Я побывал в нём.
Это случилось много лет назад. Может, десять, а может, и сто... Не важно. Поскольку тогда аварию потерпело не время, а пространство.
Помню, вдруг стало настолько тихо, что мне показалось, будто в нём пропали мобильные телефоны... И куда-то спрятались собаки и птицы... И ещё чего-то не было... Важного и необходимого... Только я не мог понять, чего...
Вроде бы всё осталось по-прежнему... То же озабоченное население под крышами тех же домов, те же небесные крестословицы в форме надменных облаков... Наконец, та же планета, окутанная серой паутиной дорог и тротуаров, с чьей помощью я износил гору отечественной и импортной обуви.
Всё моё... Всё знакомое и привычное... И в то же время другое...
Например, дождь...
Который нарушил тишину, наступившую, как я полагаю, в миг твоего опрометчивого решения.
В том, что он шёл весь день, не было ничего странного. Обычная влажная пауза в изнуряющей череде знойных июльских деньков. Охлаждающая и успокаивающая деликатным шёпотом мелких капель... Лишённая грома и молний... Бурных водяных потоков и внезапных, сбивающих дыхание порывов ветра... Сырой хандры и автомобильных пробок.
И всё же была в ней одна маленькая странность.
Солнце.
Оно непрерывно сопутствовало дождю...
Предварительно распавшись где-то высоко, за светлыми густыми облаками на бесконечное множество осколков, которое слилось с таким же бесконечным множеством дождинок и в течение всего дня, шурша и сияя, аккуратно падало на высохшую землю.
Через день дождь повторился, но уже в качестве ливня, в чём также не было ничего необычного. Странность же заключалась в том, что ему предшествовал удивительный, нетипичный гром, который, не прекращаясь, целых два часа угрюмо предупреждал о наступающей стихии. При этом, непрерывный глухой рокот невольно вызывал ассоциацию с артиллерийской канонадой, будто бы оповещавшей о неизбежной войне... О той самой нелепой бойне, которая пылает сегодня за безмятежным морским горизонтом...
Лишь спустя какое-то время, я понял, что моя внезапная настороженность и удивлённо поднятые брови в ответ на распавшееся солнце и неутихавший гром были естественной ответной реакцией здорового организма, случайно попавшего в нездоровую среду. Тогда же, беспечно поддавшись поэтическому порыву, я несправедливо обвинил в беспощадности и алчности сухой пустынный ветер, занёсший на побережье небывалую июльскую жару.
Итак, причина оказалась исключительно во внешнем мире... Он потерпел аварию, а я по ошибке оказался его пассажиром...
По чьей ошибке?
Уж точно, не по моей. Скорее всего, произошёл сбой небесной программы, в ответ на посланный тобою бессознательный, но достаточно сильный импульс после той идиотской ссоры...
Когда матрица, будто сказочная дверь, неслышно скрипнула...
В результате, как это ни банально звучит, я очутился в параллельном мире...
Наверное, в самом близком... Почти не отличавшемся от моего... И всё же не моём... Чужом... Я бы даже сказал, чуточку дефективном...
Да, таким он и был... Не совсем полноценным... Миром-инвалидом.
Помню, было ощущение неловкости, схожее с тем, которое испытывает абсолютно здоровый человек, попавший в компанию больных людей... Я чувствовал их враждебность, хотя и не представлял, что во мне могло её вызвать... Да, ничего. Просто их мир был иным... О чём я догадался не сразу... Пока не всмотрелся внимательнее в их тусклые физиономии...
Тогда я и понял, что в обступившем меня пространстве был нарушен механизм счастья... Точнее, сильно занижен его коэффициент.
Он оказался слишком маленького роста... С признаками человека больного кретинизмом... Коротышка с большой головой и маленькими конечностями, с уродливой походкой и нервной жестикуляцией...
Что же касается обитателей того мира, то они считали себя вполне нормальными, а мою повышенную счастливость (она по инерции продолжала просвечивать сквозь меня), возможно, воспринимали, как патологию...
Иными словами, мне, чтобы стать своим среди них, нужно помножить себя на тот низкорослый коэффициент... И тогда моё счастье будет таким же невысоким и приземлённым... И тогда мне будет всего хватать...
В том числе и того, что отсутствует...
Но чего?
И тут меня осенило!
В том мире у меня не было тебя!
Твоё существование в нём не было предусмотрено.
Поверить в это было непросто. Поэтому и решил проверить свою весьма сомнительную версию.
Поехал тебя искать... Или, хотя бы, твои следы... В город, где ты родилась и где много лет назад мы скрепили подписями свой счастливый союз.
Под стук вагонных колёс я вспоминал тот ослепительный январский день, когда мы впервые назвали себя мужем и женой... Восстанавливал трогательные подробности, словно они могли помочь мне вернуть тебя... Однако, выйдя из поезда, я первым делом почему-то поехал на кладбище... Туда, где были захоронены твои родители... Захотел убедиться в их существовании... Точнее, в неизбежно наступившем несуществовании... Ведь, если могил на кладбище не окажется, то моя страшная версия подтвердится, и мне останется либо тихо сходить с ума, либо быстро умереть...
Могилы покоились на своих местах... В дальнем правом углу кладбища под выросшими и окрепшими берёзами... Окружённые неопределённого цвета оградой... Густо заросшие колючим бурьяном... Сквозь который с жёлтых потрескавшихся фотографий на меня смотрели знакомые лица тестя и тёщи... Сидевшая на берёзовой ветке большая старая ворона вдруг громко каркнула, и я пожалел, что не понимаю вороньего языка...
В ЗАГСе меня встретила помолодевшая копия той, которая тогда пафосно поздравляла нас с вступлением в брак... Вот только волосы у дочери были не сиреневые, а каштановые. Видимо, испугавшись моей одержимости, она вопреки инструкциям лично достала пыльные книги и показала мне интересовавшие меня записи... О твоём рождении и нашем бракосочетании.
На вокзал шёл пешком... По тем же чудовищным тротуарам, по которым возвращался тёмными ночами после свиданий с тобой... Всё так же опасливо перемещался по ним, сопровождаемый тем же мстительным желанием проникнуть в мрачную душу народного умельца, придумавшего добавлять в асфальт ракушечник и гальку...
Решительно прекратил поиск. Испугался, что найду тебя, а ты окажешься такой же пресной и унылой, как подавляющее большинство населения этого купеческого городка. Я убегал из него ещё и потому, что боялся встретить себя, точнее своего двойника-мироеда с тяжёлым взглядом и провинциальными манерами. Хотя, чуть успокоившись, предположил, что в результате вышеупомянутой аварии он также, как и я, был перемещён в другой, менее счастливый мир... Нет, не встречу... Однако мысль бежала дальше...
А дальше - ещё страшнее... Выходит, твой эмоциональный импульс сделал несчастными бесконечное множество моих копий, перемещённых в иные миры... И не только моих, но и твоих... Ведь тот другой я, который сейчас с тобой, всегда будет тебе чужим...
Господи, что же мне делать? - спрашивал я, обращая взор в небо.
Нет... Я не сошёл с ума и не умер... А каким-то образом получил ответ...
Откуда появился не знаю, но оказался он удивительно простым...
Нужно всего лишь сильно захотеть своего возвращения и непоколебимо в него поверить!
Уже не помню, сколько времени мне на это потребовалось... Зато прекрасно помню утро... После бессонной ночи, потраченной на рождение очередного туманного текста... Утро с ностальгическим запахом кофе... Который могла приготовить только ты...
Неужели? - не успел подумать я, как дверь в кабинет отворилась...
И впустила тебя... А заодно и наш мир...