Эти несколько суток, проведенных вдвоем с любимой девушкой, были для Германа новым испытанием. В груди горел огонь страсти. Он не гасил его, испепеляя душу, как и не находил романтизма в невольно сложившихся, трепетных, невинных ухаживаниях, которыми он заменил их ранние пылкие встречи. Боялся ли он потерять этим Владу? Да – боялся. Но уже к вечеру первого дня, вздохнул с облегчением, поняв, что девушка не только потянулась к нему, получив легкий шок от некой холодности, которая веяла от него, а проявила заинтересованность, сильнее прежней. Он даже заметил огонек азарта в ее глазах.
Чем больше сгущались сумерки, тем сильнее настораживался Герман. Он не просто догадывался о присутствии Мары, он слышал ее, ощущал сарказм, с которым та хохотала над ними. Он так сильно пытался оберечь Владиславу от влияний Мары, что пропустил момент душевного излияния любимой. И только покинув ее комнату, взобравшись на скамью под ее окном и распознав в ночной дымке шлейф одежд покидающей их Мары, задумался.
- Интересный ты человечек, моя Владислава. Какая тайна кроется в тебе? Что за стержень держит твой дух, если ты смогла противостоять самой королеве кошмаров?
Ночь, Герман, провел в раздумьях, а когда пришло время для договоренной встречи, впервые тянул с приходом, а не летел на крыльях своей первой, глубокой любви. В окне комнаты не было бликов присутствия живого существа. Постояв у дома пару минут, не сводя с окон взгляда, он вошел внутрь и поднялся на второй этаж. За дверью тишина. Сердце ёкнуло. Неужели девушка спешно уехала? Поднял руку, собираясь постучать и снова замер, прислушиваясь к слабым шорохам. Легкая улыбка тронула его лицо. Герман выпрямился, сделал шаг в сторону, прислонился к стене и, как не странно это выглядело, принялся загибать пальцы. Пройдя дважды полных два ряда, не сдвигаясь с места, постучал в дверь. Торопливые шаги босых ног приблизились, поворот замка и он, став лицом к двери, встретился взглядом, растерянной, но достаточно веселой Владиславы.
- Прости! – вместо приветствия, сложив руки у подбородка, произнесла девушка: - Представляешь, я проспала! Впервые за эти месяцы, спала как младенец! – она не суетилась, не металась, не зная за что браться, а размеренно, грациозно делала свое дело – кивком головы пригласив Германа войти, взяла фен и досушивала волосы.
- Так это же здорово, - усмехнулся Герман, - выспаться, или ты так не считаешь?
- Это больше чем здорово, это блаженство!
- Старушка!
- Что ты сказал? – не расслышав последних слов из-за шума фена, Влада отключила его и повернулась к Герману, тот беззаботно листал журнал. Решив, что ей почудилось, девушка бросила на себя взгляд в зеркало, встряхнула головой, добавляя прическе естественности, и подошла к парню: - Так какие планы у нас на сегодня?
- Планы… - он смотрел на нее взглядом полным желания. Но не успела Влада моргнуть, как его глаза искрились плутовством: - Разве можно заранее планировать для такой неповторимости.
- Брось вводить меня в краску!
- Даже не думал. Вообще-то я намеревался предложить тебе культурно-просветительную прогулку. – Ее левая бровка взлетела вверх. Герман, бросив журнал на стол, поднялся и продолжил: - Музеи…
- О нет! Пожалуйста! Мы с Мирой их по три круга.
- Ну, если по три. И что же ты хочешь?
- Даже так?!
- Так! – сказал Герман и даже кивнул.
- Хочу! – она подняла руку и загнула один пальчик.
- Мороженного! – не сдержался, рассмеялся.
- Именно! Мне продолжать? – застыла с поднятой рукой и смотрела на него внимательно, без единого намека на веселость.
- Обязательно.
- Тогда запоминай. Хочу в твой клуб.
- В мой клуб? – Герман растерялся.
- Ну да. Или ты шутил?
- Ты это, о каком клубе? Я вроде как не из серебряников.
- Бессеребрянник значит… - нараспев протянула Влада, порываясь уцепиться за брошенное им слово и указать на несоответствие в применении, но вовремя опомнилась, что говорят то они на ее родном, русском языке, который он так успешно освоил, общаясь с ней. Вздохнула, улыбнулась и продолжила: - Я о том самом клубе, котором ты некогда хвастался, мой прекрасный гуру Пари.
- Аааа. – Герман улыбался, хотя в душе все кипело и он, чуть замешкавшись с ответом, думал: «Ну, Мара! Ну, стерва! Нашушукала, гнусная.» Влада не торопила, хотя и шевелила пальчиками, загибая их по очередности и медленно выправляя. – Так это не мой клуб, а факультета. Я просто его президент.
- Понятно. Ты так отреагировал…. Не хочешь показать, что это такое?
- Хочу. Сегодня, как раз, очередной сбор. Но это же вечером.
- Вот! До этого, я очень хочу, прогуляться в ближайший городок. Скоро сочельник. Мне очень хочется увидеть, как да что. Понимаешь? Своими глазами, а не по телеку.
- Понимаю! Десять минут на сборы, я за машиной.
Герман мог не покидать ее комнату, машина стояла в трех минутах ходьбы, но ему надо было выпустить пар, развеять все, что он думал про Мару:
- Вот же пакостная! И как все успевает?! Ведь заключили же сделку, так нет! Ну, ничего, я с тобой еще поквитаюсь!
Не прошло и пяти минут, когда он подъезжал к общежитию Владиславы, а та уже стояла на пороге и счастливо улыбалась. Едва он притормозил, девушка впорхнула в машину, поцеловала его в щеку и села ровненько, ожидая поездки. Герман не смутился, хотя и повел себя ненадлежаще обстановке, сложившейся у них за последнюю неделю. Еще минут пятнадцать в машине была тишина. Затем Влада не выдержала и заговорила:
- Полицейский родился!
- Что?! – спросил Герман и рассмеялся.
- У меня на родине так говорят, когда в компании долго молчат.
- Аааа. Понятно. Фольклор. Буду знать.
- Фольклор или просто народные забубоны, только молчать как-то глупо.
- Прости, задумался. Так о чем ты хочешь поговорить?
- Нет, мне конечно и молчать приятно в твоем обществе. Бывают такие моменты, когда я просто мечтаю, чтобы ты умолк.
- Вот видишь, какой я послушный. Ты еще только мечтаешь, а я уже исполняю.
- Герман!
- Милая, я много лет уже Герман.
- Могу и обидеться.
- А вот этого не надо.
Постепенно разговор выпрямился, они попали в спокойное русло общих тем и не замечали, как пролетает время, ни разу не вспомнив о брошенном утром желании Влады. И только когда совсем смеркалось, сидя в небольшом пабе, где-то на окраине городка, и допивая яблочный сидр, после съеденного, неимоверно вкусного мяса на гриле. Вернее пила Владислава. Герман же, едва пригубив напиток, поставил высокую, из толстого стекла кружку перед собой и крутил ее, не останавливаясь. Он уже надеялся, что Влада забыла про клуб спорщиков, что у него будет время, как-то незаметно подготовить ее к навязанному Марой испытанию, как девушка вновь заговорила:
- А мы не опоздаем?
- Куда? – задал вопрос Гера и сам же ответил. – В клуб. Нет, времени еще предостаточно.
- Скажи, а что это за диковинка такая – «клуб спорщиков»? Кто там собирается? Неужели есть такие, кто без споров жить не может? И что, вот так сходятся и просто спорят?
- Сорока! О как тебя сидр развеселил. Мне, в общем ответить, или по пунктам?
- По каждому в отдельности и подробно. - сдержала смешок, допила остаток и подперев голову руками, уставилась на Германа. Причем ни в одном глазу и капли хмеля не было.
- Спорщиков всегда хватает. – начал парень. – Нет, конечно, люди собираются там по своему желанию. Вот только попасть в клуб не совсем просто.
- Хочешь сказать, что надо пройти испытания?
- Именно! Понимаешь, побиться об заклад кто больше выпьет или кто кого переплюнет, можно и в парке на скамейки. В клубе же все намного сложнее. Есть определенные правила. Имеются ступени роста.
- От которых ставки растут. – вставила Влада. – Это и мне понятно.
- Ты у нас девочка мудрая, все понимаешь на лету и с полуслова.
- А еще с полу-взгляда. Ты мне главное скажи.
- Главное… Нужно пройти три этапа. Причем первый самый сложный.
- Интересно. И какая сложность? В чем заключается?
- В полнейшей темноте.
- Ой ли? Гера! Что тут сложного, находится без света?
- Милая моя Влада! Какой же ты еще ребенок! В полной темноте многие, даже самые бывалые мужики слетали с катушек.
- Да ладно! – она откинулась на спинку стула и усмехалась. Герман взял ее за руку и, поглаживая кисть, заговорил:
- Спичка! Владислава! Ты помнишь, в первые дни нашего знакомства я просил тебя быть осторожной в словах и выводах? – она кивнула, но промолчала: - Мы с тобой уже однажды даже поссорились из-за твоей торопливости. Но я не хочу забирать у тебя время, читать лекции и напоминать неприятные моменты. Просто поверь, мрак – это единственное, что пробуждает в человеческом мозгу панику. Три минуты и у любого, даже самого ограниченного к фантазиям субъекта, просыпаются такие видения, что и нарочно не придумаешь.
- Три минуты? – возможно на Владу так действовал сидр, а быть может и опасения Германа о влиянии Мары подтверждались, только Влада сегодня была совершенно другой. Не сдержанной, возбужденной к любым противоречиям. Герману не хотелось ее распылять и тем самым привести себя к проигрышу. На кону, в первую очередь стояла ее жизнь. Поэтому он, рассчитавшись по счету, просто сказал:
- Давай без лишних слов. Мы сейчас приедем, ты сама все увидишь. Там как раз будут новенькие.
- Ха! Ты боишься, что я выиграю.
- Нет! Я не хочу твоего раскаяния и…, проигрыша.
Губы Влады раздвинулись, готовые выпустить очередной поток слов, как пронесся мимо легкий, но довольно освежающий ветерок и она, глубоко вздохнув, просто кивнула.
Возвращались в полной тишине. Герман не включил даже радио. Ей тоже не хотелось говорить. И музыки не хотелось, хотя ей очень нравилось, когда Герман подпевал и строил гримасы к песням.
****
Одноэтажное здание, в противоположной стороне жилых комплексов, еще издали привлекало к себе внимание громкими голосами и перебивающей их музыкой. В довольно большом холле было многолюдно, ярко и многоцветно. Галдели все, перекрикивая собеседников. Герман, как показалось Владе, скрывая ее ото всех собою, быстро провел из общего зала в одну из открытых дверей. Не задерживаясь ни на секунду в узком и длинном коридоре, свернул в левый проход, в скором темпе открыл дверь, практически втолкнул ее внутрь, запер дверь и включил свет. Она стояла посреди небольшой комнатки и в упор смотрела на него:
- Ты меня стесняешься?! – ее слова не прозвучали капризно, зато ударили парня покрепче оплеухи.
- Ты что, я тобой горжусь! – это прозвучало искренне, только правый глаз девушки прищурился, а левая бровка взлетела вверх. Слов не последовало, но парень молчать не мог, ему вдруг стало ужасно стыдно. – Влада! Пойми меня правильно. Вход в сообщество разрешен только посвященным. Мы приехали к началу. Тут не только новички, тут…
- Это я поняла. Ты мне не запудривай мозги. Я спросила четко, на английском. А инглишь у меня второй родной, я с пеленок на нем общаюсь. Как, впрочем, и на французском, испанском и греческом. Мы – Гаи!
- Ты дашь мне ответить?!
- Пожалуйста!
- Так вот! Не стесняюсь я тебя. Просто хочу, чтобы ты сама делала выбор. ВО ВСЕМ! А не по прихоти кого-либо. Даже такой мизер, как выбор сообщества. А все те снобы, что трутся там, - он поднял руку и показал на стену, на которой висело огромное зеркало, в дорогом золотом обрамлении. – ухватятся за тебя как спруты! Оно тебе или сестре надо?! Нет, не надо. И их глупые испытания ни к чему. Ты – личность!
- Ладно, прощен. – Влада покрутилась на месте. Небольшой диванчик, два глубоких массивных кресла, низенький столик с фруктами и сладостями, напротив зеркала. Ни телевизора, ни музыкального центра. Правда в двух углах она заметила колонки. Хмыкнула, пожала плечиками и села в одно из кресел. Что она этим хотела подчеркнуть, Герман не стал гадать. Ограничила свое пространство, это, в данный момент было просто необходимо для них двоих. Гера этому даже обрадовался. Достал из встроенного шкафа бутылочку воды, стаканы, сразу открыл, плеснул в один, поставил перед Владой, налил во второй и залпом выпил. – Гера, ты не волнуйся, я приставать не буду.
Хохот парня взлетел к высокому потолку. Он уселся напротив нее и забросил ногу на ногу, изучая ее, словно ранее никогда не видел. Влада отщипнула виноградинку, отправила в рот и продолжила: - Давай, вводи меня в курс дела.
- Да что тут пояснять. Скоро сама увидишь. – глянул на наручные часы и хлопнул в ладоши. Томно, один за другим, вокруг зеркала зажглись крохотные, приглушенные огоньки. Так же неспешно ожило и зеркало, оказавшееся экраном, открывающее то самое фойе, которое они пару минут назад пролетели со скоростью ракеты. – Минуту и все начнется.
Фойе пустело. Люди разбились на группы и разошлись в разные стороны. Герман взял дистанционный пульт, который Влада ранее не заметила на столе, и вот уже на зеркале был не один экран, а множество, открывая все помещения клуба.
- А ты оказывается уж! – хмыкнула Влада.
- Опрометчивый вывод. Скажу более – обидный.
- Да ладно. Ты вот тут сидишь, за всеми подглядываешь.
- Я тут сижу, только не подглядываю, как ты решила, а слежу за порядком и соблюдением правил.
Влада мило улыбнулась, наконец, пригубила воду и расслабилась, сев глубже.
- Сюда много придет?
- В эту комнату никто не войдет без разрешения или вызова.
- Ах, да, ты же президент.
- И меня мало кто знает в лицо.
- Конспиратор.
- Есть немного.
- И что мы сейчас увидим?
- Мы сейчас увидим, как страх вырывается из глубин человеческой натуры.
- Интересно, но маловероятно. Разве только у кого-то с детства была боязнь темноты.
- Давай не будем предполагать, а посмотрим.
Тем временем за пределами комнаты жизнь шла своим курсом. Герман включил звук, и Влада теперь не только видела, но и слышала. К группе молодежи, скорее всего первокурсников, подошла молодая женщина. Влада наморщила лоб, вспоминая, где ее видела. А та, пробежав список в записной книжке, называя фамилии, даже не смотря в лица, сообщила, что это порядок номеров в котором испытуемые будут идти к цели вступления в их клуб. Разбила присутствующих на группы, по три человека и развела по разным комнатам. Герман снова взял пульт и теперь на экране был иной порядок картинок: в центре большой квадрат, совершенно черный, а по бокам комнатки, где сидели ожидающие. Как ни странно, но молодежь притихла. Больше не звучали шуточки, призывные колкости в адрес друг друга. Раздался короткий писк, после чего в каждой комнате все повернулись к одному из углов, где висел динамик. Спокойный, тихий мужской голос заговорил:
- Добрый вечер всем! Так же, сразу, хочу пожелать всем покойной и интересной ночи! С правилами все знакомы. Напоминать не буду. Скажу одно: от первого испытания зависит, продолжите вы дальнейший путь или нет. За дверью, в которую вы, по очереди будете заходить, нет света. Как в прочем и никого чужого в ней не будет. Там три стула. Говорить запрещается. Вы просто сидите, чем дольше, тем лучше. Один звук и на место несдержанного, придет другой. Всем понятно?
- Да! - Закричали во всех комнатах. Посыпались шуточки, издевки.
В одной из комнат снова появилась та молодая женщина, что проверяла список и поманила пальцем одного из присутствующих.
Черный квадрат несколько минут был без изменений, однако Влада, отчего-то, перевела именно на него свой взгляд и присматривалась, выискивая в нем изменения.
- Ты все увидишь. – подал голос Герман. – Там спецаппаратура.
- Ага. ЭОПы. – отозвалась Влада, сняла обувь и обняла свои коленки. - Электронно-оптические преобразователи. А по-простому – прибор ночного видения.
- Ты и это знаешь.
- А как же. У меня папка знаешь какой?! Обалденно умный.
- Хотел бы познакомиться.
- Посмотрим…., - она сделала паузу, - на твое поведение. – и улыбнувшись, вернулась к экрану.
Сначала на экране ничего не изменилось, Влада услышала лишь новые звуки: шорох осторожных шагов, взволнованное дыхание. Зарябило в глазах. И вот уже в темной комнате парень. Его ввели, поставили у стула и оставили одного. Он стоял и как слепой крутил головой, открыв рот, дыша с хрипом,временами приплямкивая и немного постанывая. Рука ощупала спинку стула и он, спотыкаясь, обошел его и, схватившись за стул двумя руками, делая невообразимые пируэты, уселся. Это выглядело комично. Однако ни Владка, ни Герман даже не улыбнулись. На минуту воцарилось спокойствие. Парень сидел и тупо смотрел в пол. Что было у него в голове – оставалось тайной. Неожиданно он поднял голову и всем туловищем повернулся право. На лице читалась настороженность. Он словно пытался припомнить имена, кто должен разделить с ним минуты мрака. Но ничего не менялось. Правда стрелка часов, висевших рядом с монитором, показывала, что парнишка в комнате находится не более двух минут. Он стал ерзать, поглаживать свои колени, затем похлопывать себя по груди.
- Там время летит иначе. Ему кажется, что он там достаточно давно. Говорить запрещено, а так бы он уже стал спрашивать, есть ли кто тут.
- Откуда тебе знать, что он спросил бы?
- По опыту. Первые годы можно было говорить. Но потом учредители посчитали, что разговор успокаивает и ужесточили.
- Ясно. – она вздохнула. – Да, кажется ты прав, ему чудится, что он там уже давно, вон, на лбу испарина появилась.
- Долго не выдержит.
- Спорить не буду.
- А я и не предлагаю.
- Пока не буду! – ухмыльнулась Влада. – Может дальше появятся кандидаты за которых я буду болеть.
- Болеть вообще не нужно. – Герман внимательно посмотрел на нее, но Влада не повернула к нему головы, боясь пропустить даже мелкий момент. – А ты азартней чем я думал.
- Ага, я такая! У нас в доме часто спорят, но с головой. Как правило, это шуточные дискуссии. Потом как-нибудь расскажу.
Герман решил не отвлекать, сидел и, поглядывая на экран, любовался ею.
Испытуемый протер наружной стороной ладони пот, причем второй рукой держался за стул и стал прислушиваться. Тишина. Похоже, его это раздражало, так как он начал выстукивать ногою дробь. В комнате он был уже не один. Ввели девушку и, так же как парня поставили перед стулом, удалились. Парень снова согнулся, стуча ногой, хлопал по коленям. Девчонка не крутила головой, она склонила ее, ухватившись за стул одной рукой, вторую выдвинула вперед и проверила пространство перед собой. Не найдя никого, сделала шаг в сторону, затем вперед и попыталась сесть. Стул выдал определенный звук и парень испугался, подскочил, насторожился. Снова стал вертеть головой, вслушиваясь. Поняв, что к нему привели кого-то, немного успокоился и снова стер с лица испарину. Девушка, наконец, уселась и затаила дыхание. Она по-прежнему не крутила головой, зато глаза стреляли по сторонам. Видно было, что она пытается вспомнить, кто здесь должен уже находиться. Дело в том, что вводили новичков из разных комнат и как видно они не все были знакомы. Еще несколько секунд и оба успокоились. Парень постукивал ногой. Девушка, услышав это, принялась поправлять волосы, обвела пальчиками вокруг глаз.
- Красота прежде всего! – улыбнулся Герман.
- А-то! Вам, мужчинам, не понять.
И опять замолчали, думая каждый о своем. Прошло минут десять. В темной комнате «кротами» томились уже трое.
- Сильная троица. – сказала Влада. – И вот такую скуку ты наблюдаешь часами. Я-то думала.
- Да, стойкие попались. Обычно все происходит быстрее.
- Признайся уже, что ты не прав и все выдумал. Вот где у них хоть капля испуга? По-моему, ребята даже счастливы, что могут отдохнуть в тишине.
- Поживем - увидим. – Герман снова взглянул на часы на руке, не поднимая глаз к настенным. Поднялся, достал воду. Жестом предложив Владке, та кивком дала согласие. Сменила позу и чуть наклонилась вперед, ближе к экрану, разглядывая некую маленькую деталь, что привлекла ее внимание.
- Смотри, а последний плачет.
- Да ладно!
- Да посмотри же, у него слезы катятся.
И правда, парень потер лицо, убрал руки, а слеза, предательски выкатилась снова. Он закусил губу.
- Он боится темноты! – поняла Влада. – Вот глупец, зачем согласился. Гера? А они знают, куда идут.
- Конечно! Но ты же понимаешь, тут юношеский азарт и противоречия. Один подстегнул другого, надо доказать свою силу. Однако, как правило, первыми сдаются не те, кто уже боялся, а кто даже не догадывался о своей фобии.
- Наверное… - задумчиво произнесла Владка.
В это время парнишка снова стер с лица слезы и неожиданно даже для себя, всхлипнул.
- Первый пошел! – сразу же отозвался Герман.
- Да ладно, не списывай его. Это просто вздох. С кем не бывает.
- Хорошо, дам ему еще минуту. Только этого не стоит делать. Чем больше человек погружается в незнакомое до этого чувство страха, тем сильнее его паника.
- Как ты там говорил: «Поживем - увидим!»
Герман улыбался – Владка азартна и на столько, что будет биться до последнего. Вот же, у него появилась надежда, что она проведет в замкнутом, темном пространстве назначенные Марой минуты.