"Как славно, что шестое августа, хоть и через семьдесят лет, но объединило народы стран, все ещё находящихся в состоянии войны."
Ван Ли, китайский философ первой половины XXIвека.
"Сырная" тема буквально выбила из колеи. В день Памяти о жертвах первой атомной бомбежки вспомнил (http://www.proza.ru/2015/08/06/752). Но ощущение, что виртуальный социум больше взволновал хештег "Россия жжет". Хорошо, что люди ещё юморят и прикалываются. Вроде, как сами устраивают себе зрелище на фоне пожара от "хлеба". А что дальше? Завтра-вторая бомба, уже "Толстяк", вываливается из стального чрева. Как вы****ок брака науки и власти. И никакого спасения сотням тысяч обреченных.Пока-сотне. А после семидесяти лет?
Как-то затянулось знакомство с Поднебесной. Реально, тема напоминает тонкую линию горизонта в поле. Ровна она и недостижима. А ты лишь молекула этой бескрайности. Поэтому и страшно подступаться к сердцевинности отношений частицы и целого. К главной идее, скрепляющей (пока?) множество, пусть и разумных, но частиц структуры в единое целое.
Как-то громко и нарочито вдруг заговорили об этой идее. Поиск. Или имитация его для лучшего управления этими частицами, направление их, как в проводах, то в одно, то в другое русло. Конец века, последнее десятилетие, вдруг совпавшее с внешне коренными переменами. И так просто, но так пассионарно седой человек, бывший коммунист, вдруг взбирается на танк. Листочек бумаги в руках трепещет от ветра. Как множество разрозненных частиц, вдруг осознавших (или делающих вид), что они -едины. А он, там, на танке, символизирует эту сакральную связь народа и власти.
Но буквально через миг (по масштабам истории, а не частицы) он же в панике меряет шагами брусчатку главной крепости страны. Через мгновение тот же танк приносит в жертву эту выстроенную ими сакральность власти. Или восстанавливает старую, присущую предыдущему режиму. Тогда первый из них, поведший весь народ по новому, как казалось всем -светлому, пути. И ради этого выбрана была жертвенная сакральность всего народа. Мы наш, мы новый мир... И народ, упоенный своей и чужой кровью, шел сознательно и жертвенно к все уходящему горизонту светлого будущего.
А разве вся история России, даже её противоречивое начало, не говорит о жертвенной сакральности нашего народа? Удивительное совпадение, тысячелетие крещения совпало с переходом к новой ( старой?) державе. А сам тот давний обряд массового отречения от бывших богов и принятие монотеизма, он же тоже пример самопожертвования народа. Вера в силы природы вдруг резко меняется на веру в богочеловека. А реальным воплощением, тут, у себя, главный теперь их вождь. Нет, он, как и они грешен. Власть, обрушившаяся на него, дает ещё больше прав. И сакральной жидкости, что вытекает из ран тысяч непокорных. И народ подчиняется своей жертвенной сакральности, своей великой миссии быть навозом для прорастания будущих всходов.
Но знаково, что князь лишь через столетия приобрел статус святого. А для многих он так же неотделим от былинного язычника Владимира Красное Солнышко. Вот уж поусердствовали придворные историки, чтобы "причесать" и "напудрить" реального, хоть и обладающего безмерной властью, человека. Стал почти мифическим. Но почему так поздно причислен к лику святых?
Намного быстрее случилось это с последним (последним?) монархом России. В России ещё бодро полощутся на демонстрациях красные стяги перед портретами (иконами?) вождей, а Русская Зарубежная Церковь уже спешит с канонизацией. Николя "везет" больше, чем первому главному православному. Его канонизируют вместе с семьей. Через двадцать лет, как запоздалым эхом, в самой России. Правда, не стали великомучениками принявшие мучительную смерть служащие монарха, дошедшие вместе с ним до стены Ипатьевского подвала. Оставим этот вопрос на совести наших митрофорных служителей веры. А пока посмотрим дальше.
В отличие от первого второй "знаковый" Владимир причислен новой властью к "лику святых" моментально. Ещё недавно он в Горках, глядит на пришедших взглядом младенца, а тут, бах, -уже святой великомученик. И чтобы не забыли, не погребение, а святые мощи. Не высохшая плоть, непонятно что, а почти живой. И не такой, как перед кончиной в Горках, а мудрый и справедливый. Человек-власть, человек-миф.
И что мы видим сейчас? Рискну предположить: прижизненная, как и у сменившего Владимира Ильича, мифологизация. Больше не имеющая под собой реальную основу, а создание некого виртуального образа "святого". Это совпадает с мифологизацией здравствующих в СССР вождей. Но не всех, а склонных к авторитаризму. Блекло выглядит главный разрушитель образа святого Сталина. Или последний президент СССР. Не все сейчас и помнят, хоть и жив. А вот "крутые парни", символизирующие стабильность и справедливость, это другое дело.
Думаю, здесь и кроется главная национальная идея России. Народ готов приносить себя к подножью очередного правителя, лишь бы он соответствовал определенным параметрам. Некая жертвенная сакральность. Веди нас, раздавливая в кровавые кляксы, дальше. Нам не так важно куда, главное-веди.
Такое поведение напоминает муравейник или улей. Есть единица, почитаемая и охраняемая даже ценой жизни всех остальных. Остальные инстинктивно подчиняются её приказам. Облизывая правительницу, приближенный круг передает это облизание дальше. И так до последнего фуражира, который несет в общий дом зазевавшегося кузнечика. Или трудолюбивая пчелка без устали приносящая в улей нектар и изгоняющая к осени ненужных особей.
Пока все соответствует общему инстинкту, который можно определить жертвенностью индивидуума ради сохранения общего, такое сообщество процветает. Приходит время и старая царица, подобрав себе парочку молодцов, покидает отчий дом. Если все сложится хорошо, матриархальная семья накапливает на зиму запасов меда и перги. Цикл продолжается. Никаких потрясений внутри, если, конечно, не заведутся паразиты. Тогда семья или мобилизуется на борьбу с реальными врагами, или погибает.
Понимаю, что отдает биосоциологией, построением идеального общества. Но наш-то народ, видя нового правителя, продолжает верить в подобное. А он, приобретая неограниченную власть, приносит в жертву трону жизни своих подчиненных. Он же понимает жертвенную сакральность своих подчиненных. Но и кинжала в спину от ближнего круга прекрасно осознает. И вот это уже не улей, а гадюшник (извините рептилии), ласковый внешне, с нежными касаниями извилистыми телами.
И наступает миг, когда жертвенная сакральность всего народа резко меняет полярность. Теперь не народ, а правитель становится сакральной жертвой. Именно, священной, поруганной следующим, но возвращенной народу через определенное время. Отсюда и помпезность. Не важно, какой флаг реет над мощами, главное-свят!
Обсуждая эту тему с Ван Ли, пришел к выводу, что понятия жертвенной сакральности всего народа ради властителя у них нет. Каждый гражданин Поднебесной осознает себя не мурашом,стремящимся облизать царицу или на крайний случай её приближенных молодцов. Он -личность, хоть и деревенский чувак, но в древнюю игру го сделает любого нашего министра. И логика его действий подчиняется этой самой го. А серые схемы позволит себе кто сделать, то уж звиняйте, панове, к стенке и жди свинцовую пилюлю от болезни. А у нас до сих пор гадают: а была ли заключенная Васильева или приснилось?
В этой ситуации требуются все новые и новые подтверждения жертвенной сакральности своего народа. Для наших предков кусочек хлеба временами дороже золотого эквивалента. Моя покойная бабушка (царство небесное не только высоким святым, но и ей) рассказывала, как их гнали с украинско-польской границы в глубь России и сколько вокруг было перемешано крови и драгоценностей. Или "Солнце мертвых" Шмелева, когда представители нового святого жрали и пили, а бывшие, их дети малые, пухли с голода.
И вот сейчас подобная сакральная для ТЕХ россиян еда приносится в жертву справедливости и порядка. Народ же своим безмолвием присягнул, что ещё готов на жертвенную сакральность своего предназначения.
Первый титульный Владимир был канонизирован через многие сотни лет. Второй-моментально. Сейчас эго статус не определен. Для верующих он символ власти добра и справедливости. Но большинству фиолетово. И если завтра объявят: после долгого и упорного возлежания в Мавзолее (мавзолее?) ушел в землю Владимир Ильич, миллиона полтора от силы выпьют поминальную за Великого Вождя. Я не буду продолжать именную историческую цепочку. Думайте сами. Мне итог очевиден и неизбежен.
А все почему? В истории России периодически повторяется смена полярности с жертвенной сакральности народа на сакральную жертву его правителя. Что самое прикольное в этой ситуации, что временнЫе отрезки неизбежно сокращаются. Может, время быстрее бежит?
В следующий раз хотелось бы поговорить о гендерной разности наших народов и к чему это приведет в конечном счете.
Продолжение http://www.proza.ru/2015/08/13/381.