Обязанность государства – защищать права и свободы человека и гражданина, касается ли это материальных правоотношений, интеллектуальной собственности или относится к сфере нравственности, морали, чести и достоинства… Человек должен быть защищён от посягательств на его убеждения, ценности, родительские или скажем сыновние чувства, выраженных в оскорбительной форме.
Зло можно и нужно называть злом, а ошибку – ошибкой, в том числе руководствуясь не общепринятыми, а собственными, отличными от большинства представлениями, и всякое отличное от другого мнение так же подлежит защите, даже если само является ошибочным. Но, при этом, закон справедливо различает свободу и вседозволенность, право высказываться в чей либо адрес, критиковать, подвергать сомнению верность тех или иных взглядов с одной стороны, клевету и оскорбления – с другой… Ибо право одного человека до тех пор безусловно пока не посягает на права другого человека, общества и государства.
Всё сказанное в равной степени относится к религиозной сфере, праве человека на защиту его религиозных чувств и убеждений. Так, например, если кто считает злом Церковь, он вправе открыто заявить об этом, тем более подкрепив свои убеждения аргументами, но ни кто не вправе устраивать пляски на амвоне, демонстративно рубить иконы, карикатурно изображать святых...
Противники правок уголовного и административного законодательства, внесённых скандальным законом «о защите религиозных чувств» прибегают к целому ряду аргументов, рассмотрим их.
1. «Бог поругаем не бывает». Верно, но закон не Бога защищает, а человека. Не вредит хула усопшему, но разве родственник его не имеет право на защиту доброго имени покойного? Смерти нет, но есть убийство. И одно лишь покушение на него и даже негодными средствами карается законом. Пачкать не означает испачкать. Так и Бог поругаем не бывает, но бывает хула на Бога, поругание святых чинов, икон, догматов... в защиту которых сложили головы тысячи христиан.
2. «Господь поношения терпел».
Здесь следует сказать, что хотя закон и защищает чувства и убеждения человека, но верующие должны между собой понимать, что объектом посягательств разного рода кощунственных выходок являются сами религиозные ценности, а не наши чувства. Веру же православную надлежит защищать. Вот и Господь терпел поношения к Себе, но не прошёл мимо поношения храма и выгнал оскверняющих его.
Закон не обязывает верующих доносить, но даёт право воспользоваться помощью государства когда другие меры бессильны. Так, например, если человек не внемлет убеждениям и продолжает кощунственную акцию, стремится воспрепятствовать богослужению, то привлечение сил правопорядка является не чем иным как альтернативой рукоприкладству со стороны верующих, которые в результате сих крайних мер сами могут оказаться на скамье подсудимых.
3. «Если введена ответственность за оскорбление чувств верующих, то почему нет ответственности за оскорбление чувств атеистов?».
Задающие подобный вопрос, считают, что их оскорбляет звон церковного колокола, лицезрение креста на куполе храма, или на груди собеседника… Но, позвольте, что же они предлагают? С тем же успехом, можно «оскорбиться» цветом волос, заявить, что стиль одежды случайного прохожего посягает на их эстетические чувства… Абсурдно требовать, что бы всё окружающее вокруг соответствовало твоим убеждениям и культурным предпочтениям, и как уже было сказано выше, каждый человек имеет право на отличное от другого человека мнение, эстетический вкус, убеждение. Посему ни православный храм сам по себе не может оскорблять религиозные чувства мусульманина, ни мечеть – религиозные убеждения православного, и ни тот ни другой храм не может оскорблять чувства атеиста, равно как само по себе неверие человека и даже атеистическая пропаганда не может оскорблять чувства верующего. Вот если, неверие человека, его атеистическое мировоззрение станет объектом глумления, будет справедливым говорить о нарушении прав и свобод.
При этом сложно представить, как практически можно посягнуть на «дорогие уму и сердцу» человека атеистические ценности и, что они собой представляют. У атеизма, который вполне можно назвать верой, причём самой безосновательной из всех существующих, нет священных предметов и текстов, нет объектов культа, через которые можно было бы оскорбить атеистические чувства, нет церемоний котором возможно было бы воспрепятствовать. Нет и необходимости выделять законодательно проблему защиты «чувств неверующих» по причине отсутствия таковой проблемы.
Необходимость же особым образом выделить правоотношения в сфере защиты религиозных чувств и убеждений продиктована особой ролью религии в жизни общества, резонансными откликами в нём на известные события, неоднозначными трактовками тех правовых норм, что если и вмещали в себя обсуждаемые нами правоотношения, но требовали более внятной конкретизации, дабы не быть обвинённым судам и органам правопорядка в необоснованности налагаемых санкций.
Также отдельно среди прочих, отношения Церкви и государства отражены в Основном Законе страны, согласно которого, религиозные объединения отделены от государства. Но ведь равным образом, отделены от государства любые общественные объединения. Посему, пусть не удивляет, что защита религиозных чувств и убеждений верующих справедливо и особо выделены в уголовном и административном законодательстве.
А.Н. Миронов. 2015 г.