Насилие не убавляется... Но всё-же, давайте надеяться на лучшее.
------
Пролог
Глыба из обид и боли сдвинулась с места. Я наконец-то нашла ответ на мучивший меня долгие годы вопрос. Буд-то стало легче... Но тот ли ответ, верный ли? У меня никак не получалось оправдать Его - куда же Он отлучился именно в тот момент, когда я была беспомощна, как мошка в луже? Он есть Любовь, говорят...
Где? Где мне найти силы, мудрости уже достаточно, чтобы простить ту, которая не смогла или не сумела, излить из сердца материнского искренней и безграничной любви? Не уберегла...
Мне уже за... Но то что было до, ещё мучительно волнует и не оставляет в покое. Преследует. Уже намного реже, чем ранее, но всё-равно, не отпускает. Моё детство оборвалось, не успев, как следует начаться, в один из последних летних вечеров, много лет тому назад.
Ёжик
Деревянные перила балкона скрипя пошатывались. Облокотившись на них, я смотрела на качающиеся кроны деревьев напротив. Ощущала себя такой же высокой. Или большой? В полуденную жару дворовая площадка пуста. Сквозь листву тополей виднеются детская горка и качели. После полдника там снова появятся дети, и я буду в числе первых, чтобы занять место на качелях. Спугнув мои мысли, рядом приземлилась пчела. Это из соседнего окна вытягивает сквозняком аромат варёной с сахаром малины. Няня варит. Я болезненный ребёнок. Худенькая. По-моему, вполне можно обходиться одним питьём. Добровольно есть покрошенный в сладкий чай хлеб я упрямо отказываюсь. Няне приходится с усердием протискивать, сквозь крепко сомкнутые губы, раскисшее месиво. Такая пытка! До тошноты. Чашка почти пуста. Довольная няня отправляет меня восвояси. Табуреточка у перил и перешёптывающиеся о чём-то тополя. Солнечные блики на листве, если прищурить глаза, становятся похожими на цветы. Так хорошо! Хорошо... Звонок в дверь. Прощай, пчёлка!
Мама выглядела очень счастливой. Впрочем, она часто смеялась, при этом, непонятно почему, слегка передёргивая плечами. Длинноволосая, с огромными, как у куклы глазами и звонким голосом. Его можно было узнать из тысячи других голосов! Неудивительно, это ведь моя мама. И я так люблю её голос.
Впервые мы возвращались от няни... втроём. Флёр чего-то непонятного, гнетущего превратил тёплый летний вечер в холодные сумерки. Они шли молча - мама слева от меня, и, маленький, в кепке, тип - справа. Попробовал взять меня за руку, я отдёрнула ладонь. Чужой! Во мне тот час, неожиданно для меня, начал расти ёжик. И вдруг так захотелось, что бы его иголки вылезли из моих ладоней и укололи незнакомца! Этот мир - мой мир, где было беззаботно и светло, вдруг дрогнул и стал неприятным, словно горький мякиш...
Цветные карандаши - единственные мои друзья. Они без устали помогают мне строить дом. В нём нет окон, только труба на крыше. Маленькая дверь, но мысленно изнутри я повесила на неё огромный замок. Вокруг дома остроконечный высокий забор. Во дворике крохотная клумба с цветочками. Только иногда на доме я дорисовываю маленькое окошко с цветными занавесками и розочкой в горшке. Но через секунду на окне появляются решётки. Я боюсь зверя. У него есть имя. Дядя... Нет, просто зверь.
Он проник в мой мир неожиданно и нагло. Уничтожил своей похотной мыслью, овладел моим крохотным цветником, растоптал его, разбил всё в вдребезги. Осколочки, осколки... Разноцветные лепестки цветов, радостный смех и... грязь - безстыдство, наглость, сила - всё смешается в одну серую массу, и через секунды пронесётся беспощадным торнадо по краю души, спиралью унося это месиво к самому сердцу, навсегда искромсав его глубокими ранами. Я должна была воскликнуть, - Боже мой, что это? Но не знала ещё тогда того, кто сохраняет и спасает. Научена была лишь красиво выводить буквы в тетрадке. Мамочка! Мама! Где твой голос? Где ты? Я глохну! Я ослепла и онемела... Я не успею к твоему приходу вывести непослушные буквы - "мама мыла раму..."
Хапучими лапами резким рывком зверь опрокинул ёжика навзничь.
Мой ёжик, маленький, пищит и царапается! Его иголочки раздавлены. Как мне нужны твои иголки, ёжик! Не умирай! Мамочка, мама, где ты?! Что это было?! Что это? Ёжик отзовись, пожалуйста!
В ванной комнате тихо. Никто не может услышать, как внутри меня рыдает несчастный ёжик, малюсенькими кулачками размазывая слёзы по щекам. Не помню, как я оказалась в своей кровати, накрывшись одеялом с головой. Животное подошло ко мне. Я слышу его дыхание...
Звонок в дверь и ужас окончен. Только когда звучит где-то рядом спасительный голос...
Любимый, исцеляющий голос мамочки. Но она не подошла ко мне. Никогда не подходила. Боялась разбудить, наверное. И хорошо. А то опять расплачется мой ёжик. И я с ним. А почему слёзки? - вдруг спросит мама. Нет, не нужно, мама. Лучше не подходи, не смотри на меня сейчас. Ты увидешь опухшие глазки, в которых поселился испуг, и огорчишься. И я не знаю, какой я должна была бы дать ответ. Я боюсь говорить о том, чего не знаю и не понимаю.
Я совсем скоро засну, зажав зубами уголок подушки. Мама дома. Всё хорошо. Хорошо...
Няня... Теперь это моя фея-спасительница. Несколько дней, пока не отпускает простуда, я на свободе, в её королевстве - пахнущее ягодами и розами. Там спокойно и не страшно. Сидя на табуреточке в дачном саду, я любовалась умелыми, крепкими, мыльными руками старой феи. В её глаза я старалась не заглядывать. Они бесцветные... Там нет тепла для меня. Выжимая губку и снова намыливая её, руки усердно тёрли, скребли тазик для варенья. Брызги летели к солнцу. Похожие на слёзы ёжика... Я зажмуриваюсь. Сиди, ёжик, пожалуйста, тихо!
Пена снегом падала на землю. Няня выплеснула остатки воды в траву и скрылась в доме. А в мыльной лужице увязла... пчёлка! Та самая, что была со мной на балконе! Надо же, какая она умная - нашла нас здесь! Снова за вареньем прилетела. Маленькая, напугалась? Я взяла палочку и выковыряла полосатую крошку из воды. Та мокрыми лапками скорее обхватила спасительный шест и замерла. Девочка-великан потихоньку поднялась во весь рост и отнесла насекомое в безопасное место - под куст малины. Малину ты любишь. Обсохнешь и наешься.
- Она что-то тихая совсем стала. Раньше песенки напевала на всю дачу, громче соловья. А теперь и слова из неё не вытянешь, - няня вытерла влажный лоб подолом фартука.
- Ну и отец её такой же был! Не берите вы в голову. Всё в порядке. Как в школу пошла, так и притихла. Пока пообвыкнет...
Мама положила в сумку приготовленную няней баночку с вареньем и мы пошли к ожидавшему нас такси у дачных ворот. Я оглянулась и улыбнулась своей пчёлке. Увидит ли она меня с того куста?
Няня помахала мне рукой.
- Ну вот, поглядите, она вполне здорова, - обернувшись к няне, заметила мама, - весёлая же!
Редко, но во мне расцветали цветы - это когда мама брала меня за руку. Любимая моя мамочка! Ты никогда не узнаешь, сколько раз я ложилась спать с невысказанным чувством страха, неуспокоенная и беззащитная. Ёжик бессильно, обреченно молчал. И я ничем не могла ему помочь...
- Ну не грызи же ногти! - мама журила меня за то, что от ноготков осталось одно название. Но это вошло накрепко в мою привычку.
И буквы в тетрадке больше не писались в ровный ряд. У меня дрожали руки - очень беспокоил ёжик, постоянно хныча. Он был болен... Маленькое, поселившееся во мне существо, измучено и покалечено. Дождик-клякса на бумаге в клетку. Я рисую новый дом с ещё более высоким забором. И сказку про фею. Если бы она только могла спасти меня и ёжика. И - заколдовать чудовище. Что бы оно исчезло навсегда!
Ещё успокаивали качели. Вверх, вниз. Вверх, вниз! Запрокинув голову, я наблюдала, как раскачивается небо. А облака, похожие на пену малинового варенья, потихоньку заливают солнце. Потом пена растекалась по краям голубого блюдца, и солнышко вновь целовало моё лицо. Тепло. Хорошо... Ёжик от того и засыпал. И я облегченно вздыхала. Мама выглядывала из окна и отыскав меня взглядом, звала домой на ужин...
Но разве можно назвать дом домом, если там поселился зверь? А мама ничего, ничего не замечает... И я - нема. Я боюсь говорить о том, чего не понимаю. Но мама и не спрашивает меня ни о чём. Ни о чём...
Эпилог
... я сама давно уже мама. Обнимая дитя, чувствую необыкновенное счастье! Видя радость в детских глазах, уверена - в этот момент в душе ребёнка расцветают цветы. Каждый день - волшебный, солнечный сад.
А к ночи сказки и поцелуй:
- Доброй ночи, мои хорошие.
- Спокойной ночи, мама.
Ранним, тёплым летним утром выхожу во двор. По привычке подставляю лицо под нежные лучи солнца:
- Здравствуй, солнышко! Я тебя люблю.
И осенило! Нет божественного там, где нет ЛЮБВИ. Меня окружала, как мне казалось, полупустая вселенная и ни чем не могла мне помочь. Я отрицала и винила божественное всю жизнь. Мне не было спасения, потому что не было любви, настоящей любви той, которую я ждала безнадежно по вечерам... Когда ледяной ужас сковывал моё хрупкое тельце.
Вот истина! Спасение есть там - где обитает настоящая любовь. Она, как оберег - хранит.
Но во вселенной всегда сияло солнце. Тепло, прикасающееся к моему лицу, это всё, что оно могло мне дать. Тогда... Словно ладонь матери.
Слишком мало цветов расцветало в моей душе, что бы над ними могли петь песни пчёлки счастья. Слишком мало.
Мама...
А под кустом расцветающей розы притаился ёжик. Я улыбнулась нежданному гостю.
- Что ты делаешь здесь, малыш? Хорошо, что в этот час не выпустила собаку, иначе бы она погоняла тебя. Бережно накинув на колючую спинку махровое полотенце, я вынесла его за штакетник и осторожно опустила на землю.
Ёжик тут же, проворно, скрылся в высокой траве.
Мой ёжик... Беги скорее туда, где нет человеческих следов. Где весёлым жужжанием споют тебе песни пчёлы. В той стороне, где есть любовь - мир прекрасен! Там хорошо. Хорошо...
12.06.2015
©