Создатели тактики эшелонной войны.
Говоря о боевых действиях начала Гражданской войны нельзя не остановиться на одной, как сейчас принято говорить, «знаковой» фигуре: Михаиле Артемьевиче Муравьеве.
Это был офицер русской императорской армии, (по своим политическим убеждениям - эсер), впоследствии один из виднейших командиров отрядов Красной гвардии и Красной армии.
На 1-м съезде Юго-Западного фронта в мае 1917 года именно он выступил с инициативой создания добровольческих ударных частей.
Затем в Петрограде он возглавил «Оргбюро Всероссийского центрального комитета для вербовки волонтёров в ударные части».
Считается, что Муравьёву удалось сформировать до 100 «батальонов смерти» и несколько женских батальонов. Он был замечен Керенским и стал начальником охраны Временного правительства, после чего был произведён в подполковники.
Муравьёв, сам себя считая левым эсером, формально в ПЛСР не вступал.
После Октябрьской революции он предложил свои услуги Советскому правительству.
Уже через два дня после восстания в Петрограде Муравьёв встретился со Свердловым и Лениным, после чего был уполномочен организовать борьбу с мародёрами, грабившими петроградские винные лавки.
28 октября 1917 года Муравьев— начальник обороны Петрограда, 29 октября он назначается главнокомандующим войсками Петроградского военного округа, с 30 октября — командующий войсками, действовавшими против войск Керенского — Краснова.
Именно Муравьев пресек первую (и последнюю) попытку Керенского «вернуться во власть».
Надо сказать, что первые полгода после Октября 1917г. Муравьев был ведущим и крупнейшим ПРАКТИКОМ – «военспецом» на службе у Советской власти. Он неоднократно встречался с Лениным, Троцким, Свердловым, Дзержинским и другими вождями большевиков. Более известные (сейчас, да и тогда) Крыленко, Антонов-Овсеенко, Подвойский были скорее политическими фигурами, осуществлявшими «общее руководство», а вот непосредственно руководил войсками и организовывал их деятельность как раз Муравьев.
9 (22) декабря 1917 Муравьев назначен начальником штаба наркома по борьбе с контрреволюцией на Юге России В.А Антонова-Овсеенко. Совместно с командующим войсками Московского военного округа Н. И. Мураловым формировал в Москве отряды Красной гвардии для отправки на Дон против войск атамана А. М. Каледина.
Муравьев был одним из изобретателей тактики «эшелонной войны», господствовавшей в начале Гражданской войны.
Несколько слов об этой тактике.
Как уже говорилось, Гражданская война была очень специфическим видом боевых действий. В первом периоде войны, в основном, отряды красногвардейцев к местам боев передвигались в вагонах, по железным дорогам. При необходимости они выгружались из них и вели бой (пытались атаковать какой-то населенный пункт, вступали в перестрелку с «белыми» и т.п).
В случае неудачи – они имели возможность быстро вернуться в свой эшелон и уехать от греха подальше. Понятно, что такая тактика имела множество недостатков: бои велись, как правило, поблизости от железной дороги; боевая устойчивость войск была крайне незначительной, при любом маневре или обходе неприятеля начиналось бегство к эшелону («драп» по тогдашней терминологии) и т.д. Но были и свои плюсы: упрощалось снабжение отрядов, их маневр, были относительно комфортные условия быта войск (самый плохой вагон, особенно зимой, лучше самого глубокого окопа).
Да и, пожалуй, с учетом низкой боеспособности войск и полного отсутствия дисциплины в них, другого способа вести боевые действия в российских условиях и не было.
Уже летом 1918 года военным руководителям Советской России станет очевидной порочность тактики «эшелонной войны» и им придется приложить большие усилия по ее изжитию. Сделать это оказалось не так-то просто…
Но в начале Гражданской эта тактика сыграла определенную положительную роль.
Теперь проанализируем некоторые характерные эпизоды из разговора, состоявшегося по «прямому проводу» 19 декабря 1917 года:
Участники беседы:
Н.И. Муралов – тогда командующий Московским военным округом.
М.А. Муравьев - Начальник штаба Главнокомандующего советскими войсками по борьбе с контрреволюцией на юге России.
А.С. Моисеев – председатель Воронежского ВРК
ЗАПИСЬ РАЗГОВОРА ПО ПРЯМОМУ ПРОВОДУ Н. И. МУРАЛОВА и М. А. МУРАВЬЕВА С ПРЕДСЕДАТЕЛЕМ ВОРОНЕЖСКОГО ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННОГО КОМИТЕТА А. С. МОИСЕЕВЫМ О МОБИЛИЗАЦИИ СИЛ НА БОРЬБУ С КАЛЕДИНЫМ
……………
[Моисеев]: Здравствуйте, т. Муралов…
Муралов: Сейчас с вами будет говорить т. Муравьев - член харьковского революционного штаба.
Это тот т. Муравьев, который разбил отряд Керенского и казаков, и бывший командующий Войсками Петроградского военного округа.
М у р а в ь е в: - У аппарата Муравьев. Командующий мне советовал переговорить немедленно с Харьковом. К сожалению, телеграфное сообщение с ним прервано, вероятно, вследствие заносов. Поэтому давайте переговорим с вами о дальнейших действиях 17 колонны. Что вы можете посоветовать? прежде всего сообщите нам части и сколько имеется на вашем фронте всего войск по стратегическим соображениям, кто общий начальник всех операций на вашем фронте, какие вами отданы оперативные распоряжения против Дона. вступили ли в связь с южно-русским революционным штабом в Харькове, которому вы и все воронежские войска подчиняются-и к которому Должны обращаться по оперативным и боевым вопросам. Штаб Московского округа имеет для вас значение как административно-хозяйственный орган, посылающий на гражданский фронт боевые хозяйственные припасы, а также и укомплектование находящихся там частей. Я слышал вчера ваш вчерашний доклад т. Муралову о Ставропольском гарнизоне.
Приказываю вам послать в Ставрополь депешу и особо нарочного энергичного комиссара с приказанием Ставропольскому гарнизону выступить в тыл Каледину и прервать сообщение Дона с Северным Кавказом и Волгой занять, главным
образом, ст. Тихорецкую и другие узловые станции, соединяющие эти области. Из Давыдовки, где, вы говорите, имеется около двух тысяч надежных кавалеристов, должны быть немедленно посланы в Харьков и два эскадрона из вашего воронежского фронта. Именем революции призываю вас действовать энергично, где нужно и без пощады. Не должно быть никаких колебаний как со стороны войск, так и со стороны общественных организаций. Всякое такое колебание считайте враждебным действием против революции; и колеблющихся, и стоящих на неопределенной точке зрения и только мешающих нашим работам, считать врагами революции и действовать против них хотя бы силой оружия.
Если недостаточно слов, в Воронеж я посылаю батарею в 6 орудий, отряды войск из Тамбова, Козлова, Рязани, Нижнего Новгорода и других городов; то же самое посылаю и в Харьков.
Прибывшим войскам не давайте засиживаться в Воронеже и сразу давайте боевые назначения. Приказы же о боевых действиях должны получать из Харькова. Если же нельзя снестись телеграфно, то посылайте нарочных с экстренными поездами в Харьков. Если же и это нельзя почему-либо сделать, то действуйте по своей инициативе, преследуя, главным образом, следующую цель: собравши сильный отряд из войск всех родов оружия, массой напирать на юг, выбивая казаков и занимая одну за другой узловые железнодорожные станции направлением на Новочеркасск, хорошо сначала закрепившись на каждой занятой станции…
Используйте все агитационные силы для пропаганды среди казаков. Чаще посылайте ежедневные донесения в Харьков, народным комиссарам и сюда, нашим войскам.
Рисую вам политическое положение: на Украине-двоевластие, в Харькове образовалась новая Украинская рада, враждебная киевской буржуазной. Весь Донецкий бассейн отделился от Украины киевской буржуазной. Буржуазно-киевская рада доживает последние дни. На нее идут войска с севера, Юго-Западного, Румынского фронтов, причем названные фронты всецело в наших руках, за малым исключением. В Петрограде, Москве все благополучно.
Дутов с казаками из Челябинска выбит матросами; таким образом, Сибирь находится с нами в связи. Положение политическое вообще блестящее. Вот почему необходимо напрячь последние силы, чтобы сломить контрреволюцию, а потому действуйте решительно, энергично, в военных же отношениях то же самое, но обдуманно, дабы не подвергаться частичным поражениям. Итак... вперед, давите крепче на казаков, необходимо покончить с этой бандой. Жду, отвечайте на предложенные вопросы»
Вот такие ЦУ дает Муравьев, как начальник штаба Главнокомандующего советскими войсками по борьбе с контрреволюцией на юге России!
Больше похоже на небольшую политинформацию, данную Муравьевым для приободрения председателя Воронежского ВРК, не правда ли?!
Видно, что Муравьев совсем не знает состава и боевых возможностей войск Ставропольского гарнизона, однако требует от них немедленно начать наступать куда-то на юг.
Обещание выслать в помощь (почему-то в Воронеж) батарею в 6 орудий и какие-то «отряды» из Тамбова, Рязани и Козлова – тоже не слишком-то впечатляющи.
Понятно, что управлять войсками, рассчитывая лишь на каких-то «нарочных», посылаемых с экстренными поездами (это при тогдашней разрухе на транспорте!) просто невозможно.
Поэтому, вместо конкретных указаний – общие лозунги, да требования «действовать без пощады» и «проявлять инициативу», наскоро формируя отряды из всех видов оружия и «всей массой давить на юг».
Если бы противником Муравьева были боеспособные части, то он, при таком уровне руководства, несомненно, был бы наголову разбит.
Но на его счастье, у противника, в то время, с боеспособностью ситуация была не лучше.
Теперь посмотрим, какими же силами располагали тогда войска Воронежского гарнизона, и в каком они были состоянии:
«Моисеев: - Здравствуйте, т. Муравьев! Состав Воронежского гарнизона следующий: 1) 5-й пулеметный полк - по спискам 8000 человек, в наличности 3000 человек при 56 пулеметах,2) 58 пехотный полк-полностью 1400 человек, 3) ремонтный пункт-полностью 350 человек при 700 лошадях. Первый полк более чем надежен и охотно выставляет подкрепление. Правда, он недостаточно подготовлен в боевом отношении.
Второй совершенно безнадежен и является для нас излишним и тяжелым балластом.
Возмутительное поведение всех солдат этого полка заставило меня обратиться к командующему с просьбой о его расформировании. Не только отсутствие боевых качеств, но и трусливое бездельничанье вызвали эту просьбу.
Кроме указанных частей имеется военный отряд 500 человек, собранный из обоих полков, который отличается революционным настроением и энергичной деятельностью. Оперативных распоряжений против Дона не получали, так как до сих пор не имели никакой связи с Харьковом, харьковским штабом. Пришлось действовать самостоятельно. Нами были отправлены по направлению к Миллерово две роты и одна пулеметная команда 5 пулеметного полка с 10 пулеметами в подкрепление к 17 стрелковой колонне, которая состоит из 2500 человек. В этом отряде имеются: батарея легкой артиллерии, три бронированных автомобиля и одна саперная рота. Не получая до сих пор ни специальных распоряжений, ни
серьезных подкреплений, этот отряд принужден все время оставаться на ст. Кантемировка. На всех соседних станциях и, в частности, на ст. Чертково находятся очень малочисленные отряды казаков, которые очень легко снять, чтобы затем пройти до ст. Шахтная, представляющей собой громадное хозяйственное значение. Но вот уже недели, как отряд бездействует, отсутствие войск в тылу заставляло до сих пор сидеть сложа руки. Вот почему мы бесконечно рады вашему сообщению о посылке новых войск в Воронеж, которые, наконец, развяжут нам руки…
Теперь о начальниках: общего начальства нет до сих пор. Всеми делами по гарнизону ведает Военно- революционный комитет и он же до сих пор разрешал те маленькие оперативные задачи, о которых вам уже
известно. Боевой командир 5 пулеметного полка полковник Герасимов, 58 полка - полковник Мешетич, командиром 17 колонны является штабс-капитан Зайцев. Скажите, т. Муравьев, следует ли объявить Воронежскую губернию на военном положении...
Ваше распоряжение относительно Царицына будет исполнено, относительно посылки кавалерийских отрядов то же самое. Но, к сожалению, кавалеристы до сих пор раздеты и разуты, запасов обмундирования не имеется и снова приходится прибегнуть к вашей помощи. Я обращался несколько раз к т. Муралову с просьбой о броневых и легковых автомобилях. Не можете ли вы послать их нам из Ставки? Они крайне нужны. Пока я кончил».
Ну, что тут можно сказать?! Силы у Воронежского ВРК были «серьезные»: один («надежный»), 5-й пулеметный полк дезертировал «всего» на 2/3 от своего списочного состава. Второй полк (58-й) разбежался на 5/6 от штатного состава, а оставшаяся в нем часть «революционных солдат» неуправляема и ведет себя столь нагло, что председатель Воронежского ВРК жалуется на них «самому» начальнику штаба Главнокомандующего советскими войсками по борьбе с контрреволюцией на юге России!
Причем солдаты «надежного» 5-го пулеметного полка (которых вдвое больше), почему-то не могут ни успокоить, и не разоружить своих буйных соседей.
Давайте посмотрим, какие указания Воронежскому ВРК дает Муравьев:
«Муравьев: - Слушайте, буду продолжать. Меня интересует, сколько у вас вообще артиллерии, как впереди, на фронте, так и в Воронеже и прибыли ли к вам матросы и красногвардейцы с севера? Занята ли ст. Лиски?
Дальше, первое дело в сорганизованности полевого штаба всех действующих войск в воронежском районе для ведения боевых операций. Во главе всех войск назначить по выбору Революционного комитета опытного, решительного и понимающего это дело [человека] и политически вполне надежного, а также выбрать ему в помощники членов штаба - энергичных и понимающих военное дело людей…
Если нужно реквизировать- реквизируйте вещи, продукты, автомобили, лошадей, помимо того, что мы вам постараемся все это выслать.
Объявите город на военном положении. Заставьте войска, вроде 58 полка, подчиниться революционной дисциплине, опираясь на надежные войска, присланные вам с севера…
Что касается кавалерии, то примите все меры, чтобы эскадроны были сформированы и посланы. Все необходимое для них будет выслано. Все посылаемые боевые припасы и материалы будут адресованы на
Революционный комитет. В самом комитете сорганизуйте сильную хозяйственную секцию, чаще устраивайте митинги и беседы с войсками, особенно с прибывающими, подогревайте их революционный пыл.
Мобилизуйте все агитационные силы, иногда слово бывает сильнее оружия. К вам прибудет авиационный отряд с истребителями. Используйте их вовсю.
Копию настоящего разговора препровождаю т. Антонову. Ответьте мне на предложенные вам вопросы. Жму вашу руку. Верю, что вы все сделаете для победы революции.
Моисеев: - Артиллерии в губернии не имеется. Завтра или в пятницу прибудет из Москвы одна батарея. В 17стрелковом отряде имеется одна батарея. Необходимо все время из Москвы высылать снаряды, не дожидаясь наших запросов. Ст. Лиски занята. Полевой штаб будет организовываться немедленно. Вопрос с выбором общего начальника сложен. Ни я, ни другие не имеем в виду опытного военного руководителя. Полковник Герасимов опытен, но его политическая физиономия нам неизвестна. Мобилизация агитационных, военных, хозяйственных сил будет предпринята немедленно. Затрудняюсь сказать что-нибудь определенное относительно ангаров для аэропланов.
Ваше распоряжение о 58 полку выполнить трудно - он не подчиняется никакому воздействию и в критическую минуту с удовольствием сложит оружие. Быть может, вы найдете необходимым согласиться с моим предложением о его расформировании или удалении из Воронежа. Пока я кончил. Есть ли еще вопросы?
Муравьев:- Я хочу еще сказать: что касается выбора начальника, то если Герасимов опытный офицер, то назначьте его, но за ним должен быть установлен политический строгий контроль в лице назначенных к нему комиссаров и членов штаба, вообще в войсках нужно произвести выборы начальников, если они у вас еще не произведены. Относительно 58 полка действуйте так, как вы находите нужным, т. е. расформировывайте, но при наличии имеющихся в руках надежных сил, чтобы заставить полк подчиниться. Если достаточных сил не имеется, то подождите прихода из Москвы подкреплений. При расформировании объявите солдатам 58 полка, что списки с фамилиями их будут объявлены в газетах, как врагов революции. Но прежде всего, попробуйте подействовать на них морально. Не имеется ли у них в полку тайной черносотенной организации? В таком случае ее изъять и предать революционному суду. Если нет названных судов - организовать немедленно. Еще раз желаю вам всего хорошего и успеха в нашем общем деле.
Моисеев:- Всего хорошего, т. Муравьев. Еще раз [повторяю]: все ваши распоряжения будут немедленно исполнены. Сообщайте нам чаще ваши планы и приказы.
(ЦГАСА, ф. 14, оп. 1, д. 6, лл. 4-9. Копия).
Что можно сказать по итогам этого разговора?!
Как выясняется, никакой артиллерии в воронежской губернии вообще не имеется, отряды с севера еще только должны подойти (в каком они будут числе и состоянии – большой вопрос) зато Муравьев зачем-то направляет в Воронеж истребительный авиаотряд, который предлагается «вовсю использовать».
Остальные его советы носят общеполитический характер: побольше митинговать, произвести выборы командиров, поискать в разложившемся 58-м полку «черносотенную организацию», вывесить в газетах список наиболее наглых и буйных его солдат, как способ морального давления.
С учетом того, что большая часть солдат, (да и населения России) были безграмотными, или малограмотными, а газеты в декабре 1917 года выходили мизерными тиражами и их, кроме образованных слоев общества, вообще никто не читал, способ устыдить распущенных буянов, Муравьев предлагает, конечно, «эффективный».
Что же касается «черносотенной организации», то вместо нее, и с куда большим успехом, в этом полку наверняка можно было бы отыскать множество самогонных аппаратов, которые, по свидетельству А.И. Деникина, получили широкое распространение в «самой революционной армии мира» еще с лета 1917 года…
Этот разговор «по прямому проводу» очень хорошо иллюстрирует реальное состояние войск в начале Гражданской войны и уровень управления ими.
О причинах столь массового разложения сознания и поведения огромных масс русского народа в своем дневнике размышлял генерал-лейтенант А.П. Будберг. Вот его запись от 12 октября 1917 года :
«Народ, из которого состояла распухнувшая до невероятных размеров армия, был взят в плен теми, кто сумел заманить его обещаниями; русская власть пожинает ныне плоды многолетнего выматывания из народа всех моральных и материальных соков; высокие чувства не произрастают на таких засоренных нивах; забитый, невежественный и споенный откупами и монополией народ не способен на подвиг и на жертву, и в этом не его вина, а великая вина и преступление тех, кто им правил, и кто строил его жизнь (и это не Цари, ибо они Россией никогда не правили).
Что могла дать русская действительность кроме жадного, завистливого, никому не верящего шкурника или невероятного по своей развращенности и дерзновению хулигана. Вся русская жизнь, вся деятельность многочисленных представителей власти, прикрывавших Царской порфирой и государственным авторитетом свои преступления, казнокрадство и всевозможным мерзости; литература, театры, кинематографы, чудовищные порядки винной монополии, — все это день и ночь работало на то, чтобы сгноить русский народ, убить в нем все чистое и высокое, схулиганить русскую молодежь, рассосать в ней все задерживающие центры, отличающие человека от зверя, и приблизить царство господства самых низменных и животных инстинктов и вожделений.
Все это сдерживалось, пока существовал страх и были средства для сдержки и для удержа.
Война положила начало уничтожению многих средств удержа, а революция и слепота Временного Правительства доканчивают это злое дело, и мы несомненно приближаемся к роковому и уже неизбежному концу, к господству зверя. Руководители российского государственного курса забывают, с каким материалом они имеют дело; нельзя распоряжаться скопищем гиен, шакалов и баранов игрой на скрипке или чтением им евангельских проповедей или социалистических утопий».
Очень горькая и точная оценка, на мой взгляд…
Продолжим рассказ о судьбе М.А Муравьева и о том, как шли боевые действия на Украине зимой 1918 года.
Формально во главе советских вооруженных отрядов (войсками их назвать можно только условно) стоял В.А. Антонов-Овсеенко.
Посмотрите на «уровень» его руководства:
РАСПОРЯЖЕНИЕ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО СОВЕТСКИМИ ВОЙСКАМИ ПО БОРЬБЕ С
КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ НА ЮГЕ РОССИИ В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО КОМАНДИРУ СЕВЕРНОГО ЛЕТУЧЕГО ОТРЯДА Р. Ф. СИВЕРСУ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ОТПОРА НАПАДЕНИЮ КАЛЕДИНЦЕВ СО СТОРОНЫ ст. ЛОЗОВАЯ
№86 12 декабря 1917 г.
«Готовьтесь к отпору блиндированным поездом эшелонов со стороны Лозовой, где прервано распоряжением казачьего офицера всякое движение-значит готовится движение войск. Всякий налет оттуда встречайте стрельбой.
Отзовите все караулы, известив Красную гвардию, чтоб сменила вас. Наблюдайте и в сторону Чугуева и Луганска.
До смены Красной гвардией держите важнейшие ка-р[аулы].
Народный комиссар Антонов
ЦГАСА, ф. 14, оп. 1, д. 3, л. 65.»
Это общие указания на уровне командира роты, в лучшем случае: «готовится к отпору», «встречать стрельбой всякий налет» и т.д.
Ни о резервах, ни о соседях, ни о противнике в телеграмме главкома Антонова-Овсеенко нет ни слова.
Вот его приказ о Муравьеве:
«ИЗ ПРИКАЗА В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО О СОЗДАНИИ ПОЛЕВОГО ШТАБА ПО БОРЬБЕ С
КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ НА ЮГЕ
24 декабря 1917 г.
Объявляю для сведения всех отрядов действующих войск против Каледина и его сообщников о сформировании полевого штаба Южно-русского революционного фронта по борьбе с контрреволюцией.
Все бумаги, предписания и приказы, исходящие из штаба, будут за печатью с надписью - Штаб народного комиссара по борьбе с контрреволюцией, за моей подписью, начальника штаба Муравьева и его помощников Медведева и Петровского...
Народный комиссар по борьбе с контрреволюцией
Начштаба
ЦГАСА, ф. 14, оп. 1, Д. 2, л. 12. Копия».
И вот что Антонов-Овсеенко докладывал в Москву о своих успехах:
«ДОНЕСЕНИЕ ПО ПРЯМОМУ ПРОВОДУ В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО В НАРКОМВОЕН О ХОДЕ БОРЬБЫ С КАЛЕДИНЫМ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ РАДОЙ
7 января 1918 г.
Антонов:
-Телеграфом неудобно передать подробности. Сегодня посылаю подробное письмо Ленину и копию Подвойскому.
Последние известия: Полтава наступлением из Лозовой и Харькова вчера вечером была занята нами. Юнкера офицерского училища оказали сопротивление и были перебиты. Украинские части, верные Раде, положили оружие. Захвачены громадные склады воинского снаряжения… Екатеринославцами занята Пятихатка. В Иловайской возвращающиеся с фронта кубанские казаки побили калединских офицеров за грубость. Срывали с них погоны и увезли весь штаб генерала Орлова с собою в виде заложников.
Растерянность калединцев дала возможность нашим перейти в наступление и занять Криничную, Ясиноватую и продвинуться почти до Иловайской. Юнкера и офицеры пробовали совершить налет из Лихой, но были отбиты...
У Симферополя бесчинствуют татары. В Севастополе почти весь флот воодушевлен стремлением драться с калединцами. На съезд в Воронеже трудового казачества мы никого не смогли отправить.
Много попутной работы с продовольствием, много лучших ожиданий возникает. Харьковская, Екатеринославская и Полтавская [губернии], занятые нами, могут дать нам до 25 миллионов пудов хлеба, надо их суметь взять. На рудниках недостаток в техниках. Налаживаю комиссии для содействия восстановлению нормального хода дел.
Положение военнопленных ужасно. Их 10 тысяч человек, голодных, раздетых, беззащитных пред казацкой наглостью, их режут, как баранов, калединцы в рудниках. Они умоляют об оружии.
Я колеблюсь и хотел бы указаний Совета Народных Комиссаров. Про нас говорят, что это воюют германцы германским оружием-так говорят калединцы. Раскол у казаков крайний.
Мы одолели бы Каледина очень скоро, имей мы еще хотя одну дивизию регулярных войск и тяжелую артиллерию. Не могу дать точных сведений Мехоношину. Пусть распорядится срочным выполнением требований. Тульский завод приостановлен. Необходимо распоряжение о сборке револьверов. Их много по частям, а в собранном виде почти нет. Нужно не менее 20 тысяч трехдюймовых снарядов и вагонов 10 пироксилину и т. д. Важнее всего тяжелая артиллерия.
Деньги пока есть, но расходы громадны, и лучше -что можете, платите на месте. Мы даем по 20 [рублей] в месяц солдату и так и далее до 500 рублей главнокомандующему. Необходим особый декрет об этом и о том, что семьи наших солдат получают [оклад], усиленный вдвое. С железнодорожными телеграфно-почтовыми служащими у нас наладились самые лучшие отношения…
Мы регулируем теперь всю отправку угля и т. д…
Сообщите последние события в связи с Учредительным собранием. Очень прошу об этом.
ЦГАСА, ф. 1, оп. 4, д. 3, лд. 16-17. Копия».
Обратите внимание на названия населенных пунктов: Иловайская, Ясиноватая – спустя без малого 100 лет, они снова у нас «на слуху».
Что же касается содержания донесения, то оно интересно перечислением деталей: избиение казаками офицеров, размер денежного довольствия тогдашних красногвардейцев (20 рублей в месяц были совсем небольшими деньгами) и запрос главкома центру на тяжелую артиллерию и регулярную дивизию в придачу.
Если бы тогда красные, (или белые) действительно имели в своем распоряжении хоть одну настоящую регулярную боеспособную дивизию, то они закончили бы Гражданскую войну за пару месяцев, как это, к примеру, и произошло, в ноябре 1918 года в Германии, войска которой не были ТАК разложены как русские после Февраля 1917 года.
Постепенно «бразды правления» красными войсками на Украине стал брать в свои руки М.А. Муравьев.
В январе-феврале 1918 года он командовал группой красных войск на Киевском направлении. 19 января Муравьев вошёл в Полтаву, где разогнал местный Совет, заменив его ревкомом.
Вот его победное донесение в Совнарком:
«ДОНЕСЕНИЕ М. А. МУРАВЬЕВА В СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ И В. А. АНТОНОВУ-ОВСЕЕНКО О РАЗГРОМЕ ВОЙСК ЦЕНТРАЛЬНОЙ РАДЫ ПОД ст. КРУТЫ
17 января 1918 г. 1 час. 45 мин.
После двухдневного боя 1 революционная армия Егорова при поддержке 2 армии Берзина у ст. Круты разбила контрреволюционные войска рады, предводимые самим Петлюрой. Петроградская Красная гвардия, выборгская и московская гвардия вынесли почти одни весь бой на своих плечах.
Войска Петлюры во время боя насильно пустили поезд с безоружными солдатами с фронта навстречу наступавшим революционным войскам и открыли по несчастным артиллерийский огонь. Войска рады состояли из батальонов офицеров, юнкеров и студентов, которые, помимо сделанного зверства с возвращающимися с фронта солдатами, избивали сестер милосердия, попавших во время боя к ним в руки. Иду на Киев. Крестьяне восторженно встречают революционные войска.
Главнокомандующий фронтом Муравьев
ЦГАОР СССР, ф. 8415, оп. 1, д. 24, лл. 122-123. Телеграфная лента».
Через четыре дня после подавления войсками Центральной рады Январского восстания в Киеве войска Муравьёва вошли в Киев.
Вот приказ о дальнейших действиях:
«ПРИКАЗ М. А. МУРАВЬЕВА О ЗАДАЧАХ АРМИЙ ПО ОБОРОНЕ КИЕВА ПОСЛЕ ЕГО ОСВОБОЖДЕНИЯ
№ 9, ст. Дарница 22 января 1918 г.
После того, как будет окончательно занят Киев, приказываю принять к охране города изнутри и извне
следующие меры:
На 1 армию возлагаю охрану города внутри его, для чего командующему 1 армией приказываю выработать план с таким расчетом, чтобы охрана города не пострадала, и, вместе с тем, не утомлять войска, поэтому рекомендую занять только почту, телеграф, государственный банк, вокзалы и мосты-железнодорожный у ст. Дарница, и цепной, причем мосты и вокзалы возложить охранять на киевскую Красную гвардию. Все остальные войска 1 армии сосредоточить по квартирам, около штаба армии. При штабе должны быть сосредоточены несколько десятков грузовиков и легковых машин и броневики, которые, в случае каких-либо беспорядков в городе, могли бы служить средством переброски войск. Ночью установить патрулирование и усилить сторожевую службу в частях и для своей охраны. Между частями армии должна быть связь, а между
штабом и частями телефонная связь.
Комендантом города назначаю матроса Полупанова.
На 2 армию возлагаю внешнюю охрану города, для чего завтра утром пройти весь город и занять выходы из него к западу, в направлении Фастова, Житомира, Коростеня и Приорки, заняв все железнодорожные пути и шоссе, поставив на железной дороге броневые поезда и около шоссе батареи. Вперед выслать беспрерывную разведку. Между штабами армии
должна быть телефонная связь, и каждый штаб связан с моим штабом.
Войскам обеих армий приказываю беспощадно уничтожить в Киеве всех офицеров и юнкеров, гайдамаков, монархистов и всех врагов революции. Части, которые держали нейтралитет, должны быть немедленно расформированы, их имущество передать в Военно-революционный комитет г. Киева. Командующему 1 армии Егорову взять на себя организацию киевской Красной гвардии.
Главнокомандующий фронтом Муравьев
В. А. Антонов-Овсеенко. Записки о гражданской войне, т. 1, стр. 152-154».
Как видим, в отличие от туманных воззваний Антонова-Овсеенко, Муравьев издал вполне конкретный (для того времени) приказ.
(Любопытно было бы узнать, как сложилась судьба героического матроса Полупанова, назначенного первым комендантом Киева?!)
25 января (7 февраля) революционными матросами Муравьёва был убит с целью грабежа киевский митрополит Владимир.
Сам же Муравьёв наложил на киевскую «буржуазию» контрибуцию в 5 млн руб. на содержание советских войск.
9 февраля Муравьев направил рапорт Антонову-Овсеенко и Ленину о взятии Киева:
« Сообщаю, дорогой Владимир Ильич, что порядок в Киеве восстановлен, революционная власть в лице Народного секретариата, прибывшего из Харькова Совета рабочих и крестьянских депутатов и Военно-революционного комитета работает энергично. Разоруженный город приходит понемногу в нормальное состояние, как до бомбардировки… Я приказал частям 7-й армии перерезать путь отступления — остатки Рады пробираются в Австрию. У меня были представители держав Англии, Франции, Чехии, Сербии, которые все заявили мне, как представителю советской власти, полную лояльность…Я приказал артиллерии бить по высотным и богатым дворцам, по церквям и попам… Я сжег большой дом Грушевского, и он на протяжении трех суток пылал ярким пламенем…»
Как видно из этой телеграммы, Муравьев, был большой любитель прихвастнуть. Козыряя своими успехами на ниве международной деятельности, он забыл, что державы Чехия на февраль 1918 года попросту не существовало, а Сербия в то время была полностью оккупирована войсками Центральных держав.
После взятия Киева войска Муравьёва начали разбегаться, сократившись с 15 тыс. штыков до трёх с половиной, затем до двух, 2-й гвардейский корпус «самодемобилизовался» в полном составе, не оставив ни одного бойца.
Потом представители украинской Центральной Рады подписали мирный договор с Германией и ее союзниками, и в Киев вошли немецкие регулярные войска. Никакого существенного сопротивления им остатки красногвардейских отрядов оказать, разумеется, не смогли.
Справедливости ради, надо подчеркнуть, что ЕДИНСТВЕННЫМИ вооруженными частями, которые попытались оказать кайзеровским оккупационным войскам на Юго-Востоке России хоть какое-то сопротивление были большевистские отряды.
Именно те, кого совсем недавно «демократическая пресса» именовала «германскими шпионами» и пытались воевать с наступавшими немецкими частями.
Украинские националистические отряды («гайдамаки»), где ведущую роль играли бывшие (и действующие) австрийские офицеры были союзниками немцев. Атаман Краснов (возглавивший донское казачество после самоубийства Каледина) и вовсе официально объявил себя союзником Германии (!!!) и усердно слал Вильгельму Второму верноподданические послания о «братстве германского народа и казаков», «спаянном совместно пролитой кровью».
Не оказали никакого вооруженного сопротивления наступавшим немцам и «белые» офицерские отряды.
Часть из них пробиралась к Корнилову, а очень многие (во главе с генералом Свиты Николая Второго Скоропадским) сделали ставку на победу Германии в мировой войне и тоже пошли к немцам в прямое услужение.
В этой ситуации большевики пытались навязать немцам хоть какую-то борьбу:
ЗАПИСКА В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО КОМАНДУЮЩЕМУ ЗАПАДНЫМ РЕВОЛЮЦИОННЫМ ФРОНТОМ ПО БОРЬБЕ С КОНТРРЕВОЛЮЦИЕЙ Р. И. БЕРЗИНУ С ПРЕДЛОЖЕНИЕМ О ПРИНЯТИИ КОНСПИРАТИВНЫХ МЕР ДЛЯ ПРОДОЛЖЕНИЯ БОРЬБЫ С НЕМЕЦКИМИ ОККУПАНТАМИ
15 марта 1918 г.
Немцы обходят нас с севера, угрожая Полтаве, Харькову. Надо вам, столковавшись с Сухоносовым (в Орле) и со штабом в Курске, создать с северо-востока им угрозу на Конотоп-Бахмач. Мы отойдем главным образом к Сумам, к Харькову. Держитесь твердо, партизанскими отрядами прикрывая формирование более крупных единиц. Мелкие отряды говорящих по-украински пустите рассеянными в тыл немцам, чтобы то собираясь, то рассеиваясь, вели борьбу, сеяли панику, поднимали мужицкое восстание. Затребуйте секретно поддержки из Москвы. Перейдите официально в мой штаб с квартирой (фиктивной) в Новозыбкове, чтобы не нарушать условий мира. Разыщите лиц с украинскими фамилиями или знающими украинский язык и действуйте через них, держа со мной связь, не очень доверяя телеграфу.
Главковерх Антонов
ЦГАОР СССР, ф. 8415, оп. 1, д. 47, л. 11.
УКАЗАНИЕ В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО НАЧАЛЬНИКУ БРОНЕВЫХ ДИВИЗИОНОВ СУХОНОСОВУ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ КОНТРУДАРА ПО НАСТУПАЮЩИМ НЕМЕЦКИМ ВОЙСКАМ И СОЗДАНИИ ОТРЯДОВ ДЛЯ БОРЬБЫ В ТЫЛУ ПРОТИВНИКА
15 марта 1918 г.
Положение, благодаря нетвердости чехословаков25 и дезорганизации нашей, ухудшилось. Бахмач взят немцами. Конотоп почти взят. Немцы обходят с севера Полтаву и Харьков.
Надо столковаться с Берзиным и начальником Курского полевого штаба-создать особую армию под общим руководством Берзина для действия на Конотоп-Бахмач . Удерживаясь у Новозыбкова, [ударить] с северо- востока на немцев, не давая им завершить свой обход. Надо ускорить разгрузку Орла, категорически потребовав удаления лишней публики. Надо создать сильную группу формирования, создавать небольшие отряды, говорящих по-украински, с бумагами хорошими, парней, которые действовали бы в тылу немцев, то разбиваясь по пяткам, то собираясь в условном месте для налета, поднимая мужицкую войну и не давая немцам и гайдамакам пощады. Держите связь со мною, сообщайте секретно о сделанном…
Главковерх Антонов
ЦГАОР СССР, ф. 8415, оп. 1, д. 47, л. 9.
ПРИКАЗ В. А. АНТОНОВА-ОВСЕЕНКО В. И. КИКВИДЗЕ ОБ ОРГАНИЗАЦИИ ОБОРОНЫ г. ХАРЬКОВА
6 апреля 1918 г.
Назначаю вас командующим по обороне г. Харькова с подчинением вам войск 5 армии т. Сиверса, штаб которого находится в Герцовке, в 15 верстах западнее Томаровки, и войск армии т. Петрова, штаб которого в Люботине. На ст. Пересечную направлен пролетарский красногвардейский полк с артиллерией под общим начальством боевого товарища сапера Коляденко, который подчиняется вам…
У Мерефы два боеспособных эшелона, только что -прибывших - Несвитаевский и Павлоградский-свыше 1200 штыков, 180 пулеметов и полторы батареи под общим начальством Девицкого. Еще некоторые подкрепления посылаем к Пересечной. 5 армии Сиверса предписано отойти к Дергачам. Три броневика послали сегодня в .Люботин. У т. Петрова имеется тяжелая артиллерия, которую желательно использовать. Установите постоянную связь по всему вашему фронту и с Харьковом, где будет находиться резерв, о численности которого вам будет сообщено дополнительно. Резерв будет находиться в вашем
распоряжении.
Дополнительные распоряжения получите с особым нарочным.
Главковерх Овсеенко-Антонов
ЦГАОР СССР, ф. 8415, оп. 1, д, 87, лл. 114-116.
Понятно, что воевать с регулярными германскими войсками, имея в своем распоряжении «полторы батареи» и «три броневика» очень сложно. Так что Антонов-Овсеенко тогда удержать Украину не смог:
« ПРИКАЗ СОВЕТСКИМ ВОЙСКАМ ЮГА РОССИИ О РАЗОРУЖЕНИИ И РАСФОРМИРОВАНИИ В СВЯЗИ С ОТСТУПЛЕНИЕМ С УКРАИНЫ
№ 595 6 мая 1918 г.
Советские войска Украины и Донецкой рабочей республики под натиском врага отступили за рубеж Украины и, согласно требованию Брест-Литовского договора, подверглись на великорусской территории разоружению.
Ввиду этого и в полном согласии с советскими правительствами Украины и Донецкой рабочей республики объявляю о сложении с себя звания Верховного главнокомандующего войсками республик Южной России и о прекращении военных действий.
Приказываю частям, подчиненным мне и не сложившим еще оружие, сдать таковое немедленно
представителям военной власти Российской Федеративной Республики.
Все части, учреждения и заведения подлежат немедленной ликвидации, а их имущество надлежит сдать по указанию ликвидационной комиссии в распоряжение Высшего военного совета.
Верховный главнокомандующий Овсеенко-Антонов
Начальник штаба Баранов
ЦГАСА, ф. 14, оп. 1, д. 12, л. 1. Подлинник».
На этом полководческий опыт Антонова-Овсеенко в годы Гражданской войны и был практически исчерпан.
Правда, в январе 1919 года его вновь назначили командующим Украинским фронтом, но «блаженный главковерх» (по меткому замечанию Снесарева) все там развалил и после этого военных должностей он уже никогда не занимал.
Кстати, именно Антонов-Овсеенко был председателем Тамбовского губисполкома (октябрь 1919 - апрель 1920 годов), так что его вина в появлении знаменитого тамбовского крестьянского восстания (которое возглавил его однофамилец) несомненна.
Вернемся к боям 1918 года на Украине.
Надо сказать, что в то время боестолкновения и с войсками Центральной Рады были не слишком-то кровопролитными. Вот, например,
«ДОНЕСЕНИЕ КОМИССАРА ЮГО-ЗАПАДНОГО ФРОНТА Н. Н. КУЗЬМИНА Н. И. ПОДВОЙСКОМУ И ВЕРХОВНОМУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ Н. В. КРЫЛЕНКО ОБ ОСВОБОЖДЕНИИ ОТ ЦЕНТРАЛЬНОЙ РАДЫ г. БЕРДИЧЕВА
17 февраля 1918 г.
Бердичев взят. Один убит и 8 раненых, взято пять броневиков и батарея. По сведениям, Центральная рада из Житомира хочет бежать на Луцк, Дубно, Ровно. Сарны в наших руках. Из Бердичева и Коростеня предпринимают операции на Житомир. Городское самоуправление и гарнизон Житомира просят раду убраться.
Прошу разрешения выехать в Петроград с докладом.
Комиссар Юго-Западного фронта Кузьмин
ЦГАСА, ф. 1, оп. 1, д. 126, л. 39. Телеграфная лента».
Как видим, при взятии такого крупного населенного пункта, как Бердичев был убит всего один боец.
Как вспоминал поручик С.И. Мамонтов, «Тиф причинял нам больше потерь, чем бои». И это наблюдение справедливо для потерь обеих сторон, на протяжении всей Гражданской войны.
Отсутствие привычки к элементарной гигиене, антисанитария, сплошная завшивленность войск приводили к массовым эпидемиям тифа (который тогда свирепствовал в трех формах: сыпной, брюшной и возвратный), а также холеры и дизентерии.
От этих болезней (и от голода) в годы Гражданской войны погибло значительно больше людей, чем пало непосредственно на полях ее сражений.
14 февраля 1918 года Муравьев был назначен уже командующим фронтом, получив при этом задачу выступить против румынских войск, стремившихся захватить Бессарабию. В своей телеграмме Ленин потребовал от Муравьёва: «Действуйте как можно энергичнее на Румынском фронте». В ответ Муравьёв сообщал Ленину:
«Положение чрезвычайно серьёзное. Войска бывшего фронта дезорганизованы, в действительности фронта нет, остались только штабы, место нахождения которых не выяснено. Надежда только на подкрепления извне. Одесский пролетариат дезорганизован и политически неграмотный. Не обращая внимания на то, что враг приближается к Одессе, они не думают волноваться. Отношение к делу очень холодное — специфически одесское».
9 марта Муравьев учредил на подконтрольной ему территории военно-революционные трибуналы.
Находясь в Одессе, Муравьёв описывал свои «подвиги» в Киеве следующим образом:
«Мы идем огнем и мечом устанавливать Советскую власть. Я занял город, бил по дворцам и церквям… бил, никому не давая пощады! 28 января Дума (Киева) просила перемирия. В ответ я приказал душить их газами. Сотни генералов, а может и тысячи, были безжалостно убиты…
Так мы мстили. Мы могли остановить гнев мести, однако мы не делали этого, потому что наш лозунг — быть беспощадными!»
Муравьёв командовал войсками Одесской Советской республики до 12 марта 1918 года, однако удержать город не смог.
1 апреля 1918 г., бросив свои войска, Муравьев прибыл в Москву. Ленин по инициативе Антонова-Овсеенко предложил ему пост командующего Кавказской советской армией, однако местные большевики во главе с председателем Бакинского совнаркома Шаумяном С. Г. крайне резко выступили против подобной кандидатуры.
В середине апреля параллельно с разгромом анархистов в Москве Муравьёв арестован по обвинению в злоупотреблении властью и связях с анархистами; следственная комиссия не подтвердила обвинение, и постановлением Президиума ВЦИК от 9 июня дело «за отсутствием состава преступления» было прекращено.
13 июня 1918 г. Муравьев был назначен командующим Восточным фронтом.
Уже во время левоэсеровских восстаний Ленин начал сомневаться в лояльности Муравьёва, приказав Реввоенсовету фронта тайно следить за его действиями, «запротоколируйте заявление Муравьева о выходе из партии левых эсеров. Продолжайте внимательный контроль».
«10 июля Муравьёв поднял мятеж. До сих пор достоверно неизвестно, пошёл ли он на это по собственной инициативе, или получив соответствующий приказ ЦК партии левых эсеров.
Сам Муравьёв во время событий заявлял, что он «действует самостоятельно, но ЦК ПЛСР обо всём знает».
В ночь с 9 на 10 июля Муравьёв, бросив штаб фронта в Казани, без ведома реввоенсовета фронта погрузил два лояльных себе полка на пароходы и отбыл из города. Перед мятежом успел приказом по фронту перебросить из Симбирска в Бугульму местную коммунистическую дружину.
11 июля он с отрядом в тысячу человек прибыл на пароходе «Мезень» из штаба фронта, размещавшегося в Казани, в Симбирск, занял стратегические пункты города и арестовал руководящих советских работников (в том числе командующего 1-й армией Михаила Тухачевского, также зампреда губисполкома Шеленкевича К. С., политкомиссара штаба Симбирской группы войск Лаврова А. Л., и других большевиков).
После этого Муравьев выступил против заключения Брестского мира с Германией, объявил себя «главкомом армии, действовавшей против Германии», телеграфировал в СНК РСФСР, германскому посольству в Москве и командованию Чехословацкого корпуса об объявлении войны Германии. Войскам фронта и Чехословацкому корпусу (с которым он до мятежа и должен был воевать) предписывалось двигаться к Волге и далее на запад для отпора германским войскам, якобы начавшим в это время наступление.
Кроме этого он выступил с инициативой создания так называемой Поволжской Советской республики во главе с левыми эсерами Спиридоновой, Камковым и Карелиным.
Планировал привлечь на свою сторону чехословаков и офицеров. На сторону Муравьёва перешли левые эсеры: командующий Симбирской группой войск и Симбирским укрепрайоном Клим Иванов, и начальник Казанского укрепрайона Трофимовский.
Дальше события развивались стремительно:
«11 июля Муравьев явился на заседание исполкома губернского Совета вместе с представителями левоэсеровской фракции, предложив отдать ему власть. (На тот момент местные левые эсеры ещё не были удалены от власти, и занимали посты военного, земельного и продовольственного губернских комиссаров).
К этому времени председателю губернского парткома Варейкису И. М. удалось тайно разместить вокруг здания латышских стрелков, бронеотряд и особый отряд ЧК. Сам Муравьёв также безуспешно попытался заблокировать здание шестью броневиками.
Во время заседания из засады вышли красногвардейцы и чекисты, и объявили об аресте. Муравьёв оказал вооружённое сопротивление, и был убит (по другим источникам — застрелился)».
М. Д. Бонч-Бруевич в своих мемуарах даёт следующее описание обстоятельств этого ареста:
"В зал, расположенный рядом с комнатой, где по требованию Муравьева должно было состояться совместное с ним заседание губисполкома, ввели несколько десятков красноармейцев — латышей из Московского отряда. Против двери поставили пулемет. И пулемет и пулеметчики были тщательно замаскированы. Счастливо избежавший ареста председатель губкома Варейкис приказал пулеметчикам:
— Если Муравьев окажет сопротивление при аресте и будет заметен перевес на стороне главкома и его сообщниках, то стрелять прямо в комнату и косить направо и налево, не разбирая, кто там, — свои или чужие.
Сам он должен был также находиться среди этих обреченных «своих».
К одиннадцати часам вечера все приготовления закончились. Дала положительные результаты и проведенная коммунистами разъяснительная работа; команда броневого дивизиона, на которую Муравьев особенно рассчитывал, постановила ему не подчиняться".
Сам же Варейкис так описал попытку ареста Муравьёва:
"Я объявляю перерыв. Муравьев встал. Молчание. Все взоры направлены на Муравьева. Я смотрю на него в упор. Чувствовалось, что он прочитал что-то неладное в моих глазах или ему совестно своей трусости, что заставило его сказать:
— Я пойду успокою отряды.
Медведев наблюдал в стекла двери и ждал сигнала. Муравьев шел к выходной двери. Ему осталось сделать шаг, чтобы взяться за ручку двери. Я махнул рукой. Медведев скрылся. Через несколько секунд дверь перед Муравьевым растворилась, из зала блестят штыки.
— Вы арестованы.
— Как? Провокация! — крикнул Муравьев и схватился за маузер, который висел на поясе. Медведев схватил его за руку. Муравьев выхватил браунинг и начал стрелять. Увидев вооруженное сопротивление, отряд тоже начал стрелять. После шести — семи выстрелов с той и другой стороны в дверь исполкома Муравьев свалился убитым".
"12 июля официальная газета ВЦИК «Известия» поместила правительственное сообщение «Об измене Муравьёва», в котором утверждалось, что «Видя полное крушение своего плана, Муравьев покончил с собой выстрелом в висок».
Последствия мятежа оказались крайне тяжёлыми для фронта.
Войска Восточного фронта были деморализованы и сбиты с толку сначала телеграммами главкома Муравьёва о мире с чехословаками и войне с Германией, а затем — об измене Муравьёва, и о продолжении войны с чехословаками.
Красная армия вскоре оставила Бугульму, Мелекесс и Симбирск, а в начале августа и Казань, где в руки чехословаков и Народной армии Комуча попала часть российского золотого запаса.
В связи со сложившимся тяжёлым положением на фронте на станцию Свияжск вскоре после падения Казани лично прибыл наркомвоенмор Троцкий Л. Д."
Деятельность Муравьёва оставила в целом негативные воспоминания даже у самих большевиков. Тесно работавший с ним на Украине Антонов-Овсеенко назвал Муравьёва «смелым авантюристом и крайне слабым политиком», который выражался «высоким штилем», и «жил всегда в чаду».
Тухачевский (которого Муравьев арестовал и чуть не расстрелял) охарактеризовал его следующим образом:
«Муравьев отличался бешеным честолюбием, замечательной личной храбростью и умением наэлектризовывать солдатские массы…Мысль «сделаться Наполеоном» преследовала его, и это определенно сквозило во всех его манерах, разговорах и поступках. Обстановки он не умел оценить. Его задачи бывали совершенно нежизненны. Управлять он не умел. Вмешивался в мелочи, командовал даже ротами. У красноармейцев он заискивал. Чтобы снискать к себе их любовь, он им безнаказанно разрешал грабить, применял самую бесстыдную демагогию и проч. Был чрезвычайно жесток. В общем, способности Муравьева во много раз уступали масштабу его притязаний. Это был себялюбивый авантюрист, и ничего больше.
Не лучшим было и мнение председателя ВЧК Дзержинского Ф. Э., в апреле 1918 года арестовавшего Муравьёва в Москве:
«…худший враг не мог бы нам столько вреда принести, сколько он принес своими кошмарными расправами, расстрелами, предоставлением солдатам права грабежа городов и сел. Все это он проделывал от имени нашей советской власти, восстанавливая против нас все население. Грабеж и насилие — это была сознательная военная тактика, которая, давая нам мимолетный успех, несла в результате поражение и позор».
На фото: подписание мира между делегациями Германии и Украины, февраль 1918 года. Немецкая фотография.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/06/25/970