Они не успели. Когда женщина с коляской, старушка в старомодном пуховике и он, Веня Сорокин – дежурный электрик ЖЭУ – подошли к «зебре», на светофоре зеленый человечек уже заканчивал свой спурт.
Пешеходы остановились. Их, совершенно чужих, светофор на минуту превратил, если и не в коллектив, то, по крайней мере, в группу людей, объединенных одной целью – перейти живыми и невредимыми дорогу.
Но группа быстро распалась. Как только две машины, дождавшись разрешения светофора, друг за другом рванули вперед, старушка, даже не повернув голову налево, решительно шагнула на проезжую часть дороги.
Молодая женщина, убедившись, что дорога пустынна, тоже сделала шаг вперед, но остановилась, попятилась назад и заняла прежнее место.
Веня чувствовал себя хорошо: дежурство закончилось, никаких вызовов не было, даже удалось поспать на кушетке. Дома его ждали любимая жена, не менее любимая собачка, да годовалая внучка, которую на выходные всегда привозила дочка.
Ощущению полноты душевного комфорта мешала всего лишь одна мелочь: маленький кусочек мяса, который застрял в зубах. Он попал туда еще там, на работе, когда сменщик угостил его домашним пирогом. Всю дорогу, пока Веня добирался до перекрестка, он пытался выковыривать языком занозистый кусок говядины, но все было бесполезно – мясо прочно сидело в зубах.
Между тем светофор по-прежнему грозил пешеходам запрещающим сигналом.
Веня Сорокин стоял и ждал, продолжая шерудить кончиком языка во рту. Ждала и молодая мама, неотрывно глядя на светофор.
Сзади послышались шаги.
Кто-то слега задел плечом Веню. Он посторонился, чтобы пропустить молодого человека со спортивной сумкой. Нарушитель ПДД еще не успел преодолеть и треть дистанции, как неожиданно кто-то дохнул сзади винным перегаром.
- Дай, пройти. Че, встал, как истукан? Не видишь, мешаешь?
Веня обернулся и увидел здоровенного мужика в синей куртке.
- Так, красный свет же горит.
- Ну, хрен с ним! Машин ведь нет, че, зазря стоять? - недовольно буркнул мужик и устремился вслед за парнем.
Мужик был прав: машин на дороге, действительно, не было. Ни одной. А светофор, словно, в издевку не спешил зеленеть.
Женщина, нетерпеливо переминаясь на ногах, искоса взглянула на Веню, выкатила коляску на дорогу и торопливо пересекла ее.
Все еще горел красный свет. Машин по-прежнему не было. Веня стоял и ждал. «Да, – подумал он про себя, все сильнее испытывая дискомфорт от застрявшего в зубах мяса, – нам далеко до Европы».
…Вене Сорокину посчастливилось увидеть Европу пятнадцать лет назад. Тогда его, молодого наладчика автоматических стержневых линий, отправили набираться опыта в Германию, на завод, откуда поступило оборудование. Первое, что поразило Веню в Германии, пешеходы, которые переходили дорогу только на зеленый свет светофора. Иногда ему приходилось возвращаться в гостиницу поздно вечером, когда заканчивались занятия на факультативных курсах немецкого языка, и он часто наблюдал такую картину: пустынная улица, на проезжей части ни одной машины, а пешеходы стоят на перекрестке и ждут, пока загорится зеленый свет светофора. Уже тогда Веня для себя усвоил урок: чтобы стать европейцем, надо, прежде всего, научиться правильно переходить дорогу. И это правило он соблюдал всю жизнь: где бы ни жил, где бы ни работал и как бы ни торопился. А тех, кто быдловато вел себя и, как тупой баран, пер на красный свет, Веня в душе презирал. И жалел. Как эту молодую мамашу, которая уже стояла на той стороне дороги. Ну, что помешало ей подождать еще секунд десять? Что она выиграла? Эх, далеко нам до Европы!..
Наконец, на светофоре зажегся зеленый свет и Веня, не спеша, с чувством собственного достоинства, перешел дорогу. Раздражало только одно – проклятый кусок мяса в зубах.
Веня дошел до автобусной остановки и в очередной раз стал шарить по карманам. Результат опять был нулевой – ни спиченки, ни скрепки, не говоря уже о зубочистке.
Он оглянулся по сторонам и убедившись, что никто не смотрит в его сторону, широко открыл рот и просунул туда мизинец. Пальчик пробрался до самых задних зубов, наткнулся на кусок мяса, но тот не сдавался: издевательски крутился и все время ускользал куда-то в сторону. Веня уже минут пять мучился. Слюна вытекала изо рта и попала за воротник, а кусок мяса как сидел между двумя коренными зубами, так и продолжал сидеть. Что только не вспомнил Веня за это время, кого только не успел обругать: и напарника, угостившего его пирогом, и зубного врача, который поставил некачественную пломбу, и даже жену, забывшую положить в пакет с ужином хотя бы одну зубочистку.
Веня вытащил из кармана платочек, насухо вытер пальцы рук и как можно шире открыл рот. Он, приложив ладонь к левой щеке, глубоко засунул в рот два заскорузлых пальца: указательный и большой. Они нащупали кусочек мясо и даже частично захватили его, но полностью зацепить не смогли. «Эх, не надо было так обкорнать ногти ножницами, – с досадой подумал Веня. – А все жена: «Стриги да стриги! Ходишь, как деревенский тракторист…с грязью между ногтями».
После трех безуспешных попыток, Веня решил сменить тактику: сначала запустил мизинчик в рот, пощекотал им застрявшее мясо, потом опять просунул два пальца.
Эту операцию он повторил несколько раз. Наконец, кусок старой говядины сдался: выполз наполовину и появилась возможность зажать его двумя пальцами и окончательно извлечь изо рта. Когда, наконец, дело было сделано и Веня облегченно вздохнул, к остановке подкатил автобус. Хотя Веня оказался перед самой дверью, он посторонился, чтобы пропустить в салон женщин. Такое он тоже видел в Европе.