Молния. Глава 7

Екатеринка Кролик
Предыдущие главы:
Глава 1. http://www.proza.ru/2014/09/03/764
Глава 2. http://www.proza.ru/2014/09/25/1359
Глава 3. http://www.proza.ru/2014/11/23/2377
Глава 4. http://www.proza.ru/2014/12/03/1268
Глава 5. http://www.proza.ru/2014/12/17/1063
Глава 6. http://www.proza.ru/2015/03/11/1295




Мы все зависимы от кого-то. И, сколько бы люди ни пытались оправдаться какими-то липовыми, стандартными фразами, тем не менее, все находится во взаимосвязи, и порой она становится чересчур сильной. Хорошо это, плохо ли… Неизвестно, для каждого зависимость своя, и даже самая сильная может быть самой нужной, самой крепкой и самой доброй. Зависимы мама и дети, зависимы любящие сердца, зависимы друзья… И благодаря этой крепкой связи меж их душами и творится добро на планете, и горит сердце светом, и светит солнце, даря тепло и улыбки миру.
Но есть и зависимость иного рода. А если быть точнее, то зависимостью назвать это нельзя. Это является фанатизмом. Не давая проходу, вбегая в огонь и воду с целью что-то доказать, показать и предпринять, без связи как таковой, кричат, что надо в бой. Сталкиваться приходилось и с такими людьми, которые говорят, кричат свысока о своей правде. Может, оно и есть правда, но для него одного. Или для таких же, как он. Но эта правда – истина ли?
А истины не дано никому узнать. Потому что люди, ссорясь из-за обычной, казалось бы, вещи, видят только свою грань.

- Добрый свет тебе, Странник! – поздоровалась Молния с появившимся собеседником.
- Здравствуй, - тихо и робко, что совсем было не свойственно для него прежнего, промолвил Кирилл.
- Приветствую тебя… Неизвестный, - улыбнулся Странник и подошел к парню. – Можно сказать, самую главную стадию ты прошел.
- Главную?.. – прошептал мажор.
Но что же является главным? Осознание своих ошибок? Осознание того, что творилось, существовало где-то снаружи, скрывая где-то в уголках души что-то светлое и ценное?
- Верна твоя мысль, и дума твоя верна. Ты осознал, а осознание – главенствующий показатель душевной чистоты человека. Если он готов признать себя виновным – значит, он светел и чист. Он очищает себя этим признанием. И благодаря этим людям весь мир и держится, пока готовы они признавать ошибки, - ответила Молния, схватив Кирилла за руку.
- Жаль только, что пока… Пока что… Но не всегда, - грустно промолвил Странник, будто бы и не разговаривая, а произнося мысли куда-то вдаль.
Непонятным немного казалось мажору это ощущение – слышать мысли других людей. Человечество многое отдало бы за эту возможность, но людишки так глупы, что испортили бы и это важное предназначение и возможность, дарованную им. Любят они все портить, все коверкать, все переворачивать с ног на голову, с лица на изнанку, с верха вниз. Зачем, зачем они это делают?.. Да сами и не поймут, думают лишь, что так надо. Осознанно, сами предпринимают действия, губящие возможности человечества, уничтожают, уходя тем самым от Иного мира.
- И тем самым уничтожают себя, - печально продолжила мысль Молния. – Ты прав, слишком во многом прав, и ты сам это понимаешь.
- И от этого всем нам грустно. От этого туман. От этого часы стояли, - непонятно для мажора произнес Даниил.
- Часы?.. – испуганно спросил Кирилл, подумав, что он пропустил что-то важное.
Какие часы? Неужели все-таки что-то ушло от него, что-то нужное для Иного мира? Или имелись в виду часы в виде срока, данного обычному миру? И хорошо ли, и плохо ли, что начали они свой ход? Отчего-то казалось, что является это хорошим, добрым, прекрасным, но вот почему – этого никак не удавалось понять мажору, мысли метались, но не собирались в единую картину, никак не желали собрать единую мозаику, понятную ему. Странность и непонятность этого немного пугала, и немного мороз прошелся ветром по сердцу, но холод этот не был злым, он просто заставлял сильнее думать, быстрее бегать мысли, будто работая катализатором.
- Ты непременно увидишь эти часы, не бойся, - улыбнулся Странник, и в душе мажора вновь разлилось такое родное тепло, которое он мечтал чувствовать постоянно.
- И тепло с тобой всегда будет, и все это зависит от тебя, - добавила вслед Молния. – Все будет, если ты от этого не откажешься.
- Он не откажется, - ответил ей Даниил. – Он полюбил Иной мир.
- Полюбил? Громкие слова говоришь ты, Странник, - вмиг посерьезнела Молния и отпустила руку Кирилла.
- Громкие, но они говорятся достойно, - промолвил Странник, обратив на нее взгляд своих небесных глаз.
Мажор пытался сказать о том, что он не откажется от Иного мира, что прав Странник, но он будто бы оказался в кислородном шаре, невидимой пленкой закрытый от героев Иного мира. Его не слышали, и он сам себя не слышал; его слов не было, ничьих мыслей не было, кроме слов Странника и Молнии. Потому и выступал мажор неясным зрителем диалога двух жителей Иного мира, диалога, способного перевернуть сознание, способного перевернуть мировоззрение. Мысли ли, слова ли, но давали они Знание, истинное, столь нужное человечеству. Когда-то было оно с ними, когда были главные умы, они, создавая философию, историю, естествознание, общались со Знанием, советовались с ним, спрашивали у него мысли. И Знание, доброе создание, как и все в Ином мире, давало им то, что так искали людям. А те, загордившись, забыли о той помощи, которую давало им Знание, и отбросили его прочь, в закоулки грязных, неясных дорог. Не зря же умнейшие люди сейчас сидят на свалках и цитируют великие умы, они являются отголосками того самого Знания, его посланниками в обычном мире. Не просто так книги валяются в мусорных баках. Люди сами портят себя, плачут морально, а головы их не слышат, они тоже уже загордились, да и души уже не те, не слышат и они странных слез подсознания. А где сейчас Знание? Прячется мирно и тихо в закоулках Иного мира, с учебниками ходит по пространству и туманам и учит создания Иного мира о всем насущном. Дети Иного мира учатся и слушают, и лишь они являются отрадой Знания, грустного и ненужного, как оказалось, миру реальному, в котором главным является лишь материальность, и та – вещь скоропортящаяся.
- Достойных слов на свете много, но громким лишь иная дорога, - высоко произнесла Молния.
- Поверь, достоин Неизвестный громких слов, он излечился, он любить способен! – подняв голову, ответил Даниил.
- Возможно, и способен полюбить… Но Иной ли мир? – спросила Молния, прищурив хитро глаза.
- Способен, верь, способен! Иначе не отвез ты его трамвай, не принял бы его туман, не пошли бы часы! Прими его, Молния! – упал на колени перед маленькой девочкой в ярко-синей беретке и такого же цвета пальто Странник.
От этой непонятной картины будто что-то схватило Кирилла за горло, он пытался вырваться из непонятного плена, дышать, но что-то мешало, будто бы схватывая за спину. Вновь и вновь, попытка вырваться, борьба… «Борьба с самим собой!» - пронеслось в голове мажора. «Меня тянет назад! Нет! Иной мир, я не уйду от тебя! Не уйду! Я верю в Иной мир! Верю! Иной мир, будь со мной, а я с тобою буду, и не уйду отсюда, данное мне заданье не свершив!» - произнес неизвестно откуда взявшиеся мысли Кирилл, но он понимал, что светлые это мысли, поскольку веяло от них тем добрым, искренним теплом Иного мира. Со спины никто не держал, но дышать было все еще тяжело, но сил опять не оставалось, и он почувствовал, как падает куда-то вниз, будто с огромной высоты полета.
«Восстань!» - услышал он голос Молнии, будто эхом пронесся он сквозь пространство.
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли, исполнись волею моей! И обходя моря и земли, глаголом жги сердца людей!» - закричал мажор, пытаясь смотреть вверх и куда-то подняться, как в то же мгновение полет прекратился, и он вновь оказался рядом со Странником и Молнией. Они уже смотрели на него по-другому. Не как на ученика, не как на человека из обычного мира. Они смотрели на него Достойно.
- Ты был прав. Он способен полюбить, - ответила Молния, подходя к Кириллу и беря его за руку.
- Тебя Иной мир принял. Тебя Молния приняла. Ты уже многое сделал, - улыбнулся Странник, и от этой улыбки стало мажору намного легче.
- Но немногому научился. Тебе еще многое предстоит осознать. Именно осознать, - серьезно проговорила Молния, но в ту же секунду и ее личико озарила светлая улыбка. – А теперь пойдем. Я покажу тебе Правду и то, что ей пришлось сделать с обычным миром, - и на этих словах Молния вновь посерьезнела и повела Кирилла куда-то в туман.
Мажор обернулся, боясь потерять Странника, но тот шел вслед за ними и кивнул Кириллу, чтобы тот повернулся обратно. Он сделал это и увидел странную картину: слева от них стояла девушка с темно-русыми волосами в белоснежном одеянии и плакала, глядя на что-то посередине тумана. Как ни странно, сначала мажору не удалось рассмотреть, из-за чего плачет девушка. Но потом он присмотрелся и увидел стоящую посередине другую девушку и поразился: ярко-голубые глаза, почти таким же цветом, как и у Странника. Но если у него в глазах была доброта и тепло, то у нее в глазах плескалось лишь отчаяние. Она с болью смотрела на них, взглядом моля о помощи.
- Мир обезумел, - произнесла печальным голосом она и упала.
Кирилл собрался было ей помочь, но Молния крепко держала его руку, не давая подойти к ней. Девушка слева продолжала плакать, не подходя к упавшей. В сердце становилось больно, его будто сжимала какая-то сильная рука, сжимала от отчаяния и боли.
- Тяжело, когда Правда плачет, - грустно промолвил Странник, положив свою руку на плечо мажору. Ему стало немного легче, но все равно боль от этой странной картины переворачивала мысли и сознание в неясные картины, которые не удавалось рассмотреть, но, видимо, сейчас это было не важно.
Правда плакала, Странник молчал, Молния молчала, а Неизвестный непонимающе смотрел на упавшую девушку и не мог ни о чем думать.
- Мир обезумел! Мир обезумел! Мир обезумел! – раздался громкий смеющийся девичий крик.
Откуда-то справа появилась худая, даже анорексичная босая девушка в белом одеянии. На голове у нее был непонятный зелено-фиолетовый венок, а волосы меняли свой оттенок с русого до огненно-рыжего. Она прыгала вокруг упавшей, бегала, смеялась и будто бы радовалась, крича неясные отрывки слов. Все по-прежнему смотрели на девушку с голубыми глазами. Та не вставала.
А анорексичная девушка все бегала и прыгала, бегала и прыгала, а потом вдруг резко остановилась и взглянула прямо в глаза мажору. Вмиг его словно пронзило электрическим током, в голове откуда-то возникли картины странных порезов, белые и рыжие мерцающие пятна, кровь, опять порезы, опять пятна, кровь… Тепло было лишь у горла, все остальное захватила эта странная энергия, но вдруг понял Кирилл, что он на самом деле увидел, он этого испугался, но он это осознал.
Он сам понял, кем является эта анорексичная девушка.
Это не просто Жизнь из Иного мира.
Это не просто странная Жизнь.
Это Безумие.



Следующие главы:
Глава 8. http://www.proza.ru/2015/09/29/1031
Глава 9. http://www.proza.ru/2016/03/28/1301