Надя в соседней комнате. В коридоре довольно сложно развернуться из-за там находящихся трупов. И я не могу пошевелиться. А время идёт. Скорее всего главарь, что заманил меня в эту ловушку уже уходит на своём бронированном мерседесе.
– Вы смелый человек, Максимилиан.
Надо же, это уже не для кого не секрет.
– Не удивляйтесь. Нам пришлось пробить вас по всем нашим базам данных. И совпадение нашлось не сразу. Надо заметить, у вас очень хорошо получилось скрыть свою истинную сущность. И пока вы находились здесь, в стране нам так и не удалось вас рассекретить. Только пока вы не оказались в этом скромном доме. И ваш паспорт не был просканирован лично мной пока вы ужинали.
Я похлопал себя карманам, и обнаружил… ничего не обнаружил.
– Это ищите? – махнул моим же паспортом начальник.
Не знаю, тут говорить было нечего. Я в положении не из приятных. Хотя у меня в руках по прежнему два пистолета, каждый в одной.
– Мне вот что интересно, с какой целью вы сюда приехали? Убить моего босса за то, что он разрушил вашу Россию? А вы не думали, что он её спасал? Спасал от таких как вы, как твои соратники, что сейчас в Чехии умирают. От бездушных торгашей, биндюжников, и моральных уродов? Ты не думал, что он освободитель вашего рабского сознания, он принёс культуру в ваш мир…
– …и убийства, смерть, разруху…
– Нет перемен без жертв, это же шаг в будущее… – я перестал его слушать.
Глаза скользнули по солдату, что целил в меня с десяти сантиметров. Автомат HK 417, он довольно длинный, а значит сильно не поворотливый. С близкого расстояния будет тяжело выцелить, если я что-то начну делать, но тут есть другие, у которых я на прицеле. Перебрал пальцами на рукоятке трофейного Colt 1911, и на другом трофейном, преследующим меня пистолете Glock 17.
– Даже не думай. Брось пистолеты.
– Нетушки, не сегодня.
Шаг в право, уходя под левую руку противника, предварительно отведя автомат в сторону. Пистолет вертикально вверх, под локоть солдату с автоматом. Выстрел. Из-под простреленной руки, которой он продолжал держать автомат, вытащив свою руку, я выстрелил в солдата у стены, который был в замешательстве, перевёл прицел левее, выстрел во второго. Затем в ногу тому, которого я ранил первым. Разворот вокруг свое оси и падаю под падающее тело солдата. Ещё два выстрела в парня у противоположной стены. По телу надо мной прошлась очередь. Пятый солдат сообразил, что надо действовать. Я обмяк, создал вид, что по мне попали.
– Молодец солдат. На повышение пойдёшь, лично за тебя буду радеть. – проговорил довольный Начальник охраны.
На повышение он пойдёт, ага как же, только после того как я его убью. Высвободился из-под тела. Убил солдата и навёл прицел на начальника охраны.
– Куда он уехал? Он ведь уже уехал?
– Он просто отъехал в свой настоящий дом. Это так, для таких особ как ты, он был приманкой, сам же согласился с этой ролью, а ты спокойно купился за неимением выбора.
– Где он? Направление какое? Куда он поехал?
– Ты думаешь я тебе скажу? Тем более, – он поиграл пистолетом у себя на коленях. – мы в равных условиях.
– Уверен?
Он схватил его за рукоятку и собрался направить на меня. Меня долго ждать е надо и я ранил его в плечо, ещё до того как на меня будет направлен пистоле.
– Хорошая реакция, раньше мне не было равных в ковбойских дуэлях, благодаря этому и стал начальником…
– Стареешь?
– Наверное. – он уронил пистолет, больше не в силах его держать больной рукой.
– Так ты мне ответишь на мой вопрос?
– Нет естественно, если я отвечу, меня убьют потом, если не отвечу, убьёшь ты, но зато так я останусь при своей чести. Так что можешь убить, я готов встретить свою смерть.
После этой фразы я стрельнул ему уже в ногу. Раздался громкий крик. Естественно он испытывал боль, но сейчас во мне не было ни жалости, ни сострадания.
– Жди меня здесь. – сказал я начальнику и пошёл за Надей, всё же обещал, что вернусь. А тут с ним можно на долго застрять.
Подхватил автомат убитого своими же солдата, тот которым тыкали мне в лицо. И вышел в коридор.
И надо сказать ни разу не пожалел, что я взял этот автомат. Почему я был так уверен, что здесь больше никого нет?
Сразу же очередь по первому солдату, что выскакивал откуда-то из глубины длинного прохода. Отскочил к стене, держа на прицеле проём и стал продвигаться вперёд, к заветному повороту. Появилась цель, разум автоматически нажал пуск. Сколько же их там? Сейчас прилетит либо дымовая, либо свето-шумовая гранаты.
Точно.
С отскоком от стены, практически мне под ноги выкатилась AN/M8.
Пошёл белый, едкий, интенсивный дым. Я закрыл носовую нос локтём, и с прищуром рванул дальше. Глаза заслезились. Горло стало разрывать от сильного першения. Рядом со входом в комнату, по мне прошлась очередь из двух, а может и из трёх автоматов. Такое не могло пройти бесследно. Поэтому, внутри, посмотрев на Надю, я заметил её испуганный взгляд куда-то ниже моей грудной клетки. Я опустил взор на то, куда она смотрела. Рана, брюшной части тела. Как-то глупо звучит, но мне сейчас было не до этого. Из живота сочилась кровь, аж из трёх мест, будем надеяться, жизненно важные органы не задеты. И, что странно, попадания я не заметил. Мне было не больно, но коварство было в другом. Боль стала приходить лишь сейчас, вместе с потерей крови.
Силы стали мгновенно теряться. Возможно это сказывается и дым. С трудом я подошёл к Наде, прислонил автомат к стулу и стал развязывать верёвку.
Спустя наверное минуту колупаний, я освободил ей руки. В голове проснулась мысль о своей безолаберности. Оставил тыл не прикрытым, зная, что сейчас они сюда ворвутся. Надя, свободными руками схватила автомат, что был рядом. И дала залп по двери. Я обернулся и увидел падающее тело из задымлённого коридора. Развязал дальше верёвку, снял её с ног. Тем временем Надя продолжала стрелять короткими очередями по проёму.
Наконец, освободившись, я выхватил у неё уже не нужный автомат, та как магазин был уже пуст. Осмотрел помещение, Наде приказал спрятаться, а сам ринулся к одному из трупов, на поиски оружия.
Найти удалось опять два пистолета. На сей раз уже было покруче, с моей точки зрения. Это были два автоматических пистолета, что тоже уже спасали мне жизнь, Glock 18.
Так же удалось найти респиратор и даже маску на глаза. Видать тут был спец от куда-то с севера. Только минус, я хоть и защищён от дыма, я остаюсь слепым, внутри него. Если на их глазах тепловизоры, то мне конец.
Дым продолжал идти. И это могло служить мне щитом, поэтому этим надо пользоваться. В задымлённой части комнаты я подошёл почти в плотную к проёму. И начал падать в него, с разворотом, так что бы можно было и без проблемно приземлиться на пол. Руки по сторонам. Первая цель ровно с боку, справа от косяка, входной двери. Вторая слева. И ещё двоих я смог заметить за их спинами.
Приземлился. Не очень мягко, падение сразу отдалось в раны. Но сознание осталось в норме. Вжал пуск, и длинной очередью прошёлся по двум стенкам. Ещё до того как они направили свои автоматы на моё упавшее тело.
Встал, отряхнулся, и практически на ощупь пошёл к начальнику.
Внутри меня ждал сюрприз. Меня уже встречал прицел пистолета пулемёта. Раненый начальник охраны смог найти и силы в себе, и оружие в комнате. Что странно, он ещё не выстрелил. Это давало мне шансы.
– Чего ждёшь? Вот он я, весь, стреляй.
– Ты ещё можешь пригодиться. Тебя просили оставить в живых, или твою даму.
Дым уже стал рассеиваться, в комнату вошёл ещё один отрядец. Меня сложили пополам. Один из них подбежал к начальнику, и стал обрабатывать его раны, наверное это был медик.
– Я ведь могу и окочуриться пока вы начнёте меня тут пытать.
– Перебинтуйте его, и приведите сюда его бабу.
Сейчас начнётся шантаж. Моя перебинтовка, это лишь отсрочка неизбежного, чтобы я чуть дольше прожил, дабы узнать ещё информацию. Будут шантажировать Надей. Могут и Надю шантажировать мной.
Её ввели за волосы и швырнули на пол, под ноги начальника. Она не издала не звука, она не плакала, даже не боялась. В её глазах было смирение. И это вселяло ужас. Глаза были почти пустыми, тем не было ни искорки на желание сопротивляться. Казалось она так же поняла, что наша смерть сегодня неизбежна.
– Её в расход, так чтобы он видел.
Я был готов ко всему, но такого приказа я не ждал. Ему не было интересно играть её жизнью ради чего-нибудь нового из моих уст, это была месть, холодная, жестокая, расчётливая.
Меня посадили ровно, специально придерживая голову, чтобы я не отворачивался, руки связали. Её в пяти метрах от меня поставили на колени и в нескольких шагах направили на её голову пистолет. В данный момент я не мог ничего сделать. Ни дёрнуться её защитить, ни на кого-то напасть. Сейчас всё было под контролем уж точно не меня.
Солдат, которому приказали убить самого дорого человека для меня на всей земле, сейчас злорадно смотрел на меня, в уголках губ были лёгкие морщинки, напоминающие улыбку. Потом он сфокусировался на жертве. Прозвучал громкий хлопок, выстрел.
Существует несколько видов состояния сознания.
Первый этап, интуитивный, когда действия идут не задумываясь, как двинуть рукой, как побежать, как сесть и так далее. Второй, рассудительный, когда уже возникают мысли, что и как делать. Третий, эмоциональный, когда сознание опережает мысли, и действия происходят без контроля. Достаточной опасный этап, может даже угробить собственное тело. Четвёртый, рефлекторный, когда действия организма, так же не под контролем разума, но в состоянии действовать и не навредить себе, но тут всё зависит от рефлексов, которые заложены в тело, которым был обучен в процессе жизни. И если в один прекрасный миг наступает момент, когда нет похожей ситуации, что была когда-то отработана, идёт ступор. И рядом со ступором есть пятый этап. Он следует за эмоциональным потрясением. В этот момент, ты находишься в не времени и пространства. Время останавливается и ты становишься, что-то вроде властителя мира. Только в отдельно взятом случае, и зачастую, когда ты думаешь не о целостности структуры бытия, а о менее глобальных вещах.
Я видел пулю, вылетевшую из ствола. Она шла слишком медленно. И я отчётливо видел траекторию. Так же, я стал видеть казалось всё разом. Начальника охраны, с его по прежнему невозмутимым выражением лица. Солдата за своей спиной, ещё двух, что стояли у двери. Одного у окна. Этажом выше было порядка двадцати бойцов. У ворот часовой. Возле главного входа охрана из пяти человек. Я увидел всё здание как на макете. Знал, что в гараже две машины и даже видел их модели. А в пяти километрах подъезжал к своему настоящему дому наш старик, что заарканил нас в ловушку.
Или по глупости солдата, или по специально задуманному плану, но пуля проходила заметно мимо от головы Нади. Но это «заметно», было только с боку, не для меня. Так же, сзади, мою голову отпустил солдат, с расчётом, что я её всё же отверну. А за моим плечом, из тех двух солдат, один держал на прицеле Надю и он выстрелил тоже, только дротиком со снотворным.
Резко дёрнулся со стула на колени, вырываясь из рук наглого солдата. Естественно успешно, так как к этому он не был готов. С колен перемещаюсь на пятую точку, ударил двумя ногами по стулу. Попал в солдата, что у дверного проёма. Вскочил на ноги и тут же подпрыгнул к тому, что держал меня секундой ранее. Удар ногой над коленной чашечкой, локтём в переносицу, выхватил у него пистолет. Прицел, огонь, через этого же солдата. Разворот, выстрел в солдата у окна. Сбоку от меня оказался тот, что стрельнул в Надю, из своего ружья. Поворот туловища словно шарнир, руки направили на него пистолет, тот бросил ружьё и поднял руки, секунда размышлений, курок, патрон, смерть. Прицел ещё чуть правее, солдат, что был в паре с тем, который меня держал. Надлобная дуга в перекрестии мушки и прицела. Курок. Ещё один труп. Ещё два патрона пришлось разрядить в бедного солдата, пришибленного стулом.
– Зачем?
– Она жива. – быстро отозвался напуганный начальник охраны под дулом пистолета.
– Зачем этот маскарад, я знаю, что она жива, зачем делать вид её убийства и ещё на моих глазах?
– Чтобы ты чувствовал себя виноватым. Это способствует вытягиванию информации, нам надо узнать, есть ли у тебя ещё соратники, помимо тех, что сейчас в Чехии… а твоя жена нужна для того чтобы удостовериться в твоей информации, или если ты не сломаешься. Есть приказ, уничтожить всех, кто связан с вашей группой, начиная от помощников, заканчивая семьёй, да, твоего сына тоже надо убить…
После этой фразы я разрядил в него пистолет.
Несколько минут борьбы с верёвками и руки свободны.
А теперь надо бежать.
Я подхватил Надю на плечо и двинулся в гараж. Благо стимуляторы действовали, те что мне вколол врач.
Вот мы в пяти километрах, я остановился не далеко от логова зверя, на украденном porshe. Здание наверняка заполнено охраной, и естественно солдатами. Взять штурмом вряд ли получиться. Взорвать сложно, но самое главное можно. Сейчас на заднем сидении у меня покоилось три автомата Scar-H, два MP-7, и множество всяких пистолетов. И естественно патроны ко всему этому богатству. Но, к сожалению из этого всего не было ничего взрывчатого.
К счастью, в скором времени они там не узнают, что я сбежал, так как здание откуда я ушёл удалось взорвать. Обычные газовые болоны на кухне и гранаты, поставленные на растяжку. На всех входах.
Но они знают о взрыве, и всё же могут допустить факт, что я ещё жив. Поэтому, через трофейный бинокль я наблюдал за тем, как теперь уже мой объект и моя цель садиться в машину и куда-то едет.
Один из более вероятных вариантов, он едет к аэропорту, на свой частный самолёт, пока здесь не удостоверились о том, что здесь безопасно.
В систему навигации, что была в машине, я вбил в поиск ближайший аэропорт.
Обходной дорогой, со скоростью почти в двести километров в час, я приехал на взлётную площадку. Заметно раньше моей цели. Надю пришлось оставить в мотеле, что был по пути.
Вооружившись трофейным оружием я стал ждать.
Прошло около десяти минут и в бинокль я увидел подъезжающую бронированную машину. Она остановилась возле частного gulfstream. Оттуда вышел охранник, открыл дверь с другой стороны для своего начальства.
Я выгрузил оружие, что было на заднем сидении на асфальт, за ремень засунул два пистолета, автомат не шею и через правое плечо, чуть ранее пистолет пулемёт, через левое.
Наконец, старика вытащили. Сразу после этого я вдавил педаль в пол. Скорость стала нарастать, самолёт стал стремительно приближаться. Я дёрнул шнур привязанный к кольцам четырёх гранат, закреплённый на панели купленным по пути скотчем.
Открыл дверь и прыгнул, придержав автомат. Падение загасил несколькими кувырками. Это тут же сказалось на ранах. Там, впереди прозвучал взрыв. Поднялся и тут же взял на прицел охрану с машиной. Один из охранников, прижал объект к земле закрывая собой. Остальные выскочили из машины ища цель. Одного удалось сразу же подстрелить. Второй, спрятавшись за машину стал стрелять. Я упал на землю и стал выжидать. Взял прицел на место, где появляется голова охранника. Мелькнула голова, выстрел. Навыки никуда не делись, старая школа в действии. Пуля прошла навылет.
Я рванул к машине и пылающему самолёту. Охранник отпустил голову старика, выхватил пистолет и стал доворачиваться в мою сторону пытаясь взять на прицел. Короткая очередь и наедине со мной остался только тайный правитель мира, что так хорошо знает русский. Я перевернул его, в руках у него была экстренная кнопка, маячок, который был активирован. У меня от силы пять минут.
Выстрел в ногу.
– Мне нужна информация.
– Ты не выживешь, ты будешь умирать в муках. – простонал сквозь боль старик.
Выстрел во вторую ногу. Громкий крик ударил по ушам.
– Мне нужна информация. – так же спокойно произнёс я. – И тогда останешься жив.
– И твоя жена сдохнет, только в поганом борделе, и твой сын, на плантациях в Африке от малярии.
Выстрел в правое плечо.
– Когда вы будите все вместе? Вся ваша тайная компания? Говори, время идёт, и ты всё ближе к смерти. Скажешь и я перестану хотя бы стрелять по тебе, и возможно меня сейчас схватят твои головорезы.
– Они тебя найдут, и будут пытать, ты умрёшь в муках. – стонал правитель.
Выстрел уже под коленную чашечку. Второй в предплечье левой руки. Сквозь крик начали прослушиваться слова:
– Скоро будет собрание, – он стал отдыхиваться и закатывать глаза от шока.
Я выстрелил в ладонь, это больно и приводит в чувства.
– Где?
– В Бельгии…
– Точнее.
– Гаасбек... – он начал сильно кашлять. – Ты поплатишься и вся твоя семья…
Переключил на автоматику свой глок и выжал пусковой крючок. Из далека донёсся шум вертолёта. Я рванул к ближайшему самолёту. По пути заметил цистерну с горючим. Трап ещё не отошёл. По которому я и очутился внутри. Там был пусто, кабина пилота открыта, из которой и выходил лётчик. Я выставил на него пистолет.
– Нам надо срочно лететь. Я покупаю ваш самолёт. Взлетайте.
– Но у нас мало горючего.
– До ближайшего аэропорта хватит?
– Должно.
– Летим туда.
Пилот вернулся в кабину, стал включать какие-то тумблеры, самолёт начал движение. А я вытащил из-за спины автомат, сменил рожок на другой с зажигательными.
Вертолёт уже практически приземлился и оттуда повалила спец группа. Первую очередь я дал по ним, обращая на себя внимание. Цистерна начала движение, она стала уезжать из опасного места. Это означало что там был водитель, чего я не заметил ранее, а значит, мне придётся убить гражданского.
Пришлось стрелять по колёсам. Огромную махину повело в сторону и она опрокинулась на правый бок. По самолёту прошлись пули. К счастью цистерна загородила на время меня от них. Из водительской вылез мужик и его тут же скосило очередью солдат. И я, ничем не обременённый дал длинную очередь по цистерне. Взрыв был сильным. Самолёт качнуло в сторону, но он устоял, а вот вертолёту не повезло больше. Это я уже видел с воздуха. Его задело взрывом, отчего он сам взорвался, его топливные баки не выдержали силы взрыва. Спасибо покойному водителю цистерны, что повёл машину так близко с вертолётом.
Надя приехала этим же вечером. Группа была в сборе. Почти вся. Никто не может смириться с этой мыслью. Мы потеряли лидера. Таран умер в бою, чего только можно пожелать солдату. Только вот он бы не умер, если бы не убитый мной теневой властитель. В первом бою, с рассказа Профессора, когда они продумали всё до мелочей, и охрану, и изучили схему здания, знали где, что, и когда. Они знали всё, но не знали главного, что враг готов и ждёт их. Когда они вошли внутрь. Было пусто. Они спокойно дошли куда планировали. После чего их встретили две сотни солдат по периметру склада. Как сказал Штирлиц, это была мясорубка. Им удалось завладеть одной частью склада. И открыть себе путь отхода, а прикрывать их остался Таран, который был ранен в бедро и в лёгкое. Но может бы мы и думали, что он выжил. Если бы склад, в котором Таран остался под шквальным огнём, не взорвался бы.
Когда-нибудь все наши сказки должны были бы закончиться. Вечное везение? Миф. И к сожалению Таран это доказал.
– План ясен? – с отсутствием Тарана все спихнули ответственность на меня. Теперь я командир отряда.
– Есть только один нюанс. Ты уверен, что о нас ещё не знают и не будет всё как в Чехии? – грустно заметил Русич.
– За нами следили с самого начала, и следил фактически наш куратор, недавний министр обороны. Который ушёл в отставку из-за событий в стране. Он подготовил почву для своей организации и ушёл в тень. А дальше, просто следил за своим врагом. Ведь мой отец был его другом, и незадолго до своей смерти узнал, на кого он работает. Не знаю почему, но Таран, сказавший мне, что убил министра, на самом деле работал на него. Но не по своей воле, его семья, жена, дочка семнадцати лет и сын пятнадцати, живут во Владивостоке. И наш на тот момент министр это знал и понятное дело шантажировал. В свете последних событий я делаю вывод, что Таран дал себя в жертву ради успешной операции, только он не мог представить, что я убью бывшего министра, там, в Швейцарии.
– Но откуда ты всё это знаешь?
Я бросил дневник старика на стол.
– Отсюда. Он вёл записи всех своих дел. Счета, ликвидации, старость давала о себе знать и память его слабела. Я вытащил его в ресторане, точнее Надя. – я бросил взгляд на неё. После того как она отоспалась, пришла в чувства, прочитав записку оставленную ей она приехала сюда, на те деньги, что тоже я оставил.
Кстати мы сейчас в Бельгии. Точнее даже в её столице, в частном доме, купленный на трофейные деньги.
Насчёт собрания удалось узнать многое, достаточно для проведения операции. Штирлиц смог найти старую гувернантку, которая работала в нужном нам замке ещё когда он не был частным, а был на попечении государства, и являлся музеем. У неё удалось узнать, что в этом замке есть подземный ход, ведущий в город. Ход старый, уже местами засыпанный, но он ещё существовал. Ещё удалось узнать, что в этот ход можно попасть из метро, это нам сказал работник путей, за немалую сумму.
У солдата, кутившего в местном кабаке, так же получилось взять информацию об охране важных персон. То, что через неделю будет собрание бизнесменов.
Мы смогли просмотреть весь список охраны, находящийся в данный момент в замке. И нашли ещё одну зацепку, для выполнения плана.
В охрану здания входила девушка, русская. Стервозная, злая, обладала несколькими видами боя, айкидо, джиуджицу, нидзюцу, во всём этом имела чёрные пояса, только по первому у неё был второй дан. Служила в израильской армии, до служилась до сержанта, перешла в корпорацию SGD, там была рядовой, потом ей дали поручение по охране важной персоны, которую она с успехом выполнила, предотвратила покушение. После этого её и перевели в охрану, с большим месячным жалованием.
Но вся суть того, что идёт про неё речь в том, что она похожа на Надю. И это главная наша зацепка.
– Что они делают? – спросил Русич меня.
Я продолжая смотреть в бинокль только отмахнулся, нет времени сейчас что-то рассказывать. Через окуляры я наблюдал такую картину:
Наша солдатка сейчас стояла там, ниже на равнине, в окружении двух хаммеров и шести солдат. Они кого-то казнили. Со стороны вроде местных жителей. Наверное, просто была зачистка окружения, чтобы не было утечки информации.
Я отложил бинокль, взял привезённую из Чехии свою винтовку, мне привезли их аж две. Крупнокалиберную ВССК «Выхлоп» на ближние дистанции и стандартную ВСС. Сейчас расстояние позволяло использовать бесшумную мощь.
Перекрестие оптики на соединении шейного и обычного позвонков одного из солдат.
– Все готовы? – проговорил я в микрофон на моей шее.
Мне в наушник донеслось разное, внятное «да». Вся команда в боевом строе. За исключением Тарана, царство ему небесное.
Удары сердца, дыхание, ловлю ритм, тишина. После очередного удара, на выдохе, палец смыкается в пусковой скобе. Винтовка плавно толкнула в плечо, спасибо экзоскилетному протезу. Тело на другом конце прицела замертво упало. Затворная рама передёрнута, снова готов стрелять. Тихая очередь с «Вихря» стала степенно убирать цели, автомат Штирлица. В прицел ловлю бегущую цель. Выстрел на упреждение. Смерть. Охранница рванула к машинам. К одной из них уже подлетал снаряд посланный Профессором из нового РПГ-32 «Хашим». Женщину откинуло на несколько метров, взрывной волной. Из второй машины выскочил водитель и побежал. Он даже не пытался петлять, он просто бежал, думал что так у него есть шансы. Крест прицела на затылочной части. Выстрел.
Моя работа сделана.
Тем временем Русич внизу пытался взять голыми руками бойкую сержантку. Она достала нож и стала атаковать. Русич получив только пару царапин схватил её за волосы и швырнул под машину. Потом он достал свой охотничий нож из-за спины и двинулся на неё. Она испуганно смотрела на него и сидя пятилась назад. Потом вдруг решилась, вскочила, метнула в него нож. Русич спокойно парировал бросок и двигался дальше, затем перехватил нож удобнее и кинул за неё. Та испуганно увернулась, нож воткнулся в асфальт позади неё. Она обхватила рукоятку и хотела выдернуть, но он застрял намертво. Русич злорадно усмехнулся, молниеносно подскочил и ударил ногой в голову.
Вся информация теперь в кармане. Надя смогла спокойно влезть в саму гущу спецов, в замке. Рассказала о нападении бандитов и о том, что ей удалось спастись. Прошла уже неделя. Сегодня вечером судный час. Я одел форму, чёрную, такую как у всех, приобретённую на складах бандитской организации. На глаза очки ПНВ. На автомате фонарь и лазерный цели указатель. Маска на лицо.
– Все в сборе? – я посмотрел в темь, там постепенно стали зажигаться фонари и красные лучи света.
– Да куда ж мы денемся. – ответил Русич.
В пустоту стал проникать свет со стороны. Стена стала отодвигаться.
– Прошу господа, – любезно пригласила Надя.
Я посмотрел на часы, зелёные стрелки показывали без трёх минут десять вечера. Десять секунда до отключения.
Мы через метро пробрались под сам замок. Где нас встретила Надя. В указанное время выключиться свет. Удалось проплатить рабочего на электростанции, теперь он уже не рабочий, за такие деньги он уже вольный житель Гавайских островов. Времени у нас десять минут.
Наступила темнота. Я двинулся первым, остальные рассредоточились за мной. Первый этаж, здесь куча солдат. Коридор. В свет фонаря попал солдат, раз, два, три, в голове пошёл отсчёт патронов. Первый. Левее блеснул пистолет от луча попавшего на него. Ещё два тихих выстрела из моего SA58 с глушителем. Лестница. Остальная команда зачищала этаж, я же двинулся дальше.
– What happened?
На слух направляю автомат, свет на солдате, на мгновение он морщиться от яркости, выстрел. Аккуратно перешагнул тело на лестнице. Держу на прицеле проход. На свет вышел ещё один солдат. Раз два. Отчеканилось в голове. Выключаю фонарь. ЛЦУ прикрыл пальцем. Шаг за шагом продвигаюсь дальше. Совсем рядом щелкает зажигалка, я вижу подсвеченное лицо, вскидываю автомат, давлю курок, раз, два, три, четыре, пять, посчитал мозг. Семнадцать патронов. За плечо кто-то схватил. Дёрнулся вперёд и на кого-то наткнулся. Резко ударил воздух перед собой. Выключил цели указатель, включил фонарь. В свет попало сразу три охранника. Указательный палец сжался автоматически. Контроль патронов исчез, в сердце вскипел адреналин. Рожок опустел, рефлекторные действия стали отчеканивать годами отработанные действия. Пустой магазин на пол, из кармана из кармана разгрузки новый, левой рукой передёрнул затвор. В фонарик попал новый солдат. Мгновенный выстрел. Сзади я увидел луч. Первый этаж зачищен.
Включился свет. Двух охранников возле двери снесли сразу же, одного я, другого Штирлиц. Мы подошли вплотную к двери, встали по бокам от входа. Переглянулись. Я кивнул, и Русич врезал ногой по двери. Врываемся внутрь. Распределяемся по комнате. На прицеле удивлённые старики сидящие за столом.
– Everybody stay in their seats, hands on the table.
(всем оставаться на своих местах, руки на стол)
– Вы арестованы, у вас есть право хранить молчание. – ехидно добавил Русич.
Все входы заминированы. И большое количество взрывчатки находиться под самим замком. Которая взорвётся по мановению кнопки детонатора. «Правителям» мы надели повязки на глаза, кляпы, связали, обыскали, и пустили в подземный ход. Через пять минут надо взрывать здание. Будет проверка системы освещения, и пересмена охраны с солдатами. А если в замке обнаружат трупы, то у нас будут лишние проблемы.
Шёл я впереди, подсвечивая тёмный туннель своим фонариком на автомате. За мной шли восемь взрослых, лет шестидесяти, мужиков, стариками их ещё не назвать. Все они из разных стран, объединились под общей целью. И все надо сказать работали на правительства своих стран, это объясняет их влиятельность и успешность всей громадной операции по захвату мира. Замыкал колонну Русич. Штирлиц был в расстоянии ста метров, чтобы если что, остановить погоню и дать нам фору. В идеальном раскладе у нас фора должна быть больше чем в пол часа. Надя по плану, ушла ещё когда нам дверь открыла. Её начальство отправило в город, что абсолютно сходилось с нашим планом. Там она должна направиться в аэропорт, у нас там наш самолёт. Профессор сейчас минирует подпол. Он соединил минированные двери с этим подполом, то есть, если кто-то раньше времени войдёт, то взорвётся всё. И с этой минуты у нас будет ровно пятнадцать минут пока они выставляют кордон.
Где-то над головой прозвучал грохот. Всё вокруг затряслось, сверху посыпался песок. Надеюсь Профессор успел. Скорее всего весь замок от такого взрыва просядет в грунт, и его может затопить уже водой из пруда рядом. Подземные течения опасная штука. Тут может и нас затопить, но это мало вероятно. Нам надо ещё почти пять километров до пункта назначения.
От Профессора никаких вестей. Штирлиц сказал, что проход засыпало, и скорее всего Профа нет в живых. Ещё одна потеря. На поле боя. Он умер от своего же детища.
Но у нас нет выбора, двигаемся дальше.
Мы вышли в подвал здания. Подкоп, который мы окончили два дня назад, тут малое расстояние до лаза из замка, меньше ста метров, зато из здания проще выти, чем из полицейского участка куда вёл сам ход.
Нас ждёт уже приготовленная машина, полицейский мини грузовик, для перевозки преступников. В этом есть доля иронии даже. Мы одеваем приготовленную форму полиции.
Русич сел внутрь к ним, я за руль, рядом Штирлиц.
Врубил сирену и погнал в аэропорт.
Там нас ждала Надя. Мой частный самолёт, купленный в Швейцарии спокойно принял важных персон, и наших «властителей мира» естественно. Мы подлетаем к Польше, Люблин. Здесь придётся сменить самолёт. Это потом замедлит преследователей. Приземлимся на частной полосе, а оттуда, на машине до местного аэропорта.
Новый самолёт, уже наш МС-21 или же ЯК-242, одно и тоже, отправил нас уже в Россию. Точнее в Красноярск. Надо должок вернуть.
– Что, ты готов?
– Спрашиваешь. Конечно. Глупый вопрос.
– Это я так разговор поддержать, не передумал? Если что план можно изменить.
– Сказанного не воротишь, теперь действуем.
Я подвинул микрофон к губам:
– Русич, ты готов?
Из динамика прозвучало не внятное бормотание.
– Русич, как слышишь?
– Нормально слышу, глупых вопросов не задавай, конечно готов.
Ладушки. Пора начинать.
Мы сейчас там, где я провёл последние пять лет. Почти достроенная база эсгэдов. Надя сейчас в машине, точнее в автобусе, перекупленном у местного автопарка и ждёт когда я дам ей нужный указ.
Я взглянул на звёзды, спокойно смотрящие из вечности, на мгновение задумался и перевёл зрение на оптику перед собой. Чёрно белая картинка тепловизора мгновенно вернула меня в реальность. Прицел на прожектор, рядом солдат. Вторая вышка. Так же, солдат и прожектор. К счастью стройка ещё не закончена, а значит тут не много бойцов, только ночная охрана, и временное окружение.
Поехали, мысленно сказал себе я. Прицел, тихий хлопок «Выхлопа», на противоположном конце адресант получивший двенадцати калиберную пулю, упал. Прицел на второго. Дальше, прожекторы. Отключил тепловизор на прицеле. Через оптику увидел лампочку, хлоп, свет погас, второй хлопок, база погрузилась во мрак.
Дальше дело за Русичем. Тихий «Вал» не был слышен с такого расстояния. Но через оптику я видел отлаженные действия Русича. Он спокойно уложил двоих у входа. Открыл дверь, махнул нам.
Пока Штирлиц оставался безучастным, но теперь его роль. Он должен войти внутрь и дойти до кабинета главного, который я ему нарисовал на схеме. Уж чего, чего, а кабинет главного построили самым первым, только я не знал, что начальство будет военным, когда был на стройке, благо тогда технику увидел.
Штирлиц запущен внутрь, через пол часа он сообщил, что на точке. Мы с Русичем, зачистили всё после себя, стали ждать, вернувшись к Наде и Начальникам. Их пришлось кормить сухпайком, купленным в селе, чтобы кони раньше времени не двинули. После этого мы связав их руки и привязав в сёдлам отправились на покой, естественно по очереди.
Утром, когда опять настала моя очередь дежурства, я прогулялся до базы. Там звучала сирена, строители и солдаты уходили. Через пару минут я заметил и Штирлица, шедшего рядом с начальником, командиром базы. Миссия удалась. Штирлиц дождался утра в кабинете командира. И под угрозой убить, приказал включить биологическую тревогу.
Дальше, разбудив всех мы поехали к базе, в химзащите спокойно вошли внутрь. Стариков пришлось тоже одеть, мера безопасности, за нами наверняка могли наблюдать. Внутри мы нашли камеру для пыток или для заключённых, пока этого было не понять, да и сейчас это не важно.
– Камера готова? Подключение есть?
– Подключение готовлю.
Не давно, большую часть хранилища нашего запаса денег мы потратили на покупку телевизионной компании. А так же Таран, когда был живым оставил данные одного парня, работающего в штабе армии, он был программистом, а по совместительству и хакером. Ещё до начала всей операции мы у него консультировались, можно ли видео сигнал транслировать на всех частотах, и можно ли влезть с этим сигналом в сеть. Теперь время настало. К полудню он приедет в телевизионный центр, и оттуда будет ждать подачу нашего сигнала. Так, что приготовив всё для съёмок, мы стали готовить всё для приезда солдат освободителей.
Маска на лицо, химзащита снята. Сзади в таком же наряде Русич. Штирлиц с камерой на плече, Надя тоже. На коленях сидят связанные правители, с мешками на головах.
– Мотор, – крикнул Штирлиц.
– Здравствуйте. Помните недавние события? Как все страны вдруг стали зависит от какой-то компании, а затем эти страны вдруг стали стёрты со старых карт, на все традиции, языки, на культурное наследие этих стран было плевать. Ваши деньги стали вдруг принадлежать одним людям. Народ стали убивать, чистить население, видно его слишком много развелось, стали устраивать военные конфликты. Появились спонсированные компанией банды, так же призванные грабить и редить население. Все ценности культуру оказались в частных домах. Разве так должен выглядеть мир, в котором люди живут в здравии и согласии? Разве таким мы хотели его видеть? Вас устраивает жить под присмотром солдат? Вы хотите жить в тоталитарном обществе? А знаете кто в этом виноват? В нашей программе вы скоро их увидите, да, они в этой студии. Знакомьтесь, – я взял самого ближнего ко мне, снял с него капюшон. – вот один из них, может его кто и узнает, ведь они все работали на свои правительства, от депутата до президента. А теперь, коронация событий. – я накинул мешок обратно на голову. – Зло должно быть наказано. И пусть мы сейчас выглядим как террористы, мы убиваем на камеру, но вспомните своих друзей, родных, близких, как они погибали на ваших улицах. Разве вы не хотите все это предотвратить?
Я прислонил пистолет к голове одного из глав корпорации. Камера опустилась, показывая этот момент. Дальше, Штирлиц поднял камеру на меня, я же отслонил пистолет, отвёл чуть за спину и выстрелил. В этот момент, по плану, Русич кого-то толкнул, не находясь естественно в кадре. Глухой звук падения, прозвучал ровно после выстрела. Для всех смотрящих у телеэкранов я только, что убил человека, но я пока этого не сделал, и не собираюсь. С точки зрения моральных качеств, мысленно, я должен их убить, это месть за происходящее в мире, но с точки зрения нравственности, качество зависящее от души, то убить их, на глазах всего мира, было бы знаком моего уродства.
Трансляция прекратилась. Месть свершилась, но цель ещё не достигнута. Теперь ждём когда на нас выйдут оставшаяся часть компании.
– Надя, иди в машину, что мы вчера припарковали почти рядом с нашим домом, подгони её на прямую дорогу, что идёт с базы, остановись в километре отсюда. А теперь остальным. Через часа два здесь будет много народу, у нас ведь всё готово?
– Да. Сейчас закрою клетку и ждём момента.
– Что там на камерах?
– Они входят в здание. – сообщил Штирлиц, смотря в планшетный компьютер. – Через минуту трогаем.
Русич нервно поиграл пальцами на руле, посмотрел мне в глаза, многозначительно кивнул, после чего перевёл взгляд на лобовое стекло.
– Они подходят к точке, у нас минуты три. Жми!
По инерции меня дёрнуло назад. Штирлиц на пульте что-то нажал. Ворота стали открываться. Наш «тигр» промелькнул мимо вертолёта. Он продолжал мчать. Сейчас будет взрыв. Подход к камере заминирован. Любой шаг в коридоре ведёт к взрыву нейронной бомбы, той, которая была в чемоданчике, за которую боролись ещё Таран с Профессором. Чуть левее от траектории нашего движения вертолёт, заходящий на посадку. Высадка десанта.
– Жми Русич!
В бок что прилетело. Взрыв, волна толкнула машину с дороги, придав вращение. Машина выдержала. Только мы потеряли время раз, и потеряли скорость, а значит и шанс выжить, два.
– Русич, сколько мы проехали? – барахтаясь в автомобиле спросил я.
– Три сотни. До Нади далеко. Выходим из машины!!! – заорал он.
Я бросил взгляд через окно на место куда смотрел Русич. В нас целились. И целились из гранатомёта. Да и попали, наверное, тоже из него. Мы выскочили в двери, каждый в свою, после чего машина была охвачена огнём.
Русич отполз вперёд, так же поступил я и Штирлиц. Мы переглянулись.
– А чё вы на меня то смотрите? Бежать надо.
– Только их ты не учитываешь? – Штирлиц махнул на солдат из вертолёта, что сейчас по нам стреляли.
Я выглянул из оврага, надо мной прошла очередь. Рука в разгрузку за гранатой. Чека, бросок. Выхватил автомат из-за спины. Высунулся. Прицел, выстрел, нырнул обратно, взрыв. Русич, со Штирлицем так же бросили по гранате. После этого мы рванули к Наде. Русич чуть задержался, прикрывая отход.
Спустя пятьсот метров забега, издалека уже было видно разбитую машину, точнее сожжённую. В сердце закралась тревога за Надю. Что случилось?
– Что случилось? – произнёс мои мысли Штирлиц, когда мы подбежали ближе. Только его вопрос был не ко мне.
– Я увидела технику и решила спрятаться, чтобы не было ко мне вопросов и всего подобного. Меня они не заметили, а машину решили взорвать, чтобы не было пути отхода.
– Ясно, бежим.
– Но куда?
– Какая разница уже, главное быть как можно дальше от эпицентра. Наше счастье, что они долго возятся с замками в коридоре. Через одну дверь будет взрыв. – проговорил Штирлиц, смотря в монитор.
Всем пришлось бежать.
Через три сотни метров был конвой. Отцепление, по наши души, чтобы мы не сбежали. К сожалению свою оптику я бросил ещё утром в схроне, за не надобностью, и лишним весом. А из автомата их не достать. Мы нырнули в лес. К сожалению, или к счастью, взрывная волна достигла всех. Штирлиц успел дать команду, и мы успели лечь. Наша бомба не имела большой радиус поражения, то что нам говорили тогда не было правдой, позднее почтив указатели внутри мы пришли к информации, что радиус поражения в пределах трёх километров. Изучив подробнее Штирлиц сказал, что есть шанс и вблизи выжить. Но не ближе километра. Главное пропустить над собой основной удар. На мгновение, при падении я заметил, что Надя опаздывает с действием. Я приземлился, краем глаза вижу, как Надю сносит взрывной волной чуть дальше от нас. Она падает куда-то в яму или обрыв, мне не было видно с моей точки. В голове пролетела куча мыслей, и о том, что зря я её не держал, что зря ввязал в эту авантюру, зря разрешил ехать с нами. Моя слабость, оказалась глупостью.
Основной удар прошёл, я это понял по поднявшемуся Штирлицу. После этого я рванул к тому месту. Но там её не было. Овраг, дальше было озеро, и не было Нади, просто не было, просто, не было, НЕ БЫЛО!!! Я не понимаю, куда, нет, даже как, каким образом? Сердце бьётся в бешенном адреналине. Паника курсирует по всему телу, я не знаю, как это возможно.
– Штирлиц, где Надя?
– В смысле где?
– Она исчезла.
В глазах Штирлица мелькнул страх, который сменился рациональностью, в нём проснулась дикая и бешенная кошка.
– У нас нет времени.
– Но…
– Что но? Раз её нет, значит нет, что ты можешь сделать? Завтра проверим эту точку. Но сейчас надо бежать. Если нас поймают, то всё было зря.
Он прав. Сейчас надо думать о будущем. И каким бы сейчас для меня не было предательством отсюда убегать, есть слово «надо», надо позаботиться о сыне, а для этого осталось сделать самую малость. Выжить.
Всё осталось позади. Мы смогли уйти тем днём, смогли выжить. Но сколько раз мы не приходили к тому месту с Штирлицем и Русичем, тут никого не было. Ни останков, ни тела, ни следов нахождения здесь кого-то. Её здесь не было. И я уже начинаю сомневаться в правдоподобности того момента. А правда ли я видел, как она падает именно туда?
Штирлиц вроде смирился с утратой, но скорее всего он просто зажал боль где-то в глубине души и не выпускал её наружу. Он проверенный солдат, за столько лет он научился это делать. Спустя год он отправился во Владивосток, помочь детям Тарана. О Профессоре мы ничего не знали, была ли у него семья или нет. Просто не было информации.
Тогда ещё состоялся разговор между мной и Русичем:
« – Мы срезали верхушку, но дно осталось прежним, произошёл только косметический ремонт, а система не изменилась.
– И что ты предлагаешь?
– Мы можем всё изменить, с нашими знаниями, силами. Всё может стать зависящем от нас.
– Знаешь Русич, мы солдаты, на поле боя от нас ничего не зависит, ты сам это знаешь лучше меня. Есть лишь приказы. А когда солдат перестаёт верить приказам происходит то что мы сделали. Мы уничтожили большое количества людей, а за что? За идею? За свободу? За свою жизнь. Убивать это всё, что мы отлично умеем. Но я больше этого не хочу, а если ты станешь правителем, у тебя будет власть, деньги, сила, громадная сила, ты уверен, что выдержишь ношу короны всевластия? И не станешь одним из них? Не превратишься в такого же правителя, которых мы уничтожили? Я вот буду жить теперь один, растить сына, учить его всему что знаю, чувствую мир ещё не раз измениться. А этот мир, что есть сейчас, давай оставим народу. Что они решат, устроят революцию, будут жить в этом мире, объединяя силы, уже не важно. Ведь мысль жить в единстве, не плохая мысль. Если за этим нет власти, желания править всеми.
– Максим, я всё понял. И твой ответ меня устроил. Если миру и понадобиться новая защита. У нас отдых, правда? Пусть наши дети меняют мир. Мы сделали для этого всё возможное, выжили. Кстати, моей дочке скоро годик будет. И моё настоящее имя Серёжа. – он протянул мне руку.
– Максим. – с улыбкой пожал её я.»
Максим Николаевич Солнцев
Блок памяти из устройства считывающего воспоминания.
Слава, это человеческая глупость, а ещё большая глупость жажда власти. Мы живём в мире где не всё зависит от нас, но всё же зависит многое, и какой сделать шаг в определённой ситуации зависит только от нас. И зачастую этот шаг не ради другого, а ради себя.
Весь наш героизм, это проявление глупости, но он был оправдан, целью справедливости. И оправдан жизнью моего сына. Было много потерь и мне больше не хочется вспоминать те события.
Я положил блок памяти на самый верх шкафа. Когда он вырастит, если захочет пусть посмотрит запись, это ему пригодиться в будущей жизни. Пускай возьмёт все ошибки и все проверенные приёмы в свой оборот.
Я взял маркер и написал на пластмассе, «после просмотра уничтожить», больше никто не должен знать о мой жизни, кроме Никитки.