Сергей приехал к вечеру и сразу разрушил ее подозрения в адрес прислуги.
- Ев, скажу так, что бы ты поняла. Мы, после того, что случилось с Виен, сменили половину людей, проверили всех основательно, более того, изучили всю подноготную. В домах работают те, кто дал осмотреть свой багаж. Проверили увлечения, отношение к религии, в общем, все, за что можно было ухватиться. Эта вещичка не их рук дело.
- Тогда чья?
- Не знаю, но постараюсь узнать. Обещаю!
- Дэн вчера был в доме… - Ев подняла лицо к парню и тот, улыбаясь только глазами, подтвердил:
- Был! Это же его дом, как он может тут не бывать.
- Да я не к тому. Сергей, мы не ругались.
- Это меня не касается. Собирайся, отправимся тебя развеивать.
- Вот этого не надо, я и так развеяна настолько, что и собраться не могу. Вот завелась от безделушки, а все может быть настолько просто, что буду смеяться над собой.
- Поехали!
- Да, едем, едем. Мне надо пять минут. – поглядывая на окно, Ев никак не решалась отодвинуть штору и только перед самим выходом, подошла и сразу взяла кулон в руку. Снег, блестящий, хрустящий и безмерный. – такое видение послал ей кусочек серебра и тут же остался холоден к ее запросу. Провела пальцами и оставила висеть на месте.
Прогулка не шла на пользу, Ев то и дело всматривалась в прохожих, оглядывалась и не слушала парня, пытающегося хоть как-то ее развеселить, но и домой ехать не хотелось. Заехали в пиццерию, сделали заказ, и Ев увидела, как дрожат ее руки. Ничего не понимая, она глотнула «Капучино» и горячий напиток, скатываясь и обогревая ее, оставлял одну не тронутую дорожку, где собрался весь нервный узел, где роились мурашки – хребет позвоночника. Ев уже догадалась – некто, за ее спиной, уделяет ей чрезмерное внимание, сверля глазами. Провела рукой по затылку, укусила «Дьяволо» и оглянулась. Он стоял у стойки, в тени колоны, так умело скрывая свое лицо. Ев это было уже не важно, Ев была уверена на все тысячу процентов, что это Вилен.
- Я на минуточку! – бросила она Сергею, оставила сумочку прямо на столе, там же лежал ее мобильный и пошла, решительным шагом, гордо поднимая голову и не замечая никого, кроме этого субъекта. Парень юркнул за колону, но Ев следила за ним и не выпускала из вида. Ускорила шаг, догнала в отделении уборных комнат, протянула руку, чтобы схватить его за рукав, как парень развернулся:
- Погуляем, крошка! – хамски заявил невзрачного вида, с отвратительно запущенной щетиной, непонятного возраста мужчина, показывая в нервной улыбке желтые зубы.
- Да пошел ты! – оттолкнула, прошла мимо и закрылась в дамской комнате. – Только этого мне не хватало! – Вымыла руки, брезгливо мыля их несколько раз, рассмотрела себя в зеркале, поправила прическу, оставляя бурю эмоций и вернулась.
- Ев, ты испугана.
- Да нет, не бери в голову, просто уродов хватает, пришлось послать.
- Это не тол ли, что пялится на тебя весь этот час? Хочешь, я его сверну в баранку.
- А оно надо? Сергей, он же ничтожество, так пусть и подыхает в своей среде.
- Ты злючка бобер! Пицца стынет, а она вкусная.
- Не очень.
- Ну да, самая вкусная пицца только в Одессе! Я выучил. Слушай, а пожелай туда на несколько дней, я с удовольствие сопровожу тебя.
- Хитрый! Но предложение принимаю, о дне поговорим позже. – Она съела еще кусочек, согласилась с ним, что не плохая и, заказав домой, зачем-то три разные, самые большие, рассматривала спутника.
Сергей – очередной парнишка, взятый на опекунство их семьей. Подрос, окреп, стал ладен и в теле, и в разговоре. Она вспомнила Игоря, тот тоже был их другом, охранником и водителем, неким «подругом» с кем можно было спокойно делиться секретами. Сколько раз они с Вел пытались сосватать ему подружек, а он отнекивался, отмахивался и влюбился, в Леру, безудержно, безоглядно, безумно. Настолько сильно, что прощал ей все выходки, какие выдавала ее больная фантазия. Лера…. Если бы они с Игорем были в доме, то Ев, не боясь греха, моментально приписала бы медальон ей!
*****
Снег окружал ее и затаскивал в свою круговерть. Отплевывая его, стирая с глаз, Ев замечала быструю, черную точку, перемещающуюся по кругу, несомую метелью. Колкость, холод, вязкость. Ев не могла бороться с этим, она отдалась на его волю, скрутившись калачиком и закрыв глаза. «Шуба» над ней росла, закрывая собой завывание ветра. Неожиданно до нее дошел голос – тихий, отдаленный, родной:
- Ев! Ев! – муж звал бархатистым, нежным голосом, полным надежды. – Евввв!
- Гения! – перебил властный, зазывающее-требовательный зов. – Гения! Хватит прятаться. Ты же сама, сама меня ищешь.
- Ев! Ев! – перервал его мягкий и волнующийся о ней. – Я здесь, здесь! Ты только голос подай! Только отзовись.
- Евгения! Хватит прятаться. Я жду!
Ев села и открыла глаза – на нее смотрели две, немигающие точки, холодных черных глаз. Подалась вперед, стараясь нащупать его, глаза отдалились. Ев вперед - они от нее. Отбросила одеяло, стала на ноги и уперлась в подоконник, не рассчитав спросонья. На нее подуло холодом, не омерзительным, а желанным, как в знойную ночь. В ожидании увидеть Вилена, не в комнате, а за окном, Ев дернула штору, та оборвалась на половину, нависла над ней. Ев даже не обратила внимания, взялась за ручку окна, медальон скользнул на ее кисть, проехал до локтя, шершаво поднимая каждую волосинку на ее коже. Дыхание перекрылось, и она плавно поползла вниз, все закружилось, завертелось и смешалось…
****
Вилен шел по снежной поверхности так легко, словно под ногами были не сугробы, а плотный слой льда. Даже не шел, а скользил, плавно и быстро продвигаясь вперед. Оглянулся, увидел ее одинокую, на заброшенной крыше, в страхе сдавливающую трубочку телефона.
- Гения! Ты неудержимо двойственная натура. Как же ты не поймешь, что не я, а он тебе нужен!
И она, словно услышала его, повернула голову, всматриваясь вдаль. Взгляд пробежал, не заметив его, скрылся за мохнатым воротником ее комбинезона. А он пошел дальше, без сожаления, без невыносимого чувства вернутся и забрать ее с собой. Забрать и разнообразить свою размеренную, одностороннюю жизнь. Несколько шагов и он оглянулся в последний раз, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, что за ней уже приехали, добираться-то тут, совсем ничего. А она все еще была одна. Екнуло там, где должно стучать сердце, но он скрипнул зубами и побежал, чуть не сбил лыжника, мечущегося в поисках кого-то. И только удалившись от него на огромное расстояние, понял, кто это был. Зачем-то побежал назад, но ее уже не было. А лыжник, махнув в отчаянье рукой, поехал в обратную сторону, ругая себя, что не уберег, что не успел, что не оставил дома и еще массу таких «не», с болью, но наполненных любовью, выкрикивал Дэн. Вилен забрался в хижину, тем же путем, что и вылез, сел на скамью у догорающей буржуйки, гладил грубое дерево, словно собирал все тепло, что осталось от нее. Затем поддался человеческому инстинкту и забегал по комнатам, собирая свои вещи. Размахивая руками, с такой силой, что комья снега отлетали во все стороны, вытащил снегоход и полетел на нем, без оглядки, в лыжный городок. Нашел дом с красной крышей, что мелькал в ее сознании, пробираясь к каждому окну ловил слова и мысли и уже через час, сидел в самолете, проникнув в него незаметно, в отдел багажа, полетел за ней. Зачем – сам не понимая.
Он был ее тенью, он превратился в слух, делая опрометчивые поступки, руша собственные устои. Дважды чуть не выдал себя бессмертному, единственному, кто заметил его присутствие и задался вопросом. А она, из-за своего упрямого характера, связывала его по рукам и ногам, толстым канатом, притягивая к себе, приближая его кончину. Ему бы рвать эти путы и бежать как можно дальше, залечь на дно, запрятаться. Ему бы только сделать маленькое усилие и следовать желанию, а он, противореча себе, шел за ней, как ягненок на заклад.
****
Ев пошевелилась, но подняться не могла. Ладонь горела, и ей казалось, что там сплошной волдырь. Постепенно, в голове становилось ясней, и она уже понимала, что видела противоречивые действия Вилена, что не окунулась в его прошлое, а ответила на собственный вопрос – он был рядом! Он шел за ней следом. Он весь был в ней и это его вещичку она зажимает в ладошке. Это его оберег, от нее! В горле першило, в голове был бардак. Не разжимая пальцы, все сильнее и сильнее сжимая метал в кожу, Ев перебралась на кровать и отключилась. Приходя в себя несколько раз, она слышала голоса, каждый раз новые, в гостиной, за дверью, но ни разу не увидела никого возле себя. Шевелила пальцами, удостоверялась, что клеймо на месте, проваливалась в пустоту снова и снова, чтобы быть никем и ничем. Чуть позже, к голосам прибавились руки Дэна. Она их узнала, не могла не узнать! Все так же заботливые, нежные. Прикасались к ней, наполняли теплом и освежали голову, снимая тот вакуум, что возвращался практически сразу, как руки удалялись. Дэн, Дэн! – вычерчивали ее губы, только голос не пробивался. Разум понимал – он не мог ее никому доверить! Он не сможет ее никому отдать! Снова спустилась опустошенность, накрыв ее всю, и снова она выдернула себя из нее. С трудом разомкнула веки, расплывчатое лицо мужа, обрело формы, и она опустилась в сон, задышав ровнее, принимая краски, восстанавливая силы.
****
Ев проснулась и лежала, прислушиваясь – тишина! Она выспалась, действительно выспалась. Было так хорошо, так покойно, так радостно, что она, потянувшись, повернулась на бок, в надежде увидеть мужа и окунуться в его объятья, получить дюжину страстных поцелуев и забыть все недоразумения, что были между ними. Признаваясь себе, что сама все нарисовала, выдумала и оживила. Но его рядом не было. Подушка на месте, не тронута, не примята, не освежена его запахом. Не было его и в ванной – тишина подсказывала об этом, не слышала его и в гостиной и даже в кабинете. Задумалась, легла на спину. Скрипнула дверь и она расплылась в улыбке, надеясь увидеть его, но заглянула Мирослава и, увидев ее бодрый вид, прошла и поставила перед ней свежие цветы. Его цветы, мужа!
- Проснулась! Ну, ты и напугала нас.
- Чем?
- Как это чем?! Ев, ты спала трое суток!
- Сколько?
- Трое! Мы тут уже собрались принца искать, чтобы будить нашу, «спящую красавишну». Какое снотворное сгрызла, признавайся.
- Ни какое. Правда, я не пользуюсь этой гадостью. Трое суток, говоришь…. Не заметила.
- И как бы ты это сделала, если храпела, как бурундучок.
- Я не храплю!
- Это скажешь кому другому, я-то слышала! Ев, мне на работу бы съездить, ты как?
- Нормально, огурчиком! Поезжай, конечно. Дай я тебя поцелую и отправляйся. – Мира наклонилась, Ев обняла ее, обменялись поцелуйчиками и девушка пошла к выходу, сообщая:
- Агния сменит меня через час, мы же не знали, что ты проснешься.
- Хорошо. А Дэн на работе?
- Дэн? – Мира удивленно оглянулась и мялась, не зная, что сказать. – Наверное. – Бросила взгляд на цветы и, уже спрятавшись, крикнула. – Позвони, телефон где всегда. Я его не контролирую.
- Я его не контролирую! – передразнила Ев и увидела на запястье брелок. Смутно знакомый, что-то напоминающий. Снимать не спешила. Приблизив руку, рассматривала – Пятигранная звезда из пересеченных треугольников. В основаниях поблескивали камушки, ни каких надписей и только «W» в центре всех пересечений. – Странно. И как давно я такое ношу? Не помню. В горах его не было, у Вел в гостях – тоже. По дороге домой…, да нет, Эд бы за такое меня на смех поднял, покупки то он оплачивал... Дэн? Зачем? Мы же вроде в контрах были. Ладно, разберусь. Вот только к чему тут эта буковка? – повертела безделушку. – Вера… Ага, это намек на веру…. Ну ладно, пусть повесит, не мешает, а там разберусь от кого и для чего.
Побрякушка на ее руке не давала покоя, она ее крутила, вертела, чесала под ней кожу, но не могла вспомнить, откуда та взялась. Дочь налетела, с кучей маленьких призентиков, от себя, мужа, по просьбе Виен и Владки. Пирожные съели вместе, остальное оставила на потом.
- Мам! Ты когда с отцом помиришься?
- Дочь! Я с ним не ссорилась. И если ему что-то стукнуло в голову, то я тут не причем.
- Не что-то, а ты! Это ты его бросила на курорте.
- Не правда! Я попала в безвыходную ситуацию и спасти меня могла только Вел, что, собственно говоря, и сделала.
- К ней-то у меня вопросов нет! Отец тебя искал, до позднего вечера, сам! Жан поднял всех спасателей, а он не положился на них, не пристроился к ним, сам налыживал просторы. А ты! Могла бы и к ним вернутся.
- А ты у нас по профессии кто, адвокат? Нет! Вот и рисуй свои картины, а с отцом мы, как-то, сами разберемся!
- Именно, что как-то!
- Ты еще молодая, в браке год, не понимаешь некоторых вещей… - начала Ев и опять пальцы схватились за талисман.
- Может и так, но вы моя семья. А глядя на тебя, мой муж задумывается. И вообще, ты какой пример подаешь?
- Эксперементаторский! Не зуди.
- Хорошо, не буду. – кивнула Ния, но тут же добавила: - Пока разводом не пахнет.
- Еще чего!
- Ма, - Агния не выдержала и схватила мать за руку: - что ты вот это на себя нацепила и смыкаешь?!
- Да, так, сама не знаю.
- Что сама не знаешь? Я у тебя в компе закладки видела, ты что, в забубоны веришь?
- В компе?
- Да….. Видно ты конкретно переспала сегодня. Ладно, я поеду. Верни папку на место, а то рассержусь!
- Он не игрушка, сам явится. – Ев уже не могла дождаться пока дочь оставит ее одну. И как только закрыла за ней дверь, бросилась к чудо-машине и просмотрела все закладки, сделанные ею, по-видимому. Обереги, талисманы. Похожие сочетания, рисунки, но ничего конкретного. Да и не могла она серьезно думать над невзрачной штучкой у нее на руке, когда в голове звучали слова дочери. – Значит, все думают, что это я, баба Яга, выгнала пай мальчика из дома?! А что же никто не замечал, как он крутил булками перед этими пираньями! Ну, хорошо, я вам всем напомню! - Вытащила из коробки конфетку, укусила и взяла телефон, в намерении обзвонить всех по списку и высказаться.
«Ев! – раздался в трубке радостный голос мамы. – Проснулась! Мы уже собрались было ехать к тебе, как нас уверовали, что с тобой все хорошо. А если честно, я тебя понимаю, такое напряжение. Со мной…, потом этот курорт, куда нас с тобой затащили, твое снежное приключение…, да какие мозги выдержат! Что это я все болтаю! Ты как?»
- Нормально. Выспалась, на славу! Правда, такое чувство, что заново родилась.
«Как я за тебя рада! Приезжай, а? Мне так вас не хватает. Вел же не затащишь, она всегда найдет, чем заняться, лишь бы только подальше от меня. Приезжай, а. Пусть Дэн еще похолостякует, ему полезно».
- А вот возьму и приеду! – голос, а особенно слова матери были бальзамом на ее душу и Ев немного подобрела: - Но сегодня не жди, договорились?
«Я постоянно жду, пора привыкнуть».
После разговора с мамой злость поулеглась. Единственный, кто поддерживал ее мужа – была Вел. Ев долго смотрела на фото сестры, перед номером, но в последний момент решила не давать ей почву, для очередного обсуждения с ее Казановой.
- А вот сидите вдвоем и мучайтесь! – Назло сестре, набрала Эда и болтала с ним, ни о чем, достаточно долгое время. Затем перебралась в гостиную, вооружившись вкусняшками и напитками, достала альбомы и принялась перелистывать прошлое, подолгу разглядывая каждое фото.
****
Опять проснулась бодрая и полная энергии. Сон снился, однако Ев не помнила о чем. И опять она задалась вопросом, что у нее на руке и почему не снимает. Еще и к завтраку не спустилась, а уже собрала сумку, позвонила Сергею, сообщила, что хочет уехать на дачу, так они именовали дом на Азовском побережье. Поела на скорую руку, под насмешливые комплименты водителя, ставшего ей за эти дни ближе всех, треснула пару раз по рукам, чтобы не забирал с ее тарелки самые красивые пирожки, хотя сама осилила один с трудом. Залила в себя огромную чашку кофе и полетела за сумкой. Прощалась с комнатой так, словно уезжала надолго и уже уходя, вернулась в спальню и забрала с собой все конфетки – тянучки, что остались от заботливого внимания мужа.
Как ни странно, но ехали молча. Сергей включил музыку и присвистывал, а она, удобно разместившись на заднем сидении, забралась в память телефона и долго смотрела последние фотки, что они с Дэном снимали в горах. Так взгрустнулось, что вздох вырвался из груди.
- Эй, ты чего там, опять заснула? – Сергей уменьшил звук музыки. – Может выключить, ехать еще минут сорок.
- Нет! Серый, а у тебя девушка есть?
- Откуда?
- Что откуда? Девушки не цыплята.
- Ев, у меня, пока еще, никого нет! Не срастается.
- Может, ты не умеешь их обольщать?
- Может у меня времени нет на это…. – бросил взгляд в зеркало, насупил брови и уставился на дорогу. - А как тебе вон та, на обочине, эх, проехали, а может и счастье мое.
Ев смотрела в заднее стекло, рассматривая девушку, пожарных габаритов в очень откровенной одежде. Затем треснула парня подушкой и улеглась опять:
- Остряк – самоучка!
- Зато весело. А у тебя рука тяжелая, точно шишку набила.
- Ты Вел не пробовал, вот у нее рука, а у меня так, рученька.
- Да, да, слышали мы: «ручки маленькие…»
- Ну и сплетники же вы, мужики!
- Не напрягайся, это он любя. – Сергей заметил, как насторожилась Ев, усевшись и ловя его взгляд в зеркале. Принялся усердно смотреть на дорогу. Подождала пояснения, перебралась вперед, села боком и опять принялась раздирать кожу под шнурком.
- Сняла бы ты его, вон уже раздражение началось.
- Сама знаю, что мне делать. А ты жмешь педали, так жми!