  милая  моя,  в  бюрократии,  если  задуматься,  не  так уж  и  мало  плюсов. Всё  всегда  можно найти по  бумажкам.. 
 Ни  на минуту не  умолкая,  старичок подошёл  к  огромному – от  пола  до  потолка -    стеллажу с  выдвижными  полками. На  двери каждой  полки  был написан  год. Полка  с  нужным  годом  находилась  довольно высоко  и  старик,  придвинув  лестницу,  ловко  взобрался  по  ступенькам. Выдвинув  полку,  быстро-быстро перебирая  пухлыми,  короткими  пальцами конверты,  он вытащил  один, из  плотной,  жёлтой  бумаги, просмотрел  содержимое  и,  довольно  улыбаясь,  повернулся  к Лейле, радостно  размахивая им.   Спустившись, он  подошёл  к  Лейле  и протянул ей конверт   со  словами:
 - Вооот! Прошу Вас!
  Лейла  с изумлением взяла  конверт  в  руки,  раскрыла  его  и непередаваемая  волне  трепета,  тревоги, радости,  грусти  окатила  её.
  Да.. Это  были  те  самые  фотографии,  которые  были сделаны  на  следующий  день  после  её  дня  рождения..
  Слёзы, навернувшиеся  на  глаза,  не  давали ей  возможность  рассмотреть  фотографии внимательно.. Черты  их  лиц – её  и мамы -  расплывались, приобретая  изредка  чёткость..
- Спасибо  Вам.. -  прошептала  она  и,  не  сдержавшись,  нагнулась  и  поцеловала  старичка  в  мягкую,  чисто  выбритую  и приятно пахнувшую мылом,  щёку. Тот  зарделся  до  самой  макушки..
- Ой,  да  что  Вы. Не  за  что.. -  смущённо  протирая  очки бархатной  тряпочкой,  которую  он вытащил  из  кармана  жилетки,  пробормотал  старичок.
- И,  всё-таки,  я  не  могу понять. Как же  мама  могла  не  забрать  их? -  обращаясь не  столько  к  фотографу,  а  сколько  к  себе,  произнесла  Лейла,  утерев  слёзы,  которые,  всё  же,  предательски  выкатились  из глаз..
- Кто  знает,  деточка?  Может,  произошли  какие-то  события, из-за  которых  Вашей  маме  было  не  до  фотографий. Надеюсь,  она  в  добром  здравии?
- Да,  слава  Богу.
- Ну,  так  и  спросите  у  неё..
  Лейла  поняла,  что если  она  сейчас предложит деньги,  то  оскорбит  этого удивительного  старичка. Поэтому,  попрощавшись  и  выйдя  из  фотоателье,  Лейла  зашла  в  супермаркет,  находившийся  в паре  метров, долго  думая  о  том,  чем  же  отблагодарить  фотографа. Затем,  купила  бутылочку  дорогого коньяка,  коробку  шоколадных  конфет и,  вернувшись,  протянула старичку  фирменный  кулёк,  в  который  всё  это  упаковали  в  магазине.
- Прошу  Вас,  примите это.
  - Ну,  думаю,  что отказаться  с  моей  стороны  будет  некрасиво. -  С улыбкой  сказал  фотограф,  принимая кулёк  из  её  рук.
 




Глава  2.

  Лейла  непоколебимо  была  уверена в  том,  что вся жизнь человека  состоит  из  событий,  которые, на первый  взгляд, кажутся  случайностями. Но  она  не  сомневалась,  что  все эти  случайности уже  давным-давно предопределены  судьбой. И всему  в  этой  жизни есть своё время. Если суждено  чему-то  сбыться -  то оно  неизменно  произойдёт. А  можно  расшибить  лоб  о  стену,  для  того,  чтобы  добиться желаемого,  но,  если  ваше  желание  не  совпадает  с  тем,  что  предопределено  неведомыми  силами, то  ничего  не  получится. 
  Вот и сегодняшнее  событие, казалось  бы,  произошедшее совершенно  случайно,  есть не  что  иное,  чем  чётко  собранные  звенья  одной  цепи.
  Она любила, оглядываясь на прошлое,  мысленно  прослеживать  за  звеньями таких  цепей..
 То,  что  она  оказалась  в  той  части города,  в  которой никогда до  этого  не была -  не случайность. Дом,  куда  она  шла,  находился  в одном  из  самых  фешенебельных  районов города.  Огромные  заборы,  охраняемый  въезд  в сектор,  где  находились  особняки,  от  одного  взгляда  на  которые   у Лейлы кружилась голова..
  Она   шла к  клиентке,  к Саре  - ханум, чтобы  сделать той  маникюр.  Сара-ханум,  благодаря  пластической  операции  и  великолепному  уходу  за  собой,   прекрасно выглядела в свои   пятьдесят  лет.   И  уже  несколько  лет  была  постоянной  клиенткой  Лейлы и  регулярно -  раз  в  неделю – приходила  в  салон. Но  вчера,  позвонив  Лейле  на  сотовый,  она попросила  её  придти к ней  домой,  так  как вечером  должна  была  быть  на  каком-то  семейном  торжестве,  а  накануне она поломала  ноготь.  Конечно  же,  Лейла  согласилась.. Терять такую клиентку  она  себе  не  могла  позволить.
  Выйдя от  Сары-ханум,  которая,  как- всегда,  щедро  оплатила  её  работу, и,  находясь  под  неизгладимым  впечатлением,  которое  произвёл на  Лейлу  роскошный особняк  Сары-ханум,  погружённая  в  мысли о том,  по  каким же  критериям  судьба  дарует  кому-то  счастье,  кому-то   -   горе,  кому –то богатство,  кому-то  -  удел  ублажать  этих  богачей,  Лейла  завернула  не  в  ту  сторону.  И  ей  пришлось ещё  минут  десять  идти  между  домами,  для  того,  чтобы  выйти  на  центральную  дорогу.  Именно  поэтому  она  и  оказалась  на  тихой  улочке,  где  и  находилось  фотоателье.
  «Так почему  же  мама  не  забрала  фотографии? Тем  более, что  они  были  сделаны  на  следующий  день  после  моего  дня  рождения. Что  же  такое  произошло? Мне  исполнилось тогда  пять  лет. Какие  события  ещё  я  запомнила из  того  периода своей  жизни?» -  размышляла  Лейла, сидя  в  автобусе и  рассматривая фотографии.. Но,  увы, попытки  вспомнить  что-то ещё  были тщетными.
 Сойдя  на  две  остановки раньше,  Лейла  зашла  в магазин,  собрав  в  корзину  необходимые   продукты,  немного подумав,  она  прошла  в  отдел  с напитками  и взяла  с  полки  бутылку  красного,  сухого  вина.   Заходя  в  магазин,  она  намеревалась  купить  лишь  что-то  на  завтрак,  курицу,  пачку хлопьев,  баночку  кофе,  сигареты и  немного  фруктов. Но, проходя  по  рядам  и  толкая  перед  собой  корзинку, она, глядя  на  витрины, вспоминала, что  заканчивается  стиральный  порошок,  жидкость  для  мытья  посуды,  салфетки  и так  далее, и  тому  подобное. В  результате,  к  кассе  она  подкатила  переполненную  доверху корзину.. И,  только взяв  в  руки  кульки,  она  поняла,  что  дотащить  их  до дома  у  неё  просто  не  хватит сил..
  Мальчишка- упаковщик  помог  ей  донести  кульки до выстроившихся  в  ряд  халтурщиков, стоявших в  паре  метров  от  магазина. Мальчишка  помог  ей  загрузить  кульки  в  машину,  стоявшую  первой  в  ряду.. Лейла  отблагодарила мальчишку,  дав  ему  один  манат. * (Денежный  эквивалент,  равный, примерно,  одному  доллару.)
 - Куда  едем? -  спросил  водитель,  толстый мужчина, лет  пятидесяти.
- От  светофора налево,  первый  дом. -  сказала  Лейла.
-Что???  - Водитель  резко  затормозил  -  они проехали  уже  несколько  метров - и,  обернувшись,  стал  орать: - Да  здесь  два  шага!!!
- Ну и  что?! Вы  же  не  бесплатно  меня  подвезёте! -  возмутилась  Лейла.
- А  на кой  чёрт  из-за  двух  манат я должен ехать???  И возвращаться  в конец  очереди!! Тогда  заплати  мне  пять  манат!!!
- Что????  С ума сошёл?!!  -  Лейла  тоже   перешла  на  «ты». Нечего  перед  свиньёй бисер  метать! – За  пять манат  отсюда  в  центр  везут!
 Она  открыла  дверь и  стала выгружать  кульки. Машина  стояла  прямо  на краю  дороги. Водитель продолжал  орать,  периодически нажимая  на педаль газа,  заставляя  мотор  натужно реветь.
 Забрав последний  кулёк,  Лейла  с  силой  хлопнула  дверь  машины,  предварительно  обозвав  мужика  козлом.
Машина  с визгом отъехала. Лейла,  всё  ещё  злая, с  тоской  смотрела  на  кульки  и  понимала,  что  ни  за  что  не  сможет  дотащить их  до  дома,  хотя,  вот  он,  её  дом. Его отсюда  видно. Просто,  Лейлу  от  него  отделяет широкая  трасса,  по которой  мчатся  машины..
«Идиотка!! Загрузилась!» -  ругала  мысленно  себя  Лейла. – «Вот,  стой  теперь  на  трассе  со  всем  этим добром  и  думай -  как  попасть домой!!»
  Рядом  с  ней,  мягко  прошуршав  колёсами,  остановилась  машина. «Ну,  всё,  началось  в  колхозе  утро!» -  раздражённо подумала  Лейла и  уже  была  готова  послать  водителя  на все  четыре  стороны,  как  услышала:
- Добрый  вечер,  соседка!
Из  машины  вышел  мужчина,  который  был  ей  совершенно незнаком. Широко  улыбаясь,  он  обошёл  огромный  внедорожник,  подошёл  к  Лейле,  и,  открыв  заднюю  дверь,  стал  аккуратно  складывать  кульки на  сиденье.
 Лейла  растерянно наблюдала  за  происходящим,  мучительно  пытаясь  вспомнить -  какой  это  сосед?

 
Глава  3.
 
Лейла  жила  в  небольшом,  двухэтажном  доме, в  котором  находилось  всего  восемь  квартир -  по  четыре  на  каждом. Но так  получилось,  что в  общей  сложности квартирами владели  всего  пять  семей. Просто,  в  начале  девяностых,  когда  разрушился  Союз,  многие  вынуждены были покинуть свои родные  края,  продавая  или обменивая  свои квартиры и  дома  -  в  лучшем  случае,  а  нередко  и  вовсе  бросив  всё,  даже  пожитки. А  в  их  доме  те,  кто  уезжал,  продали  квартиры  своим  же  соседям. 
На  первом  этаже,  кроме  Лейлы,  жили  ещё  две  семьи. В квартире  рядом  жила  Айша,  с  тремя  детьми  и  свекровью. Муж  Айши – Вагиф - работал  на  корабле, кажется,  механиком  и  появлялся  дома довольно  редко, после  каждого  приезда  Айша  беременела  и  рожала. А  две  квартиры,  напротив,  принадлежали, фактически, одной семье.  Глава семьи -  дядя Алик -  работал  в  нефтяной  компании, занимал  неплохую должность. Жена -  тётя Лида – когда –то  работала  учительницей  английского языка. Но  уже  давно  она  просто  числилась  в  штате  школы. Их сын -  Рауф – был  лётчиком. Он  женился  пару  лет назад. Его жена -  Лиля -  тоже  работала  в  аэропорту, но   в  бухгалтерии. Недавно  у них  родились близнецы -  мальчик,  Алишка,  которого назвали  в  честь  деда,  и  девочка -  Нурашка. 
  На  втором  этаже  жило  вообще  всего  две  семьи. Каждой  из  которых  принадлежало  по  две  квартиры. Над  Лейлой  жила  довольно  большая семья -  муж, дядя  Назим,  работал  в  газовой  конторе,  начальником  районного отделения;  его  жена -  тётя  Фарида,  домохозяйка; сын  -  Максуд,  он  учился в  медицинском институте,  красивый,  статный  и  очень  доброжелательный  парнишка;   дочь, Сабина,  тоже  очень красивая,  но с постоянно недовольным  и  хмурым выражением на  лице. Она очень  рано  выскочила замуж,  сразу  после  окончания  десятого  класса,  и  очень  быстро  развелась и сына – Орхана -  родила  уже  в отцовском доме. Несколько  раз  она  сходилась  с  мужем,  но,  максимум,  через  месяц,  вновь  возвращалась.  Два  года  назад  они  развелись официально.  А ещё  с  ними  жили  обе  бабушки -  мамы дяди  Назима  и тёти Фариды – баба Адэля  и  баба Сара. Милые, совершенно  одинаковые,  словно  близняшки,  бабульки. Обе  седовласые,  круглые,  небольшого росточка,  они везде  и  всюду  ходили вместе,  крепко держа  друг  друга  под  руки.
  А две  другие  квартиры  уже  много  лет  пустовали. Никто не  знал – кто  хозяева квартиры. Лишь  изредка приезжали  машины,  из  которых  выходили  женщины,  которые  занимались  уборкой.
  Лейла  уже  три  года  жила  с мамой.  Сначала  в  их  квартире  жили  дедушка  с  бабушкой, родители её  мамы; дядя  Толик, который  умер, не  дожив  и  до  тридцати  лет.  Лейле  было всего три  года. И  она  очень-очень  смутно  помнила его. Хотя,  может,  это её  только  казалось -  ведь дома  было  полно  фотографий и,  возможно,  Лейле  казалось,  что  она  помнит дядю   Толика,  который был  высоким,  очень  худым и  молчаливым..
  Отца  своего  Лейла  не  знала.  В  детстве мама говорила ей,  что  отец  был  военным  и  погиб  в  Афганистане.  Но однажды,  когда Лейла  уже  училась  в  десятом классе,  мама  призналась,  что  родила  её  вне  брака.
- Лейла, мне  нужно очень  серьёзно  с  тобой  поговорить.  -  Сказала ей  однажды  мама : - Ты  уже  взрослая. И  я  думаю,  что  поймёшь  меня. Я  надеюсь,  если не  на твоё  прощение,  так  хотя  бы  на  понимание. Никакой  твой  отец  не  военный, и я   не знаю,  жив  он  или нет. Я  была  молода,  наивна.  Мне  было  семнадцать  лет… А  он  учился  на  третьем курсе в  институте  физкультуры..  Я влюбилась  и… - помолчав,  сделав  несколько  глубоких  вдохов-выдохов,  мама  продолжила,  но  уже  более  глухим  голосом: -  Ну,  одним словом,  узнав, что  я  беременна,  он  признался  мне,  что женат,  а  дочке  недавно  исполнилось  пять   месяцев. И,  конечно  же, разводиться  он не  собирается.  Я никогда  не  прощу  себе  того,  сколько боли я  причинила  своим родителям. Но  они простили меня.  И,  ты  уж  не  обижайся,  но  только  благодаря  их  поддержке  и пониманию,  ты  появилась на свет. Я,  если честно,  хотела  сделать  аборт. Только  Толик  умер,  так  и не  простив  меня.. Ведь  нашей  семье  пришлось продать квартиру,  в  которой  мы  тогда  жили. Многие  знакомые  отвернулись  тогда  от  моих  родителей,  мама  даже  вынуждена  была  уйти  с  работы.  Папа – твой  дедушка -  служил  на  военном корабле,  тогда,  в советские  времена,  он  проходил  службу в  пограничных  водах,  в  основном,  у  северных  побережий  нашей,  тогда  ещё,  единой и  огромной  Родины,  Советского  Союза. Поэтому,  может  быть,  он  мыслил  иначе, чем  большинство людей,  окружавших  нас. А  вот  Толик…
 Наргиз –ханум  опять  замолчала.. Лейла  слушала  её,  не  перебивая,  понимая,  с каким трудом  даётся  маме  её  откровение. Так  вот  в  чём  причина  того,  что  мама всегда была какой-то…холодной,  отстранённой!! Всю  любовь,  полагающуюся  ребёнку,  Лейла  получила  от  бабушки  с  дедушкой, горечь потери  которых  она  не  может  забыть  до  сих  пор,  хотя,  прошло  уже  более десяти лет,  как  сначала умер дедушка,  а  вслед  за  ним,  ровно на  сороковой  день -  умерла и  бабушка..
- Толик  так  и  не  смог  простить  мне  позора,  на который  я  его  обрекла.. Ведь тогда  он  был  ещё  подростком! И ты  даже  представить  себе  не  можешь, сколько  ему  пришлось пережить.. Поэтому,  после  окончания  школы,  он  подал  заявление  в  институт геологии  и геофизики в  Новосибирске. В  школе  он  был отличником  и  с  лёгкостью  сдал экзамены.  Он  уехал  в  Новосибирск,   а вернулся  лишь  за  год до  своей  смерти. 
  Так,  Лейла узнала,  что дядя Толик  так  и  не  женился.  Узнав,  что  тяжело  болен, он  вернулся в  родной  город. И последние несколько  месяцев  своей  жизни он  провёл  под  одной  крышей  с Наргиз, так  ни разу  не  заговорив с ней. А  она,  будучи  врачом,  зная,  какие  муки  он  переносит,   могла  ему  помочь только тем,  что  пока  он  не  видел,  давала  маме  указания  - какие  уколы  ему  нужно  колоть. Он  не  разрешал  Наргиз  даже  входить  в его  комнату..
 -  Вот, собственно,   такие дела.  -  Подытожила  Наргиз-ханум.. - Только  однажды  мы  случайно  встретились с  твоим  отцом.  Почти  шесть лет  спустя..  Но  он  меня  даже не  узнал.. . -  При  этих  словах  красивое  лицо Наргиз  - ханум передёрнулось  с  таким  непередаваемым  выражением  боли,   что  Лейла,  невольно,  вздрогнула.. -   С  того момента я  понятия  не  имею  - где  твой отец,  жив  или  нет,  чем  занимается.  Даже  отчества  его   я  не  знаю. Только фамилию.  Но  я  уверена,  что  он  и  в  этом  меня  обманул.. Если можешь -  прости. ..
  Лейла  бросилась к  маме. И,  плача,  обняла  её,  покрывая  лицо  и руки  Наргиз-ханум  поцелуями.. Больше  они никогда  не  заговаривали на  эту  тему. Но с  того  дня  Лейла  почувствовала -  мама  стала  намного мягче,  ласковее  и приветливее -  как  с  ней,  так  и  со всеми  окружающими. Видимо,  раскрыв  душу,  сбросив  тяжкий  груз,  маме  стало  гораздо легче  и спокойнее..


Глава  4.

 - Простите,  но  что-то  мне  Ваше  лицо  совершенно  незнакомо. -  сказала Лейла  мужчине,  продолжавшему аккуратно  ставить  её  кульки  с продуктами  на  заднее  сиденье  внедорожника.
- Конечно! – весело  сказал  мужчина  и,  поставив  последний  кулёк,  закрыв  заднюю  дверь, он  открыл  переднюю и  протянул Лейле  руку,  желая помочь  ей взобраться на  высокое  сиденье.  Но она  стояла,  как  вкопанная,  пристально  глядя  ему  в  глаза.
-  Мы  виделись  только  один раз,  в  позапрошлом  году,  зимой.  -  продолжал  он,  при этом,  руку  свою он  не  опустил.  - Ну,   вспоминайте-вспоминайте! Зима.. Вечер.. Я постучался  к  Вам. Сказал,  что  мне  нужна  Наргиз-ханум,  врач, потому,  что  один  из  мастеров  сильно  порезался..
- Ах,  да!! Точно!! Вот  теперь  я  Вас  вспомнила! -  улыбнулась Лейла.
Действительно,  два  года  назад,  поздним вечером, раздался  стук  в  дверь. Лейла, удивлённо  посмотрела  на  часы -  одиннадцатый  час.  Накинув  халат -  она  уже  лежала в  постели – Лейла  подошла к  дверям и  посмотрела  в  глазок  и  увидела,  что  на  лестничной  площадке  стоит  дядя Алик,  в спортивной  форме, а  рядом с  ним  - незнакомый  мужчина.
Лейла  открыла  дверь.
- Добрый  вечер,  дядя  Алик.  -  поздоровалась она и  удивлённо  посмотрела на  мужчину.
- Добрый  вечер,  дочка.  Извини,  что  так поздно  беспокоим тебя.  Это -  наш  новый  сосед,  сверху. Он  постучался  к  нам,  сказал,  что  мастер  сильно  порезался. Скорую  уже  вызвали,  но  нужно срочно  остановить  кровотечение.
 Наргиз –ханум  уже  вышла  из  своей  комнаты.
- Добрый  вечер,  Наргиз – поздоровался  с  ней  дядя Алик. -  Вот  -  он  кивком указал  на мужчину,  стоявшего  рядом с  ним.
- Я всё  слышала,  сейчас поднимусь.
- Спасибо! Спасибо  огромное!  -  горячо  сказал  мужчина  и  побежал  вверх  по лестнице.
  Наргиз-ханум, через  считанные  минуты,  переодевшись и  взяв  саквояж  с медицинскими принадлежностями,   вышла  из  квартиры.  Минут  через  пять двор осветил мигающий свет  подъехавшей  машины скорой  помощи. Ещё  через  пятнадцать минут вернулась  Наргиз-ханум. Естественно,  что Лейла  не  спала.
- Ну,  что  там такое произошло? -  спросила  Лейла.
- Да,  парнишка  резал  обои,  хотел заранее всё  подготовить,   чтобы  с утра  начать  их  клеить,  и  достаточно  сильно  поранился.   Слава  Богу,  обошлось.
 Вечером следующего  дня,  вернувшись  с работы,  Лейла  увидела,  что в  гостиной,  в вазе,  стоит  огромный  букет  цветов,  а  на  журнальном  столике -  коробка шоколадных  конфет.
- Ма?  К тебе  приходил  любовник? -  крикнула  Лейла -  мама  была  на кухне,  разогревала ужин  и  по  квартире  плыл  обалденный  аромат долма* -  уч баджи* ( три сестры -  так шутливо  называют  долму, национальное  азербайджанское  блюдо -  помидоры,  баклажаны и болгарский  перец  с  фаршированным мясом).
- Вот  дурная! -  появляясь  в  дверях  гостиной,  с улыбкой  покачивая головой,  сказала  Наргиз-ханум. – Это  сосед принёс сегодня,  в  знак  благодарности.
-  Ну,  вот  и замути  с ним. Ты у  меня красавица,  молодая. Он  тоже,  кажется,  ничего  так. И,  судя по  всему,  конфетно-букетный период  у  вас в  самом разгаре. -  куражилась  Лейла,  отправляя  в  рот  шоколад,  который  буквально  таял на языке. – Мммм. .. Очень  вкусный.. Так.. О! Швейцария!! 
 - Да,  очень  хорошие  конфеты.  И букет  красивый..
- Так  и  я об  этом!  -  продолжала Лейла.
 Наргиз  ханум  легонько  шлёпнула  дочь  полотенцем  по  попе и сказала:
- Не  перебивай  аппетит! Давай,  иди за стол,  ужинать будем.
  Больше  соседа  ни Лейла,  ни Наргиз-ханум  не  видели.  Ремонт  наверху  шёл  полным  ходом  почти  полгода, но  никто  в  квартиру  так  и  не  заселился. Естественно,  что  Лейла не узнала  соседа,  которого и  видела-то  мельком  два  года  назад.
- Ну,  что? Поедем? -  обратился  к  ней  сосед.
- Да,  вот  теперь  поедем. -  улыбнулась  Лейла. Он  помог  ей  сесть,  закрыл  дверь,  обошёл  машину  и,  сев  за руль,  прежде,  чем  завести машину,  сказал:
- Кстати,  меня зовут Октай.
- Лейла.
- Вот  и познакомились,  наконец. Как Ваша  мама,  Наргиз-ханум?
- Спасибо,  всё  хорошо.
- Передайте  ей  большой  привет  от  меня.
- Обязательно  передам.
 Через  три минуты  они  въехали  во  двор.   Октай  помог  ей  донести кульки  до  дверей  квартиры.
-  Спасибо  огромное. Не  представляю,  как  бы  я справилась  с  этим сама. Этот водитель,  сволочь,  высадил  меня,  потому,  что  его,  видите  ли, не  устроило такое  маленькое  расстояние.
- Да,  не  за что! – Ответил  Октай  и добавил :
-    Теперь  мы  будем встречаться часто.
Почему-то,  у  Лейлы от  его  слов  сильнее  застучало  в  висках.  А  Октай  продолжал:
-  Я  собираюсь скоро заселиться в  свою  квартиру. И обязательно  приглашу  всех  соседей  на  новоселье. Естественно, Наргиз-ханум -  моя почётная  гостья.
   Шли  дни...  Каждый  вечер,  заходя  во двор, Лейла  первым  делом  смотрела -  нет  ли  среди  машин,  припаркованных  у дома,  чёрного  внедорожника  Октая и не  горит  ли  свет  в  окнах  его квартиры.  И  только   две недели спустя,  её  сердце  бешено забилось,  когда  она  увидела,  что прямо  перед  блоком  стоит то  самый,  чёрный,  внедорожник,  а  в окнах  горит  свет..
  Наргиз-ханум не  было  дома -  она  сегодня дежурила  в  ночную  смену.  Ещё  несколько  минут назад Лейла  торопилась  домой,  потому,  что  ужасно  проголодалась. Сегодня  она работала  допоздна  и не успела  даже перекусить  что-то  после  обеда. Даже  чай  не  пила.  Но увидев  машину  Октая  и  свет  в окнах  его  квартиры,  Лейла так  переволновалась, что  чувство  голода  куда-то  пропало  и ей  безумно  хотелось  пить -  губы  и  горло  пересохли так сильно,  что  ей  было  больно делать  глотательные  движения.
 Открыв  холодильник,  она  достала  графин   с водой  и залпом,  буквально на  одном  дыхании, выпила  два  стакана.   Отдышавшись, Лейла,  не  переодеваясь   в  домашнюю одежду,  вышла в  садик,  который  прилегал  к  их  квартире. У  всех  соседей  на  первом этаже  были  свои садики. Но  самым  ухоженным  был  их – потому,  что  Наргиз –ханум обожала  цветы  и превратила  свой  сад  в  настоящий  райский  уголок. Любовь  к  цветам  передалась  и Лейле. Они  с мамой  постоянно  покупали семена,  саженцы, удобрения и тщательно  ухаживали  за  садом..
 Под навесом,  увитым  виноградной  лозой, стоял  пластиковый  столик  и  четыре  стула  с плетёными спинками.  Поставив на стол  пепельницу,  Лейла  закурила. Как  ни ругала её  Наргиз-ханум,  ей  так  и не удалось  уговорить дочь  бросить  курить. В конце - концов,  Наргиз – ханум смирилась,  и Лейла  открыто, не  таясь,  курила  даже  в  её присутствии..
 «Что  с  тобой  происходит?» -  мысленно  обратилась  Лейла к  себе. « Почему  этот  мужчина  не  выходит  у  тебя из  головы? Ведь  тогда,  два  года  назад,  ты  даже  не  запомнила его  лица. Что  изменилось в  этот раз? Что  такого  необыкновенного  произошло,  что  ты, с  момента  встречи,  только  и  делаешь,  что  думаешь  о нём?!»
  Ответов  на  эти  вопросы у  Лейлы  не  было.. Она просидела в  саду  достаточно  долгое  время, прислушиваясь  к  голосам,  доходившим  до  неё  из  открытых  окон квартиры  сверху.. Она различала несколько  мужских  и женских голосов. 
 Зайдя,  наконец,  домой,  Лейла переоделась,  нехотя  поела,  хотя  мама  приготовила  плов с  чыхыртма* (азербайджанское  национальное  блюдо,  с  куриным мясом,  помидорами,  луком  и взбитыми яйцами. ) Затем,  вымыв посуду, позвонила  маме. Поговорив  с  ней,  Лейла открыла  постель  и  легла. Но, несмотря  на усталость,  уснуть  ей  удалось только под  утро.. Перед  мысленным взором проходили  воспоминания  последних лет..


Глава  5.

В  школе  Лейла  училась  плохо. Её  нельзя  было  назвать тупой. Она  читала  с ранних  лет,  в  классе  была  самой  начитанной,  даже  круглые  отличники  не были  так  начитана,  как  Лейла. Английский  язык  ей  давался  тоже  очень легко. И   по рисованию, и  по  уроку  труда  у  неё  тоже  были  отличные  оценки. Её  работы  постоянно  отправляли  на всякие  выставки  и она,  неизменно,  получала  дипломы и  занимала первые  места.   Но  все технические  предметы   она просто  ненавидела. Лейла совершенно  не  понимала  самых  элементарных  задач,  теорем. От  вида  огромных, длинных  формул,  у  неё  темнело  в  глазах. Только  за  её  прилежание  учителя  ставили ей  «троечки».
  Естественно,  что  о  поступлении в  институт  не было  и речи.  Идти  в  десятый,  затем,  в  одиннадцатый,  класс,  не имело  смысла -  это  было бы  просто  потерей  двух  лет. После  окончания  девятого  класса, Лейла  поступила в  колледж. К тому  времени   уже  была  введена  тестовая  система сдачи  экзаменов.  И ей  просто  крупно  повезло! Она,  совершенно  не  зная  правильных  ответов,  ставила галочки.  И набрала  высшее  количество  баллов,  которое  давало  ей  право  на повышенную  стипендию  и  возможность  выбрать  колледж. Она решила  учиться специальности  дизайнера..
  Три  года  пролетели как  три дня. Училась  Лейла  в  колледже  очень  легко. Её  сразу  выбрали  старостой. И  это  было  веским  преимуществом. Взяточничество  цвело  пышным  цветом.. Конечно,  были  и  такие  студенты,  которые  сдавали экзамены  сами,  но педагоги этих  несчастных, буквально, травили.  Многие,  не выдержав,  присоединялись  к  числу  тех, кто  платил  за  экзамены. Некоторых  отчисляли,  и  очень  маленькое  количество  студентов, с большими трудностями,  сдавали экзамены сами. С Лейлы  денег  не  брали -  в её  обязанности,  как  старосты,  входил  своевременный  сбор  и  передача денег  педагогам.
  В середине   третьего  курса Лейла  вышла замуж.. Фархад  был  старше  её  на  пять лет. Его  сестра -  Самира -  училась  с Лейлой  в  одной  группе. Она  их  и  познакомила. 
  Намерения Фархада  были  серьёзными.  И немаловажным  фактом  было  то,  что  их  познакомила  его  родная  сестра,  поэтому, даже  речи  не  шло  о  том,  чтобы  просто  повстречаться. Цель  была предельно ясна -  ему  пора было  жениться  и  все  вокруг  старались  подыскать ему  невесту. 
   Прошли  годы,  а  она,  так  и  не  поняла -  зачем?  Почему  она вышла  замуж? Ведь  замуж  выходят по  тём причинам -  по  любви,  расчёту  или  залёту. Но  она  не  любила  Фархада. Это  Лейла  знала  точно.
  Если говорить о браке  по расчёту,  то Фархад,  конечно,  был  довольно неплохим кандидатом  в мужья. Он работал  на  нефтеперерабатывающем заводе,  был  начальником цеха. Достаточно хорошо  зарабатывал. У  него  была  своя,  отдельная  от  родителей, двухкомнатная квартира. Машина -  иномарка,  довольно неплохая. 
 Ну,  о  залёте  не  было  и  речи.  Не  так  была воспитана Лейла,  чтобы  до  замужества  потерять  свою невинность.
 Так  почему  она с  такой  лёгкостью  дала  согласие? Этого Лейла  не  понимала..
  Они  встретились  несколько  раз -  Самира  непременно  присутствовала на  этих  свиданиях. Затем,  было сватовство,    обручение,  через два  месяца сыграли  скромную  свадьбу,  и  пять  лет  Лейла  жила в  браке с совершенно  чужим   ей человеком.. Им  даже  говорить  было не  о  чём..   
   После  свадьбы Лейла  не  ходила   в  колледж. Фархад  договорился с  ректором,  заплатил деньги,  чтобы  она  могла  спокойно  сидеть  дома, затем, оплатил  сессию,  купил  диплом. Естественно,  о том,  чтобы  Лейла  работала,  не  было  и  речи.
   Первые  несколько  месяцев  после  свадьбы, Лейла  жила  так,  словно  всё это  - странный  сон. И ей  нужно  просто  проснуться  и  всё  встанет  на свои  места -  она  снова будет  учиться,  жить  с  мамой, потом -  устроится в  какую-нибудь  крутую  фирму и будет работать  дизайнером-оформителем.  Потом,  попробует  поступить  в институт,  по  своей  же  специальности,  но  с  работы  не  уйдёт. А по окончанию  института,  у  неё  уже  будет  довольно  большой  опыт  работы. Её  дизайнерские  работы  будут востребованы, она станет  зарабатывать  много  денег. Потом,  совершенно  случайно,  на  каком-нибудь  корпоративе,  она встретит  ЕГО.. Того  самого,  единственного,  которого  полюбит  всем сердцем,  от прикосновений  рук  которого  у  неё  будет  кружиться  голова  и темнеть  в глазах.. Дальше  этого её  фантазия  отказывалась идти. Потому,  что  в  действительности,  близость  с мужем  ничего,  кроме   болезненных  и неприятных  ощущений,  ей  не  приносила..
  Она часто  думала  о  том -   почему столько  написано книг,  снято  фильмов, в   которых  люди теряют головы,  ломают жизнь  себе  и другим,  только  потому,  что  непременно  хотят обладать  или принадлежать кому-то  конкретному? О каких  безумствах  и  радостях  в  постели все  вокруг  только  и  говорят?  Вот,  хотя  бы  та  же самая Самира,  которая вышла замуж через  полгода  после  Лейлы. Она вся светилась! И   доверительно  шепталась  с подругой, а  теперь  уже  с невесткой,  о  том,  как  она  любит  своего  мужа,  Эльхана. О  том,  какой  он  страстный  и неутомимый,  о  том,  как  учит  её  всяким вещам,  о  которых  и говорить –то  стыдно,  но  которые  дарят  им  непередаваемое  наслаждение..
  Лейла  слушала,  согласно  кивала головой,  но  ничего  не  понимала.. Может,  с  ней что-то  не  так?  Иначе,  чем объяснить  то,  что  одно  и то же, в сущности,  действие, вызывает  у Самиры  восторг,  а у  неё -  отвращение??
  Она  пыталась  что-то  почувствовать,  в  те моменты,  когда  была  близка с Фархадом.  Увы.. Всё  оставалось  прежним -  отвращение,  боль,  брезгливость  и  мучительное  ожидание  того  момента,  когда  муж  оставит  её  в покое  и  уснёт..
  Лейла  не  была  ханжой. Она  довольно  много  прочитала  книг  и  посмотрела  фильмов   о сексе. Самира  приносила  диски,  которые  они  смотрели вместе,  иногда  смеясь,  иногда  отплёвываясь,  но,  тем не  менее -  Самира  потом рассказывала  ей  о  том,  что  кое-что  из  увиденного  она  попробовала  с мужем,   а  Лейла  ничего, кроме  отвращения  не  испытывала..
  Шли  годы.. Лейла  никак  не  могла забеременеть. Её  водили по  врачам. Все  анализы  у  неё  были  хорошими. Никаких  проблем  с её  стороны  не  выявили..
  На  пятый  год  семейной  жизни Фархад,  категорически не  желавший  идти  к  врачам,  всё-таки,  обратился в  одну  из  платных  клиник,  которая  принадлежала  Эльхану.  После  тщательных  обследований,  выяснилось,  что  проблемы именно  у  него.
  Узнав  об  этом,  Лейла  подала  на  развод. Конечно,  она прекрасно  понимала,  что  навлечёт  на  себе  этим поступком шквал ненависти  и  осуждения. Но  она  не  собиралась  жить  с  человеком,  которого  не  любила. Если  бы  у  них  были  дети,  то,  скорее  всего,  Лейла  так  и прожила  бы  с Фархадом всю  жизнь,  посвятив  себя  семейным  хлопотам  и  воспитанию  детей.  Но  оставаться с мужчиной,  который был ей  чужд  и  противен,  терпеть  вынужденную  с  ним  близость,  ждать,  принесёт ли успех   лечение,  на которое  уйдут  месяцы,  а,  может, и  годы,  она  не  намеревалась. И, в конце-концов,  она  нередко  слышала разговоры   о  том,  как бесцеремонно  разводились мужья  со  своими жёнами,  узнав,  что  проблемы  с  рождением  ребёнка  связаны  именно  с  женщиной. Так  почему  она должна терпеть? 
  Период развода  был  очень болезненным. Естественно,  на  неё  обрушили  много  грязи. Дело дошло  даже  до  того,  что  Фархад  попытался её  ударить. Но,  увидев,  что  он,  с перекошенным  от  ненависти лицом и  занесённой  над  головой  рукой,  сжатой  в кулак,  идёт  к  ней,  Лейла  схватила  со  стола  огромный  нож,  которым  разделывала мясо  и тихо,  но  твёрдо,  произнесла:
- Если хоть  пальцем дотронешься  до меня,  я  тебе  глотку  перережу..
  И столько  спокойной  уверенности  в её  словах  и  голосе  было,  что  Фархад,  опустив  руку  и,  как-то  сжавшись,  вышел  из  комнаты. Тем  же  вечером, Лейла,  собрав  вещи первой  необходимости,  приехала домой,  к  маме..
  Мама  слушала её,  ни разу  не  перебив,  не  сводя глаз  с  лица дочери. Когда  Лейла  замолчала,  Наргиз-ханум  произнесла:
- Главное,  чтобы  ты  была  уверена  в правильности своего  решения.
- Поверь,  мамуль. Я никогда  об  этом  не  пожалею. Потому,  что  уже  миллионы  раз  пожалела  о  том,  что  вышла  замуж,  даже  не  понимая – зачем?
  Развели их  быстро,  никаких  сроков  на обдумывание  им не  дали,  потому,  что  они твёрдо  об  этом  заявили  в  суде. Ну,  и  подсластили,  конечно. Поэтому,  бумагу  о  разводе  они  получили буквально  за каких-то полчаса..
 Когда  Лейла  приехала  с грузчиками,  чтобы  забрать  свою  мебель  и  приданое,  то  дома  её  встретила  Самира. Она  была  единственной,  кто  из  семьи мужа  не  оскорблял  её,  не  ругался.  Впервые  они  были  сейчас одни.  Лейла,  честно  говоря,  была  готова   к тому,  что  Самира  тоже  начнёт    сейчас её  упрекать,  пользуясь  тем,  что  они  одни.  Но,  к  огромному  удивлению  Лейлы,  Самира  сказала:
- Ты   всё  правильно  сделала, Лейла. И,  чтобы  там  мои родители  и брат не  говорили,  запомни -  я  и Эльхан  всегда  будем  тебе  рады.
 Лейла  удивлённо  смотрела на  Самиру.
- Ты,  в  самом  деле,  не  осуждаешь  меня?
- Абсолютно.. Когда  я  знакомила  тебя  со своим братом,  то  хотела  только  одного – чтобы  мой  брат  и  моя  подруга  были счастливы. Ты  думаешь,  я  не видела,  что  тебе  с  моим  братом  не  просто  плохо,  а хреново? Но, только  выйдя  замуж  я  стала понимать это. Знаешь,  женщина нуждается в  ласке,  тепле,  нежности. А Фархад… Он  не  способен ни на  одно из   этих  чувств.  И я  давно  уже  смотрю  на  него  не  только  глазами сестры. Я вижу, какой  он как  мужчина.  Грубый,  неотесанный,  считающий,  что  женщине достаточно  просто  раздвинуть ноги,  а  мужчине -  три  минуты поелозить на  ней,  вот  и  всё. Кстати,  я не  ошиблась  со  временем?
   Лейла  рассмеялась  и заплакала  одновременно. Это  были  слёзы грусти  и обиды  на саму  себя  за  то,  что  совершенно  глупо  и бездарно  загубила  пять  лет  своей  жизни.  А  ещё  это  были  слёзы   благодарности Самире. За  то,  что та её  поняла. За  то,  что  не  осуждает. За  то,  что Самира  смогла    легко  и непринуждённо  сказать Лейле  всё,  что  так  долго она сама  в  себе  держала..


Глава  6.

  После  развода первым делом  Лейла  занялась  поиском  работы. Увы,  её  диплом был  никому  ненужной  бумажкой.  Кому  нужен  дизайнер со  средним образованием?  О  высокооплачиваемой  работе  в  государственных организациях  или частных  компаниях   ей  нечего  было  и  мечтать. Промучившись несколько месяцев,  Лейла вынуждена  была  согласиться  и  пойти  работать  продавщицей  в  мебельном  магазине. Главное,  что  её  устроило  в  этом предложении, было  то, что   тратиться  на  еду  и  дорогу  ей  было  не  нужно.  Магазин  находился  в  десяти  минутах  ходьбы от  дома,  а  кормили  сотрудников  за  счёт  магазина. Так,  что  зарплата  её,  в  переводе  на  доллары,  равнявшаяся  двумстам  пятидесяти долларам, стала  неплохим  подспорьем  в  семейном  бюджете.
  Лейла  быстро влилась  в  небольшой  и дружный  коллектив. Хозяин  магазина  -  мужчина  лет  пятидесяти -  был  на  удивление  порядочным человеком.  Ведь ни  для  кого не  было  секретом,  что  нередко  девушкам,  женщинам для сохранения  места  работы,  приходилось  оказывать  интимные  услуги начальству.  Увы,  принуждало  к  этому  женщин  чувство  страха оказаться  за  дверью. Но  Гасан – мюэллим * (дословно -  учитель,  в обиходе -  уважительное  обращение  к  мужчине) -  был порядочным,  семейным  мужчиной. Он  обожал  свою жену  -красавицу Зейнаб –ханум. Она  частенько  приходила  к  мужу на  работу,  подкатывая  к  магазину  на  шикарной  машине. Гасан -  круглый, маленького роста -  выкатывался к  ней  навстречу,  раскрыв  объятия. И столько искренней  любви  и нежности  было  в  том,  как  они,  воркуя,  заходили  в  салон,  сияющие  от счастья  и любви,  что смотреть  на  эту  пару  было  одно  удовольствие. Зейнаб-ханум  было  лет  сорок,  но выглядела  она просто  потрясающе. Оба  их  сына  учились  в  Лондоне. Основной  бизнес  Гасан – мюэллима был  связан  со  строительством домов. А этот  магазин,  фактически,  Гасан  открыл  для  своей  жены,  чтобы  она не  скучала.  Но Зейнаб - ханум  появлялась  в  магазине  пару  раз  в  неделю.  Она приходила  поболтать  с  девочками,  попить с  ними чай,  поесть. И  рассказывала  о том,  какими они с  Гасаном были  бедными  и  только  благодаря  чуду,  Гасан  смог   раскрутить  свой  бизнес. А начинал он  с  того,  что  собрав  несколько   своих  друзей,  занимался строительством  частных  домов. Она  рассказывала,  как  много  он  работал,  и  не  гнушался ничем -  и  камни  таскал,  и  цемент  разводил,  и  крыши ставил. А ведь  у  него  было  два  высших  образования! Причём,  оба  диплома -  «красные». А потом он  случайно  встретил  своего  бывшего  однокурсника,  семья  которого  принадлежала к  самой  высшей  власти  в  стране. И  тот   помог  Гасану  начать  собственное  дело.
   Теперь,  Гасан  ворочал  миллионами, но и  он,  и Зейнаб-ханум оставались  такими  же,   душевными,  простыми  людьми.
   Однажды,  Зейнаб-ханум,  обратилась  к  Лейле:
- Лейла,  кто  тебе такой  красивый  маникюр  делает?
- Никто, Зейнаб-ханум.. Я  сама..
- Сама??? -   удивлённо  протянула Зейнаб-ханум.
- Конечно..
- А почему  ты  не  занимаешься  этим профессионально? Я каждый  раз  смотрю  на  твои ногти,  разглядываю  рисунки  и  поражаюсь.
- Ой,  правда?  - смущённо  зарделась  Лейла. – Хотите,  я  и  Вам  нарисую.
- Конечно!  Так,  Азер,  подойди  сюда,  пожалуйста. – Обратилась  она  к  одному  из  грузчиков,  парнишке  лет  двадцати,  стоявшему  в  дверях  магазина.
 Он  мигом  оказался  рядом -  Зейнаб- ханум  и  девочки  продавщицы  удобно  расположились  на  диванчиках  вокруг  журнального  столика,  причудливой  формы.
- Будь  добр,  сбегай  в  магазин,  купи  жидкость для  снятия  лака, чёрный  лак,  золотой и красный. И вату. -  Сказала  она,  протягивая  ему  деньги.
 Азер  побежал  к  выходу.
 - Не перепутай  только -  это  всё  для  ногтей,   а  то  побежишь  в  строй  материалы! -  крикнула  Зейнаб –ханум  ему  вслед.
    Через  полчаса, Зейнаб-ханум и  две девушки-продавщицы,  восторженно  разглядывали  её  ногти.. До  этого,  затаив  дыхание,  они  наблюдали  за  тем,  как  Лейла  легко  и умело наносила  рисунок  на  длинные,  ухоженные  ногти  Зейнаб-ханум.
- Так,  милая моя,  у  тебя  же  -талант!! Ты  какого  чёрта  здесь  сидишь? Я  тебя  завтра  же  отведу  в  салон  к  своей  подруге, и  ты  будешь  у  неё  работать.
- Но  у  меня  же  нет  специального образования. -  сказала  Лейла.
- Ерунда. Талант  у  тебя  есть,  при салоне  есть  курсы,  полугодовые,  диплом тоже  дают.  В  общем, приходи  завтра  на  работу,  я  подъеду  часам  к  двум  и сама  отвезу  тебя. Я  в  этом салоне  раз  в  неделю  бываю,  и  за столько лет ничего подобного  мне  даже  не  делали. Клиентами  я  тебя  обеспечу-  всех  своих  подруг  и знакомых  буду отправлять  к  тебе. И  Рафигу -  это  хозяйка  салона -  предупрежу, чтобы  их  только  к  тебе сажали..
  И вот,  благодаря  Зейнаб-ханум,  Лейла  уже  несколько лет  работала  в  одном  из  самых  престижных  салонов красоты.  Со  временем  Лейла  освоила  и технику  наращивания  ногтей  и стала  одним из  самых  востребованных мастеров  в  этом деле.
Материальное  благополучие  Лейлы  и Наргиз-ханум гораздо  улучшилось. Теперь  им не  приходилось экономить .
 Лейла  не  переставала постоянно  благословлять  Зейнаб-ханум  за  то  добро,  которое она  ей  сделала  и  в  знак  благодарности  не  брала  с  неё  ни  копейки  денег.  Когда  Лейла  впервые сказала Зейнаб-ханум,  что  не  будет  брать  с неё денег  за  работу,  та  хотела  решительно  отказаться. Но  Лейла,  держа  руки  Зейнаб-ханум  в  своих,  мягко  и ласково,  глядя  ей  в  глаза,  сказала:
- Зейнаб-ханум,  милая,  это -  самая  малость,  которую  я  могу  Вам  сделать.
 После  долгих  уговоров,  та  согласилась,  но  при условии,  что  процент,  который  Лейла  отдавала  в  салон,  Зейнаб-ханум  будет оплачивать. На  том и порешили..
 Шли годы.. В  личной  жизни Лейлы  ничего не  менялось. У  неё  не получались  отношения  с мужчинами. Да,  она  знакомилась,  даже,  ходила  на  свидания. Но,  как только  она чувствовала,  что  назревает  неизбежный  момент близости,  Лейла  прекращала  отношения. Страз  и брезгливость  перед  физической  близостью  у  неё  не  прошли,  а,  наоборот,  увеличились  с  годами.
 Умом она  понимала,  что  это  неправильно,  что  это  необходимо  ей,  как  женщине. Но ничего  с  собой  поделать  не  могла. Даже  от  поцелуев  её  передёргивало..
 

 Глава  7.

   И вот,  впервые  после развода,   она почувствовала  физическое  влечение  к  мужчине.   С момента их  встречи,  Лейла  не  переставала думать  об  Октае.  Вспоминала его  лицо,  голос,  аромат  парфюма, прикосновение  его тёплой  руки.. И понимала,  что ей  хочется  гораздо большего,  чем  то,  единственное,  рукопожатие,  которым они обменялись..
  Она  постоянно  думала  о нём  и пыталась  представить  себе  то,  чем  же  занимается  Октай  сейчас? Ведь  он  здесь,  совсем рядом,  этажом  выше!! Как  он  выглядит  в  домашней  обстановке?  Что  любит есть? Что  пьёт? Какие  сигареты  курит?  Кем  работает?   
  Она  так  и  не  смогла  уснуть  в  ту  ночь. А   утром,    закрывая  дверь  квартиры,  обернувшись  на  звук  шагов,  спускающихся  сверху  людей, Лейла  увидела  Октая,  бережно  державшего  под  руку  молодую,  красивую  женщину,  бывшей  на  довольно  большом сроке  беременности..
  Странно,  но Лейле - почему-то -  совершенно  не  приходила  в  голову  мысль о  том,  что он  может быть  женат. И она даже  представить  себе  не  могла  того,  какая  волна ненависти  её  захлестнёт  при виде  этой  картины…
- Доброе  утро,  соседка! -  радостно  приветствовал её  Октай.   И,  с непередаваемой  нежностью,  обернувшись  к  своей  спутнице,  сказал: -  Солнышко,  это -  Лейла,  наша  соседка,  дочь  Наргиз-ханум,  той  самой,  замечательной,  женщины,  которая  спасла   нашего  мастера,   в  позапрошлом году. Помнишь, солнышко, я  рассказывал?
 Затем,  продолжая  аккуратно  спускаться по  лестницам,  он вновь обратился к  Лейле:
 - А  это -  моя  жена,  Эмма.
  Октай  и Эмма  уже  стояли рядом. Эмма -  с  улыбкой  обратилась к  Лейле:
- Здравствуйте, очень  рада знакомству. Октай  мне  рассказывал  и  про   Вашу  маму,  и  про  то,  как  вчера встретил  Вас  около  дома.
 «Мда,  уж.. Я  смотрю,  секретов  у  твоего  муженька  от  тебя  нет,  солнышко..»-  с  сарказмом,  раздражением и  со  всё  увеличивающимся чувством  ненависти,  подумала  Лейла,  глядя на  Эмму. Даже  большой,  округлившийся  живот не  портил  внешности молодой  женщины. Идеально  чистое  лицо,  без  намека  на  пигментные  пятна,  которыми,  обычно, сопровождается  беременность. Роскошная  копна  рыжих волос,  завивающихся  мелкими  колечками; под красивой формы  бровями -  огромные,  миндалевидные  глаза,   такого  ярко-зелёного  цвета,  что,  если бы  Лейла  не  разбиралась,  то решила  бы,  что это линзы. Но,  нет,  это  был  родной  цвет. Тоненький  нос, с  еле  заметной  горбинкой,  придававшей  особый  шарм и  пухлые  губы. Эмма  была  достаточно высокой.  Почти одного роста  с Лейлой. Лиф  яркого,  цветного сарафана,  красиво облегал  пышную грудь. И  дело  было не  в  том,  что  при  беременности  грудь  женщины  увеличивается.    Огромным усилием воли  Лейла  смогла  заставить  себя  улыбнуться  и  пожать  протянутую  руку  Эммы.
 - Здравствуйте! Взаимно!
- Вы на  работу?
- В какую  Вам  сторону? -  спросил  Октай  у  Лейлы.
- Да.
- А в  какую  сторону? Если нам по пути,  то   можем  подвезти.
- Нет-нет,  спасибо. -  Ответила Лейла.
- Не стесняйтесь,  пожалуйста. -   Добавила  Эмма,  радостно,  улыбаясь.
 - Ой,  что  вы,  спасибо,  не  нужно! -  поспешно ответила  Лейла,  а про себя  подумала : «Чёрт бы вас,  обоих,  побрал,   с вашей  любезностью!» И ещё,  у Лейлы  то ли  какое-то  странное  чувство появилось,  то  ли  какая-то  ускользающая  мысль вертелась  в  голове -  Лейла не  могла  понять что это  за состояние  у  неё  было,  когда  она  смотрела  на  Эмму. 
- Ну,  хорошо. Тогда,  до  вечера.  -  сказал  Октай. -  В  девять часов  мы  ждём всех  соседей  в  гости – будем знакомиться. Надеюсь,  до  девяти  Вы  будете  дома?
- Ой.. Не знаю.. У меня  не  нормированный  день. -  ответила  Лейла.
- Не важно.  Приходите,  когда  сможете.  Завтра  -  воскресенье, так  что, сможете  отоспаться.  Будем  знакомиться  до  утра.
- Вряд ли.   У  меня выходной  - среди недели. Завтра  я  тоже  работаю.
- Ну,  хоть ненадолго  - то  зайти  сможете?  -  спросила Эмма.
   Готовая  вцепиться  ей  в  глотку,  Лейла,  самым  любезным  голосом  и  с  очаровательной  улыбкой,  сказала:
- Обещаю,  что  обязательно зайду, хоть  ненадолго.
   Наконец,  Октай  с Эммой  вышли  из  блока,  а Лейла, чувствуя,  как  у  неё  дрожат  руки  и  ненависть продолжает  душить  её,   накатывая  горячими  волнами,  повернула  ключ  в замке   в  обратную  сторону  и,  открыв  дверь,  зашла  в  квартиру. Её  била  мелкая дрожь. 
  Позвонив  Рафиге  на сотовый  и предупредив,  что  придёт  позже,  затем,  позвонив  клиентке,  которой  она  назначила  на  одиннадцать  часов  и  попросив  прощения,  что  не  сможет  её  вовремя принять,  предложила  той  придти  к  ней  на  дом,  без  дополнительной  оплаты,  в  восемь часов  вечера, чему  клиентка  несказанно  обрадовалась,  Лейла,  прошла  в  ванную  комнату,  раздеваясь  на  ходу.
 Стоя  под прохладным  душем,  она  пыталась  успокоиться.
 «Лейла,  ты совсем идиотка,  что ли? -  обращалась  она мысленно  сама  к  себе. «Что  случилось?? Почему  такая  реакция?? Ты  ведёшь  себя  так,  будто застукала  любимого  мужа  в  вашей  постели с  любовницей!! В  чём  дело?? Ты  знать не  знаешь этого Октая! О существовании  его  ты  понятия  не  имела всего  две  недели назад!! И что??!! Совсем охренела!! Как  тебе не  стыдно,  вообще? Почему  такая  ненависть  к  Эмме? Чудная,  между  прочим,  девушка!  Красивая! Искренне радовалась  знакомству  с  тобой!! И  то,  что  Октай  ей  рассказала  и о  том случае с мастером,  в  позапрошлом  году,  и  о  вчерашней  встрече -  говорит о  том,  что  они – счастливы,  любят и  доверяют  друг  ругу!! Это  ты  себе   что-то  там придумала!! Ах,  кааакоой  муужчиина!! Ах,  подвёз! Ох,  помог с  кульками!! Руку  пожал!! Сказал,  что  встречаться  чаще  будем !! И  что???? Он  просто -  любезный,  воспитанный  человек!! Который  понимает,  что  ему,  его  жене и  детям  -  жить  в  этом  доме,  с  этими соседями! И  нужно  со  всеми  быть  в  хороших  отношениях!! Это  понимает  любой,  нормальный,  благоразумный  человек! А ты?? Ты  что решила?? Что  он  в  тебя  втрескался  с первого  взгляда?? Поэтому,  подвёз,  помог  с кульками,  сказал,  что  будете  чаще  встречаться?? ! Идиотка  ты,  Лейла,  причём, не  китайская  подделка,  а  самая,  что ни на  есть,  натуральная!!! »
 Но  ни  прохладный  душ,  ни самобичевание,  ни здравые  аргументы  не  могли  её  успокоить. Лейла  ненавидела  Эмму. И всё. За  что? Да  просто  за  то,  что  Эмму,  а  не  её  Октай  называет  «солнышко!» Что на  Эмму,  а  не на неё  Октай  смотрит  с  таким обожанием  и нежностью!! Что  Эмме  он  помогал  спускаться по  лестницам,  бережно держа за  руку  и  не  сводя  взгляда! Что  Эмма  носит  под  сердцем  ребёнка  Октая,  а  не  она. Одним словом,  за  то,  что   Лейла -  не  Эмма…
 

 
Глава  8..

   Только  благодаря  тому,  что  Лейла  очень  любила свою  работу  и никакие  другие  мысли не  тревожили её  во  время  творческого процесса-  а иначе  её  работы  назвать было нельзя -  только  поздним  вечером,   возвращаясь от клиентки,  сидя  в  такси,   она  вновь  и  вновь переживала   утреннее  событие, вспоминая  в  деталях  всё,  что  произошло. Вновь  переживая  те  же  самые  ощущения,  что  и  утром. Но,  правда,  они были уже  не  так  обострены.. Лейла  понимала,     что не  подняться  к  соседям  на новоселье, она не  сможет. И  впереди  её  ждёт неизбежная перспектива  того, что  им  придётся  общаться.. Она  уже  решила для  себя,  что  сведёт  к  минимальному  минимуму, максимально  возможному минимальному  минимуму -  именно  так  она  и определяла  для  себя   это -  их вынужденное  общение. Но  полностью избежать этого,  конечно,  не  удастся. Мысль  о  том,  что,  возможно,  пройдёт время  и она успокоится и  даже  со  смехом  и  стыдом  будет  вспоминать  своё  нынешнее,  не поддающееся  никакому логическому  объяснению,  состояние,  ей,  почем-то,  в  голову  не приходила. Наоборот,  она была  уверена,  что  ненависть  её  будет  увеличиваться  с  каждым  днём,  с каждой минутой. И  для  этого  ей  совершенно не  обязательно  видеть  этих  двоих! Достаточно  самого  сознания  того  факта,  что  они   вместе!!
   Когда такси  въехало  во  двор,  Лейла  увидела,  что  окна второго  этажа  ярко  освещены. Выйдя  из  такси,  она услышала  звон  посуды,  шум голосов,  смех,  раздающийся  со  второго  этажа..
  Быстро  забежав  в  блок,  не  желая,  чтобы  кто-то  увидел  в  окно,  что это  она подъехала,  Лейла,  стараясь не греметь  огромной  связкой  ключей, открыла  дверь квартиры,   бесшумно закрыла её. С удивлением  заметила,  что из-под  закрытой  двери  маминой  спальни,  выбивается полоска света.
  «Странно.  Неужели,  мама  не  пошла  поздравить  соседей?  Или,  оставила  свет  включённым? На  маму  это совершенно  не  похоже» -  думала  Лейла,  идя  по  длинному  коридору.
 Распахнув  дверь  в  мамину  спальню,  Лейла  обомлела..
  Наргиз-ханум,  в  красивом, выходном платье, лежала  ничком. Мертвенно -  бледная…
-  Мамочка!! -  мгновенно  осипшим  голосом  вскрикнула  Лейла  и  хотела броситься   к  кровати. Но ноги  у  неё  стали ватными,  и она рухнула  на  колени. Последнее,  что  она увидела,  это то,  как  Наргиз-ханум,  вздрогнув,  открыла  глаза..
   Резкий  запах  нашатыря,  словно,  взорвал  ей  мозг.  Очнувшись,  Лейла  увидела,  что  мама сидит  на  полу, а  голова  Лейлы  лежит  у  неё  на  коленях..
 Наргиз  -ханум,  увидев,  что  Лейла открыла  глаза,  зарыдала,  покрывая лицо  дочери  поцелуями,  шептала :
- Прости,  прости,  прости меня,  родная,  доченька,  сердце  моё,  прости  меня..
  Еле  разлепив губы,  которые  будто онемели,  Лейла  прошептала:
- Мамочка,  что  случилось??
- Ты  потеряла  сознание,  упала..
- Да  я  не  о  себе.. Я  о  тебе  спрашиваю.. Когда я  увидела тебя… -  Лейла  проглотила  ком,  подступивший  к  горлу,  страшная  картина вновь  ожила  пред  глазами – я..  я  так  испугалась.. Ты  не  шевелилась.. была  бледная.. Что  случилось??
 Наргиз-ханум,  глубоко  вздохнув,  ещё  несколько раз  поцеловала  дочь  и сказала:
- Лейла,  сердце  моё,  давай,  ты  сейчас  попробуешь  встать,  я  помогу  тебе. А потом  я  тебе объясню,  что  случилось…
  Лейла,  с помощью Наргиз –ханум,  встала. Ноги  уже  не  были  ватными,  но в коленях они, как-будто,  вот-вот  собирались  согнуться,  причём,  не  как  положено,  вовнутрь,  а  наоборот,  как  у  кузнечика. Голова  немножко  кружилась,  и  тёмная пелена  плыла  перед  глазами. Но,  уже  через  несколько  минут,  шаги Лейлы  стали  твёрдыми  и  уверенными,  а пелена  с  глаз  прошла.
  Наргиз-ханум помогла ей  дойти до  ванной  комнаты. Лейла села на край  ванны,  а мама  стала её  умывать. Лейла  сидела и  наслаждалась.. Ей  казалось,  что она -  опять  маленькая и мама,  помыв  ей  лицо, вытерев  мягким  полотенцем,  повернёт  её  спиной  к  себе  и станет расчесывать  её  длинные  волосы,  чтобы  затем  заплести  их  в две,  тугие,  косички..
 Но,  увы.. Лейла  уже  была  взрослой,  косички  давно  уже  отрезаны  и,  поэтому,  мама  всего  лишь  умыла  и  вытерла ей  лицо. Затем,  обхватив  лицо дочери  обеими  руками,  Наргиз  - ханум  долго,  несколько  минут,  смотрела  ей  в  глаза.. Потом,  расцеловав  в  обе  щеки,  произнесла:
- Девочка  моя.. Если бы  ты  знала,  что  я  жизнь до  последнего  вздоха,  кровь  до  последней  капли отдала  бы,  лишь  бы  всё  было  иначе….Да  я,  наверное,  и  душу  дьяволу  бы  продала,  лишь  бы  всё  было  иначе..
- Маам,  ну  что ты? -  сказала Лейла,  обняв маму  за талию.   Лейла была  такой  высокой, что, даже  сидя  на  краю  ванной,   ей  пришлось, всего  лишь чуточку,   вытянуть  свою  шею для того,  чтобы уткнуться  носом  в  тёплую,  пахнущую   её  любимыми  духами,  мамину  шею -  красивую,  белую,  такую  нежную,  что  многие  девушки могли бы  позавидовать  упругости и  молодости  её  кожи..
 - Пойдём,  дочка.. Выпьем чаю,  и  я  тебе  расскажу,  что  случилось.


Глава 9.

 Наргиз-ханум, надев своё  синее,  выходное  платье,  которое  подходило  как-раз  для  таких,  домашних  торжеств, достала из  шкафа  красивую  скатерть, с  ручной  вышивкой  по углам и  в  центре – таких  у  неё  было  несколько  штук. Она положила скатерть  в  плотный,  красивый  кулёк.  Этот кулёк  ей  дали  в магазине,  в  котором  она купила  коробку  дорогого  шоколада и  ликёр.
 Окинув себя  в  зеркале  ещё  раз,  придирчивым взглядом, она  вышла из  квартиры  и,  заперев дверь,  поднялась  к  соседям.
  Встретил  её  в  дверях  сам Октай.  Приняв  со  словами благодарности  подарок, поцеловав  ей  руку,  Октай  провёл  Наргиз-ханум  в  огромный  зал,  где  за  овальным столом, ломившимся от яств,  уже  сидели  все  соседи и  несколько  незнакомых  мужчин,  женщин -  как  взрослых,  так  и  молодых. Для  детей  был  накрыт  отдельный   стол  в малом зале..
  Ухаживали за  гостями  специально  приглашённые  официанты.. Октай  представил всех  друг  другу.  Ужин  проходил  весело,  непринуждённо.  Место  во  главе  стола  пустовало. Октай  объяснил,  что  оно предназначено  для  его тестя,  который  должен был  придти  позже -  у  него  была частная  охранная  компания,  и сегодня проходило  мероприятие  по  поводу  дня  рождения сына одного, очень  высокопоставленного,  чиновника. Поэтому,  было решено,  не  дожидаться  тестя. Сам  Октай  сидел  с  правой  стороны. Рядом с  ним  – Эмма, увидев  которую, Наргиз-ханум подумала,  что  лицо молодой  женщины  кажется  ей   удивительно знакомым. Но  не  могла  понять -  кого же  Эмма   ей  напоминает. «Может,  какую-нибудь  актрису?» Наргиз-ханум, в знак  особого  к  ней  уважения, Октай  посадил  рядом с Эммой.  Дальше  сидели  все  новые  соседи.
 С противоположной  стороны сидели две  семьи -  соседи со  старого  двора,  одна пара -  взрослые,  вторая -  молодые. Потом -  друг  Октая  с  женой,  подруга  Эммы – Света,  молодая  женщина,  довольно  полная, но очень  подвижная,  сыпавшая  анекдотами  и  смешными  историями  из  реальной  жизни. Рядом с  ней -  двоюродный  брат  Октая,  Руслан. Как  вскоре  всем  стало  известно, оба  они -  Света и  Руслан -  были  разведены, и  Эмма  с Октаем  делали  всё,  чтобы  эти  двое  поженились,  но,  как  бесхитростно  заявила  Света,  она не  была  создана  для  семьи.
- Ну,  скажите,  кому  понравится  жена,  которая  шестнадцать часов  суток  посвящает  работе, пять часов спит,  три  часа  уделяет  своей  внешности? К  тому  же, готовит  паршиво,  зато  ест много?  И постоянно  умудряется  стукнуть  какую-нибудь  крутую  машину? Так,  что,  Руся,  милый,  давай,  останемся друзьями? Мы  же  дружим, чёрт  знает,  сколько  лет. Разве  нам плохо? -  заливаясь  смехом,  говорила  Света.
 Света была  хозяйкой  нескольких  магазинов женской  одежды  и  аксессуаров,  постоянно летала  за  границу. Одним словом,  настоящая  бизнес-леди.  Детей  у неё  от первого  брака  не  было. 
  А у  Руслана  был  сын -  Байрам, очень  похожий  на своего  отца мальчишка  лет  десяти. Он  сидел  с  детьми  в  другом  зале. Всего детей  было  человек  пятнадцать..
  И  в  самом  конце  стола, напротив того  места, которое  было  предназначено  тестю  Октая,  сидела Айбяниз-ханум – мама  Эммы,  красивая,  очень  ухоженная женщина, с очень высокомерным выражением  лица. Видимо,  виной тому,  в первую  очередь,  была  форма  её  бровей, а на  губах, довольно красивой  формы,  лёгкой тенью  скользила улыбка. Но  в  этой  улыбке  явно было  снисхождение  ко всем и всему  окружающему.  Кожа  на  лице  была  подтянутой,  упругой. Ни единой  морщинки.  Шея и руки -  главные  предательницы  женского  возраста -  выглядели тоже  прекрасно.  Наргиз-ханум сразу  поняла,  что  над  лицом этой  «ханум» была  проделана  очень  искусная  пластическая операция.  И,  нужно отдать должное,  неопытный  глаз  не  смог  бы  заметить  этого, настолько  всё  выглядело естественно. Но,  Наргиз  с  удовольствием  отметила  про  себя,  что,  несмотря  на  все  ухищрения,  Айбяниз-ханум, которая,  судя  по-всему,  была  одного  с  ней  возраста,  выглядела  старше  неё. Наргиз-ханум,  в  свои  сорок  два  года,  была    просто  великолепна. Никто  в  жизни не  дал  бы  ей  больше  тридцати  лет. Прекрасная фигура,  идеально  сохранившаяся кожа,  густые,  красивые  волосы  без  седины,  ни  разу  не окрашенные,  имели от природы  удивительный,  пепельно-русый цвет. И ей  не  раз  приходилось  уверять  женщин,  интересовавшихся,  краской  какой  фирмы  и  под каким номером  она  окрашивает  волосы,  что  это  её,  родной, цвет.
  В самый  разгар застолья,  в  половине  десятого,  пришёл  тесть Октая. Никто  не  слышал  ни  шума подъехавшей  машины,  ни  того,  как  открылась,  незапертая  на  ключ,  дверь  квартиры. Поэтому,  только  по  тому,  что  сидевшие  лицом  к  входной  двери зала гости  заулыбались  и стали подниматься  со  своих  мест,  Октай,  оглянувшись,  с  шумом  отодвинул  стул  и,  встав  из-за  стола,  пошёл  навстречу  тестю.
  Наргиз-ханум,  так  же,  как  и  все,  сидевшие  спиной  к  входной  двери,  оглянулась  и…..обомлела…
  Октай,  крепко  пожимал  руку  седому,  высокому,  красивому  мужчине,  лет  пятидесяти,  в котором Наргиз-ханум  мгновенно  узнала  того,  в  кого  была  влюблена без  оглядки  двадцать  пять лет назад… Того,  из-за  которого,  потеряв  всё  своё  благоразумие  и наплевав  на  все  устои общества, подвергла  себя  и  свою  семью на  позор.. Того,  кто  был  её  первым  мужчиной.. Того,  кто  провёл  с ней  всего  три  месяца,  но долгие  десять  лет  после  которого  у неё  в  жизни не  было  вообще  никого.. Того,  кто  воспользовавшись  её  молодостью,  глупостью,  соблазнил  и  ..предал  её.. Того,  кто  был  отцом её  дочери.. В  которой  она каждый  день  видела  и  узнавала  его  черты,  которые  любила  и  ненавидела  одновременно..
   Первой  Октай  стал представлять  тестю  Наргиз  -ханум…
- Вот, Сабир-мюэллим, позвольте    Вам представить,   Наргиз- ханум…
  Как передать  то  состояние,  те  чувства  и  мысли,  которые она  ощутила  в  тот  миг,  когда  увидела  и узнала его?!   А  какими  словами  передать  то,  что  пережила  она,  когда  он -   скользнув по ней  тем самым,  не узнающим,  взглядом,  которым смотрел на  неё    шесть  лет  спустя  после  того,  как  бросил  её,  беременную,  и  даже  не  соизволил  поинтересоваться,  что  стало  с ней,  с семнадцатилетней  девчонкой,  носящей  под  сердцем  его  ребёнка -  галантно  поцеловал ей  руку?!....
   Нет..  таких  слов  не  существует....
    Октай  поочерёдно  представлял  своему тестю  тех гостей,  с  которыми  он  не  был знаком.  Он  крепко  пожимал  руку  мужчинам и галантно   целовал  руки женщинам.. 
  А Наргиз-ханум  чувствовала,  что  она не может  больше  находиться здесь,  в  одном помещении  с  человеком,  разрушившим -  конечно  же,  по  её  собственной  вине! -  её  жизнь.. И с ужасом понимала,  что  теперь,  пусть изредка,  но  она  будет сталкиваться  с  ним  лицом к  лицу.  Ведь им в  любом случае  придётся сталкиваться!! На  каких-то  праздниках,  семейных  торжествах,  да,  элементарно,  просто  в  блоке  или во  дворе!! Одна  только  мысль  об  этом приводила  её  в  ужас..
   Посидев  для  приличия ещё  несколько минут,  показавшихся ей  мучительно долгими,  Наргиз-ханум,  сославшись на то,  что  у неё завтра  утром незапланированное  дежурство  в  больнице,  так  как  ей,  якобы,  только  что  прислали  сообщение  на  телефон  о  том,  что  дежурный  врач   срочно  выехал  в  район  по семейным обстоятельствам, Наргиз-ханум,  попрощавшись,  вернулась  к  себе.  Октай  учтиво  проводил  Наргиз-ханум -  несмотря  на  её  протест -  вплоть до  двери её  квартиры и  подождал,  пока она  зашла  домой и заперла  дверь  изнутри  ключом..
  Она прошла в  свою  спальню,  включила  свет  и долго стояла перед шкафом. Но,  так  и не вспомнив,  зачем она открыла  дверь платяного шкафа,  Наргиз-ханум  закрыла  её  и, совершенно  обессиленная,  рухнула  на кровать.
« Господи.. За  что же  ты  так  жестоко  со мной?? Ну,  неужели  я  не прошла  все  круги  ада за  то,  что  совершила  по  глупости,  из-за любви? Что делать?? Он  меня не  узнал.. Даже  тогда,  когда  встретил  меня шесть  лет  спустя после  того,  как  бросил,  он  меня  не узнал. Потому,  что я  была  для него  очередной  игрушкой.. Он даже  имени  моего  не  помнит.. И,  слава Богу.. Но  как  мне  быть? Рассказать  Лейле?? Лейла…Боже  мой!!! Вот  кого  мне  напоминает Эмма.. Господи,  да  они же  похожи  так  сильно,  словно,  родные.. Господи.. Конечно,  они и  есть  родные  сёстры  по  отцу.   Боже  мой.. И что  же  мне  делать?? Рассказать  всё Лейле? Или,  промолчать? Нет.. Не  буду  я  молчать!! Я  достаточно  долго  обманывала  свою  дочь,  прежде,  чем признаться,  как  она  появилась на  свет.. Она  меня  поняла,  простила.. Ни  разу,  ни  единым словом,  действием  или хотя  бы  взглядом   она  не  осуждала  меня  после  того,  как  я  ей  призналась  во  всём.. Наоборот,  я стала  чувствовать,  что  рухнула  стена,  которая,  увы,  была  между  нами. И стену  эту  выстроила  я,  потому,  что  при всей  моей  любви  к ней,  к  моему  единственному  ребёнку,  я,  узнавая в  ней  черты  лица,  манеры  её  отца,  невольно,  переносила  на  неё  вою  ненависть  к нему.. Хотя,   назвать ненавистью это  нельзя,  конечно.  Скорее всего,  я, словно,   просто  не могла, полностью  выразить  ей  свою  любовь,  особенно,  пока  Толик  бы  жив  и  тогда, когда  Лейла  только родилась  и позже,  когда  он  вернулся,  смертельно  больной, чтобы  дожить  свои  последние  дни…А после  того,  как  я ей  всё  рассказала,  упал  этот  тяжкий  груз  и рухнула  та  самая стена.. И  я  чувствовала,  и чувствую  это  каждый  день,  каждую  минуту -  мы  стали  с Лейлой  ближе,  трепетнее  относиться  друг  к  другу. И я  ни за  что на свете  не  позволю, чтобы  между  нами  вновь  выросла  стена! И  не  собираюсь  взваливать  на  себя  груз  новой  тайны. Нет.. Я всё  ей  расскажу.. Сегодня  же…»
 

Глава 10.


- Вот  о чём  я  думала,  когда  ты  пришла. Я  даже  не  слышала,  как  ты  открыла  дверь  и  вошла.. Очнулась  только,  когда  услышала,  как  ты  позвала меня.. Вот  и всё…
  Наргиз-ханум замолчала,  и  смотрела на Лейлу   таким взглядом,  что  у  неё защемило  сердце. А Лейла  смотрела  на  маму и  в  голове  у  неё  бродили мысли,  совершенно  не  имевшие  отношения  ко всему,  что  она  только  что  услышала.. Лейла  думала  о  том,  что её  мама -  такая красивая  и  такая  беззащитная..  И  думала  о том,   как  сильно  она  её  любит. Несмотря  ни на что.. А,  в  принципе,  что это  значит  « несмотря  ни на что»?! Что такого  совершила  её  мама? Да,  она влюбилась,  потеряла  благоразумие. И что?? За  это  её  нужно  осуждать? Да  никогда  в  жизни!! А вот  этого  подонка -  убить  мало.. Ведь  он  был  старше  и   не  мог не  понимать  того,  что  в  него  влюбился,  по  сути,  совсем ещё  ребёнок!  Но,  самое  главное,  он  был  женат!!
 - Мам, -  сказала  Лейла,  поняв  вдруг,  что  её  молчание  может  быть  мамой  неправильно понято. -  Запомни,  дороже  и  важнее,  любимее  и  ближе  тебя,  в  моей  жизни никого нет. Это -  главное.
  При  этих  словах, Наргиз-ханум,  закрыв  лицо ладонями,  разрыдалась.. Лейла,  встав из-за стола,  села  перед  мамой  на колени. Она   обняла  её  и   прижала  к  себе.
 - Мамуль,  мамочка,  ну,  что  ты,  ей  -Богу,  как  ребёнок? Ну,  чего  ты  ревёшь?
  Не  в силах  видеть, как  мама  рыдает,  Лейла стала   нести  всякую  чушь. Она  сыпала  цитатами  из  мультфильмов  и кино до тех  пор,  пока мама, отняв  руки  от  лица,  не  утёрла  слёзы  и  не  посмотрела  на  неё  уже  другим  взглядом -  не полным  тоски и  боли, а с  бесконечной  любовью, нежностью  и благодарностью..
  Было  далеко  за полночь,  когда  Лейла  и Наргиз  -ханум,  легли  спать. Лейла  легла рядом  с  мамой,  обняв  её  и долго-долго  прислушиваясь  к  её тихому  дыханию,  которое  периодически  прерывалось  глубокими вздохами. Только убедившись, что  мама  уснула,  Лейла,  бесшумно,  выскользнув  из  постели, вышла  из  маминой  спальни,  тихо  прикрыла  дверь.. Сама  она  не  спала  до  утра.. Она  сидела  в  садике,  курила,  пила кофе  и думала..
  Сначала  садик  освещался  светом,  падавшим  из  окон  второго этажа и до  неё  -периодически – доходили  то голоса,  то  смех,  то  звон  посуды.. Затем,  постепенно,  звуки  стали  затихать,  свет погас и  садик  погрузился  в  ночную  мглу  и  тишину.. Лишь  серебряный  свет  луны,  словно  струившийся, придавал  деревьям  и  цветам  в  саду  причудливые  очертания. Листья   виноградной  лозы,  овившей высокий  навес,  под  которым сидела  за  столом  Лейла,  бросали тени,  постоянно  меняющие свой узор под лёгким  дуновением  ветерка.. Розы  источали аромат.. И  трещали   цикады   и  сверчки,  аккомпанирующие  невидимыми  музыкантами. Да какая-то  ночная  пташка  периодически исполняла свою  партию  коротких  и нежных  трелей..
   А Лейла  всё  курила,  пила  кофе и  думала… думала…
 Утром  Наргиз  -ханум проснулась от  того,  что  в  комнату  просочился вкуснейший  аромат. Наргиз-ханум,  улыбнулась -  она  догадалась,  что это  Лейла    готовит  оладьи.   Но улыбка, тут  же,  сошла  с  её  лица  -  она вспомнила  события  вчерашнего  вечера.  Но  потом,  вспомнив  реакцию  Лейлы,  Наргиз-ханум  снова  улыбнулась,  не  открывая глаз. «Она  меня  любит.. И  не  осуждает.. Что  может  быть  важнее? А Сабир.. -  даже  мысленно  произнеся  ненавистное ей    имя, Наргиз-ханум передёрнула  плечами,  словно,  в  ознобе -  да  пошёл  он! Пусть  себе  живёт со  своей  ботексной женой,  кучей  любовниц – в  том,  что  это  именно  так,  у  Наргиз-ханум не  было даже  тени  сомнения -    со  своей  дочкой и  с зятем. В  принципе,  эти  трое  ни в  чём  не  виноваты  и,  похоже,  довольно  хорошие  люди. Так  почему  я  должна  из-за  этого  подонка  переживать?» 
  С  этими  мыслями,  Наргиз-ханум,  встала с постели,  накинула  поверх  шёлковой  пижамы,  идеально  сидевшей  на  её,  девичьей,  фигуре и  вышла  из  своей  спальни. Зайдя  в  ванную  комнату,  умывшись,  она  прошла  на кухню. Там  вовсю  орудовала Лейла .  Два  больших  бокала  со  свежевыжатым  апельсиновым  соком,   две  чашки  для  кофе,   вазочки  с вареньем,  мёдом,  сметаной,  сливками   и  сгущённым  молоком,  сахарница  с  сахарным песком,  две  тарелки,  вилки  и  салфетница стояли  на большом,  серебряном  подносе.  На  плите стояла турка  и  Лейла  внимательно  следила  за  тем,  чтобы  пенка  не  выкипела и не  пролилась. Рядом с  плитой,  на  блюде,  овальной  формы,     золотистой  горкой  дымились  пышные  оладушки. 
- Доброе  утро,  Лейлуш.
- Доброе,  ма! -  ответила Лейла,  пригнувшись  и  поцеловав  маму  в  щёку,  о  которой вкусно пахло  мылом. – Неси  поднос в  садик, кофе  почти готов! Я  принесу  турку  и оладушки.
  - Йес,  сирр!!  -  со  смехом  ответила  Наргиз-ханум,  приложив  два  пальца  к  ко  лбу и  бесшумно щёлкнув  мягкими  домашними   тапочками,  подражая  военным  из  американских  фильмов.
  Она вынесла поднос в  садик и поставила на стол, на  который  Лейла  уже  постелила  яркую,  цветную  скатерть.  Плиты  дворика,  листья  деревьев  и цветов  переливались  мириадами капель  воды,  искрившихся  под  солнцем,  косыми   лучами  просочившимся  сквозь густую  листву винограда. На  одной  из  перекладин  навеса  сидела  чёрная  птичка,  с  ярко  жёлтым клювом и периодически  пронзительно  свистела. Лейла,  вышедшая  вслед  за Наргиз-ханум  с  туркой  в  одной  руке  и  с блюдом  с  оладушками  в  другой,   увидев  птичку,  переливисто  засвистела. Наргиз-ханум  узнала  - «Чижик  -пыжик,  где  ты  был?» Птичка,  повертев  головой,  и  озорно  блеснув глазками,   отозвалась,  удивительно  точно  повторив лёгкую  мелодию.
 - Ну,  молодца! Заслужила! -  сказала Лейла,  поставив блюдо  на стол  и  разливая кофе  по  чашкам. Затем,  взяв  одну  оладушку,  отломила  небольшой  кусочек,  подула  на  него  и  положила  на  край  шкафа,  стоявшего  в  противоположном углу  сада.  В  нём находились  банки  и  баллоны  со   всякими  соленьями,  вареньями, компотами и   поджарками. Птичка,  коротко  свистнув,  перелетела  с  перекладины  на  шкаф  и,  подпрыгивая,  бочком,  приблизилась  к  угощению и  стала  клевать.
 - Приятного  аппетита! –  сказала  Лейла,  шутливо  поклонившись  в  сторону  птички. Та,  вновь,  коротко  свистнула  и  продолжила  отклёвывать  крохотные  кусочки.
  Эта  птичка прилетала  к  ним  в  сад уже  не  первый  год  и  Лейла с Наргиз-ханум  постоянно  насыпали ей  крошек. Иногда,  набравшись  смелости, видя,  что  Лейл и Наргиз-ханум  не  делают попыток  её  поймать,  она  даже  подлетала  к  столу  и,  вертя  головой,  подпрыгивая,  клевала  прямо  со  стола.
 - Только  у  покойной  мамы  моей  и  у тебя  получаются  такие  оладушки  -  пышные,  золотистые  и  совсем  не  жирные. -  Сказала  Наргиз-ханум,  обмакивая горячий оладушек в  розетку,  в  которую  положила  себе  сметану.
 - Ешь на  здоровье,  мамуль.
- Спасибо.
Лейла  и Наргиз-ханум, неторопливо  завтракали,  беседуя  о  разном,  вспоминая  покойных  родителей  Наргиз-ханум,  дядю  Толика..  Раньше  Наргиз-ханум избегала  таких разговоров. Но  после  того,  как  она  несколько лет назад  раскрыла  душу  Лейле,  такие  беседы  были нередки.
Вдруг,  Лейла вспомнила  про  фотографии,  которые совершенно  случайно  оказались  у  неё.
- Ой,  мам,  подожди!  - Лейла,  вытерев  руки  о    маленькое  полотенце,  вышла  из-за  стола  и  забежала  в  дом. Зайдя  в  вою  комнату,  она,  порывшись  в  шкафу,  куда  бросила  сумку  с жёлтым конвертом  с фотографиями и  совершенно забыла  о  них. Это  произошло,  во-первых,  потому,  что  Лейла  сменила  сумку,  а,  во-вторых,  потому,  что  именно  в  тот день,  вечером,  она  встретила Октая  и  все  мысли её  с того  дня  вертелись только  вокруг  него.
Вернувшись  в садик,  Лейла протянула  маме  конверт.
- Что  это? -  удивлённо  спросила  Наргиз-ханум,  взяв  конверт  в  руки.
- А  ты  открой  и  посмотри. -   улыбнувшись,  сказала  Лейла.
  Но,  вместо  ожидаемого ею удивления  и  радости,  Лейла  увидела,  как лицо  мамы  мгновенно  омрачилось,  когда  она  достала из  конверта  фотографии.
- Ма? Что  такое? Что  случилось? -  встревожено  спросила  Лейла,  мягко  положив  руки на  мамину  ладонь, сжимавшую  фотографии так  сильно,  что  побелели  костяшки  её  тонких и длинных,  красивых  пальцев.
- Я  не  понимаю.. -  прошептала  Наргиз-ханум,  срывающимся голосом. – Не  понимаю  почему  это  происходит..
- Что? Мама,  да что  ты  не  понимаешь? Что  происходит  -то?
 Наргиз-ханум,  глубоко  вздохнув,  покачала головой,  сначала  очень  медленно,  затем,  словно желая  отогнать  какие-то  мысли,  решительно  сказала:
- Я  не  понимаю почему  в  течении последних  нескольких  человек  в  мою.. в  нашу -  поправилась  она  - жизнь  ворвался этот… это  человек.. И всё,  что  с  ним связано!
- В смысле? -  удивлённо  протянула  Лейла. -  При  чём  тут эти  фотографии  и  ..он?
- Да  при  том,  что  именно  в  тот  день,  возвращаясь  с  тобой  от фотографа,  я  встретила  его.. Тебе  исполнилось пять лет. На  следующий  день  я  отвела   тебя  к  фотографу  и,  когда мы  вышли  из  студии, то  я  увидела его.  Студия  находилась  под зданием  пятиэтажного  жилого  дома. И  в  тот  момент,  когда мы  с  тобой  выходили   из студии,    перед  зданием,   прямо напротив   студии, остановилась  машина -  бежевые «Жигули» -  и  из  неё  вышел  он.  Дверь  в  студию  была стеклянной,  так  же, как   и огромные  витрины  с  фотографиями. И я видела,  как  он,  достав из  машины  кульки с продуктами, направился  прямо  в сторону студии.. Меня  охватила  паника!! Я  думала,  что  он  меня  узнал!! И  боялась,  что, увидев  тебя,  он  сопоставит  твой  возраст и поймёт,  что  ты -  его  дочь!! В голове  моей  замелькали страшные  картинки  того,  как  он  предъявляет  свои  отцовские  права!! Боже  мой!! Как  же  глупа,  как же наивна я  была!! Ой,  Лейлуш,  дай -  ка,  мне  сигарету! -  неожиданно  оборвав  себя  на  полуслове, сказала  Наргиз-ханум дочери.
 Лейла,  глядя   на  маму  расширившимися  от  безмерного  удивления  глазами,  молча,  достала из  кармана  сигарету,  протянула её  маме  и  щёлкнула  зажигалкой. Ещё  больше,  чем сам  факт  того,  что  мама  попросила у  неё  сигарету,  её  поразило  то,  как  умело   мама  закурила!! Ни  разу  не  закашлявшись,  не  поперхнувшись,  она курила,  делая  глубокие  затяжки  и  выдыхая  тонкой  струйкой  дым,  который  растворялся, причудливо  извиваясь в  воздухе.
- Ну,  мать,  ты  даёоошь! -    Протянула  Лейла.
- Да-да,  прости,  дочка. И  это  тоже  я  от тебя  скрывала. Сама  курю, а  тебе  выносила мозг. Прости. Больше  у  меня  от  тебя  нет  тайн.
- А про  любовников  расскажешь? -  не  растерялась  Лейла.
 Наргиз-ханум  посмотрела  на  дочь сначала удивлённо,   а  потом,  в  глубине  её  серых  глаз  мелькнули  озорные  чёртики.
- Ну,  так  далеко  моя  откровенность  вряд ли зайдёт.
- И  напрасно. Мне  твой  доктор  Джавадов  очень  даже  симпатичен. – Показав  маме  язык,  сказала  Лейла.
 Взгляд  Наргиз-ханум   снова  стал  безмерно  удивлённым.
- Вот..  вот..  засранка.. -  Только  и  смогла  выговорить  Наргиз-ханум. Потом,  глядя  на  дочь изменившимся,  тёплым и благодарным,  взглядом,  она спросила:
 - И  давно.. он  тебе симпатичен?
- Давнооо. – Напуская  на себя мнимую  серьёзность,  ответила  Лейла. – Лет  семь,  кажется..
- Ну,  слава  Богу,  что  первые  три года  мне  удалось  оставаться в  твоих  глазах  целомудренной.. -   произнесла  Наргиз-ханум,  покачивая  головой,  словно  в  такт  каким-то  своим  мыслям.
- Мамочка,  родная. Я  же  тебе  говорила – на  свете  нет никого  лучше  и  дороже тебя.. Просто,  я  чувствовала,  что  ты  закрываешься от меня. И  не  понимала – почему? Ведь  я  же  тебя  люблю!!
Наргиз-ханум  несколько минут  пристально смотрела  на свою  дочь.. Затем,  произнесла:
- Спасибо..
 - Да  за  что  спасибо-то?
- За  то,  что  ты  у  меня  есть  и за  то,  что  ты  какая…
- Ну,  ладно.  Уговорила! -  вновь  напуская на себя  серьёзность и раздув  щёки,   сказала  Лейла.
 Они обе  засмеялись -  легко  и счастливо. Так,  как  смеются  вместе  два  самых  дорогих   и  близких  друг другу человека.
 - Надеюсь, я  заслужила  право курить  не  только при  тебе,  но  и  с  тобой за компанию? -  спросила  Лейла,  когда  они обе  отсмеявшись, утирали  слёзы  смеха,  выступившие  в   уголках  глаз.
  Наргиз-ханум ответила  ей  согласным  кивком головы..
– Ну,  рассказывай  дальше,  мамуль. -  сказала  Лейла,  достав  из  пачки  сигарету  и  закурив..
- Так  вот..  В  моей  голове проносились эти  дикие  мысли  и  я  чувствовала,  что  впадаю  в  панику,  потому,  что  не  знала что  делать?  Выйти мне  из  студии  или  остаться внутри?  Прошла всего  пара  минут,  которые  показались  мне  вечностью,  когда  он,  открыв  дверь,  вошёл  в студию..  И,  когда он  посмотрел на меня,  я  обомлела. Потому,  что  мне  показалось,  что  вот,  всё! Сейчас  он  обратится  ко  мне,  начнёт  что-то  говорить,  спрашивать  о  том,  как  я  посмела скрыть  от  него рождение  его  ребёнка.. И так  далее,  и  тому  подобное. Но..  ничего  этого  не  произошло. Потому,  что он даже  не  узнал  меня!! Просто,  окинул  сальным  взглядом. О,  да!!  К  тому  времени  я  уже  прекрасно  понимала,  что  это  - сальный,  похотливый  взгляд -  единственный,  которым  он  смотрит на  всех  красивых,  молодых  женщин!! А в  семнадцать  лет мне  казалось,  что  он  смотрит  на  меня  с  обожанием!! Он  поздоровался с фотографом, назвал  его   дядя Зурик,  что однозначно  говорило  о  том,  что  они хорошо  знакомы. Фотограф  приветствовал, тоже    назвав его по  имени. Затем,  он  спросил,  готовы  ли фотографии  для  заграничного  паспорта? Фотограф  ответил,  что  пока  нет,  так  как  с  утра не  было  света.  «Ну,  тогда я  поднимусь  домой,  поем,  немного  отдохну.  Когда мне  придти,  дядя Зурик?»  -  спросил  он  у  фотографа. Тот,  посмотрев  на часы,  ответил,  что сегодня  уже  не  успеет,  лучше  пусть  он  придёт  завтра,  прямо  с утра,  к  десяти.. Окинув  меня  ещё раз  с головы  до ног  и   недвусмысленно, при  этом,  улыбаясь,  он  вышел..
 - Мам,  а почему  ты  не  ушла  сразу? -  спросила  Лейла.
- Потому,  что  ноги  у  меня  стали  ватными,  я  чувствовала,  что  если сделаю  хоть  шаг,  то  упаду. Поэтому,  я,  как  только  поняла,  что  он  меня  не  узнал,  просто  села  на  диванчик  и  стала переплетать тебе  косички..  Руки  мои дрожали,  я  доставляла  тебе  неудобство,  я  знаю  это  точно. Но  ты  всегда  была  очень  послушной,  хорошей  девочкой,  это  правда. И  теперь  я точно знаю  одно.. Наверное,   своим  детским сердечком,  ты  поняла,  что  происходит  что-то,  но  что -  не  могла  разобраться,  что  именно..  И ещё  одно. Ты  меня  всегда чувствовала  и  понимала,  как  никто  другой!! Иначе, я  ничем  не  могу  объяснить  то,  что  в какой-то  момент  ты  встала  так,  что  загородила  меня  от  его  назойливого  взгляда.. Тогда  я этого  не  то,  что  не  поняла,  я  даже  не  заметила  этого!! Но теперь  я  точно знаю -  ты  специально  оградила  меня  от этого взгляда. Всё  это  время  ты  просто  тихо  стояла  передо  мной,  и  позволяла  мне  терзать  твои  волосы.. Какой  же дурой я  была  все  эти  годы,  что не  смогла  почувствовать -  какая  ты  у  меня…-  Голос Наргиз-ханум  дрогнул,  на  глаза  навернулись  слёзы,  но  она  смогла их  сдержать  и не  заплакала..
  А Лейле вдруг показалось,  что  из  самой  глубины  её  памяти пытаются всплыть какие-то  воспоминания,  обрывки  ощущений.. Но слишком глубоко  они были  запрятаны  и  слишком  долгое  время  память  скрывала  их  от  неё.
 -  Вот  поэтому-то  я   не  забрала фотографии. Я понимала умом,  что  столкнуться с  ним я могу  где  угодно. Понимала,  что  он  меня  не  помнит. Но  страх..  дикий  страх  вновь    почувствовать на себе  его грязный  взгляд,  увидеть  его  мерзкую,  самоуверенную   улыбку и  ещё  больше  боясь  того,  что  повторная  встреча  сможет  всколыхнуть его  память  и он  вспомнит  меня заставляли  меня все  эти годы  избегать  тот район..  И вот, пожалуйста.. – Наргиз-ханум,  замолчала,  не  договорив  свою  мысль и многозначительно  повела  рукой вокруг, с  дымящейся  в  ней  сигаретой. Но Лейле  и не  нужно было,  чтобы  мама  докончила  фразу. Она  всё  прекрасно  поняла..
 - Мама,  есть  фраза. Судьба  решает  кого,  когда, где  и  с  кем  свести  или  развести.. Ты  просто  помни  одно..  – она  приблизилась  к  Наргиз  -ханум,  вытянувшись  вперёд  в  своём кресле... -  Никогда и  никому  я  не  позволю  тебя  обидеть. Никогда  и никто  не  посмеет  тебя  огорчить.. Сколько  я  живу,  столько  я  буду  тебя  огораживать  от всех  бед  и  проблем..
    Взгляд Лейлы  случайно заметил  удивительную  картину..  Её  тень легла  на  тень Наргиз-ханум,  лежавшую  на  ярких,  блестевших  от невысохшей  воды, плитках  двора. А персиковое дерево,  растущее за  спиной  Лейлы,  отбрасывало причудливую  тень  в  форме  распахнутых  крыльев..  ..
-  Вот,  смотри,  мамуль,   даже  моя  тень защищает  тебя. И  крылья  есть.  Всё  как  у ангелов..
 Наргиз-ханум посмотрела по  направлению  взгляда  дочери,  потом,  перевела  взгляд  на  дочь...  И  прошептала:
- Да  будет  тень Аллах  твоей  защитой….


КНИГА ВТОРАЯ.


Глава  1.

  Прошло  больше  года с  того дня,  когда  Наргиз-ханум рассказала  Лейле,  что  Сабир -  её  отец.    И  было  абсолютно  понятно,  что  Сабир  совершенно не  помнит  Наргиз-ханум и,  естественно,  понятия  не  имеет,  что  Лейла -  его родная  дочь.
   Наутро  того  дня,  вернее,  ближе  к  вечеру,  Лейла  решила пойти  к  соседям  и  извиниться,  что  не  смогла  вчера  присутствовать на  новоселье.
   Дверь  ей  открыла Эмма.  Лейла  смотрела  на  эту  молодую  женщину и  думала  о  том,  как  бы  та  отреагировала,  да  и  не  только  она,  но  и  Сабир,  его  жена – Айбяниз-ханум -  узнав,  кто  такая  Лейла  на  самом деле. Всматриваясь  в  её  лицо  уже  иным  взглядом,  Лейла  поняла -  что  за  непонятное  чувство  возникло  у  неё, когда  она увидела  Эмму  в  первый раз.. Теперь  она  понимала – Лейла  узнала  в  ней  свои  черты.  Одинаковый  овал лица,  только  у Лейлы  скулы  выступали  чуть больше. Обе-  высокого роста  и  даже  большой,  круглый  живот  Эммы не  мог  скрыть  того, что  у  неё  была  красивая  фигура. Волосы обеих молодых  женщин  мелкими  кудрями обрамляли  лицо. Только   у  Эммы волосы  были  огненно-рыжие,   а Лейле  передался,  необыкновенно  красивый,   цвет  волос Наргиз-ханум..   Почти  одинаковый   цвет глаз. Правда,  у  Эммы  они  были очень  яркие,  нереально  зелёного цвета,  а цвет глаз  Лейлы  менялся,  в  зависимости  от настроения,  одежды  и,  даже,  погоды -  от тёмно  - зелёного до  очень-очень  светлого.. Форма  носа, бровей  и  губ  у  них  были  разными.  Конечно,  постороннему,  не  посвящённому человеку,  девушки  не  казались бы  похожими,  но  и Наргиз-ханум,  и Лейла   видели  схожие  черты..
  Эмма  радостно  приветствовала   её  и  провела  в малую  гостиную,  где  был  накрыт  стол для  чаепития. За  столом  сидела Айбяниз-ханум.
 Эмма представила  всех друг  другу. Лейла  протянула Эмме  небольшой  кулёчек из  плотной  бумаги,  с фирменным  логотипом.
- Лейла,  ну,  зачем? Наргиз-ханум  вчера  сделала  нам  замечательный подарок!  - сказала  Эмма.
- Ну,  то  - подарок  Наргиз-ханум, а  это -  от меня.
 Эмма  достала  из  кулёчка  небольшую  коробку,  раскрыв  его,  она  восторженно ахнула. Эта  была  хрустальная статуэтка  в  виде  девушки, с крыльями  ангела.
- Ох,  какая прелесть!! Я поставлю  твой подарок -  мы  же  на  «ты»,  правда? –обратилась  она к Лейле,  та  согласно  кивнула -  на самое  видное  место. Это  будет  наш  ангел  - хранитель!
  Она потянулась  к  Лейле  и  поцеловала её  в  щёку. Лейла  немного растерялась -  по своей  натуре  она  была  довольно  суховата,  и такое  проявление  чувств  ей  было непривычно.  Но,  тем не  менее,  он  ответно  поцеловала  Эмму..
  В комнату  бесшумно  вошла  средних  лет женщина,  в униформе -  тёмно-вишнёвое платье, белый  фартук, на  ногах -  в  тон  платью тапочки на  мягкой подошве.    Волосы её были аккуратно  собраны  в  пучок,  ногти  коротко  подстрижены.   
   Приветливо  улыбнувшись  Лейле,  женщина поздоровалась. Лейла ответила  ей.  Женщина спросила  у  Лейлы, что  она хочет  пить. Лейла ответила,  что  выпьет  чай.  Женщина вышла,  так  же  бесшумно,  как   и вошла. 
  Через  пару  минут  она вернулась, неся  в руках  поднос  с чайным  прибором  для  Лейлы.
  Поставив  перед Лейлой  чашку  с  ароматно  дымящимся  чаем,  Тамара-ханум  спросила,  что   ей  подать к  чаю.
 Тамара-ханум  именно  так  и  спросила : « Что  Вам  подать  к  чаю?»  Диким  усилием  воли,  пытаясь  подавить  внутри  себя  раздражение,  которое  росло с каждой  минутой,  проведённой  здесь, Лейла   подумала: « Мда уж,  блин,  прям  как в  лучших  домах «лондАна»».  Лейла   не  помнила,  где,  когда и от кого  слышала  эту  фразу. Но она  точно  знала,  что  именно  эта  фраза,  как  никакая другая,  подходит  ей  для  того,  чтобы  выразить -  хотя  бы,  мысленно!! хотя бы,  только  себе!!- всю  степень  презрения,  ненависти  и раздражения,  которое  она  испытывала к этим людям...
  Почему  она сюда пришла? Потому,  что  они  с мамой  решили,  что  будут  вести   себя с  новыми соседями точно так  же,  как  и  со всеми старыми. В  конце-концов, ведь  никто,  кроме  них  двоих,  ничего не  знает.  И им ничего  не  мешает  быть  хорошими  соседями. Вот  и  всё.  Ничего  большего.
  И  этот визит  был  для Лейлы,  своего  рода,  тестом.  И,  честно  говоря,  «экзамен» проходил  не  очень  легко. И  это  притом,  что  ни Октая,  ни  Сабира  дома  не  было. Как  сказала ей Эмма,  проходя  по коридору  в  зал,   они  с  раннего  утра  поехали  в  район,  в  котором  строили  гостиничный  комплекс.. 
  - Это - наша Тамара-ханум. -   Обратилась  к  ней   Эмма,  когда  женщина  вышла из  комнаты.  –  Она  занимается  всеми нашими домашними делами.   Тамара-ханум  работала  в  одной  из  фирм  мужа,  поваром.  Попробовав  однажды её  «лявянги»* (птица  или рыба,  начинённая специально приготовленным составом) он  попросил  её  придти  к  нам и  приготовить  специально для  меня. Увидев  Тамару-ханум,  я в  неё  просто  влюбилась  и  сказала,  что никуда  её  не  отпущу. Она  постоянно  живёт  с  нами. И  обещала,  что  будет  помогать  мне с  малышом. От  мамочки  помощи мне  не  дождаться. 
   Айбяниз-ханум  в  это  время  как-раз  встала из-за  стола и  пошла  по  направлению  к  двери  зала. Остановившись  в  арке, она  обернулась  и, покачав  головой,  с  лёгкой,  надменной  улыбкой,  сказала:
- Именно так,  милая  моя.  Я  уже  и забыла-то,  как  нужно обращаться  с  детьми,  тем  более,  новорождёнными.   – И   вышла.
 Эмма,  проводила  её  взглядом,  затем,  повернулась  к  Лейле  и  сказала:
 -  Дело  в  том,  что  меня,   фактически,  вырастили бабушка  и  дедушка. А мама всю жизнь   сопровождает папу   во  всех  его  поездках.   
   «Ну,  ясное  дело. Знала,  видимо, с первого  дня,  что за  добро.» Мысленно  прокомментировала её  слова Лейла. А Эмма  продолжала:
 -  Мой  папа спортсмен.  До сих  пор  часами   пропадает на своих  тренировках.  И у  него много  спортивных наград.  Потом,  почти сразу,  как  я родилась,  он решил  заняться  бизнесом. Но  таким,  чтобы  это не  отвлекало  его  от спорта. И придумал -  открыл  частную  охранную  фирму.  Но сначала  ему  пришлось  учиться  в  Петербурге.  Потом,  в  Лондоне.   Мой  дедушка -  мамин  папа -  генерал,  он  работает  до  сих  пор, в  КГБ. И он  очень  помог моему  папе. Папа  всегда  говорит, что  дедушка  и  бабушка заменили  ему  родного  отца и  мать – он  сам очень  рано  осиротел. – Рассказывала Эмма,  сидя в  кресле  и легонечко  поглаживая  свой,  большой  и  круглый  живот.
- Эмма,  ну зачем нашей  гостье  вся  эта  ненужная,  скучная   информация?  -  Сказала Айбяниз-ханум,  входя в  зал. В её  голосе  чувствовалось раздражение.  Эмма,  слегка  растеряно  посмотрела  на Лейлу.
- Да?? Тебе скучно  меня  слушать? -  спросила Эмма  с  извиняющимися нотками  в голосе.
 Лейла  немного  опешила. И  от  резкости Айбяниз-ханум  и  от  слов Эммы.
- Нет,  что  ты?  Очень даже  интересно!  Тем  более,  что  и  меня, почти  что, вырастили бабушка  и  дедушка. Только,  с  маминой  стороны. Мама моя  училась на  врача. А  отец  погиб  в  Афганистане.. – Совершенно неожиданно  для  себя  сказала  Лейла..
- Ох, бедненькая.. -  В  голосе Эммы  сразу появились нотки  сочувствия. Она  дотянулась до  руки  Лейлы  и ласково погладила  её..-  Извини,  может,  тебе  грустно  от  того, что  я  рассказываю  об  отце?
-Да,  нет,  не  извиняйся. Всё  хорошо. -  Улыбнулась Лейла.   И она  говорила  это  совершенно  искренне.
- Вот  видишь,  мамулечка? Лейла  сказала,  что  ей  интересно  и всё  хорошо!    - Эмма  обратилась  к Айбяниз-ханум. И теперь  её  голос  был  радостным.
 Вообще,  Лейла уже  заметила,  что  Эмма  была  очень  эмоциональна,  открыта  и непосредственна.. И  ещё  Лейла почувствовала,  что  её  отношение  к  Эмме  как-то  изменяется,  независимо от  неё самой. Ненависть и раздражение уступали  место  какому - то  другому, пока  ещё непонятному ей  чувству.
      В  это  время в  зал  вновь  вошла  Тамара –ханум  и,  налив всем  свежий  чай, вновь  спросила  у  Лейлы,  что  она  хочет к  чаю.
  Лейла попросила  Тамару –ханум отрезать ей  кусочек торта «наполеон»,  который  просто  обожала. Торт  оказался  очень    вкусным и  именно таким,  как  любила  Лейла -  рассыпчатым,  нежным, а  не  пропитавшийся кремом  до такой  степени,  что  невозможно  почувствовать  вкус хрупких,  тончайших  слоёв.
  - Мммм. . Очень вкусно. -  Сказала она.
- Это  я  пекла.  -  Сказала  Айбяниз-ханум.
- Правда? Замечательно! -  искренне  похвалила  Лейла.
- Ну,  скажу  Вам  по  секрету,  что  это -  единственное,  что  я пеку и  делаю  это  с огромным удовольствием. Я  ненавижу  домашнюю работу. Слава Богу, Сабир  знал  об  этом с первого  дня, и у  нас  не  возникало разногласий  по этому поводу.
-Ну,  мамочка,  ещё  бы!  Папочка  знал,  что  женится  на  генеральской  дочке! -  бесхитростно  сказала  Эмма.
 Айбяниз-ханум посмотрела  на дочь  с  укоризной.
- Эмма,  вот,  какой  дурой  родилась,  такой  и  останешься. Хотя,  сама  скоро матерью  станешь.
  Эмма  посмотрела  на Айбяниз-ханум,  широко  распахнув  глаза.  И на  её  лице появилось такое  выражение  обиды,  недоумения  и  растерянности! Лейле  показалось,  будто  перед ней  не  беременная женщина,  её  ровесница,  а пятилетняя  девочка,  которая  только  что  сообщила  в  присутствии  взрослых  то,  что  казалось ей  интересным  и  важным,  а мама -  ни  за что,  ни  про что  - отругала  её  перед  взрослыми,  посторонними  людьми.
 - Почему это  дура?? -  протянула Эмма,  переводя  взгляд с  Айбяниз-ханум на Лейлу  и обратно. Её  глаза   мгновенно  наполнились слезами,  губы  слегка  дрожали..
 - Да  потому,  что  ты сначала  рассказываешь  гостье совершенно неинтересные  вещи,   теперь  несёшь  такую  чушь! Лейла  может  подумать,  что  твой  папа  женился  на  мне  только  из  корыстных  соображений,  потому  что  я  была дочкой  генерала,  а  не  потому,  что мы  полюбили друг  друга!
 Айбяниз-ханум  говорила  это с улыбкой  на  красивом,  холёном лице,  но  столько  холодного,  еле  сдерживаемого  раздражения  было  в её глазах  и  голосе, что  Лейле -  неожиданно  -  захотелось  встать,  схватить  эту  дамочку  за  шиворот  и  выставить  из  комнаты,  предварительно  ткнув  высокомерной  рожей  в  торт  её  же собственного приготовления.
  Лейла  испугалась  того  чувства,  которое  неожиданно  проснулось  в  ней… Она, вдруг,  именно  в  эти секунды,  почувствовала  такой  прилив  тепла  и  нежности  в  Эмме,  что  у  неё, словно, железным обручем,  перехватило  горло.
  «Господи.. Да что  это   такое  ты  со  мной  творишь?? Ещё позавчера,  впервые увидев  эту  девочку, я  - без  всякой  на  то  причины!!  - люто возненавидела её! А  теперь  я готова  убить  её  маму  за  то, что  эта  высокомерная  тварь  так бестактно унижает собственную  дочь  в  присутствии  постороннего  человека,  которого  видит  впервые  в  жизни и общается меньше  получаса!!» -  Лейла именно  так  и  подумала  про  Эмму - «девочка». 

 Глава 2.


   Первый  день  рождения Максуда -  сына Октая и Эммы,  которого  назвали  в  честь дедушки Лейлы,  отца Айбяниз-ханум  -  отмечали пышно  и торжественно,  как  и  полагается  первому  и единственному-  пока -  внуку  и  сыну  столь  уважаемых  людей.
   Сабир был  владельцем частной  охранной  компании,  к  услугам  которой  прибегали  все мало-мальски  обеспеченные  люди в  их  стране. Филиалы  его  компании находились  во  всех  крупных  городах  и центральных  районах  республики. Сабир  был  вхож  в  высшие  круги,  державшие  в  своих  руках  бразды  правления. И был лично знаком со всеми крупными государственными  чиновниками  и бизнесменами.
    А  Октай  занимался  бизнесом -  он  поставлял  в  страну  различные  товары  -  технику и  оборудование  для  строительных  компаний.
  Праздновали  день  рождения  мальчика  в  самом дорогом,  престижном  и  закрытом для простых  смертных,  ресторане.. Количество  приглашённых перевалило за   несколько  сотен.  Среди гостей  был и  молодой  мужчина,  которого  все  прекрасно знали. Это  был  зять самого  президента. Совсем недавно  сам  Сабир  принимал  участие  в   торжестве,  посвящённом  помолвке молодых.  Естественно,  что  этого  гостя усадили  за стол  вместе  с  семьёй Сабира. Родители  Октая были  людьми очень  скромными.  Отец  всю  жизнь  проработал  на  заводе, мать  была  домохозяйкой. И они  до  сих  пор  не могли ни понять того,  как  их  сын  достиг  таких,  немыслимых,  высот, ни того уровня  жизни,  который  вёл  Октай. Они  максимально  старались  избегать  мероприятий,  связанных с  семейными  торжествами,  потом,  что  чувствовали себя  всегда  не  в  своей  тарелке. Обычно,  им  это удавалось  достаточно легко. Октай  уже  давно  купил  для  родителей  огромный участок  земли  в  одном  из  самых  красивых  уголков  Азербайджана,  построил  для  них  виллу,  отправив с  ними  целую  бригаду  людей,  помогавших  по хозяйству. Но его  отец – Муса –дайы*( дословно -  дядя,  брат  матери, используется как  обращение  ко взрослому  мужчине,  обозначая  этим  не  только уважение,  но  и  говоря  о  том,  что  к  человеку  относятся  как  к  родному.)  и  мама  Ниса  -хала *(дословно – тётя,  сестра матери, используется как  обращение ко взрослой женщине,  так  же  обозначая этим  не  только уважение,  но  и  говоря  о  том,  что  к  человеку  относятся  как  к  родному,)-  никогда  не  сидели, сложив  руки. Отец  серьёзно  занялся  разведением  особого  сорта  овец,  которые  для  него  специально  привёз  Октай. А  мама  весь  день  что-то готовила,  убирала,  вышивала,  вязала,  занималась  цветами. Октай  часто навещал  родителей,  чем несказанно  радовал  их  всегда. А вот   на  таких  мероприятиях  его родители  чувствовали себя  совершенно  чужими. Ниса-хала,  мило  и робко улыбалась  всем,  боясь даже  дотронуться  к  невиданным  диковинкам,  которые  подавали  им  официанты,  бесшумными тенями  скользившие  вокруг. А   Муса –дайы  с мрачным  недовольством  разглядывал   пышную, грандиозную  обстановку,  ломящиеся от  яств  столы,  роскошно одетых людей,  на самом  деле  даже  не  представляя,  на сколько  дорого те  одеты и  во  сколько  обходится   этот приём. Но он  прекрасно  понимал,  что  сын  ухлопал  сюда  не  одну  пачку  «зелёных». Он  что-то  постоянно  бубнил  то  себе  под нос,  то  жене  на ухо. При этом,  на  её  лице  отражался  такой  испуг  и  ужас, что  казалось ещё  слово  и  бедная  женщина  лишится от  страха  сознания.
- ГурбАн  олум,  ай, Муса,  сян  АллАхын,  ганымызЫ  гарАлтма! Бир  аз  отурУб,  гедЯрик  евимизЯ –ещийимизЯ.  ЙазЫг  бизИмушАг нейлясИн? ЛазЫм  ды да,  йягИн,  белЯ шан-шёчрЯт!! (Да  буду  я  твоей  жертвой,  Муса,  ради  Бога,  не  омрачай  настроение! Немножко  посидим  и поедем  к  себе  домой. Ну,  что  может поделать  бедный  наш  ребёнок? Наверное, вся  эта  пышность нужна  для  чего –то.) -  умоляюще  глядя  в  лицо  мужа и пытаясь поймать его  взгляд,  который  был полон  злости, непонимания  и раздражения. Но  он  старательно  отворачивался от жены,  понимая,  что до  сих  пор,  несмотря  на  столь  преклонный  возраст,  достаточно  ему заглянуть в  глаза своей  Нисе,  в  сапфир которых он влюбился много  лет  назад  и оставался  ей  верен  всю  их  супружескую  жизнь,  и  он  станет бессилен перед  этой  хрупкой,  доходившей  ему  чуть  выше  плеча,  женщиной.. Поэтому,  он  старался  замаскировать  свою  слабость  перед  любимой  и единственной  своей  женщиной  чрезмерной  грубостью.
- Аз,  гидж-гидж  данЫшма!   «ЛазЫмды-лазЫмды» -  передразнивал  он  её. – КимЯ? Хя?? Де,  гёрЮм дя?? Бу,  хавайЫ  йейянлярЯ?? *(Не болтай  глупости!! «Нужно- нужно!» Кому?? А? Ну,  скажи,  кому? Вот  этим,  дармоедам??»)
 -Шшш,  ай  Муса,   гурбАн  олУм,  сакИт  ол!!  ЭщидИб-элийЯн  олАр, АллАх  элЯмясин, бийабЫр олАрыг! Биз джяхЯннямя,  ОктайА  зийАн  олАр!!*(Шшш, Муса,  да  буду я  твоей  жертвой, успокойся! Не  дай  Бог,  кто  услышит,  опозормся! Чёрт  с  нами,  Октаю  навредим!)
   Испуганно  оглядываясь  по  сторонам,   шептала  Ниса-хала Она   пыталась  увидеть Октая,  чтобы  сославшись  на, якобы,  плохое  самочувствие  из-за  поднявшегося,  тоже,  якобы,  давления. Обладая  отменным здоровьем,   но, поняв  однажды,  что  если  они  с мужем не  покинут очередное  пышное торжество,  то  может произойти  какая-то  неприятность,  Ниса-хала,   частенько,   прибегала  к  этой   хитрости. Конечно,  она  переживала,  что Октай,  не догадываясь об истиной  причине их  ухода,  волнуется за  неё.  И ему  жаль,  что  родители не  присутствуют или  очень  рано  покидают  торжество. Октай сразу  отправлял  к  ней  лучших  врачей,  постоянно  звонил,  спрашивал -  не  нужно ли  им  что – нибудь, тем  не  менее, она  прекрасно  понимала, что  из  двух  зол  нужно выбирать наименьшее.
  Ниса-хала растерянно оглядывалась  по  сторонам, пытаясь  увидеть  Октая, чтобы  сказать ему  о  том,  что  у  неё,  будто   бы,   снова  поднялось давление.  Но в  зале  Октая  не  было.. 

 Глава 3.

 Наргиз-ханум и Лейла были среди приглашённых  гостей. За  это  время, совершенно неожиданно для  себя,  Лейла  и Наргиз-ханум прониклись  к Эмме искренней  любовью Именно  любовью..  Эмма  частенько  приходила к  ним,  даже,  когда  Лейла  была  на  работе, она приходила  поболтать  с  Наргиз-ханум. А  после  рождения  сына она  попросила Наргиз-ханум быть личным врачом  малыша. И  та, естественно,  согласилась.
 С Сабиром Лейла столкнулась  впервые  только  спустя несколько  месяцев -  когда  отмечали сороковой  день  рождения  малыша. К  тому  времени Лейла  так  искренне  и крепко  привязалась  к  Эмме, что ей  было  стыдно  за те,   первые  свои  чувства  к  ней. И  уж  о том,  что  она  испытывала   к  Октаю вначале,  ей  вообще  было  жутко  стыдно,  прям,  до  боли!!  Видимо,  именно  поэтому,  она  старалась  максимально избегать  встречи  с  ним. Хотя,  это  было  довольно  сложно  сделать. Октай  и  сам,  нередко,  приехав  домой и узнав  от Тамары-ханум,  что  Эмма  спустилась  к  Наргиз-ханум  и  Лейле,  приходил  следом  за  женой  и они  подолгу  сидели  вместе,  пили чай,  ели,  беседовали обо  всём.
  Наблюдая  за Эммой,  Лейла  очень  скоро  поняла -  почему  Октай  так  влюблён в  свою  жену.  Эмма  была  очень  искренней,  открытой,  совершенно  бесхитростной и  непосредственной,  как  ребёнок. Все  её  эмоции,  чувства,  мысли  мгновенно отражались  на  красивом,  сохранившем что-то  детское,  лице.
  И  к первым  именинам их  сына,  Максуда, Лейла не  только  искренне, всей  душой  любила  их  обоих,  но ещё  и просто  души не  чаяла  в этом карапузе,  который  тоже  тянулся и к  ней,  и  к  Наргиз-ханум. 
 К  родной  бабушке – Айбяниз-ханум  ребёнок шёл  нехотя  и через  несколько  минут  просился  обратно на  ручки  к  родителям  или к  Лейле  и  Наргиз –ханум. И  ничего  удивительного  в  этом  не  было. Надменная,  холодная Айбяниз-ханум  появлялась  раз  в  неделю,  пару  минут  играла с  малышом,  редко даже брала его на  руки.
   А  родители   Октая  видели  внука  только  на  сороковой день  его рождения  и  вот  теперь,  на  первых  именинах,  когда  Октай  и Эмма  подошли с  сыном на руках  -  он только –только  делал  первые шаги -  к  Муса-дайы и  Ниса- хала, чтобы  поприветствовать и  проводить  к  столу.
 Максуд,  ещё  издалека,  увидев  среди толпы  незнакомых  людей,  Лейлу  и Наргиз, радостно крикнул  и  залопотал,  вырываясь  из  рук  Октая.   Заметив  это, Лейла встала из-за стола -  за которым,  кстати,  сидели  и родители Октая и  с которыми  Наргиз-ханум  и Лейла  были,  конечно  же,  знакомы  -  и направилась  к ним.
  - Лилли!! -  улыбаясь  и сияя белоснежными  зубками – четыре  снизу  и  четыре  сверху – он  потянулся  к  ней.
 В небольшом  ещё  словарном запасе  малыша,  уже  давно  были  «Лилли» и  «Ниняй» -  так  он  звал  Лейлу  и Наргиз..
  - Давайте  мне  его сюда. -  Сказала Лейла,  беря  малыша  с  рук  Октая. Октай  и Эмма  с  благодарностью  посмотрели  на неё.  Ведь  им  нужно  было  встречать  гостей,  провожать  их  к  столам,  принимать подарки  и  поздравления. Айбяниз-ханум,  естественно ,  была  занята  только  тем,  что  общалась  со  своими  подружками,  знакомыми. Ей  и  дела не  было  до  внука.
- Спасибо!! -  целуя  её  в  щёку,  сказала Эмма.
- Да,  не за что!
- Ну,  ты  же  пришла отдохнуть.  А он тебе  и дышать не  даст,  я же  знаю. -  сокрушённо  сказала Эмма,  поправляя  сбившийся  на  бок   галстук-бабочку  на  шее  Максуда.
- Господи, ну,  что  ты такое  говоришь? -  возмутилась Лейла. – Всё,  давай,  дуй  к  своим гостям..
  Через  два часа,   поняв,  что  малыш  устал,  а раздражение Муса-дайы  вот-вот  перейдёт  границы,  за которыми  ему  ещё  удавалось  держать  себя  в  руках,  Лейла  подошла к  Октаю  и  Эмме  и сказала,  что,  если  они не против,  то  они с Наргиз-ханум    заберут малыша  и  родителей Октая  и  поедут домой.
 Октай  и  Эмма  стали  было  наперебой  уговаривать  их  остаться,  но  Наргиз-ханум  которая  вместе  с Ниса-хала  тоже  подошли к  ним  вслед  за  Лейлой,  поддержали  это предложение. Октаю  с Эммой  не  оставалось  ничего другого,  как  поблагодарить   Лейлу  и Наргиз –ханум и проводить – вместе   с Ниса-ханум и Муса  -дайы -  до  машин,  которые  и  привезли их домой.   В третью  машину  загрузили  кучу  всякой  всячины – всё,  что было  в  меню.
  Лейла  с  Максудом,  уже  мирно  спавшим у  неё  на руках,   поднялись  в  квартиру  Октая  и Эммы -  у них  уже  давно были ключи  от квартир друг  друга. А  Наргиз-ханум,  даже  не  желая слушать  возражения Муса-дайы и Ниса-хала,  отвела их  к  себе.   
   Увидев,  что водители стали   заносить  всё  к  ним домой. Наргиз-ханум  сказала,  что  квартира  Октай-мюэллима  выше. Один  из  ребят  коротко  ответил.:
- Знаем. Нам  сказали  к Вам  всё.
   Максуд  даже  не  проснулся,  пока  Лейла снимала с него  шикарный  костюм -  Октай  заказал  себе и  сыну  два  совершенно  одинаковых  наряда,  вплоть  до  галстуков,  обуви  и ремня.  Дав ему  в  бутылочке воды -  Максуд  выпил,  даже  не  открыв глаза -  Лейла,  расцеловав малыша  в  пухлые  щёки, уложила  его  в кровать. У Максуда, естественно,  была  своя,  отдельная комната,  вернее,  целые  апартаменты..
  Наргиз-ханум накрыла на стол  во  дворе,  под  навесом. Она  терпеливо  слушала, как  возмущается Муса-дайы,  по  поводу  расточительности  сына.. Ниса-ханум  не  пыталась возражать  мужу – она была  спокойна и теперь  давала мужу  вволю  выпустить  пар. Самое  главное,  что  в  ресторане  всё  обошлось благополучно.
  А Лейла,  спустившись на минутку  к  себе,  переоделась  в  домашнюю,  спортивную  форму  и снова  поднялась наверх.
  Зайдя в  детскую,  накрыв  одеялом  Максуда и,  не  сумев  удержаться,  снова  поцеловав его  в  алые,  разгорячённые  сном,  пухлые  щёчки,  вышла,  оставив открытой  дверь  в комнату,  несмотря  на  то,  что  во  всех  комнатах были установлены  «радио-няни».
  Лейла  включила  телевизор, уменьшив  звук, она, щёлкая  пультом,  стала переключать каналы. Наконец, Лейла остановила свой  выбор на канале, по  которому шла  передача, посвящённая животным.
  Где-то  минут  через  двадцать  раздался  тихий  стук  в  дверь. Лейла  подошла к  двери и,  заглянув в  глазок,  удивлённо  вздрогнула. На  лестничной  площадке  стоял  Сабир..




Глава  4.

 Лейла  открыла  дверь.
 -Здравствуй, Лейла. -  поздоровался Сабир. Что-то  в  его  голосе  и  во  всём  облике  показалось Лейле  странным.  Он  был  каким-то  то  ли  взволнованным,  то ли  смущённым..
- Конечно. -  ответила  Лейла.
  Сабир  прошёл  в  квартиру,  снял  пиджак, открыл  зеркальную дверь  стенного  шкафа,  повесил  пиджак  на  вешалку. Затем,  открыв  другую  дверь шкафа,  достал  домашние  тапочки,  переобулся,  аккуратно  поставив  свои туфли на  полку. Все  движения  его  были   очень  медленными... В  какой-то момент  Лейле  показалось, что  у  него  дрожали руки..
 Всё  это  время  они  оба  молчали. В воздухе,  словно,  висело  какое-то  тяжёлое,  давящее напряжение.
  Наконец,  освободив  слегка тугой  узел  галстука -  руки  у  него,  действительно  дрожали -  он    повернулся  к  Лейле,  которая  всё  это  время стояла,  прислонившись   к  стене  арки,  соединявшей  прихожую  с холлом. Лицо  Сабира  было  мертвенно –бледным.
 - Вам  плохо? -  не  сумев сдержаться,  встревожено спросила Лейла.
- Нет.. -  слишком  уж  поспешно  ответил  Сабир. Лицо  его  скривило  подобие  улыбки.. В  глазах  было  выражение,  которому  трудно  было найти определение – и  тоска,  и  боль,  и какая-то  мольба… Помолчав несколько секунд,  не  отводя  при  этом  взгляда  от  лица  Лейлы,  Сабир  добавил: - То есть – да,  мне  плохо. Мне  очень  плохо.. Дочка.. -   последнее  слово  он  произнёс  еле  слышно, но  Лейла  услышала  и вздрогнула.. Она поняла,  что  в  данном  случае  это  не просто  обращение  пожилого мужчины  к  девушке,  годящейся  ему  в  дочери..
 – Нам  нужно  поговорить..  – Так  же,  еле  слышно,  произнёс  Сабир.  – Ты  сможешь приготовить  мне зелёный чай? -  просительным  тоном  обратился  он  к  Лейле.
- Конечно..  -  ответила  она  и  пошла  в  направлении  кухни..
  Сабир  шёл  за  ней  следом. Войдя  на  кухню-студию,  Лейла занялась  приготовлением  чая,  а Сабир сел  на  низкий  диванчик и  закурил..
  В  мыслях  и душе  Лейлы  творилось что-то невообразимое. Она,  буквально  кожей,  ощущала,  что  сейчас ей  предстоит  услышать нечто очень  важное..
  Поставив  перед  Сабиром  высокий  стаканчик  на  ножке  с  чаем, она  села напротив  него. Себе  она  налила  кофе.
- Вы  не  против? -  спросила  она,  доставая  из  кармана спортивной  формы  свои  сигареты  и зажигалку.
- Нет,  конечно. –ответил  Сабир. – нам предстоит  очень  сложный  разговор.
- Я Вас внимательно  слушаю. – Сказала Лейла,  прикурив  сигарету  от зажигалки,  которую  ей  учтиво  поднёс Сабир и  поблагодарила  его  кивком  головы.
 Отпив  несколько глотков  горячего  чая,  Сабир,  посмотрев  ей в  глаза,  заговорил.
- Лейла.. Я  не  буду  ходить  вокруг  да  около.  Как  делала  это  всю  свою  сознательную  жизнь -  лгал,  вилял,  старался  понравиться  и казаться  окружающим  лучше,  чем я  есть  на  самом деле.  Я – твой  отец. Мне  кажется,  вернее,  я уверен,  что  ты  это  знаешь. 
- Да.. -  коротко  ответила  Лейла. У неё   бешено  стучало,  причём,  одновременно  - в  груди,  в  висках,  в  горле и где-то  внизу  живота. Ей  казалось,  что  всё  её  тело  превратилось  в  одно,  огромное,  пульсирующее сердце. Руки  и ноги были ледяными,  а  лоб  и  щёки  -  горели огнём.
- Ты  можешь сказать  мне,  когда  ты  это  узнала?
- В  тот  день,  вернее,  ночью,  когда  отмечали новоселье  Октая  и Эммы. Я пришла  домой  и  увидела,  что   мама  дома. Я удивилась,  потому что  знала,  что  она  должна  была  быть  у  них  в  гостях. Сама я в  тот  день  не смогла  придти,  потому  что  у  меня  было  очень  много работы. – Истинную  причину Лейла,  конечно же,  никому не  говорила.  Ей  до  сих  пор  было  стыдно  вспоминать всё  это. -  Мне  показалось,  что  маме  плохо.. Ну,  в  общем,  тогда-то она мне  и рассказала всё.
- А  до  этого  ты  ничего  не  знала .. -  помолчав,  он  добавил:  - о  своём   отце?
- Ну,  почему  же,  знала. –  Лейла  уже  совершенно   успокоилась,  никакого  волнения  она  больше не  испытывала. Поэтому,  эти слова  она сказала с усмешкой,  стряхивая  пепел  в пепельницу  причудливой  формы. – В  детстве  у  меня  была  информация  о том,  что  мой  отец   погиб  в Афганистане,  а, когда я  стала старше,  мама  мне  всё  рассказала.
- Ты,  наверное,  меня ненавидишь.. -  Сабир  не  спрашивал,  он  утверждал..
- Нет,  поверьте мне. Ненависть -  это  тоже  эмоции,  выражающие  какие-то  чувства. А к  Вам  у  меня нет  совершенно  никаких  чувств.
- Да… Ты  права..-  медленно  произнёс Сабир.
  Лейла  хотела  спросить  о том,  когда Сабир  узнал,  что она  его  дочь, но не смогла. Не  смогла произнести  эти  слова. Какая  она ему дочь? И  какой  он  ей  отец? Поэтому,  она  спросила  так:
- А когда Вы  узнали обо  мне?
- Очень  давно.. Очень.. Когда встретил  Наргиз  и тебя  в  фотоателье у  дяди Зурика.
  Лейла обомлела.. Она уставилась на Сабира.
- В смысле? -  наконец,  произнесла  она.
- Да,  дочка..
- Не нужно  меня  так  называть.  – Сказала  Лейла,  глядя  ему прямо  в  глаза. – Мне  это  неприятно.
- Да..  ты  права,  совершенно права. Прости.
- Ничего,  не  извиняйтесь. -  Более  мягко  добавила  Лейла. – Итак,  Вы  видели  меня с  мамой  в  фотоателье..
- Да,  я  зашёл  туда,  чтобы  поинтересоваться, готовы  ли  мои фотографии для загранпаспорта  и  прямо  в  фойе  увидел  вас..-  Сабир  прикрыл  лицо  руками,  и закачался  всем корпусом, издав  тихий,  еле слышный  стон. Через  несколько  секунд,  он,  убрав  руки от  лица,  тыльной  стороной  ладони, вытер  слёзы,  выступившие  в  уголках  глаз. -  Как  я  тогда  испугался.. Господи, Боже  ты  мой.. -  прошептал  он,  срывающимся  голосом.
 Лейла  почувствовала,  что не  должна  теперь задавать  ни единого  вопроса. Так  она и  поступила. Курила  сигареты,  одну  за  другой,  отпивала  холодный  кофе,  маленькими глотками и слушала….
 
 Глава  5.

 Увидев Наргиз с  девочкой,  пяти лет, стоявших  в  фотоателье,  Сабир  страшно  испугался.. Он  узнал Наргиз,  мгновенно! Все  эти  шесть,  прошедшие  с  того дня,  когда  он, узнав, что  семнадцатилетняя Наргиз беременна  от него,  бросил её, он  жил  в  диком  страхе,  что  девушка  найдёт  его  и станет  шантажировать,  предъявлять требование  на  то, чтобы  он дал  отцовство,  потребует  алименты.. Он  понимал,  что  тесть его просто  уничтожит.  Ведь он был  женат на  единственной  дочери генерала  КГБ Саидова Максуда  Фирудиновича.   Так  получилось, что  он  познакомился  с Айбяниз   на  встрече спортивных команд  двух  институтов.  Сабир был  капитаном  своей  команды,  а Айбяниз  - секретарём комсомола в  своём  институте  изобразительных  искусств. После того, как  игра  закончилась,  студенты,  весёлой  толпой, отправились на  бульвар. Сабир  очень красивым,  девушки  теряли  от него головы  ещё  со школы. Он в  тот  же  день  навёл справки о том,  кто такая  Айбяниз  и стал  за  ней  ухаживать.  Он понял,  что  судьба  подкинула  ему  такую козырную  карту,  что  при правильном раскладе  он  получит  всё, даже  то,  о чём  он,  сирота, воспитывавшийся  в  семье  дяди  и  всю жизнь  чувствовавший  себя обузой, не  смел  и  мечтать. Ухаживал он за  Айбяниз робко и красиво. Он  не  скрыл  от неё  правды,  рассказав  всё,  как  есть. И, не  забывая  при  этом,  подчеркнуть,  что  прекрасно  понимает -  какая  пропасть отделяет их  друг  от  друга. А  Айбяниз  влюбилась  в  него. Капризная,  избалованная,  привыкшая  всегда  получать желаемое,  несмотря  на  то,  что  её  родители, действительно, были категорически  против, она  добилась  того, что  однажды  они согласились  принять Сабира.
  Тот  сделал  всё,  чтобы  понравиться её  родителям. Подумав  немного и выяснив всю подноготную  Сабира,  Максуд Фирудинович пришёл к  выводу,  что,  в принципе, парень-то  неплохой  -   без вредных  привычек,  спортсмен, хорошо  учится,  имеет  достаточно серьёзные  награды.. Единственной  отрицательной  чертой  Сабира  оказалось  то, что  он  был слишком любвеобилен. Но Максуд  Фирудинович,  сам, будучи  мужчиной,  решил , что  это -  ерунда. Парень  красивый,  молодой,  здоровый. Вот  девчонки  и вешаются  сами  ему  на  шею.
  Через  некоторое  время,  вызвав Сабира  к  себе на  дачу – не  на  частную,  которая  была  записана  на  имя  одного из дальних  родственников,  как  было  тогда  принято  среди чиновников  и  обеспеченных  людей,  чтобы сохранить  ценное  имущество во избежание  проблем,  которые  могли  возникнуть  в  любое время -  а  на  государственную, находившуюся  в закрытом, недоступном для  простых  смертных,  санатории.
  Он  заранее  предупредил  Сабира,  что  об  этой  встрече  не  должны  узнать ни Айбяниз,  ни  Саида-ханум -  жена  Максуда Фирудиновича,  работавшая,  кстати,  врачом в  больнице того  же самого  комитета..
 Естественно, Сабир  не  обмолвился  ни  словом.  Собираясь  на  встречу  с  Максудом  Фирудиновичем, он понимал,  что это -  судьбоносная  встреча. И от  того,  как  она  пройдёт,  зависит  всё  его  будущее..
  Через  пол-года  сыграли  свадьбу.. Со  стороны  Сабира  на  свадьбе  не  было ни одного родственника. Только  однокурсники.. Отказ   от родственников  был  главным  условием  тестя. Сабиру  было  не  сложно выполнить  это  условие. Потому,  что семья  дяди относилась  к нему,  мягко говоря,  не очень  хорошо,  а  остальным  родственникам  до  него  и  дела  не  было. И  Сабир прекрасно понимал,  что  узнав    о  его  родстве  с таким человеком,  вся  его  близкая  и  дальняя родня  потянется  теперь  к  нему   со всех  сторон. Это  ему,  а уж  тем  более  тестю-генералу не  было  нужно.
  Жизнь  Сабира  круто  изменилась.. Ютившийся  до этого  в  крохотной  комнатушке-пристройке  в  доме  дяди,  после  свадьбы  Сабир  стал  жить  в  роскошных  апартаментах  в  доме спец-проекта,  находившемся  в  десятке  метров  от  здания  главного управления  организации,  одно название  которой  вселяло  ужас  и  благоговение  у  людей,  живших  в  то время  в  огромной  стране.
  Всё  в  этом  доме,  весь  образ  жизни  его новой  семьи  был  Сабиру  в  диковинку. Но он, как  губка,  впитывал  в  себя  всё.  И в  очень  короткий  срок  сумел  понять - как  же  несказанно ему  повезло! Ещё  он  твёрдо решил -  ни за  что он  не допустит  того,  чтобы  лишиться  всего  этого.
  Он  стал прекрасным  мужем  для  Айбяниз. Продолжая  и  после  свадьбы  обращаться  с ней  трепетно  и  нежно. При этом,  совершенно  не  любил  её. Он  прекрасно  понимал,  что  только благодаря   её  любви к  нему для него открылись-  причём,  нараспашку -  двери в тот  мир,  о  существовании которого  простые  смертные  могли лишь догадываться, да  и  то,  не представляя  действительную цену  этому  миру..
 И  родители Айбяниз с каждым днём,  видя,  что  их  дочь буквально  светится  от  счастья,  к  тому  же,  видя,  с  каким  уважением  и почтением  относится к  ним  Сабир,  довольно быстро стали относиться к  нему  как  к  родному  сыну. И,  нередко,  даже  вставали на  его  защиту,  видя,  как Айбяниз иногда слишком  уж  сильно капризничает. Но Сабир  был терпелив,  умён  и понимал,  что  только  так -  выражая и  показывая  всем  своим  видом и  поведением то,  что он  безгранично  влюблён  в  свою жену  и  относится  к  её  родителям  с сыновней  любовью  и  уважением -  он гарантирует  себе блестящее  будущее.
   При  этом, Сабиру удавалось  продолжать  встречаться  со  многими другими  девушками,  с которыми  у  него  были  совсем  другие,  совершенно  определённого качества,  отношения.  Он  был  бабник  по  натуре. И,  если даже  будучи  бедным студентом,  у  него отбоя  не  было  от  девушек,  готовых  встречаться с  ним  без всяких  обязательств,  то  теперь,  когда он, по окончанию  института  стал там же  преподавать,  когда  его  материальный  и  социальный  статус резко возрос,  количество  таких  связей  у  него  увеличилось. Но  ему  удавалось  избегать  неприятностей, ограничивая  своё  общение  с  девушками лишь на  то время,  которое  нужно для  того,  чтобы  начать  флирт,  продолжить  его  в  постели  и закончить через  пару –другую  свиданий..
  Но  однажды  он  познакомился  с  девушкой,  к  которой  стал  испытывать чувство,  доселе  не знакомое  ему.. Наргиз… Она  была  так  юна,  чиста,  наивна  и  так  по-детски  в  него  влюблена.. Она верила  каждому  его  слову.. И  отношения  с  ней  растянулись на  несколько  месяцев. Понимая,  что  рано  или поздно ему  придётся  прекратить эту связь,  чувствуя,  что  привязывается  к  этой  хрупкой, нежной  девушке, отдавшейся ему, не  в  силах  совладать со своими  чувствами, он никак  не  мог  решиться  порвать  с  ней..
 Но, когда  она  сказала  ему  о  своей  беременности, он почувствовал,  как  под  его ногами  разверзлась бездна.. Скажи  ему  об  этом любая  другая из  тех, с кем он  встречался,  Сабир, во-первых,  не  поверил  бы,  а во  -вторых,  силой, в  ту  же  минуту,  потащил  бы её  к  своей  хорошей  знакомой – Диляре-ханум. Та  была  гинекологом и  не  раз  помогала  ему  избавиться  от  нежелательных  последствий  своего любвеобилия. Но  Наргиз.  Он  не  смог бы  с  ней  так  поступить.. Но  и потерять  всё – в   с   ё   !!!! -  он  не  мог  и  не хотел. А  в том,  что  тесть его  уничтожит -  возможно, даже и физически -    Сабир  ни  на  секунду  не  сомневался.. Поэтому,  он, в  порыве  безумной  трусости,  сказал Наргиз  правду. Вернее,  всего  лишь не большую  её  часть. Признался,  что  женат  и  у  него  есть дочь. И  добавил,  что  разводиться не  собирается..
  Глаза  Наргиз он не  забудет  никогда.. Этот взгляд будет последним, что он  вспомнит,  испуская  последний  вздох в  своей  жизни..
   Наргиз  ничего не сказала.. Не  произнесла  ни слова..  Она даже  не  заплакала.. Лишь  сразу  потух  и  стал  таким  тусклым взгляд её  серых  глаз….Казалось,  что  её  глаза, только  что  искрившиеся  серебром,  затянула  пелена.. Исчезло  серебро,  уступив  место  серому  пеплу..
   Ох,  как  долго  он  жил  в  диком  страхе!! Каждый  звонок  на телефон,  каждый  стук в  дверь,  каждая  девушка,  хоть  чем-то   похожая  на  Наргиз,  заставляли его  сердце  замирать,  а  руки  и  ноги -  леденеть  и  становиться ватными..
 Но  шли дни.. недели..  месяцы…годы.. Ни  разу  он  не  встретил  Наргиз за это  время.. Постепенно  он  успокоился.. Но судьба  сама  решает – кого,  когда,  с кем,  как  и  где  свести или развести…
   Конечно,  он  узнал  её   мгновенно!! Страх,  дикий,  животный страх,  обуял  его. Он  хотел,  сначала,  убежать с порога.. Но,  потом,  в считанные  доли секунды,  к  нему  пришло  решение,  которое  показалось ему  единственно верным. Он  сделал  вид,  что  не узнал  её…
Он  стал  беспечно  разговаривать  с фотографом,  кидая  взгляды -  такие,  какими он,  обычно,  смотрел на красивых  девушек,  словно,  раздевая их -  на  Наргиз.  А   сердце  его  колотилось  с  такой  бешеной  скоростью  и силой,  что  ему  казалось -  ещё  мгновение  и оно,  не выдержав,   или взорвётся  или  вырвется из  груди,  ломая  кости грудной  клетки  и разрывая  мышцы  и  кожу..
  Он  по  её  взгляду,  что  она  его узнала.. Видел,  как  мгновенно  вспыхнуло  и  тут же  смертельно  побледнело её  лицо. Видел,  как  крепко,  наверное,  до боли,  она  сжала тоненькие  пальчики девочки,  которую держала  за  руку.. А  девочка… Боже  мой,  какая  же  она  была  красивая…И смотрела  на  него  его  же  глазами... Глаза девочки,  их  цвет,  были  точно  таким  же,  ка  у  него  самого. И  он знал – глаза  этой  девочки,  его дочки,  умеют менять цвет, в  зависимости от настроения,  одежды  и,  даже,  погоды..
  Сердце  Сабира  защемило  и заныло.. Ему  безумно,  до  боли   хотелось  броситься  к  Наргиз,  обнять её,  расцеловать,  просить  на  коленях  простить  его. Прижать  к  себе  эту тоненькую,  такую красивую девочку.. Свою дочку.. Но он  знал,  что  не  посмеет  этого  сделать.. Слишком  многое,  вся  его  жизнь,  поставлена  на  карту..
  И  снова потянулись дни.. недели.. месяцы  и  годы  страха…Он тысячи  раз  ругал себя  за  то,  что,  обезумев  от  страха,  сказал  дяде Зурику,  что  поднимется  домой  и  придёт  за  фотографиями  позже.. Ведь  Наргиз   всё   слышала!  И  по  его  виду -  он был  в  домашней,  спортивной  форме,  нёс  в  руках  кульки  с продуктами -  было  понятно,  что живёт неподалёку. А  жил  он  прямо  в  этом доме,  на  втором  этаже -  тесть подарил  им с Айбяниз  квартиру,  в  честь  рождения  Эммы,  их  дочери. Правда,  жили они  в  этой  квартире  вдвоём  с Айбяниз. А Эмма осталась  с бабушкой  и  дедушкой. Айбяниз  на  этом свете  волновали две  вещи-  собственная  внешность  и  он,  Сабир. Она  сопровождала  его  во всех  поездках,  не  желая  ни  на день отпускать его от  себя! Сабир,  скрепя  сердце  и подавляя  раздражение,  делал  вид,  что  с огромной  радостью  разделяет желание  жены  быть  постоянно  рядом с  ним..
  Именно  из-за  этого страха -  что  Наргиз,  поняв,  что  он  живёт  где-то  здесь,  найдёт  его и,  пусть  с  опозданием  в  шесть  лет,   начнёт его  шантажировать -    он, действуя  через  Айбяниз,  добился  того,  что  тесть  поменял  им  квартиру.. Сабир  устроил  всё  так,  будто  бы   это  было  желание  Айбяниз -  жить поближе  к  родителям,  а  он  тут  совершенно  не  при  чём. Он  всего лишь -  как  обычно -  потакает  капризам обожаемой  им  жены..
  Но  даже  переезд  не  смог  унять этот страх.. Сабир  понимал -  рано  или поздно,  судьба вновь  сведёт  его  с Наргиз  и  с дочерью..
  Но даже  в  самом  страшном сне  он  не  мог представить,  что  это  произойдёт  таким  образом.. Что  он  встретит  Наргиз в  доме  своей  дочери.. На праздновании новоселья..   И вновь он  примет  решение -  сделать вид,  что  не узнал  Наргиз…
  А Лейлу  он  встретил  несколько месяцев  спустя.. На  праздновании  сорокового  дня  рождения внука..


 Глава  6.


Сабир  замолчал..  Лейла,  не проронившая  за всё  время его  повествования,  ни единого  слова,  подождав  несколько минут,  спросила:
- Почему ты  решил рассказать  мне  об  этом  сейчас? -  независимо  от  себя,  она  обратилась  к  нему  на «ты».
 Он  поднял  на  неё  глаза-  они  были такими  же, как  у  неё.. Цвет  их  был  тёмный,  словно,  болото,  затянутое тиной.. Взгляд  их  был смертельно  уставший..
- Потому,  что  я  болен. Врачи  говорят,  что  наука шагнула  далеко  вперёд,  а  с  моими возможностями,  лечение  в  лучших  клиниках  мира  -  не  вопрос.. Но я  им  не верю. Я  - человек грамотный. Почитал  в  интернете. Процент выздоровления – нулевой. Процент  продления  жизни на  несколько  лет -  минимальный. Я  не  хочу,  чтобы  мои родные  и близкие  видели,  как  я угасаю,  превращаясь,  на  их  глазах,  в  маразматика, который  со временем превратится  в  растение  и  ничего,  кроме  боли,  страдания,  а со  временем  и  раздражение,  они ко  мне  испытывать не  будут. Я уже  договорился с  одной  частной  клиникой,  в Лондоне. Вылетаю  туда  -  он  посмотрел на часы,  которые  носил на правой  руке -  через  несколько часов.  . Я  буду  доживать  там отпущенный  мне срок.. Я  не  собираюсь лечиться. В  обязанности персонала  будет входить  уход  за мной  и облегчение  физических  страданий. О  болезни своей  я  узнал  достаточно  давно. Все  юридические  вопросы  решены. И  о  тебе знает  только  Октай. Я  обговорил  с  ним   вопрос  о  том,  что  хотел бы сделать для  тебя.
 Заметив,  что  Лейла  хочет  что-то  сказать,  он  приложил  указательный  палец  к   своим  губам  и  сказал:
- Даже  не  стоит возражать,  Лейла. Этот  вопрос уже  решён. На  твоё  имя  куплен салон. Документы  у  Октая,  он  передаст их  тебе  при  первой  же  возможности.. С  Наргиз  я  боюсь,  да,  я боюсь с  ней  говорить.  Я  не  смогу  ей  смотреть  в  глаза.. Поэтому,  я тебя  очень прошу,  хотя  не  имею никакого на  это  права, о  нескольких  вещах..  Ты  сама  ей  расскажи  всё,  но  только  после моей  смерти. Не  раньше....  И  ещё я  тебя прошу - не оставляй  никогда Эмму. Ты  же  видишь – Айбяниз  ни до  кого  нет дела. Так  было  всегда. Так  будет  и  дальше. Я уверен,  что  она  недолго  будет  в  статусе  вдовы. Да я и не против.  – при этих  словах  он  ухмыльнулся.  – Пусть живёт своей  жизнью.   А  вот  Эмма  будет очень  переживать. Это  я  знаю.. Ты  же  видишь,  какая  она? И я  вижу,   как  вы относитесь друг к  другу. Она,  в  твоё  отсутствие,  постоянно  говорит  о том,  что,   если бы  это  было  возможно,  то  она попросила  бы  судьбу, чтобы  та   дала ей  такую  сестру,  как  ты. Не  знаю,  поверишь ли ты  мне,  но  я  не  могу  передать тебе -  как  эти её  слова  разрывают  мне  душу.. А вот  ты  знаешь,  что  она  -  твоя  сестра..  Прошу тебя,  позаботься  о  ней.  Будь  всегда  рядом.. Ты  знаешь,  что  она  называет тебя  ангелом-хранителем? Эмма  показала  мне  статуэтку,  которую  ты  дарила  им на  новоселье и  сказала: «Пап,  ты  знаешь,  вот  я  уверена,  что Лейла,  как  этот ангел хранитель,  раскрыла  надо  мной  свои  крылья.. »