ГЛАВА X
Все кричат о полосатой жизни, думала Маша утром, собираясь на работу. Ей нравились зебры и все полосатое. Но у нее, видимо, наступила полоса одна черная.
Она не чувствовала больше запахов с чердака, исчез запах кофе, корицы, да и никаких звуков не долетало сверху, ни чуть слышной музыки, ни шагов по темно-красной плитке и светлой лестнице. Спросить бы Аду Васильевну или Лину, возможно они знают, но нет, неудобно.
Нет у нее никаких прав проявлять интерес и такое любопытство. Она давно уже заметила, стоит подумать о человеке и он как будто материализуется из воздуха. И совсем не зря произвел на нее такое тягостное впечатление рассказ Ады. Теперь вот ей все кажется, что неладно у них в редакции. Работа продолжается, но атмосфера как перед большой грозой.
В двери позвонили и Маша прервала свои мысли, убедившись еще раз, что мысли материальны. Перед нею стояла Лина. Сегодня была она подавлена и растеряна. Одну секунду Маша приходила в себя. Потом, опомнившись от неожиданности, поспешила пригласить гостью в комнату.
Лина встала у балкона и, сжимая тонкие пальцы, сказала:
- Я не могу найти себе места. – Маша вопросительно подняла глаза.
- Ох, да. Вы ведь ничего не знаете. Дело в том, что Ивану Львовичу назначили встречу на окружной дороге. Он уехал и запретил мне выходить из дома. А я больше не могу вот так сидеть и ждать, я хочу поехать туда сейчас. Не могли бы вы со мной … - Она посмотрела на Машу.
Вначале Маше хотелось сказать, что они могут только помешать, но, подумав, поняла, что ожидание страшнее. Она молча кивнула и пошла одеваться.
Вдвоем вышли на площадку, где встретили Магдалену.
- Куда это собрались? – ревниво спросила она.
И после короткого объяснения бросила:
- Спускайтесь, ждите. Я через минуту буду готова. Лучше, когда больше людей!
Лина машину вела превосходно, быстро и уверенно, но без лихачества.
Она коротко сказала, что на встречу вместе с Иваном Львовичем поехал подполковник Сташевский и Генрих.
- Они (кто «они», можно было только догадываться, наверное, те, что предложили делиться) предупредили, чтобы никакой милиции, а иначе взорвут квартиру. Иван впал в полное отчаяние. И Сташевский поехал не в форме, хотя его знают в городе.
Женщины остановились на выезде из города.
Маша давно не была здесь и с интересом осматривалась.
У поворота сиял огнями ресторан с любопытным названием на огромной доске, инкрустированной разными породами дерева.
«Разойдемся красивыми» - предлагало название ресторана. Очевидно, бывали случаи, а, возможно, и нередко, когда к призыву ужинавшие здесь оставались глухими. Но все-таки такое обращение в названии впечатляло.
Над шоссе царил громадный щит, который с большим вниманием тоже прочитала Маша: «Всем путешествующим, странствующим, приезжающим навестить родственников или друзей, на отдых, развлечение или работу – уюта, радости, успеха желает наш город! Здесь каждый приезжий найдет и получит это и даже больше, если захочет». «Городская администрация».
Внизу мелким шрифтом красной краской было тщательно выведено: «Все получат!». Это, видимо, пообещал какой-то остроумец.
- Интересно, - сказала Маша. – Очень впечатляет! Кто это придумал?
В «Разойдемся красивыми» редкий вечер обходился без драки.
- Здесь спускают пары! – говорил хозяин ресторана. И городские чины видимо тоже считали, что спускать пары лучше перед въездом в город, то есть практически за городом, чем в центре него.
Три женщины вошли в двери и стали осматриваться.
Зал ресторана был разделен на небольшие сектора, отделенные друг от друга не очень высокими стенками. Таким образом, создавалась иллюзия изолированности от других ячеек и от общего центрального стола посреди зала.
Сразу же подошел официант и, быстро оглядев всю компанию наметанным профессиональным взглядом, пригласил пройти.
Соседки прошли к свободной кабине с овальным столом и четырьмя гнутыми креслами.
Официант положил перед каждой темно-красные кожаные папки. Из окна хорошо была видна дорога, щит с двусмысленным приглашением посетить город и несколько машин на парковке.
- Неужели мы опоздали? - в волнении спрашивала Лина.
- Не думаю, - Маша пристально смотрела в окно.
- Если бы здесь что-то и произошло, то остались какие-то следы.
- Трупы, что ли? – ляпнула Магдалена.
Обе женщины в ужасе посмотрели на нее.
- Я имела ввиду, возможно, милицию. Ее бы вызвали, если … Какие-то разговоры, шум, наконец, - ответила Мария.- Давайте возьмем себя в руки. Будем ужинать и наблюдать.
Они отодвинули карту вин и стали смотреть закуски.
Есть никому не хотелось, и Лина предложила сделать заказ по ее выбору.
- Иначе нельзя, - добавила она. - Никаких салатов, здесь это сплошь отрава.
Все с ней согласились. Официант возник как призрак и вопросительно по-смотрел на женщин.
- Три грейпфрутовых сока, - начала Лина. – Язык отварной, цветная капуста. Взбитые сливки, мороженое и кофе.
Официант поклонился и исчез.
Маша увидела, как к щиту подкатила темно-зеленая машина и остановилась.
- Я не могу есть, - сказала тихо Лина.
- Да и я начну давиться, – уныло поддержала Магдалена.
- А мы и не пришли сюда есть, - подвела итог Маша. - Не будем распускаться. Надо собраться, смотреть, ждать и слушать!
В двух кабинах позади них и впереди люди между тем ужинали. Слышен был звон посуды, смех и разговоры. Голоса слышны были мужские. Маше вдруг показалось, что один голос ей знаком. Но мешала музыка и бряканье тарелок. Иногда там говорили чуть громче и тогда низкий мужской голос осторожно давал советы быть тише, не говорить слишком громко, да и вообще, не надо в ресторане говорить о серьезном.
- А кто там у нас соседствует? – спросил кто-то из мужчин их официанта.
- Исключительно дамская компания, - ответил тот. - Три приятные дамы пришли поужинать.
- Женщины должны ужинать дома, - сказал совершенно пьяный мужской голос. – Ужин в ресторане – прерогатива мужская.
- А какие там женщины ужинают? – заинтересованно спросил еще кто-то из компании.
- Легкого, среднего или тяжелого веса? – захохотали в кабине.
- Ты что, не понял? – все еще хохоча, спросил остряк официанта.
- Женщины вполне на уровне и выше, - ответил тот. - Если вы имеете в виду легкого ли поведения, то никак нет. Да и вижу я их здесь впервые.
- А ты спроси, нельзя ли нам присоединиться к ним, или им к нам.
- Пососедствовать вместе, - ухмыльнулся пьяный голос.
Через некоторое время официант вошел к ним в кабину и спросил, не хотят ли они объединиться с соседями. Маша все смотрела в окно на темно-зеленую блестящую машину недалеко от входа. Пока еще из нее никто не выходил.
- Нет, - ответила Магдалена. – Мы поужинали, а сейчас пора и домой.
Дверцы машины открылись, из нее вышли две женщины и двое мужчин. Они осмотрелись и направились к ресторану. Маша узнала их и ахнула.
- Что там, Маша, что ты увидела? – она молча показала им в окно.
Первой шла Маргарита Неволина, потом Генриетта Сторублевцева, Тишайший Дед и прокурор Николай Афанасьевич.
Они вошли в ресторан, а Мария продолжала смотреть в окно.
К щиту подкатил джип. Теперь из машины вышел их сосед юрист, старший по дому,бывший капитан Самохвалов, а ныне майор, с новыми погонами,Босяк-ботаник и один из быков, состоявший в свите Овцебыка-Павлика.
- Ну и компания! – сказала громко Магдалена. – А эти- то как затесались к ним? Она показала на соседей по дому и на быка.
- Наверное, они празднуют новое звание бывшего капитана Самохвалова? – подумала вслух Маша. - Хотя, конечно, коллектив странный. С другой стороны – родственники: Генриеттка с Неволиной и Васьяныч. Но теперь нам надо думать, как выбираться отсюда. Лучше бы, чтоб нас никто не видел.
Магдалена осторожно выглянула и сказала, что уйти незаметно не удастся, компания занимает центральный стол.
"Что там за даты такие, - думала Маша, - что их надо отмечать в таком ресторане за городом, подальше от людей, да еще в такой странной кампании.".
Однако ее философские размышления прервал мужской голос и чья-то голова появилась в резном проеме.
Казалось, что половина членов редакции «Под шумок» собралась сегодня здесь на ужин.
- Маша! – обрадовано воскликнул фотокорреспондент Женя. – И каким ветром ты здесь?
- Тяжелым ветром перемен! – рассмеялась Мария. – А вообще-то встреча с приятельницей. Как при въезде на щите написано «Всем приезжающим рады, кто бы по какой надобности не приехал».
- Но там еще написано, - подмигнул Евгений, - все всё получат! Ну, правда, не ожидал тебя здесь встретить.
Он вовсю смотрел на Магдалену, которая, видимо, поразила его воображение.
- А можно пригласить твою подругу танцевать? – спросил веселый Женя.
- Наверное, можно! Только скажи нам, здесь ничего не происходило до нашего приезда?
Очень пьяный фотокорреспондент моментально сделал стойку и отрезвел.
- Ты что, с заданием каким-то сюда? – спросил он.
- Совершенно, абсолютно нет. Повторяю, просто мы должны были встретиться здесь со знакомыми. - Она вопросительно посмотрела на Женю.
- Значит так, - начал вспоминать Евгений. – Сюда приезжали на шикарном белом джипе Сташевский, с ним Генрих из «Трубочиста» и вальяжный откормленный мужик типа профессора или крупного спекулянта.
Магдалена, не выдержав, усмехнулась, а Лина сердито нахмурила брови.
- Ну а дальше? – нетерпеливо тормошила Мария Женю.
- Дальше, - задумался Женя. – Сташевский стоял в стороне. Я уж думал - разборки начнутся. Но вроде все обошлось. К ним подошли какие-то деятели. Потом, правда, я отвлекся.
В это время в зале вдруг грянула песня.