НА СНИМКЕ: Рита Райт и Курт Воннегут
Дубулты. 24 марта 71 г.
Дорогая моя Любочка!
Спасибо за Вашу добрую дружбу – она мне греет сердце… Передал ли Вам Румер (зимой) благодарность за кедровые шишки? Остальные письма – к Н.Г. и 8 марта получила уже тут, в Дубултах. У меня ужасно странная зима: в ноябре приехала в Ригу поработать с театром над пьесой о Вильде. Они меня заперли на месяц в дивной вилле, в лесу – 40 км от Риги. Пропала там до Ноавого Года, приехала в Ригу – встречали с дочкой у друзей – а с 10 января я уехала работать в Дубулты, в наш Дом писателей.
Сначала я жила в тихом «Охотничьем домике», а 5 марта открыли новый корпус, и я переехала на 8-й этаж, в очень хорошую комнату – огромное окно, лоджия – вид на море и реку, своя прихожая, свой душ и т.д.
Я тут уже сделала одну работу: выручала театр, пересказала для них пьесу Гоцци «Зеленая птичка» – уже репетируют! – написала много набросков для 2-й пьесы, что-то вроде литмонтажа из документов, стихов и – всё о Вильде, – я Вам о нем рассказывала? Кончается у меня срок пребывания тут 5 апреля, и я надеюсь к 10 апреля быть дома.
Москва. Вторник. 30 мая 1972 г.
Мои милые далекие друзья, Любочка, Светик, Герман, Нина, Оля, Галя, Юля, Эся, - все, кто был так добр ко мне, без кого я буду искренне скучать. (Любочка – это я, Светик – Светлана Рожнова, Герман – её муж Герман Безносов, Нина – поэтесса Нина Грехова, Галя – Галина Иванова, Юля – Юлия Лихачёва, Эся – Эсфирь Косицина –ЛК).
Простите, что не написала вчера – тут нахлынули дела, письма – и, пока всё прочла, уже было поздно…
Масса интересного: из Франции – дневник Бориса Вильде, и дневник милой Эвелины, с огромным письмом. Ждут меня, но когда??
Из Америки – смешное письмо от моего приятеля-сэленджериста: я просила его узнать – приедет ли Воннегут, он ему написал, а Воннегутик прислал этому Дону телеграмму:
«Наверное никогда не попаду в Россию – не зовут. Ваше чудесное письмо заставило меня влюбиться в Риту (your excellent letter made me fall in love with Rita).
Вот – видали???!?1?
Надеюсь мой Дон написал, что «Рите» уже не двадцать лет…
Но знаю, что он написал про переводы и про мой неугомонный характер…
Маргаритка не звонила – и я, ЕСТЕСТВЕННО, волнуюсь… (Маргаритка – дочь Риты Райт –ЛК).
Ещё получила письмо от своего старого товарища – не виделись лет сорок. О нем писала в воспоминаниях о Павлове. Прочел, растрогался, написал. Ответила и ему.
Напишу подробнее с Леночкой, а пока всех вас обнимаю, а мою милую Любочку, Германа и Светланочку – особенно.
Летела я чудесно – не в пример полёту с Румером!!!
Сейчас иду в театр. «Последняя жертва» в новой постановке, позвали – неудобно отказаться…
В доме относительный порядок.
Спросите у Вовочки – как он меня встретил и как мы пили у меня кофе с «нетом»… (Вовочка – это Владимир Захаров, будущий академик –ЛК).
Сегодня позвонила Тамара Ю.К.(жена художника Юрия Кононенко – ЛК), сказала, что он «туда» собирается. Звала к ним в гости – пришлось позвать их – на неопределенный день, но она позвонит. Очень что-то настаивала на встрече…
Перечисляя – кого я видела, я включила и Оленьку, и Платошу! (Ольга Малиновская и Платон, сын Юры и Оли –ЛК).
Посмотрим – чего им вдруг так захотелось меня видеть?
Обнимаю всех вас.
Любочка, вы были для меня таким ангелом, что я избаловалась!
И Герман так прекрасно бежал через поле с моим плащём, под вопли стюардесс!
Всё было хорошо – спасибо!
Ещё раз всех обнимаю!
Пишите! Ваша Рита Райт.
Москва. 2 июня 1972 г.
Розовое письмо срочно прочтите и отдайте «Виктории». ("Виктория" – детский фехтовальный клуб в Академгородке –ЛК).
Дорогая моя Любочка, только что говорила по телефону со старшей преподавательницей Ин-та иностранных языков. Узнала следующее:
В этом году Вы уже опоздали: экзамены на заочное отделение начались 1 июня.
Надо ли будет сдавать сданный Вами язык в будущем году, она обещала ТОЧНО узнать в учебной части, в понедельник.
Думает, что надо…
Она англистка, у них «заочки» как они выражаются – нет). У французов обещала узнать ВСЁ ТОЧНО. Я ей продиктовала все Ваши координаты – думаю, вернее – УВЕРЕНА, что она всё узнает.
Кстати, она мне сказала, что ДЛЯ МОСКВИЧЕЙ вечерние курсы ДЛЯ ДИПЛОМИРОВАННЫХ (как Вы) специалистов – ОЧНЫЕ – и туда большой конкурс, и ЯЗЫКИ СДАВАТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНО…
Но это ещё не значит, что и на заочном так, хотя я то думаю, что именно ТАК.
Что же касается других предметов, то она мне тоже узнает.
Вот тут «возможны» варианты – и м.б. всякую другую «науку» сдавать не надо. (Дипломированные на очное сдают ТОЛЬКО ЯЗЫК).
Милый мой дружок, сижу пока в Москве, хотя дача готова.
Но тут дел невпроворот: позавчера весь день редактировала с Маргариткой её перевод (хороший) Даррела, вчера писала письма и варила курицу – потрошить помогала Ваша тезка – вторая Любочка, которая меня часто спасает.
Вечером смотрела – опять-таки с Маргариткой! – «Загнанных лошадей пристреливают» – американский страшный фильм, но поставлен здорово, актеры дивные… Но – танцевальный марафон – это УЖАС…
Получила дивное письмо от Эвелины, её дневник и ДНЕВНИК БОРИСА ВИЛЬДЕ – ИЗ ТЮРЬМЫ… Невероятно… Как будто вдруг я снова услышала голос, знакомый мне по
Диалогу – и заговорил он о самом.
А вчера мне звонил со страшным заиканием – Юра Кононенко.
Всё рвется ко мне – с Тамарой.
Мне его особенно видеть неохота, но сказала – вот приедет Володя Захаров – придете вместе с ним.
Не удержалась – сказала, что была в Новосибирске и что он, кажется, туда собирается??? А он – «ннннннн-нет…» и дальше что-то невразумительное , вроде того, что ему там уже делать нечего. И тут я не выдержала и сказала: «А у Вас там растет изумительный сын!»
И он: «Ну, слава богу,… что растет…»
Потом обменялись обещаниями – повидаться – и всё…
Вот, Любаша, какой у меня ГНУСНЫЙ характер: будь это хоть сам Клее или Миро или ещё какой-нибудь ГЕНИАЛЬНЫЙ абстракционист, я, наверное, тоже вспомнила бы чудную, милую Оленьку и дивного Платошу – и не захотела бы смотреть на ихние, пусть гениальные! – картины!
Вспоминаю НИЩЕГО, БОЛЬНОГО, ПОЛУ-СУМАСШЕДШЕГО, МИЛОГО МОДИЛЬЯНИ, который мог бы тоже жениться на «Тамарочке» – (хотя я уверена, что она-то ни в чем неповинна! – т.е. на богатой Беатрисе, но любил свою Жанну, и писал матери, что их дочка – Нанетт (тоже Жанна) - его отрада, и ездил к ней в деревню и на последние гроши вёз ей апельсины…
Нет, не люблю людей, которые СВОЮ жизнь устраивают ЗА СЧЕТ ДРУГОЙ …
Ведь, когда я сказала: «А вас можно поздравить: вы ведь женились!» Ваш Юра мне так и ответил: «Да, иначе было НЕЛЬЗЯ… » – ТАК ЧТО – …
Интуитивно чувствую – он только о себе и думает…
И хотя добрый Володя мне доказывал, что всё – иначе, что Юра вовсе «не закоренелый злодей и дон-жуан», но мне что-то всё это не по сердцу….
Ну, ладно, приму их ВЕЖЛИВО, но с Володей: одних их мне принимать неинтересно.
А Володю я полюбила – он настоящий человек – и насквозь талантливый – всё понимает слёту…
Хотя характер у него, наверное, трудный и сложный… Но в нём какая-то ПОРЯДОЧНОСТЬ и ЧИСТОТА, а мне это важнее картинок…
Милая Любаша, простите за философию – и не сердитесь на старую «педантку»… Пишите мне: ст. Голицино, Моск. Обл. Проспект Мира, 61. Дача Трофимовых.
Нежно целую Вас и всех друзей. Как Ириша? ( Ириша - моя дочь –ЛК). Скажите Герману, что его гвоздика дала бутон – и расцвела в стакане. Не забывайте votre amie – Rita.
Голицино. 4 августа 1973 г.
Любочка, дорогой мой дружок!
Прежде всего – СПАСИБО ЗА ОЧКИ! Затем – ПРОСТИТЕ ЗА ДОЛГОЕ МОЛЧАНИЕ!
Живу почти что на два дома – и начав писать письмо – забыла его в Москве, куда попала уже недавно – и письмо УСТАРЕЛО…
Потом начались гости, гости – со всех концов света, – и я замоталась до предела…
Теперь буду в Москве только 14-го числа, весь вечер, поэтому Вы сможете мне позвонить – по вашему – часов в 11-12 ночи, но у меня телефон новый – 151-00-23 – меня «спарили» с неким Гладковым, воспользовавшись моим отсутстием.
Я вернулась из Дубултов в конце мая, СОВЕРШЕННО больная – была злющая ангина, потом – сердце, но всё это уже в прошлом, и Рум меня застал тут вполне здоровой. Надеюсь, он Вам передал от меня приветы и неугасимую нежность и любовь.
Сейчас живем в маленькой дачке с Александрой Яковлевной, нас кормят в Доме Творчества – Шурочка ходит туда за едой, а я, после двух месяцев полубезделья, пытаюсь кончить для Звезды повесть о Вильде. Трудно, канительно, тону в материалах, боюсь НОВОЙ редакции журнала – более суровой и педантичной (можно заменить эпитеты – не ошибётесь!!!)
У нас тихо, маленький густой садик, у меня удобная большая комната, у сестры – маленькая, но уютная + терасса, садик.
Радостью в юбилейном гаме и гуле о Маяковском была для меня моя маленькая статейка в №7 “Юности” – я её написала за полчаса, в Дубултах, по просьбе В.Ф. Огнева, случайно вспомнившего обо мне, т.к. мы сидели за одним столиком!!! И я рада, что ничего не выкинули и что я смогла фигурально дать по морде дошлым гётеведам, которые при жизни не осмелились бы. Боюсь, что маяковеды меня возненавидят ещё пуще, но Лиличка была бы ОЧЕНЬ РАДА – а мне только этого и хотелось…
Опять же в «Вопросах литературы» №7 тоже есть мой клочочек – я боялась разрешить редакции напечатать этот мой ответ на анкету, но теперь, прочтя своих соседей, особенно даму Мариетту, которой «ритм подсказали революционные события», – я не жалею: может быть, ученые-структуралисты будут меня ругать, но я сказала всё, что думала…
Читаю всякие английские романы, американскую книгу моего милого Воннегута «Завтрак для чемпионов» – и не знаю, что буду переводить, когда кончу Вильде. Воннегута вряд-ли разрешат.
У Маргариткиной Динки (золотая медалистка!! – ньюфаундлендиха) было семь (7!) щенков от «Блэк-Боя» – ньюфа, чемпиона Москвы трижды и роскошного великана.
Была масса переживаний, и хотя щенки продавались только в хорошие руки (дача, машина, отдельная квартира!! – по сто «рэ» и больше, но истрачено на них была ещё масса денег: их моя дочь кормила антрекотами, желтками и клубникой!!!
Один заболел у хозяев и чуть не скапутился – и Маргаритка взяла его к себе, ночей не спала, лечила, делала уколы, поила соком клубники (авитаминоз) – и щен выздоровел и снова отдан хозяевам…
ТЕПЕРЬ ОСТАЛАСЬ САМА ДИНКА, очаровательная, добрая, великолепно выдрессированная красавица, и её дочь – «Умница», и Маргаритка не хочет расставаться ни с одной из них… Она даже склонна отдать Динулю, но я просто не знаю – как пёс это вынесет – она обожает Маргаритку…А «Умница обещает стать ещё лучше: в три месяца уже просится, ходит на сворке и слушает команду «сесть» и т.д.
Маргаритка уехала с дачи в город, пока нет соседей, а что будет дальше – неизвестно… Я НЕ МОГУ ВЗЯТЬ СОБАКУ, т.к. УЕЗЖАЮ ВО ВСЯКИЕ ДОМА ТВОРЧЕСТВА И Т.Д., да и гулять С УТРА не могу никак. Но если бы кто-то нашелся в Академгородке и прилетел за Динкой, он получил бы ДИВНУЮ, веселую здоровую собаку – ДАРОМ!!!! Она неприхотлива – ест два раза в день, овсянку, рыбу, сырую и вареную, или хлеб с супом и т.д. (Словом – не было-бы заботы…)
Любочка, а вдруг Вы знаете такие ХОРОШИЕ РУКИ? Динка живет, обычно, в передней, знает свое место отлично…
Письмо вышло очень «собачье», но я так всё это «переживаю», что неважно пишу!
Очень Вас целую, очень помню. Когда – в Москву?
Всех обнимаю. Не забывайте – Рита Райт
13 августа 72 г. Голицыно.
Первый прохладный день.
Милый мой дружок, Любочка!
Где Вы – не знаю, но так как письмо – просто для того, чтобы Вы знали обо мне, оно и полежать у Вас может.
Уехав в Голицино, я обрекла себя на полную изоляцию от всех, – кроме моего бедного семейства – вернее – бедной сестры, – она всё время болеет, хотя ей тут лучше, чем в городе.
Маргаритка живет в другом месте – с ОГРОМНОЙ СОБАКОЙ – Динкой, которую она уже водила на «выводку» – и Динка получила золотую медаль за плаванье, прыжки и общую красоту. Пес дивный. Жил у нас две недели, конечно, утомил гулянием –
Дина очень велика и сильна – хотя очень слушается, но дёрнет – и еле удержишь. Я-то держу, а вот моя Александра Яковлевна упала, расшиблась – хотя и не очень сильно, но волнений было много…
Сейчас вышла маргариткина книга «Пятнистый сфинкс» Джой Адамсон. Если будут попадаться экзмпляры – хватайте – возвращаем гроши и делаем надписи: у нас всего три (3!) экземпляра!
Дача у нас огромная, прохладная, хорошая, но – что-то мне мало работается: голова «сочинять» не может, хотя перевожу много.
Кстати, в «Просторе» – три рассказика Воннегута – но редакция мне прислала ДВА (2!!!) экз., так что и «Простор» хватайте!!! (№5. 1972 г).
Да, кстати, раз уж речь зашла о журналах: тут меня мучают, чтобы я достала «Сиб. огни» – с романом «Отель». Можно ли это сделать?
-о-о-о-о-о-о-
Теперь – тайные новости: мои бумаги уже вернулись из одной – важной инстанции, пошли в МИД – насчет нового загранпаспорта – и франц. визу. Не знаю, что будет, но меня все «обнадеживают». Хотя я и не верю в такое счастье, но всё же написала друзьям в Париж, что если всё выйдет, то я в сентябре попробую прилететь… В ответ – чудесные письма, ждут, приготовили комнату, пишут всякие слова… Теперь остается только одно – ПОЛЕТЕТЬ ТУДА1
За это время много напереводила всяких дневников, документов, статей – для книги. Но увы! – моя «Звезда», приславшая договор мне на подпись, обратно его НЕ ПРИСЛАЛА – что-то там заколодило…
Очень мне грустно в этом году без моей Муси: в доме ее, напротив нас, живут её наследники – милые, но обыкновенные люди, а Муся была необыкновенная и – смертельно больная – до самой смерти сохраняла ясный ум.
Как я любила вечером посидеть у неё и всё ей рассказывать – обо всём – а теперь буквально не с кем слова сказать: моя милая, хорошая и добрая сестра – совсем другой человек… Впрочем, это у нас с самого детства – я для неё всегда была какой-то «оглашенной» – не интересовалась «девчонскими» делами и прочее…
А сейчас у неё этакий «комплекс младшей сестры», т.е. желание – доказать, что я что-то «слишком вообразила», поэтому мне очень трудно уйти в «неприкосновенность»…
Судя по газетам, «Академгородок» празновал 15-летие?
Как прошло? Ни о ком ничего не знаю – звонила другу Володи Захарова, но телефон, ЕСТЕСТВЕННО, не отвечает.
В Москве был самый настоящий АД: вокруг горел торф, стоял желтый туман, гарь, гадость, У нас тут жара была – +36 в тени, ни ветерка, но сегодня пошел мелкий дождь (не осенний – просто мелкий!)
Любаша, милая, простите за «дождливо-скучное письмо»: мне сейчас трудно собраться с мыслями, Очень хочется знать обо всех друзьях – Светлане, Германе, Леночке и Володе – и о Вас со чады и домочадцы. Как проходит – или прошло? – лето?
В городе бываю редко – только езжу за почтой и звоню в Ригу. Там у нас горе: погиб один из лучших актеров ТЮЗа – мой Труфальдино из «Зеленой птички» (поэтому она на конверте уже почернела)…
Чудесный был мальчик, талантливый, и жена – Танечка, тоже прелесть… Ужасно, когда умирают молодые – нам, зажившимся, как-то даже стыдно становится…
Но тут уж ничего не поделаешь, надо доживать хоть с какой-то «маленькой пользой»…
Не состоялось свидание с неким Димом, который звонил не раз, попадал на Маргаритку и говорил, что даже ездил в Голицино – но меня там ещё не было… Бог с ним – неинтересно…
И с Юрой Кононенко говорила раз по телефону – но ведь я не умею делать вид, что мне интересно – потому мы и не договорились никак. Но я была вежлива (не бойтесь) и ни на какие «темы» не разговаривала.
Но звонки Тамары и Юры мне как-то показались слишком настойчивыми – уж не решили ли они, что я – «полезное» знакомство?!?!?
А я – бесполезное… Только, когда попадаю к вам, или к другим своим молодым друзьям, чувствую, что хоть на неделю от меня какая-то – пусть чисто «информационная» – польза…
В начале сентября – числа 7-8 вернёмся в Москву и, если получу аванс, – позвоню Вам. А Вы мне до этого НЕПРЕМЕННО НАПИШИТЕ сюда, в Голицино: письма тут – втрое дороже для души!
Сентябрь 1972. Москва
Дорогая моя Любочка, очень-очень хочу Вас видеть – или слышать по телефону (по нашему времени попробуйте позвонить в 5-6 часов, т.е. в 9-10 по вашему.
Съездила в Париж на 6 недель райской жизни, очень много сделала, привезла всякие интерсные книги, материалы по биографии Бориса Вильде, пластинки и т.д.
Но ничего более или менее «сувенирного» купить не смогла – увы, увы…
Зато рассказов – с три короба.
Видела новые фильмы Феллини («Roma»), Бюнюэля («Les charmes discrets de la bourgeosie»), Висконти («Mort a Venise»), и ещё одну, по роману Бассани, а также знаменитые английские фильмы «Orange mecanique» и «Harold and Maud».
Видела новую программу Marsel Marceau (мим) и смешной театрик.
А главное – без конца ездила по окрестностям, по паркам и дворцам, по Парижу – во все времена дня и ночи…
В Москве замоталась (быт и мелкие обязательства), хочу в январе уехать в Дубулты.
Ко мне в Париж прилетал из Англии на 2 дня Курт Воннегут. Он прелесть и пишет мне дивные письма…
Но про это лично (весной!!!).
Целую Вас, Свету, Германа, Оленьку и всех друзей. Ваша Рита Райт.
Без даты. Москва.
Любаша, милый друг, пишу с оказией – потому что можно написать про всё: как трудно устроить вечер Пастернака (но – пробуем, и даже – тьфу.тьфу.тьфу! – с Юрским, который даже (!!!) хочет этот вечер сделать вдвоем со мной….в «Пахре», в Доме Ученых – это дивная аудитория…Я там уже была два раза – и это было чудесно…
Хочу, чтобы Вы зашли к Руму – и написали мне ПОДРОБНЫЙ ДОКЛАД – как он, что с ним, мы немного встревожены его молчанием…
Не буду долго распространяться о себе: устала, но верчусь, подружилась с ВТО, – и мне звонят всё время зовут в студии, в театры… Смотрела студию Табакова – мне понравилось, а мой Миша ( Миша – режиссёр Михаил Левитин - ЛК) ругается – говорит, что это «детская игра»…
Ну, напишите мне, пожалуйста! – о себе, передайте спасибо Ирочке и Аленьке и Мише за поздравления с Новым Годом! (Мои дочь, внучка и муж –ЛК). Целую нежно. Рита Райт.
Без даты. Москва.
Милая Любочка, пользуюсь оказией, чтобы передать Вам очень горячий привет. «Податель сего» – друг моей датской приятельницы, студентки Маши, которая занимается Цветаевой. Он историк и географ, занимается Сибирью.
Я его ещё не встречала – он уезжает в Иркутск. Зовут его Марк Бэссин.
Может быть, Вы ему подскажете, с кем ему встретиться из хороших ученых.
Впрочем, его руководитель по Московскому Университету, наверно, сказал ему, к кому обратиться, а я просто хочу, чтобы он увидел Вас, Ирочку и вообще Вашу хорошую, милую семью.
О себе писать можно бы много: очень часто выступаю, вчера даже была в Доме Ученых (на Пахре) – и мы с Сергеем Юрским там устроили вечер памяти Пастернака!!!! Я рассказывала, и как-то «подводила» к стихам, а он трижды «вставлял» чтение – специально выучил два десятка стихов – для вечера со мной!!!! Правда, выбрал он НЕ ТЕ СТИХИ, которые я люблю, но всё же было чудесно, а под конец он уже читал и «Август», и «Марбург» – словом, всем понравилось ОЧЕНЬ…
Любочка, я так закручена, что никому не успеваю написать. Но я очень прошу Вас, дорогая моя подружка, поглядите САМИ, как здоровье Рума, зайдите к ним, м.б., позвоните предварительно? – или просто забегите. Он, по моему, был Вам очень рад. А потом напишите мне.
Я собираюсь на месяц в Прибалтику – писать книгу (вернее дописывать журнальный вариант «Человека из Музея человека»). Заключила договор с «советским писателем» – после трехлетней канители. Договор отличный, авансовый, так что, я могу поехать в Дубулты и там отдохнуть от московской суеты-сует….
Была в Ленинграде. Любимый Город прекрасен.
Целую Вас нежно. Привет Мише, Ирочке, Аленьке – и Руму. Ваша Рита Райт.
Р.S. Если Марк захочет, свяжите его с библиотекой, т.е. с Володей Алексеевым – они живут на Жемчужной 12 кв. 30.