Глава 5.
1920 год. Районный центр Новосвятово (пригород Лосово)
Рассвет застал Анну у окна. Всю ночь она проплакала в своей комнате и лишь первые лучи восходящего солнышка смогли наконец высушить её слёзы. Ещё неделю назад её жизнь казалась ей приятной и удивительной. Единственный ребёнок самого богатого торговца в округе — она ни в чём не знала отказа. Самые красивые платья, изящные туфельки, яркие бусы и сладкие пирожные — всё это было для неё привычным и обыденным. И не зря Пал Егорыч так баловал свою любимицу! Анна росла милым и нежным ребёнком! Деревенские девушки — ранние цветы. И уже годам к 12 Аннушка стала превращаться в настоящую красавицу! Огромные чёрные глаза, опушённые ресницами, достающими почти до бровей, высокие тонкие скулы и милая ямочка на левой щёчке — поворачивали вслед этой девочке многие мужские головы! Единственный раз дочке пришлось принять строгий отцовский отказ, когда лет в 10 она объявила ему, что хочет научиться читать и считать.
- Нет, Анна! Ни к чему тебе баловство это! Не твоего это ума дело! Бог дал тебе девкой родиться — так и не лезь в то, что тебе не надобно и не доступно!
Девочка целую неделю ходила хвостиком за отцом и со слезами умоляла его разрешить ей ходить с подружками в классы, но Пал Егорыча до того рассердило её канюченье, что, стукнув по столу кулачищем, он пригрозил отправить её на конюшню и отходить розгами, как дворовую работницу.
Со временем Аннушка успокоилась и это желание как-то само по себе утихло и забылось.
На свой пятнадцатый день рождения Анна впервые поехала с отцом в город.
Город Лосово находился в двух часах езды от их села. Эту поездку девушка ждала с большим нетерпением! Всю неделю до этого крутилась перед зеркалом — никак не могла выбрать платье для поездки. Одно казалось ей слишком длинным, другое — заношенным, третье — немодным. И вдруг её рука потянулась к последнему подарку отца — тёмно-фиолетовому платью с изящной отделкой из белого кручёного кружева на груди и на рукавах. Когда девушка впервые надела на себя это платье — она просто ахнула! Платье было великолепно! Тончайшая гладкая ткань плотно облегла тонкую девичью талию, подчеркнула юную высокую грудь, скромно прикрытую красивым кружевом. И сегодня, надев это платье, Анна со смехом закружилась перед зеркалом, притопнула ножкой в изящном сапожке и побежала в комнату матери.
- Мама! Мама! Глянь-ка на меня!!!
Софья, мать Аннушки, была грузной немолодой женщиной. С большим трудом после 40 лет родив Анну, она всё время болела, была малоподвижна и мало чем интересовалась.
Девушка, влетев в комнату матери, юлой закружилась перед ней.
- Анна, остынь! Ты уже взрослая девица, к тебе скоро сватов начнут засылать, а ты всё скачешь как дитё!
- Каких сватов? Я ещё и думать об этом не хочу! Ты посмотри на платье моё! Ведь правда — красота?
- Да, дочка, платье и впрямь красивое, только ты уж больно взрослая в нём, не по годам! И сразу я отцу твоему сказала — цвет этот не для девушки. Вдовий цвет это!
- Ну, мама, что ты придумала? Какая же я вдова??? А то, что взрослая я в нём — так я и сама давно не малая!
Тут со двора послышался голос отца: «Анна! Ну где же ты, деваха? Ждать не буду! Сей миг без тебя уеду!» Анна, взвизгнув, стрелой полетела на голос отца.
Непривычная к дальним поездкам девушка очень утомилась и уже почти задремала, когда голос Пал Егорыча заставил её почти подпрыгнуть на сиденье: «Ну вот кажись и прибыли!» Вся её усталость и дремота вмиг улетучились и Анна с интересом стала смотреть по сторонам.
Лосово — небольшой провинциальный городок, переживший 5 лет назад страшный пожар, в котором погибли больше 10 тысяч человек, напрочь сгорели 3 храма и сотни домов. Сегодня городок всё ещё переживал последствия этой беды. Несмотря на прошедшее время в городе оставалось много пожарищ, на которых люди больше не хотели жить. Они уходили в другой конец города и там начинали свою жизнь заново — отстраивали дома, заводили хозяйство. Поэтому Лосово на всех приезжающих производил двоякое впечатление — с одной стороны много новых красивых домов, а с другой — ещё больше пепелищ, которые казалось до сих пор пахнут гарью, страхом и отчаяньем!
Пал Егорыч направил свою бричку в центр города к собору Казанской Божьей Матери. Сунув дочери в руку несколько копеечек, он сказал: «Подай нищенкам, пусть помолятся за нас!»
Анна подошла к церковной ограде и, подняв голову вверх, залюбовалась золотым сиянием куполов.
Казалось, что от них нисходят волны тепла и благодати, которые с головой накрывают стоящих рядом людей. Отец подтолкнул девушку вперёд: «Ты иди, я скоро.» Анна, раздав молящимся нищенкам отцовские копеечки, несмело вошла внутрь храма. Вошла и замерла, потрясенная увиденной красотой. Их сельская церковь тоже была очень красивая. Особенно перед пасхой девочки помогали матушке Серафиме украшать церковь зеленью, цветами, атласными лентами. Этот же храм был просто рукотворным чудом. И вдруг, совершенно неожиданно для себя, Анна заплакала. Слёзы текли и текли. Девушка преклонила колени перед Казанской иконой и начала горячо молиться: «Пресвятая Богородица! Прости меня, грешную! Наверное на мне много грехов, но я, право, не делаю ничего дурного! Просто почему-то не всегда выходит, как мне хочется и я сержусь сильно. Я знаю, что это грех, обещаю тебе, что стану вести себя как взрослая! Ещё прошу у тебя Богородица — пошли матушке моей здоровья хоть немного, а то ей всегда неможется! И оттого она всегда грустная!
А ещё, Матерь Божья, хочу открыть тебе свою тайну — есть у нас в селе молодой учитель Андрей, его недавно из города прислали. Знаешь, он самый лучший! Когда его вижу — сердце в пятки мои улетает, а когда он меня видит, то щёки его алыми становятся! Прошу тебя, пусть никто и ничто нам не помешает! Так я хочу с ним быть! Знаю, что и он того же хочет!» Увлёкшись молитвой, Анна не услышала, как к ней кто-то подошёл и очнулась только тогда, когда почувствовала чужую руку на своей склонённой голове. Вытерев концами платка последние слёзы, девушка поднялась на ноги.
Прямо перед ней стоял старый седой человек в одеянии священника. Сначала Анна так и решила, что перед ней стоит местный старец, но, взглянув в его глаза, подумала, что поторопилась с выводом. На неё смотрели молодые ярко-синие глаза, лучившиеся добротой и неподдельным сочувствием!
- Что за беда у тебя стряслась, дочь моя? Я долго наблюдал за тем как ты горько плачешь и о чём-то так горячо молишь нашу Богородицу. Может я помочь чем смогу? Или совет дам? А хочешь — просто расскажи мне печаль свою и душе твоей сразу легче станет.
Анна внимательно посмотрела на говорившего.
- Называй меня отцом Григорием, я теперь здесь иереем служу. Пойдём посидим на лавочке у входа, да и побеседуем.
Девушка вслед за Григорием вышла из храма и опустилась на ближайшую лавочку.
- Как родители назвали тебя, милое дитя?
- Я — Аннушка. Анной меня кличут.
- Так что же случилось, Аннушка? Отчего так горько плакала?
- Да я и сама не знаю, отец Григорий. Я подошла к иконе Казанской Божьей Матери и слёзы вдруг сами потекли. Я и плакать-то не хотела, а они всё текли и текли.
- Да, храм у нас необычный и часто с прихожанами нашими разные чудеса случаются. Ты может слышала, что лет 5 назад город выгорел почти полностью, а наш храм в огне уцелел. Сберегла Богородица дом свой! Вот с той поры и пошла молва, что храм этот чудесный, необычный. И едут сюда люди со всех сторон со своими бедами и надеждами.
- И что же, храм всем помогает?
- Не храм помогает, а вера людская и надежда бесконечная! А храм — что храм, он конечно тоже помощь даёт, как же без этого!
- Скажи, отец Григорий, а то, что я попросила в храме — обязательно исполниться?
Григорий положил правую руку на голову Аннушки и внимательно посмотрел в её глаза:
- Девочка, твоя жизнь будет длинной. Будут у тебя мужья и дети, но не всё в твоей жизни будет так, как хотелось бы тебе. Узнаешь ты и радость, но и испытаний немало вынесешь. И свою самую большую любовь ты встретишь здесь, но будет это ещё нескоро.
Аннушка как зачарованная слушала отца Григория.
- Ты — провидец?
Григорий усмехнулся: «Просто я очень давно живу на этом свете!»
Тут девушка услышала как из-за церковной ограды её окликает отец: «Анна, пойдём скорее, у нас ещё дела есть в городе». Аннушка тепло попрощалась с отцом Григорием и обещала при возможности обязательно ещё раз его навестить.
Пал Егорыч был в отличном настроении. Они с Анной решили перед возвращением заехать в кондитерскую, чтобы накупить сладостей к ужину. Когда все покупки были сделаны и уложены в бричке, Пал Егорыч повернулся к дочери и улыбаясь, сказал: « Ну всё, Анна! Я замечательно устроил твою судьбу! Через месяц в дом наш сваты придут! Замуж пойдёшь!»
Анна просто онемела от неожиданности, ноги подкосились и девушка ухватилась за уздечку, чтобы не упасть. Обратная дорога домой показалась ей бесконечной. Когда наконец лошади затормозили у крыльца, девушка стрелой взлетела на второй этаж, захлопнула дверь в свою комнату и в безудержных слезах повалилась на кровать...