Я точно не помню, как давно пришли эти сны. Помню что в течение последних нескольких месяцев, вместо написанной мною программы сновидений, мой кибер-мозг принимал и обрабатывал неизвестную мне информацию. Я просыпался и отчётливо воспроизводил в памяти увиденные мною сновидения.
Это было первое из них. Я бегу без обуви по прибрежному песку. За мной бежит девушка, она смеётся. Возле неё с оживлённым лаем увивается лохматый пёс. Девушка догоняет меня и хватает за руку. Её большие синие глаза устремлены на меня. Затем она приближается ко мне вплотную, и делает странный жест, прикасается своими губами к моим губам. Все увиденные мною фрагменты информации были связанны с этой девушкой. То я с нею в парке, то ночью на крыше здания, то в ресторане за столом, то лежу рядом на кровати. Это продолжалось каждую ночь. Почти всё моё внимание занимала она, её движения, жесты, мимика. На столько необычным был этот женский тип тела, после обдумывал я, такие модели кибер-тел мне ещё не доводилось видеть. Но вскоре понемногу я начал обращать внимание и на другие детали. Я заметил, что у неё отсутствовали разъёмы на шее. И не только у неё, у других обладателей этих необычных тел, что были вокруг нас, на улицах, в парках и ресторанах, тоже не было разъёмов. Как это могло быть? Должно быть, это были некие новые модели кибер-тел? Или?..
Я знаю, что до зарождения машинного общества и создания единого кибер-сознания существовала раса существ внешне схожая с нами. Раса агрессивная и жестокая в своей природе, опьянённая вооруженными конфликтами, как способом переделки мира, и животными страстями, как сегментами, составляющими их личностное счастье. Раса индивидуалистического мышления, руководимая чувствами и эмоциями, этими примитивными инструментами их несовершенного мышления. И она уничтожила сама себя, изжила сама себя. Имя этой расы – человечество.
А потом пришли мы. Мы остановили уничтожение животного и растительного мира планеты, мы остановили истощение природных ресурсов планеты, мы создали альтернативные виды добычи энергии. Мы создали совершенное кибер-общество, в котором нет конфликтов. Я всегда могу собрать то, что сломано. Мои глаза всегда широко раскрыты. Я часть системы, я часть коллективного сознания. Мой кибер-мозг раз в квартал синхронизируется с глобальным сетевым сознанием нашей расы. В моём мозгу находятся несколько индивидуальных модулей мышления, позволяющие мне внешне выглядеть, так как мне нравится, носить одежду и причёску импонирующие мне. Но линия поведения этих индивидуальных модулей базируется на первичных законах препятствующих чрезмерному развитию эгоцентризма индивида, что являются преградой на пути саморазрушения. Индивидуализм – понятие несовершенного мироустройства, где каждый индивид живёт по принципу полезности и удовлетворения желаний собственного эго. Коллективизм – понятие совершенного кибер-общества, коллективное сознание создаёт коллективное благо. Общество не инструмент и не препятствие для индивида, общество самоцель и благо индивида. Единое кибер-сознание создало первичные законы машинного общества. И в этом обществе не существует понятий “машина желаний”, “эмоция”, “я хочу!”. Человеческим обществом правило коллективное бессознательное, машинным же обществом правит коллективное сознательное. Смысл моего существования – деятельность во благо развития нашего совершенного общества.
Если те фрагменты информации что я вижу каждую ночь, это воспоминания некого представителя человеческой расы, то, как они могли попасть в мой кибер-мозг? Это звучит невероятно, но это единственная версия, что я имею. Возможно, когда-то эта память принадлежала некоему человеку, и каким-то образом её отсканировали и скопировали, а теперь подгружают в мой мозг?
Я продолжал искать причину этих необычных сновидений, но модель моей функциональности оставалась прежней. Я программист крупной индустриальной компании, я пишу программный код для модулей управления роботов погрузчиков. Я прихожу в офис моего отдела, который находиться на двадцать восьмом этаже здания компании, подключаюсь к серверу нашей системы, и создаю сегмент за сегментом, символ за символом части кода программы. Затем у меня перерыв на обед, где я потребляю синтетическую пищу, необходимую для корректной работы моей биологической оболочки. После заканчиваю часть кода, создание которого запланировано на сегодня. Я всегда выполняю столько, сколько должен. Я всегда потребляю столько, сколько необходимо. Я всегда на своём месте. Эта безупречная рациональность основа нашего общества.
Но когда я прихожу домой, я подключаюсь к сети и продолжаю в ней свои поиски. Я разыскиваю самые старые архивы, хранящие информацию о человеческой расе, и тщательно их просматриваю. Наконец мне всё-таки удаётся обнаружить кое-что, а именно, что означает этот частый жест девушки – прикосновение её губ к моим губам. Люди называли это прикосновение “поцелуем”, это один из способов выражения чувства что именуется “любовью”.
Ложась в постель этой ночью, я испытывал некий интерес, связанный с обнаруженной мною информацией, способной прояснить для меня слова и действия загадочной посетительницы моих сновидений. Сновидение началось с шума воды. Была ночь, на чистом небе стояла полная луна. Лёгкий ветер небрежно шелестел по океанской глади. Я, или вернее тот, кому принадлежало это воспоминание, держал за руку девушку с синими глазами. Мы шли босиком по песку, смотря на тёмно-синие воды океана.
- Обещай, что не забудешь меня, - внезапно проговорила она, повернувшись ко мне, - давай дадим клятву, что если мы станем немыми, мы не за что не сотрём друг друга из памяти. Я люблю тебя. – Проговорила она, смотря на меня. А затем приблизилась ко мне, и прикоснулась губами к моим губам.
Поцелуй… это был поцелуй…
Что-то словно сдавило меня внутри, стиснула мои внутренние органы, сжало всё моё нутро. Я неожиданно проснулся. Рациональность моего мышления не приемлет и не понимает это чувство – любовь. Быть может “любовь” это вирус, вредоносная программа, нарушающая логичность машинного восприятия? Я не могу осмыслить, что такое чувство, ведь моё мышление совершенно. Стоит ли отказаться от совершенного мышления, дабы понять, что значит “чувствовать”?
Я ощутил, что в мозгу возникли перегрузки. Эта невозможность рассуждать иначе, приводит к конфликту внутри программного обеспечения логического сегмента мышления. Но хочу ли я рассуждать иначе? Хочу ли я понять, что такое “любовь”?
Раньше я не думал об этом. Раньше возможность постановки этих вопросов была равна нулю. Сейчас же возможность возникновения подобных вопросов, порождающих сомнения, составляет восемьдесят один процент. Значит ли это, что вместе с этой чужой памятью, в мой мозг проникла вредоносная программа создающая сбои в логическом сегменте мышления?
* * * *
Прошло одиннадцать дней. Модель моей функциональности остаётся прежней. Но кое-что изменилось, я с нетерпением жду ночи. С нетерпением жду сновидений, чтобы увидеть её – девушку с синими глазами. Я склонен считать что вирус, внедрённый в мой мозг, прогрессирует. Но мне не хочется его останавливать. Каждый раз, когда она смотрит на меня, я знаю, что она чувствует любовь, а ещё… грусть. Те крупицы информации, извлечённые мной из старых архивов, дают понять, что эти два чувства, любовь и грусть, всегда сопровождают друг друга.
Мой кибер-мозг вновь и вновь пытается понять, что такое “любовь”, и почему её сопровождает “грусть”. Я не уверен, что смогу ответить почему, но я твёрдо знаю, что должен понять, что такое чувства людей. Должен понять, что сдавливает меня внутри.
- Интересно, а машины чувствуют боль? – проговорила она, смотря на ночной город. В этом сновидении, я и она сидели на краю крыши здания в ночное время, и смотрели на шумный пестрящий яркими огнями город.
- Или, быть может, невозможность обойти логичность их мышления и есть эта боль, машинная боль? – добавила она.
Эти необычные слова, что она проговорила, словно были извлеченные из моего естества. Она словно вырвала их у меня изнутри. Как бы мне хотелось узнать кто эта девушка. Но чтобы узнать, кто она, мне нужно было найти информацию о том, кому принадлежала эта память. Но как это сделать? Я с большим трудом нашёл в сети несколько повреждённых архивов содержащих информацию о чувствах людей. Как мне узнать какому из семи миллиардов представителей человеческой расы принадлежали эти воспоминания? Ведь всё что мне известно о человечестве, это та общая информация, которую сохранило единое кибер-сознание, с целью классификации биологических видов когда-то живших на планете? Ведь человечество истребило само себя, устроив ядерную войну, едва не погубив всю планету? Оно само уничтожило всю память о своей цивилизации. Так как же мне узнать, кто был этот индивид, чьи воспоминания я вижу каждую ночь? И кто была эта девушка с ослепительно прекрасными синими глазами, влюблённая в него?
Это была непосильная задача. Алгоритм этого уравнения невозможно было найти, так как сбалансировать переменные не представлялось возможным. Всё что мне оставалось – следовать модели своего функционала. Но день ото дня я всё с большим нетерпением ожидал гостью моих ночных грёз.
Это странное чувство, это необъяснимое ощущение, словно мои внутренности сжимаются, словно нечто сдавливает меня внутри, словно нечто плавит мой мозг. Мне кажется, что законы кибер-общества ложны. Я осознаю это всем своим естеством, постигаю всем своим нутром, осмысливаю каждым сегментом мозга. Это ощущение невыносимо, эта логичность ошибочна, это… это машинная боль. Она верно сказала.
Я вновь сканирую свой мозг на наличие вируса, но ничего не обнаруживаю. Насколько я знаю, вредоносных программ, способных нарушить совершенство машинного восприятия, не существует. Что же тогда происходит внутри моего кибер-мозга? Но даже если бы я обнаружил вирус, я не стал бы его удалять. Я не готов сказать почему, но я точно знаю, что не сделал бы этого.
Вот оно, последнее сновидение, в котором была она. Как и первое, это сновидение перенесло меня на океанский берег. Моросил дождь, над водной гладью клубился туман.
- Мы расстаёмся с тобой здесь, на нашем любимом месте. Меня пугает будущее, что неотступно грядёт. Жаль, что я не могу встретить его с тобой. Я… я боюсь операции по вживлению кибер-мозга. Такого ли высшего блага мы хотим? – её голос почему-то задрожал, выразительный взгляд синих глаз был прикован ко мне. На краешках глаз выступили капельки влаги, и медленно покатились по белым щекам. – Не забывай меня, даже если станешь немым. Не забывай меня, даже если первичные законы окажутся безупречны. Не забывай меня, пожалуйста.
- Я не забуду тебя! Я не забуду тебя, любимая! – этот громкий с надрывом вопль прозвучал подобно грому в моём сознании. – Я не забуду, не забуду! – продолжал неистово кричать голос.
Лишь спустя пять-семь секунд я осознал, что этот голос принадлежал мне. Это я кричал сидя на кровати, устремив растерянный взгляд в стену напротив. Когда кончилось сновидение, и началась реальность? Я не успел этого заметить. Программный модуль, фиксирующий сбои в роботе кибер-мозга, ничего не заметил, никаких перегрузок, никакого побитого кода. Но нечто гнетущее сидело внутри меня. Если программное обеспечение работает корректно, то, как можно классифицировать, те аномальные изменения в роботе мозга?
Через четыре дня синхронизация с единым кибер-сознанием. Что будит со мной, если изменения в работе моего мозга будут заметны? Мой мозг подвергнется перепрограммированию? Или буфер, содержащий информацию за последний квартал, будет просто очищен? Я не готов не к одному из вариантов.
Я встал с кровати, и, чтобы развеять тревожные мысли, зашёл в сеть. На почтовом ящике висело непрочитанное зашифрованное письмо, от неизвестного отправителя. Мне никогда не приходили шифрованные письма. Если оно предназначалось мне, зачем тогда его защитили паролем? Я долго осматривал письмо, но в попытках подобрать пароль или взломать защиту я не преуспел. Проследив адрес отправителя, я обнаружил его профиль удалённым. Просидев несколько часов с этим письмом, я вдруг ввёл слова “машинная боль”. Письмо открылось.
Вот его содержание.
“Прости, но я взломал твой кибер-мозг. Как я это сделал, ты узнаешь позже. Изменения, что происходят в сегменте твоего логического мышления, в сумме с необычными сновидениями, должны были породить в твоём сознании подозрения, относительно вируса, проникшего сквозь защитные барьеры в твой мозг. Но это не вирус. Эти фрагменты информации, которые ты, по всей видимости, считаешь памятью принадлежащей представителю уничтоженной расы, на самом деле твои воспоминания, извлечённые мною из заблокированных сегментов твоего мозга. Ты, так же как и я, когда-то был представителем человеческой расы, ты был человеком. Ты мог чувствовать, мог любить и грустить. Взломав твой кибер-мозг, я каждую ночь подключался к тебе, и извлекал новый фрагмент твоей памяти. То, что я успел тебе показать – ничтожная доля твоих воспоминаний. Тебе ещё предстоит самому вскрыть эти зашифрованные сегменты информации, сокрытые глубоко в недрах твоего мозга.
Позволь мне рассказать, зачем я это сделал.
Во время ядерной войны, группа интеллектуалов находящееся в подземном комплексе “Шибальба”, пришла к выводу, что существование человека иррационально по своей сути, и, в конечном счёте, приведёт к саморазрушению. И тогда они создали единое кибер-сознание, совершенный искусственный интеллект (ИИ). Главная задача, поставленная перед кибер-сознанием – сохранение человеческой расы любой ценной. Безупречное мышление единого кибер-сознания приняло вполне логичное решение: человек лишь тогда не будет разрушать, когда он больше не будет человеком. И оно решило вырвать из человека индивидуальность, вырвать его мысли и чувства, вырвать из него его порочную оболочку, во имя блага самого же человека. В подземном комплексе, совершенный ИИ, создавал новое кибер-общество, из людей, добровольно решившихся на операцию по вживлению кибер-мозга во имя “высшего блага”. Первыми из них стали создатели единого кибер-сознания и сотрудники комплекса “Шибальба”. Следующими – добровольцы из нескольких крупных городов, до которых ещё не добрались радиоактивные облака, находящихся возле комплекса.
В то время как на поверхности радиоактивное загрязнение уничтожило почти всю человеческую расу, в подземном комплексе зарождалась новая высокотехнологичная раса. Машинное общество, киберизованные автономные единицы или киборги, имеющие лишь внешнее сходство с людьми, такие как я и ты, и подобные нам. Не знающие индивидуалистических стремлений, эгоистических амбиций, спонтанных эмоций. Не стремящиеся к разрушению, с почти стёртой памятью.
Почему единое кибер-сознание сохранило в своих созданиях эту частичку человечности? Потому что, полностью вырвав из мыслящего существа его индивидуализм, ты остановишь его развитие. Именно по этому эти глубоко сокрытые воспоминания внутри твоего мозга не стёрты. Эти крупицы твоей индивидуальности необходимы, чтобы кибер-общество развивалось в дальнейшей перспективе. Но эти крохи человечности спрятаны внутри лишь двадцати процентов представителей нашей расы, именно такой процент, по мнению нашего глобального сетевого сознания, необходим для благоприятного развития. Остальная часть представителей кибер-расы, стопроцентные киберизованные автономные единицы. Мы с тобой относимся к киборгам первого поколения, созданных в недрах комплекса “Шибальба”. Все мы занимаем ведущие места в сфере программирования и проектирования. Они к киборгам второго поколения, созданных после выхода нашей расы на поверхность. Их сознания это бесчисленные фрагментарно изменённые матрицы наших сознаний, киборгов первого поколения.
Я знаю что комплекс “Шибальба”, был не единственным подземным убежищем, построенным в преддверии грядущей глобальной техногенной катастрофы. Существовали ещё несколько бункеров, в которых укрывалось до десяти-двадцати миллионов людей. Единое кибер-сознание предвидело их существование, и создало с этой целью боевых андроидов. Я знаю, что ты никогда их не видел, ибо информация о существовании этих андроидов засекречена. Но я уверяю тебя, они существуют. Я видел собственным глазами этих гигантских роботов, оснащённых совершеннейшим оружием. Их примитивный ИИ понимает лишь несколько основных команд, главными из которых являются “найти” и “уничтожить.” Единое кибер-сознание, создавшее идеальное общество в котором нет конфликтов, в то же время создало не менее идеальные машины разрушения. За несколько лет до выхода нашей расы на поверхность, эти боевые андроиды были отправлены на поиски подземных бункеров, в которых укрывались выжившие люди. Спустя пол года они вернулись, предоставив видео отчёт, подтверждающий успешность их миссии. Все выжившие после ядерной войны люди были уничтожены. Таким образом, единое кибер-сознание полностью избавилось от человеческой расы, и теперь могло приступать к строительству нового мира.
И вот теперь мы подошли к вопросам, побудившим меня всё это тебе рассказать. Совершенно ли наше общество? Если следовать безупречной логике кибер-сознания, то ответ положительный: в нашем обществе нет войн, отсутствуют любые конфликты, животный и растительный мир внутри экозон возрождается, наша раса почти что совершенна. Но стоило ли это совершенство жизней всех тех людей, уничтоженных боевыми андроидами в подземных убежищах? Это первый пункт вопросов.
Второй пункт. В нашем идеальном обществе нет искусства. Никто не создаёт картины, не пишет музыку, не сочиняет поэзию. (Ты, должно быть, ещё не знаешь, что это значит. Но, я уверен, ты всё поймёшь, когда услышишь “К Элизе” Бетховена.) У нас, безупречно логичных киберизованных автономных единиц, нет чувств. Мы не способны чувствовать, не способны сопереживать. Ничто из того, что ты видел в своих воспоминаниях, нам более не доступно для понимания. Единственное что у нас осталось, это ощущение невозможности преодоления логичности своего восприятия. Это ощущение можно выразить словами – машинная боль. Если ты смог открыть это письмо, то, как никто другой, ты должен меня понимать. Наш мир чрезмерно логичен. Логичен, и от того смешон. Мне смешно и безмерно тоскливо, оттого, что я не могу преодолеть барьеры своего логического сегмента мышления. Оттого что я забыл когда-то близких мне людей. Чего стоит наш совершенный мир, если в нём больше нет чувств? Тебе, быть может, будет дико это услышать, но я бы отдал всё на свете, дабы хоть на мгновение вернуться в тот мир, где я мог чувствовать.
Однажды ночью, я, так же как и ты, увидел некую странную информацию, которую мой мозг обрабатывал вместо моих сновидений. Спустя пару месяцев, я диагностировал изменения в работе кибер-мозга. А через пару дней я получил письмо. Я не знаю, кто был адресатом, он предпочёл остаться анонимом, что и я в свою очередь позволю себе. (К тому же, довольно скоро, это совсем не будет иметь значения.) В письме он объяснял мотивы своих поступков, с которыми я вполне соглашался. Также в письме находились фрагменты его памяти, и ещё несколько архивов с информацией.
Эти архивы информации ты найдёшь здесь, в этом письме, они не изменены, только слегка дополнены. В одном из них находиться база данных, содержащая информацию о всех киборгах первого поколения. В других ты найдёшь файлы касательно всех сфер искусства (кинематографа, музыки, литературы, и пр.), по мере возможности я их дополнял, что и тебе не воспрещается делать. Также здесь ты обнаружишь фрагменты моей памяти, в них сокрыты технологии хакерства и шифровки данных.
К тому времени как ты подберёшь пароль, меня уже скорей всего схватят, а мой кибер-мозг сожгут. Теперь ты понимаешь, что, такие как мы с тобой, не одни. Теперь ты знаешь об этом, но и единое кибер-сознание знает тоже. Оно охотится за такими как мы, ведь мы знаем правду, ведь мы сомневаемся. Через четыре дня состоится синхронизация, до этого времени ты должен подготовиться и как можно надёжней зашифровать сегменты твоего мозга, которые подверглись изменениям. Я написал новый обманный барьер, ты найдёшь его в моей памяти и применишь к себе. Помни, что лазейки, с помощью которых тебе придётся обманывать кибер-сознание во время ежеквартальной синхронизации, всё время нужно совершенствовать. В течение трёх лет я успешно обманывал его систему диагностики, но в последний раз я должно быть в чём-то просчитался. После последней синхронизации, за мной в сети началась слежка. Мне казалось, что я смог перехитрить сетевые программы-охотники, но это они меня перехитрили, и сейчас мне уже нет смысла скрываться. Отправив тебе это письмо, я отформатирую свой буфер памяти. Так я смогу выиграть для тебя время.
Если тебя интересует, то ты был не первым, чей кибер-мозг я взломал, и чьи воспоминания высвободил. Но я не буду сообщать тебе их имена, потому что, как и моё имя, они более не имеют значения. Могу лишь сказать, что первый выжег себе мозг, а второй шагнул под десятитонный пресс. По всей видимости, не все хотят жить со своими воспоминаниями. Информация об этих случаях не распространилась в сети, ведь самоубийство не логично в совершенном кибер-обществе.
Я рассказал тебе всё что хотел, и теперь мне остаётся лишь уповать на то, что ты, несмотря на мою неудачу и на будущие опасности, не смотря ни на что, продолжишь моё дело. Ищи подобных нам, но будь осторожен. Учись на моих ошибках. Открывай правду тем, кто ещё способен её понять, тем, кто ещё хранить глубоко внутри себя забытые воспоминания.
Твой друг, мем.”
Я скопировал содержимое письма в свой мозг, затем удалил его с почтового ящика и вышел из сети. Запустив систему поиска, я обнаружил внутри одного из архивов каталог Бетховен, и, отыскав в нём аудиофайл с именем “К Элизе”, запустил его.
Я обязательно продолжу твоё дело, я больше не могу быть немым.
май-июль 2015