«Suum cuique» (Каждому своё!) Марк Туллий Цицерон
В дверь номера постучали. Лёшка Пастухов встал с кровати и открыл. Вошёл доктор команды Степаныч с подносом, на котором стояло три прозрачных стаканчика.
- Разбираем удобрения, господа, - весело объявил он – Маркину не положено, у него соревнования через неделю.
- Какие соревнования? – спросил Антоха Медведев, забирая свой стаканчик.
- Шестнадцатого стартует кубок АйБиЮ в Поклюке, - ответил за врача Юра Дьяченко.
- Лучше меня знаете, зачем спрашивать, - прокомментировал Степаныч и гордо удалился.
Антон выпил содержимое своего стаканчика и рванул дверь.
- Ты, куда? – забеспокоился Лёшка, зная горячий характер друга.
- Прикинь, отлить.
- Погоди, я с тобой.
Они пошли по коридору рядом, оба высокие поджарые, коротко стриженые кандидаты в мастера спорта по биатлону, только Антон – смуглолицый брюнет, а Лёха – огненно рыжий и весь в веснушках, даже теперь, посреди зимы. В туалете Антон сначала от души выматерился, потом подошёл к писсуару.
- Я уже столько этой химии выпил, что скоро фаянс плавиться начнёт, а на соревнования всё равно едет Маркин. Почему он? Ведь в команде ты - самый быстрый, а я самый меткий, и все об этом знают.
- Не хотел тебе говорить, - потупился Алексей - У Володьки роман с дочкой тренера, видимо, это и есть решающий аргумент в отборе кандидатуры.
Антон довольно долго молча переваривал оглушительную новость.
- Ты реально думаешь, что Кагальницкий пошёл на такую подлость?
- Поставь себя на его место; дочке под тридцать, она далеко не красотка, а тут зятёк в сборной, глядишь, и заработает премиальных в семейную копилку. Так что, подлость тут, скорее, со стороны Маркина. Не мытьём, так катаньем, как говорится.
- Я пойду, поговорю с ним.
- Ничего ты не добьёшься, только отношения в конец испортишь.
- Лёшенька, неужели ты не понимаешь, что у нас остался сезон, максимум два, чтобы пробиться в большой спорт к высоким местам и большим деньгам. В стране четыре школы, каждая из которых ежегодно выдаёт по десятку таких полуфабрикатов, как мы, а в сборной все места считанные, и никто их без боя не отдаст. И вот тебе наглядный урок – для достижения цели все средства хороши.
- Я, Тоха, вырос в большой семье, где все друг друга поддерживали. Теперь, вы – моя семья, и я не собираюсь работать локтями, чтобы распихивать вас. В конце концов, мы с тобой чемпионы России. Это чего-нибудь, да стоит.
- По юниорам, друг мой, по юниорам. Ты не хуже меня знаешь, как мало блестящих молодых чемпионов раскрывается во взрослом спорте. Если у меня не пойдёт, уступлю место более достойному без всяких сожалений, но меня лишают шанса проявить себя, и молча сносить такой подход, я не согласен.
- А я в любом случае благодарен судьбе. Ведь мы занимаемся любимым делом, а нам за это платят деньги, возят по всему миру. Мечтал ли я о таком в своей деревне.
- Вот видишь, ты уже подводишь итоги, по сути, ещё не начинавшейся карьеры, и даже не пытаешься бороться за своё будущее.
- За будущее я не беспокоюсь. Место егеря в лесхозе мне гарантировано, новый дом в селе я построил, осталось только хозяйку в него привести, но, я думаю, за этим дело не станет, жених я видный, - Алексей расхохотался – Приедешь на свадьбу?
- Село, ты Лёха, село и есть, - беззлобно отозвался Антон – на свадьбу конечно приеду.
Потом опять посерьёзнел: «Я намерен биться до конца!» и вышел из туалета.
На следующий день бежали двадцатку. Без промаха на всех четырёх рубежах отстрелялись только Медведев и Маркин. Со стрельбища они ушли почти одновременно, остальные, нахватав штрафных кругов, заметно отстали. На последнем подъёме Антон широким шагом пошёл в решающую атаку. Мощно толкаясь, он воткнул палку между лыжами соперника, тот с разгона налетел на неё и растянулся на снегу. Медведев финишировал в гордом одиночестве, вторым пришёл Пастухов, Маркин, припадая на ушибленную ногу, еле доковылял третьим. Доктор Степаныч бросился к пострадавшему и стал сантиметр за сантиметром ощупывать пострадавшую конечность, непрерывно спрашивая, где болит. Тренер по физподготовке Зобнин зло выкрикнул: «Медведев, к главному тренеру!»
Игорь Леонидович Кагальницкий никогда больших успехов в спорте не добивался, но, как это часто бывает, далеко продвинулся на тренерском поприще. До взрослой сборной его, правда, не допускали, а вот юношескую он тренировал давно и успешно. Он, может, и не обратил бы особого внимания на произошедший инцидент, мало ли чего в пылу гонки не случается, но тренер Зобнин, находившийся неподалёку от места происшествия, настаивал, что Медведев остановил Маркина умышленно. Если так, то это было неслыханное ЧП. Игорь Леонидович решил во всём разобраться досконально.
- Вызывали, Игорь Леонидович, - мокрая голова Антона Медведева показалась в дверном проёме.
- Да. Проходи.
Антон, уже переодевшийся в спортивный костюм, проник в кабинет тренера целиком.
- Ну, рассказывай, что там у вас с Маркиным произошло.
- Тормознул я, товарища. Ответил грязным приёмом, на грязный приём.
- Не понял, - Кагальницкий аж на локтях приподнялся от такого заявления.
- С каких это пор фактор семейственности стал у нас решающим при отборе в сборную?
- Да, как ты смеешь? – возмущению тренера не было предела.
- Смею, Игорь Леонидович, смею. Десять лет мы варимся в этом котле и цену друг другу прекрасно знаем. Лёшка Пастухов бежит так, что не все гладкие лыжники догнать могут, а я никогда не промахиваюсь. Какие заслуги Владимира Маркина, кроме успеха во взаимоотношениях с Вашей дочерью, позволили ему оказаться на этапе кубка?
- Хорошо, я тебе объясню, хотя и не обязан - главный опустился обратно в кресло – Пастухов на лыжне хорош, спору нет, но не боец он. Всем доволен, глотки грызть за победу не будет. В отличие от тебя. Ты – самая яркая личность в команде, но личность непредсказуемая. Характер взрывной, уверен, что про себя знаешь всё лучше тренеров, на выполнение установок наплевать. Мне во взрослой сборной за такой подарочек спасибо не скажут. Сегодняшний случай – яркое моим словам подтверждение. А Маркин – золотая середина, стреляет надёжно, бежит прилично, психологически устойчив, терпелив, так что на длинных дистанциях с большим количеством огневых рубежей, достаточно конкурентоспособен. Его взаимоотношения с моей дочерью – личное дело двух молодых людей, к биатлону отношения не имеющее.
- Складно. Действительно, зачем мучиться с яркой индивидуальностью, когда есть терпеливая посредственность.
- Не очень-то уважаешь ты товарищей по команде.
- Команда, похоже, не шибко складывается. Я правильно понимаю, что мои шансы попасть на этап кубка мира, равны нулю?
Тренер замялся.
- Я обязан ответить, что-то типа, продолжай напряжённо работать, и шанс у тебя обязательно появится, но скажу честно, меньше нуля.
- Спасибо за честность, Игорь Леонидович, я завтра же покину базу.
- И не жалко тебе десяти лет потраченных напрасно?
- Напрасно? Ну, что Вы, биатлон научил меня двум важнейшим вещам.
- Каким же, если не секрет?
- Не секрет: быстро бегать и отлично стрелять. Прощайте.
Наконец-то тяжёлая кованая дверь министерства распахнулась, и показался «объект», в сопровождении двух здоровяков-охранников. Снайпер привычно совместил перекрестье прицела и лоб толстого лысого мужчины и нажал на курок. Оставив винтовку на месте, высокая фигура в чёрной куртке с поднятым капюшоном поспешила покинуть чердак, на котором пролежала без малого четыре часа, поджидая свою жертву. Парень уходил, нисколько не интересуясь тем, что происходит внизу; он никогда не промахивался.