С каждым из нас в детстве или в юности происходили вещи, которые тогда воспринимались трагически, а сейчас они могут вызвать приступы непрекращающегося смеха или недоуменную улыбку.
Когда не хватало сладкого, всегда находилось какое-то фантастическое решение. Я себя помню,как неукротимое желание мучило меня и требовало действовать. Потом пришло озарение: сдать пустую стеклянную банку в магазин и купить сладости.Когда порылась в кладовке, то разглядела необыкновенную банку Небольшая, и ближе к горлышку, стекло шершавое с пупырышками Посмотрела через него, ничего не видно. Потрогала пупырышки и повертела стеклянное изделие в руках. Несмотря, что в школу еще не ходила,но видела, как поступают взрослые в таких случаях. Я подумала, такая красивая банка стоит больших денег.
Прием стеклотары был в центре нашего городка. Воодушевления предстоящей покупкой, по дороге я мечтала, что куплю на вырученные деньги. Но количество денег еще сопоставить не могла с количеством яств и поэтому фантазии моей не было предела.
Я шла по бугристой дороге, вздымая сандалиями пыль. Помню, как прошла середину пути, отмеченную прудом, заросшим камышом. Бездумно прошлась взглядом по высоким стеблям с коричневой замшевой верхушкой,которые плотно стояли, поджав длинные зеленые листья в воде, покрытой противной желтой пленкой. А потом, мне казалось, бесконечно долго еще шла по улице, которая носила имя Ленина.
Облако нарисованного счастья накрывало меня. Нетерпение сжигало маленькую душу.
Наконец, замаячил магазин впереди, располагавшийся в небольшом старом деревянном доме.
В совершенной эйфории, зайдя внутрь, я увидела за прилавком груды шоколада, фиников, мешки с сахаром, конфеты в фантиках, круглые, подушечки, монпасье в железных коробочках. И в этом царстве изобилия вовсю шла торговля. Полная продавщица в белом халате принимала деньги,отсчитывала сдачу. Ловко сворачивала бумажные кульки, большим совком наполняла их, бросала на весы. Громко щелкала костяшками счет. Она была в тот момент главным человеком в моей жизни.
У меня подгибались колени от волнения, пока стояла в очереди. Какое-то непонятное предчувствие сжало мое сердце,когда я подошла и несмело протянула мою банку.
Продавец недоуменно посмотрела на меня и заявила, что такие банки не принимают. Ошеломленная, я еще некоторое время смотрела на груду всего за прилавком, как она отламывала куски шоколада на разновес. Не веря происходящему, затуманенным взором проследила, что есть такие люди,кто может покупать шоколад, не сдавая банки. В конце концов, когда я вышла на улицу, силы покинули меня, и, глядя на обесцененную вдруг банку, удивилась своему внезапному утомлению.
Откуда мне было знать, что ассигнации, бережно хранившиеся в верхнем ящике комода дома, были теми деньгами, что государство заняло у населения. И потому у родителей не хватало наличных денег на лакомства.
То время хрущевской оттепели запомнилось мне тоской по сладкому.
А вспомнила эту историю вчера, в новогоднюю ночь,когда муж, смущаясь, рассказал, как он захотел сладкого на службе в армии.Тогда он лежал в госпитале. Как, гонимый желанием отведать лакомство, отправился в армейский ларек и на последние шесть копеек купил пряников. Взгляд продавщицы он помнит до сих пор, и как она взвесила ему полтора пряника.
1 января 2012