Ровно через год и произошёл этот непредвиденный случай.
Мои родители, засидевшись на работе допоздна, возвращались домой, к себе на дачу, когда совсем уже стемнело.
На перекрестке перед ними остановился крытый фургон. Из него вышли двое – женщина и мужчина. Они стали спрашивать, как им лучше проехать к городу.
Было очень темно, луна где-то затерялась, и небо было беззвёздное, затянутое плотным пологом туч. Трудно было даже вблизи рассмотреть что-нибудь.
Родители начали объяснять этим людям, как им лучше проехать, и тут женщина, что стояла близко к матери, быстрым движением обхватила мою мать за шею и прижала к её лицу салфетку, пропитанную хлороформом. В ту же минуту мужчина попытался проделать тоже с моим отцом, но несколько замешкался, и отец воспользовался этим.
Он сильно ударил ногой преступника в пах. Тот взвыл от боли и свалился на землю. Отец подбежал к опешившей от неожиданности женщине, которая все ещё держала одной рукой салфетку, прижимая её к лицу моей матери, а другой поддерживала уже начавшее сползать на землю её тело. Он выхватил мать из рук преступницы, и вдруг ощутил резкую боль от удара по голове и боль под лопаткой.
Откуда ни возьмись подъехала черная легковая машина с тонированными стёклами, двое незнакомцев в черных одеждах с масками на лице подняли неподвижное тело матери и положили на заднее сидение машины. На вопрос одного преступника: "А, что нам делать с этим?" – он указал на отца, который лежал в луже крови, – последовал ответ: – "Спрятать так, чтоб не нашли".
Этой же ночью мать моя была доставлена в дачный дом Арена.
– Вам удалось найти заказчиков и исполнителей? – задал вопрос Фаун.
– К сожалению, нет. – Мужчину-исполнителя ликвидировали сразу, на следующий день, он попал под колёса автомобиля и скончался тут же, не приходя в сознания. Женщина, его соучастница, лишилась рассудка – очевидно, впервые участвовала в этом деле, и на неё это так сильно подействовало. Она попала в сумасшедший дом и там скончалась. Но я успел найти её до того, как она умерла, и узнать некоторые подробности этого преступления, хотя судить о достоверности их не берусь, так как она была больной и невменяемой.
– А что стало с вашей матерью? Какова её дальнейшая судьба?
– Мать вынуждена была некоторое время находиться в доме Арена он, убедил её, в этом. Дело в том, что если бы в ту ночь на них с Генри не напали преступники, то отец с матерью были бы арестованы властями и направлены в следственный отдел за тот неудавшийся опыт с пересадкой кожи от обезьяны человеку, в результате, которого человек скончался. Они не имели права экспериментировать на человеке. Это было серьёзное нарушение закона.
Арен убедил мать, что теперь они должны скрываться. Он обещал, как только немного утихомирится, переправить их с отцом в надёжное место. А пока они должны пожить поврозь, Генри находился тоже в надёжном месте. Арен сказал матери, что ей с ним пока лучше не видеться, надо выдержать некоторое время, успокоится и ждать, когда ветер будет дуть в их сторону.
Арен предоставил матери в своём доме лучшие комнаты со всеми удобствами.
Но окна этих комнат были всегда закрыты ставнями, а двери были на замке. Арен сказал, что пока так надо и пусть это её не шокирует.
Мать была лишена выхода из дома. Она сидела под замком целыми днями, и только поздним вечером или ночью Арен выводил её в сад на прогулку подышать свежим воздухом.
Она была напугана и с готовностью исполняла всё, что говорил ей Арен. Она верила ему. Но как-то раз он нечаянно оставил газету, и из неё она узнала, что власти заняты поиском двух внезапно исчезнувших выдающихся учёных. И ещё в ней сообщалось, что в лесу был найден труп человека, лицо которого было изуродовано до неузнаваемости. Экспертизой личность погибшего пока не установлена, но есть предположение, что найденный труп принадлежит профессору Генри Соммберу.
Прочитав это, мать лишилась чувств. Арен, вернувшись, через несколько минут, увидел её, лежащей без сознания на полу, возле неё валялась газета, которую он нечаянно забыл и из-за которой вынужден был вернуться.
Как только он привёл её в чувства, она набросилась на него с кулаками, плача и крича, что это он убил Генри. Ему едва удалось её успокоить. Он привел ей сотню доводов, что её обвинения не имеют под собой никакой почвы. И как только она могла так подумать о нём? Он отбил Генри и её от преступников и теперь укрывает от следствия, ищет пути, как переправить их в надёжное и безопасное место, где они, смогут спокойно жить под другими фамилиями и заниматься потихоньку своим любимым делом – наукой. И почему она решила, что труп, который найден, это труп её мужа. Он сегодня же, если удастся, навестит Генри и, хотя это очень не безопасно, принесет от него ей письмо.
Мать моя успокоилась от этих слов Арена, но ненадолго. Вскоре её опять стали мучить сомнения, и поводом было то, что Арен каждый раз говорил, что ему не удаётся встретиться с Генри.
– Сейчас это, не так-то просто! – сообщал он, – везде патрулируют полицейские в связи с этим ночным нападением на ученых, и найденным недавно трупом, над которым экспертиза бьётся, но до сих пор не может установить личность убитого, слишком над ним хорошо поработали те, кто не хотел, чтобы личность найденного была установлена. Поэтому о встрече с Генри пока не может быть и речи, – говорил он, – а чтобы ты убедилась и поверила, почитай вот это, – он протянул ей свежий номер газеты.
И она, прочитав, поняла, что он не обманывает её, и, поблагодарив, попросила его каждый день ей приносить свежие газеты. И он обещал, так как отказать ей не имело никакого смысла.
Она опять успокоилась. Но опять ненадолго. В душе своей она всё же не верила Арену. Она не могла понять, почему не верит ему, какое-то шестое чувство говорило ей, что в этом деле замешан Арен. Что вся история с нападением на них ночью была инсценирована им. И то, что экспертиза не может установить личность убитого, тоже наводила её на мысль, что в этом замешен он, Арен.
Но доказательств никаких не было, одни только подозрения, и они не имеют силы, тем более она сейчас вообще лишена была возможности что-либо доказывать.
Она не имела своего голоса. Она пленница, сидит в заточении, в страхе прячется. Она повторила про себя несколько раз – пряталась, прячется… и ужаснулась, осмыслив значение этого слова.
Прятаться от кого? От властей? За допущенную ошибку? Какое она совершила преступление? Она хотела спасти этого умирающего, сильно обгоревшего человека. Человека, приговорённого ими, врачами, к смерти. Но не получилось. В каждой работе бывают ошибки. Не ошибается тот, кто ничего не делает! И за эту ошибку она готова ответить перед судом, она готова понести то наказание, которое ей установит суд. Но после, когда она будет освобождена, будет опять на воле, она будет спасать сотни, тысячи таких людей, умирающих от ожогов. Она в этом уверена!
Так чего она боится, почему они с Генри должны прятаться от правосудия? Это Арен внушил им страх и этим страхом удерживает её в своём доме в заточении. Сегодня же она ему скажет, что она больше не намерена прятаться, и пусть он выпустит её. Она сама явится в органы, признает свою вину и скажет, что готова понести за неё наказание по закону.
Решив это сказать, она успокоилась и с нетерпением стала ждать возвращения с работы Арена.
И когда он пришел, она с радостью встретила его, а он протянул ей очередной номер свежей газеты. На первой же странице она прочитала сообщение, написанное крупным шрифтом: "Последние новости. Экспертиза установила: найденный труп принадлежит Генри…" газета выпала из её рук, и она потеряла сознание.