— Почему опять я? Маленькая, щупленькая, неприметная, ничем из толпы не выделяющаяся?
– А ты чем-то выделяться хотела?
— Хотела. Когда-то. Пыжилась, пыжилась. А ты всё лопатой норовишь стукнуть! Только голову от земли оторву, крылышки отращу – бац! Не стыдно? Я тебя спрашиваю: Почему опять я? Нет больше никого вокруг, что ли?
– Чего мне стыдится? Работа у меня такая. И другим достаётся! Ещё как! За день набегаешься, к вечеру уже всех подряд лупишь: маленьких, больших — без разбора.Да и не лопата у меня, а так, инструмент воздействия.
— Хорошенькое дело — без разбора! Не лопата у неё! А по щущениям - она самая! Это кто ж тебе разрешает так с людьми поступать?
– Их не подгоняй, они на шею сядут, ничего делать не будут. Дай им сразу денег, богатства и поминай, как звали! Будут на печи лежать.
— Что-то ты этих на печи не часто лопатой балуешь. А всё норовишь меня проблемами нагрузить. Глаза б мои тебя не видели!
– Так я разве видимая? Путаешь с кем? Уже мерещится кто-то?
— Лопата твоя мерещится. Только какое дело начну, так уже жду от тебя удара. Что ты привязалась? Только меня и видишь! Вокруг вон люду сколько! Нет, чтобы помочь, поддержать как-то. Посоветовать. Деньжат подкинуть. Так нет: работу — потяжелее! Зарплату — поменьше! Квартирку? На отшибе манюхонькую и с клопами! Мало клопов? Не довольна? Вот тебе ещё тараканчиков подселю! Пиявка ненасытная! Крови моей не напьёшься никак, зараза?
– Разнарядка у меня на тебя такая. Что ты ругаешься, как слесарь на вызове? Высшее образование, называется, получила! И не без моей помощи, между прочим. Или сейчас вся интеллигенция такая пошла?
— Была интеллигенция, да вся вышла с жизнью-то такой! Завшивела. Ты этих новоявленных интеллигентов видела? Кто взятки лопатой (кстати, не твоей ли?) гребёт, кто своих сослуживцев, «друзей» подсиживает. Эх, времечко. Помогала она мне учиться! Сама я училась! Может, только пару раз и свезло с экзаменами.
– Во-от, моя работа. Да, ты на время не жалуйся: что заслужили, то и получили. А ругаться всё-таки тебе не к лицу.
— Ты ещё на меня пожалуйся, в суд подай! И так всю жизнь туда лопатой своей подталкиваешь!
– Так может там тебя и ждёт то, что всю жизнь ищешь. Справедливость, например.
— Какая такая справедливость? Нет её нигде. Закончилась. На бумаге – справедливость, а на деле – быть бы живым. Зря время тратить, её искать. У каждого своя справедливость. А то ты не знаешь! Только надежду свою в стресс вогнать и потерять! Пусть хоть она со мной будет. С ней как то полегче. Не слышала: надежда умирает последней? Сначала перемудришь с моей жизнью, а потом в суд посылаешь. Погибели моей хочешь?
– А что ты всем недовольна, жалуешься? Кто у вас там пел: «Если долго мучиться, то ль ещё получится!» Так что ли?
— Вот именно: то ль ещё… Совсем не то, что хотелось бы. Мимо. Раньше думала, сказки в жизни случаются.
– А сейчас?
— И сейчас так думаю. С другими. Может и ко мне, когда счастье завернёт.
– А к тебе ещё не заворачивало?
— Почему ж бывало! И не раз. Но всё пока по-мелкому. То мужичка какого
подкинет, то ребёночка.
– Мужичок — это значит мелкое?
— Так он вроде мужичок, а по дому ничё делать не умеет. Зарабатывает мало.
Интеллигент - бессеребренник. Книги читает. Всё чего-то придумывает, а внедрить, никак не получается.
– Вот видишь — интеллигент, думает. Носки, небось, не разбрасывает.
— А они у него есть?!
– А что не носит?
— Носит, если купишь и стираешь. Так он ещё есть просит! А я лошадь, что ли: зарабатывать, по дому всё делать и его обихаживать? Ты хоть очки себе купи. Меня без очков и не разглядеть. Может когда жалко станет, чё путёвое подкинешь.
– Ну, дорогая: или умный и бедный, или простой, но с деньгами.
— А умного и богатого нельзя получить?
– Так таких давно разобрали! Или сами они намучались с красивыми и глупыми, и по одному в своих дворцах сидят, жениться отказываются. Тебе лет то уже сколько, забыла?
— Спасибо напомнила. На больное давишь? Я значит, под этот стандарт красивых и глупых не подхожу? Та-ак, одна сказочка медным тазом накрылась.
– Прямолинейная ты уж очень, принципиальная. А мужики, они обманываться рады, поохотиться, завоевать женщину. Женщина загадкой должна быть, а не лошадью — сел и поехал.
— Спасибо, милая. Утешила. А раз лошадь, то можно и лопатой?
– Ты говорила, детишки есть?
— Есть. Выросли, выучились, разлетелись кто куда.
– Так ты теперь свободная птица?
— Мне бы опериться. А ты мне последние перья выщипываешь.
– Кто знает, может, и полетаешь ещё. Обещаю.
— Это куда интересно? В рай, что ли?
– Почему сразу в рай? Может и не в рай.
— В ад, за что? За добросовестный недоплаченный труд? Туда и не летят, а падают.
– Путёвки не по труду распределяются, а по душевным качествам.
— Ты бы на свои душевные качество внимание обратила. Злюка безжалостная. У вас там все такие?
– Разнарядки разные, планы, методы воздействия. За день набегаешься за подчинёнными, устанешь, бывает, и незаслуженно кого-то лопатой долбанёшь, кто под руку подвернётся. Извиняться, что ли? У меня все меры воспитательные, гуманные.
— Не знала, что лопатой воспитать можно. Хорошенький у вас гуманизм, чувствительный.
– Или закопать, если воспитательные меры не действенны. Удобно.
— Договорились. Ещё и закапывает. Не умеешь воспитывать — не берись! Любить людей надо, а не закапывать.
-- Образно я выразилась – закапываю. Проблемами непосильными загружаю.
--- И никто не выкарабкивается? Все того?
-- Почему ж, ты вот стремишься всё преодолеть. Устала я с тобой.
--- Это что ж получается, я воспитанию не поддаюсь? Не то делаю?
-- Да в том то и дело: старательная, работящая. Под руку часто попадаешься. Всё что-то суетишься, суетишься.
--- Не работаешь – плохо, работаешь – тоже плохо? Вот и разберись с тобой. Слушай, тебя видать никто в детстве не любил? Безжалостная ты какая-то.
– Да, не особо-то и хотелось. У нас там свой коммунизм. Многое у ваших утопистов позаимствовали. Рождаемся в пробирках. Потом детский сад, лицей и университет. Некогда родителей заводить, сюсюкаться с ними. Сразу растём самостоятельными и независимыми.
— Ясненько. Бедная, ты бедная. А я-то от тебя ласки и понимания жду. Удачи выпрашиваю. Может, чайку с пирогом отведаешь? Ты, небось, и пирога не ела с яблоками?
– Не ела. У нас свой корм — духовный. Не откажусь. Устала я за день. Тут ещё ты со своими претензиями. Голова раскалывается. Думаешь легко судьбой чьей-то быть? Каждому предварительно всё по звёздам высчитай, распиши, проследи. Опоздать на секунду нельзя. Накажут. Всё в звёздочках при рождении заложено. Я и не при чём вовсе. Так, если уж кто настырный попадётся, сильный духом, тот в своей судьбе что-то изменить может. Тогда и разнарядка на него переписывается.
— Ты расскажи, как же вас наказывают, интересно?
– Да к тем, кто без стыда и совести живёт, отправляют на исправительные работы. Пока человеком не станут с нашей помощью. Тогда с нас наказание снимается. А им, что в лоб, что по лбу. Один хрен. Не меняются. Своими поступками подлыми судьбе только работы добавляют. Я так раз попала, лопат десять в негодность привела — толку никакого. Некоторые судьбы у нас с этакими толстокожими до самой их кончины мучаются. А они до-олго живут, припеваючи.
— Ну, и как вырвалась?
– Да, это у него чё-то перемкнуло, наконец-то. Родителей похоронил, друзей потерял, дети отказались, жена ушла, вот он в монахи и подался. Не поверишь — человеком стал. А меня вернули на нормальную работу.
— Ну, ладно. Пей чай, да иди уже. Нормальная работа у неё — нормальных людей лопатой подгонять. Спать мне пора. Лопату свою не забудь. Огород мне не вскопаешь в качестве компенсации? Ты уж так ей виртуозно владеешь!
– Ну, уж нет. Это в мои обязанности не входит. Я тебе мужичка какого-нибудь подкину.
— Опять за своё: какого-нибудь? Иди, без тебя справлюсь, воспитательница. Лучше б звёзды мои переставила в удачный пасьянс.
Ну, и судьба. Обхохочешься. И бросить жалко — пропадёт без меня: подберёт кто непутёвый, замучает. Притёрлись уже. Почти родные люди… Всё спать. Вдруг завтра очередь счастливой звезды подойдёт. Что-то я у судьбы спросить забыла…
22 июня 2015 г.
опуб-но 2014 г.