Довелось мне как-то побывать в гостях у одного моего знакомого немца. Звали его Вильгельм, но он просил меня называть его просто Вилли, был он 1923 года рождения и проживал в небольшом шахтерском городке Бергкамен, что недалеко от Дортмунда. Было как раз 22 июня, дата, которая у многих из нас, особенно у пожилых людей, вызывает определенные ассоциации с началом войны, да и война началась по условному сигналу «Дортмунд», который был передан немецко-фашистским войскам. Но в данном случае, у жителей Бергкамена не было никаких мрачных мыслей по поводу этой даты. Наоборот, в этот день у них был большой праздник – бергкаменцы отмечали 40-летие своего городка, который раньше был просто небольшим шахтерским поселком, а уже в наше время получил статус города.
Была прекрасная летняя погода, мы с Вилли бродили по городским улицам и с интересом рассматривали различные праздничные мероприятия. Особенно многолюдно и интересно было на главной улице городка. На небольшой сцене играл оркестр, выступали юные танцовщицы и гимнастки. Специально для детей были установлены небольшие вольеры с кроликами, козочками и домашними птицами, кроме того, желающие могли покататься верхом на лошадях. Вдоль улицы на столиках или прямо на булыжной мостовой шла бойкая праздничная торговля. Большинство торговцев были неграми, индусами, вьетнамцами, турками и прочими выходцами из Азии и Африки, - европейская толерантность была налицо! Продавали они всякие национальные сладости и угощения, одежду, сувениры и прочее. Празднующие пили пиво и оживленно беседовали друг с другом. Конечно, отведали пивка с поджаренной колбаской и мы с Вилли…
Прогуливаясь по городу, на его окраине мы забрели на старое кладбище, больше похожее на парк, в котором было несколько рядов с испещрёнными временем каменными крестами на могилах немецких солдат, уроженцев Бергкамена, погибших в годы второй мировой войны. Недалеко от них стояла четырехметровая каменная стела, на которой были выбиты слова «Sie klagen und mahnen» (Они сетуют и напоминают). Как пояснил мне Вилли, стела была установлена в память о более 600 мирных жителях, погибших во время массированных налетов англо-американской авиации 11 сентября 1944 года, 24 и 25 февраля, а также 1 марта 1945 года.
Во время этих же налетов погибли и 147 советских военнопленных, работавших на шахтах и заводе по производству синтетического топлива. Они были похоронены чуть дальше от Бергкамена, и мы с Вилли посетили это место. Небольшое кладбище, в центре которого был установлен православный крест, было расположено на краю леса. Нарвав букетик полевых цветов, я положил их у креста и молча прошелся вдоль могильных рядов. Меня поразило, что в отличие от стертых с лица земли немецких воинских кладбищ в нашей стране, здесь в Германии было уважительное отношение к павшим военнослужащим других стран. Кладбище было ухоженным, на всех плитах были указаны имена, фамилии, а также даты рождений. Среди десятков похороненных, мне, почему-то запомнился Федосий Приходько, родившийся 26 сентября 1907 года…
Естественно, мы с Вилли повели разговор о войне. Оказалось, что Вилли в составе одной из пехотных дивизий Вермахта участвовал в войне против Советского Союза с самого первого дня 22 июня 1941 года. Причем, в первый же день войны он стал свидетелем грандиозной и драматичной битвы в небе, развернувшейся прямо на его глазах. Произошло это в районе Тересполя западнее Брест-Литовска, где в то время уже с раннего утра шли ожесточенные бои с гарнизоном крепости. Полк, в котором Вилли служил солдатом, принял участие в боях в Брестской крепости чуть позже, а пока находился в ближнем тылу.
Как рассказывал мне Вилли, в полдень над Тересполем появились две русские эскадрильи в количестве 18 бомбардировщиков СБ, которых атаковали 8 немецких истребителей Ме-109. В жестоком бою, в течение 5-6 минут, загорелись и упали на землю 17 советских самолетов. Удалось спастись лишь одному СБ, который аварийно сбросив бомбы, развернулся влево и улетел в восточном направлении…
Разумеется, тогдашний 18-летний новобранец Вилли, наблюдавший за боем из района Тересполя, не мог знать всех обстоятельств этого боя, который проходил и над другими местностями. Поэтому, чтобы лучше представить себе масштаб драмы в воздухе, необходимо обратиться к советским документальным источникам о действиях нашей авиации в тот день.
Итак, 22 июня 1941 года командиру 130-го скоростного бомбардировочного авиационного полка майору И. И. Кривошапко, чей полк базировался на аэродромах Бобровичи и Гноево в Беларуси, было приказано разбомбить и уничтожить материальную часть, склады и боеприпасы на аэродроме противника Бяла-Подляска (35 км западнее Бреста) в Польше. Маршрут наших летчиков к Бялой-Подляске проходил как раз через Брест и Тересполь.
В то время никто, конечно, понятия не имел о том, какие авиационные части Люфтваффе находились на польском аэродроме Бяла-Подляска. Теперь же, мы знаем, что на нем тогда базировались штаб и 1-я авиагруппа 77-й эскадры пикирующих бомбардировщиков Ю-87, а также некоторые другие подразделения. Хотя, по большому счету, особого значения этот факт не имеет.
Для удара по аэродрому Бяла-Подляска были подняты три девятки СБ. Первую повел сам командир полка майор И. И. Кривошапко, другую – его заместитель капитан И. П. Коломийченко, третью – командир эскадрильи капитан М. П. Бугорков. По другим данным, вторую девятку возглавлял капитан А.Н.Андреев, а капитан И.П.Коломийченко - третью. Впрочем, это не так важно. Очень важно другое обстоятельство: наших бомбардировщиков должны были сопровождать истребители. Однако они, по каким-то причинам, так и не появились и самолеты 130-го полка вынуждены были лететь на задание без прикрытия, что уже обрекло многие экипажи на гибель.
При пересечении границы южнее Бреста бомбардировщики попали под зенитный огонь противника, а потом появились ещё и немецкие истребители. Однако нашим экипажам пока везло, и они потерь не понесли.
Примерно в 13 часов 15 минут первая девятка бомбардировщиков, а затем и остальные две, на высоте 5.000 метров вышли на цель. Зенитная артиллерия противника открыла сильный огонь, и некоторые бомбардировщики получили повреждения от осколков зенитных снарядов. Например, самолет младшего лейтенанта Горелькова, из второй девятки, получил 46 пробоин. В результате интенсивного огня зенитной артиллерии строй ведущей девятки был нарушен. Кроме того, отдельные самолеты подверглись атакам четырех истребителей Ме-109. Несмотря на это, по докладам экипажей, самолетам всех трех групп удалось прорваться к аэродрому и сбросить на цели 162 стокилограммовые бомбы ФАБ-100, в результате чего на аэродроме кое-где возникли пожары.
Правда, немцы, как говорится, дешево отделались: на поле аэродрома Бяла-Подляска из состава 52-й эскадрильи связи был уничтожен всего один легкий самолет ФВ-58 (типа нашего «кукурузника»), один ФВ-58 был легко поврежден и получил ранение борт-стрелок унтер-офицер Гейнц Эрдманн. Сгорели или были разрушены кое-какие строения на аэродроме. Что ж, если бы наши самолеты не понесли во время этого налета потерь, то можно было бы даже считать его довольно успешным. Но, как очень скоро выяснилось, цена за этот скромный успех оказалась слишком высокой.
Если при подходе к цели бомбардировщики были атакованы всего двумя парами Ме-109, то при отходе от цели все три девятки были атакованы уже большой группой истребителей во главе с лучшим асом Люфтваффе командиром 51-й истребительной эскадры подполковником Вернером Мёльдерсом. Судя по всему, в бой вступили не менее 30 – 40 «Мессершмиттов». Первые атаки немцев были произведены с целью расстроить боевой порядок группы и уничтожить ведущего. После этого пары Ме-109 атаковали отколовшиеся от группы одиночные самолеты. Как правило, один истребитель атаковал сверху, а второй снизу сзади. Не имевшие своего истребительного прикрытия, бомбардировщики были обречены и, вскоре в небе от Бялой-Подляски до Бреста началось воздушное побоище. Один за другим загорались и падали самолеты «Сталинских соколов», небо было усеяно парашютами…
Немецкие летчики-истребители заявили, что сбили в этом бою 32 русских самолета. Как обычно в подобных случаях, количество заявленных немцами воздушных побед оказалось завышенным, тем не менее, реальные потери наших самолетов были действительно очень высоки – из боя не вернулись ровно 20 экипажей скоростных бомбардировщиков:
Кривошапко Иван Игнатович (Игнатьевич), 1906 г.р., майор, командир полка (пропал без вести)
Драчевский Иван Назарович, капитан, штурман эскадрильи (пропал без вести)
Юрьев Валентин Павлович, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Андреев Александр Николаевич, 31.05.1907 (1905) г.р., капитан, командир эскадрильи (пропал без вести)
Якунин Николай Сергеевич, 1911 г.р., старший лейтенант, штурман эскадрильи (пропал без вести)
Орловский Алексей Аполинарович (Аполлинариевич), ефрейтор, стрелок-радист (пропал без вести)
Задорожный Константин Ильич, 19.03.1914 г.р., лейтенант, командир звена (попал в плен, освобожден 26 апреля 1945 года)
Макаров Николай Иванович, 1921 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Журавлев Петр Андреевич, младший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Иванилов Александр Родионович, 1920 г.р., младший лейтенант, командир звена (пропал без вести)
Власенко Иван Дмитриевич, 1912 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Трунин Алексей Васильевич, младший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Миронов Виктор Алексеевич, 02.02.1911 г.р., старший политрук, заместитель командира эскадрильи (попал в плен, содержался в лагере Offlag ХIII D (62), сбежал 8 февраля 1943 года, но 25 февраля был пойман, 26 марта 1943 года передан гестапо, освобожден из плена в 1945 году, уволен в запас 23 октября 1945 года)
Сватов Иван Афанасьевич, 1919 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Баталов Абрахман (Абдурахман), ефрейтор, стрелок-радист (пропал без вести)
Назаренко Михаил Иванович, младший лейтенант, командир звена (пропал без вести)
Борисов Семен Иванович, 1915 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Пуриков Владимир Иванович, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Дрогалин Николай Васильевич, 1914 г.р., младший лейтенант, командир звена (пропал без вести)
Лященко Александр Дмитриевич, 1915 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Горьков Семен Михайлович, 1908 г.р., ефрейтор, стрелок-радист (попал в плен, умер 9 августа 1941 года)
Пятирублев Виктор Петрович, 29.09.1914 г.р., (старший) лейтенант, заместитель командира эскадрильи (попал в плен, содержался в лагере Offlag ХIII D (62), 13 мая 1942 года был передан в гестапо, дальнейшая судьба неизвестна)
Снитко (Снытко) Василий Федорович, лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Макращев Иван Алексеевич, ефрейтор, стрелок-радист (пропал без вести)
Машаров Иван Алексеевич, 1916 г.р., младший лейтенант, пилот (пропал без вести)
Рыжиков Андрей Иванович, 1915 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Поддельщиков Федор Дмитриевич, красноармеец, стрелок-радист (пропал без вести)
Скроботов Степан Петрович, младший лейтенант, пилот (пропал без вести)
Галигузов (Галицузов) Вениамин Алексеевич, 1920 г.р., младший лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Козлов Григорий Александрович, младший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Опперман Сергей Александрович, 1907 г.р., капитан, командир эскадрильи (пропал без вести)
Басин Дмитрий Степанович, 1912 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (попал в плен, освобожден из плена в 1945 году, в ноябре 1945 года был уволен в запас)
Александров Михаил Михайлович, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Прохоренко, лейтенант, пилот (пропал без вести)
Назаренко, лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Смирнов Иван Семенович, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Карпенко Михаил Михайлович, 18.12.1918 г.р., младший лейтенант, командир звена (попал в плен, содержался в лагере Offlag XIII D (62), освобожден из плена 25 апреля 1945 года)
Сергиенко Александр Михайлович, 09.04.1919 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (попал в плен, содержался в лагерях Offlag ХIII D (62), Stalag 359, дальнейшая судьба не известна)
Царев Николай Сергеевич, младший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Счисляев Константин Федорович, старший лейтенант, заместитель командира эскадрильи (пропал без вести)
Крылов Евгений Дмитриевич, 1917 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Красюк Дмитрий Тимофеевич, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Коломиец, лейтенант (пропал без вести)
Сараев, лейтенант (пропал без вести)
Подвалков Владимир Алексеевич, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Пайкин Залман (Зельман) Исаакович, 1908 г.р., капитан, командир эскадрильи (пропал без вести)
Сапрыкин Михаил Кузьмич, старший лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Кокорин Владимир Николаевич, младший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Говор Александр Петрович, старший политрук, заместитель командира эскадрильи (пропал без вести)
Кривенко Николай Макарович (Маркович), 1919 г.р., младший лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Коллин Анатолий Алексеевич, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Дубинский Анисим Анисимович, 1915 г.р., лейтенант, заместитель командира эскадрильи (попал в плен, освобожден из плена в 1945 году)
Кузняков Алексей Ильич, 03.06.1914, лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Акимов Василий Павлович, ефрейтор, стрелок-радист (пропал без вести)
Грязнов Алексей Михайлович, лейтенант, командир звена (пропал без вести)
Вельможин (Вильможин) Михаил Петрович, 1910 г.р., старший лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Жуков Виктор Семенович, ефрейтор, стрелок-радист (пропал без вести)
Кловжа (Коловжа) Алексей Михайлович, 17.04.1909 г.р., старший лейтенант, командир звена (попал в плен, содержался в лагере Stalag 307 и других лагерях, освобожден из плена в 1945 году)
Темнохуд Михаил Васильевич, 1916 г.р., лейтенант, стрелок-бомбардир (пропал без вести)
Агеев Федор Михайлович, старший сержант, стрелок-радист (пропал без вести)
Практически все вышеперечисленные летчики считаются пропавшими без вести, но большинство из них погибли, а несколько человек были взяты в плен. Многие из погибших были похоронены прямо рядом с обломками своих самолетов…
Избежали гибели и спаслись лишь семь экипажей: капитана М. П. Бугоркова, капитана И. Г. Катасонова, капитана И. П. Коломийченко, лейтенанта Ю. С. Долженко, младшего лейтенанта А. А. Горелькова и ещё двух пилотов, чьи фамилии выяснить пока не удалось. К большому сожалению, два экипажа получили отсрочку от смерти совсем ненадолго: экипаж капитана И. Г. Катасонова погиб уже 24 июня, а экипаж капитана М. П. Бугоркова – 25 июня…
Уцелевшие летчики заявили в свою очередь, что заданные цели были ими разбомблены, в неравном воздушном бою ответным огнем экипажей было сбито 9 немецких истребителей, при этом, некоторые экипажи отличились особенно. Так экипаж лейтенанта Ю. С. Долженко поджег склады в Бялой-Подляске, а штурман самолета лейтенант П. И. Шолохов меткой очередью сбил атакующий Ме-109. Отдавая дань памяти отличившемуся экипажу, замечу, что за этот и другие подвиги Долженко был в дальнейшем награжден орденами Ленина и Красного Знамени, Шолохов – орденами Ленина и Красной Звезды, а стрелок-радист экипажа старший сержант И. П. Саенко – орденом Красного Знамени и медалью «За отвагу». К сожалению, ровно через полгода, 24 декабря 1941 года отважный экипаж не вернулся из боевого вылета…
Надо отметить, что, несмотря на практически безнадежную ситуацию и тяжелейшие потери, наши летчики оказали достойное сопротивление, нанесли определенный ущерб врагу и выполнили свой долг до конца.
А теперь – о том, что больше всего поразило меня в этой драматической истории. Так вот, как рассказал мне Вилли, на его глазах, из сбитых бомбардировщиков выбросились на парашютах 15 советских летчиков. Взять в плен немцам удалось только трех из них, а остальные двенадцать застрелились, предпочтя смерть плену! На память об этой трагедии у Вилли сохранился кусочек шелка от парашюта одного из застрелившихся наших летчиков, и мне даже довелось подержать в своих руках клочок этой посеревшей от времени материи. Как я уже упоминал, весь бой и все его подробности Вилли наблюдать не мог, поэтому его рассказ верен лишь отчасти. На самом деле, количество взятых в плен летчиков было больше: известно, по крайней мере, о девяти пленных. Кто знает, вероятно, больше было и число покончивших с собой советских летчиков…
Почему они так поступили в первый же день войны? Может быть, кроме высокого понятия о долге, у них были и другие причины, понятные лишь людям тогдашнего поколения? Безмерно жаль этих молодых парней, геройски исполнивших свой воинский долг и не доживших до нашей Победы.
Между прочим, из попавших в плен 22 июня 1941 года девятерых летчиков 130-го полка, семь человек сумели выжить в плену, были освобождены в 1945 году и вернулись домой в свои семьи. А ведь вернувшихся живыми могло бы быть гораздо больше…