Пребывая будто в некоем сумрачном гипнотическом трансе, ученый липедоптеролог стоял напротив камня друидов и пел мелодичную жутковатую песню на непонятном простому смертному языке. Камень представлял собою на первый взгляд обычный черный валун примерно полметра в диаметре. Некая часть валуна была отрезана словно лезвием, что делало его похожим на обелиск или, если хотите, надгробье.
— Камень смерти, – прошептала Люсильда, отпрянув вдруг от глазка. – Первый Армагеддон.
— О чем это вы? – с дрожью в голосе спросила Беттина.
— Это не простой камень. Это обломок того самого метеорита, который погубил когда-то на Земле все живое. Половина этого камня у нас, в Преисподней, но это не самое страшное.
— А что же тогда?
— Если магия острова заработает в полную силу, то он начнет притягивать своих собратьев из космоса. Этот камень – обломок древней планеты. И погибла планета как раз потому, что обычные смертные пошатнули ось мироздания.
— Открыли портал между мирами?
— Можно и так сказать, Бетти. Они создали пространственно-временной конфликт-парадокс. Время в нашем мире идет по-иному, а материя неотделима от времени. Если вы толкнете трубу длинной в пять световых секунд, то другой ее край придет в движение только через пять секунд, но не ранее – это закон. Неумело построенный мост между мирами может дестабилизировать оба мира.
— Произошел разрыв?
— Мир – это мелодия, это музыка. Одна струна зазвучала не в той тональности, и все пошло прахом.
— Мы можем уничтожить камень?
— Не думаю.
— Тогда нужно остановить Игоря.
— Нет. Его теперь тоже нельзя трогать. Войдем и поговорим с той, что овладела Эльвирой.
Беттина закрыла глазок, вставив на место аккуратно выпиленный кусочек доски, и они вместе протиснулись по совсем уже узенькому коридору к маленькой дверце, замаскированной в зале под участок дубовой панели.
— Я ждала вас, – тихо сказала «Эльвира» и предложила жестом отойти в сторону.
— Кто ты такая? Черт бы тебя подрал, – тихо выругалась Люсильда.
— Я одна из русалок Майнау, отражение Айрин.
— И какого лешего ты вытворяешь тут?..
— Извините, но так было нужно. Проще дать иногда по голове, чем тратить время на объяснения.
— А сейчас ты ничего не хочешь нам объяснить.
— Сама подумай, Люсильда: у кого в Преисподней самый шикарный сад? Кто мог создать ключ из запахов? И кто может без труда получить доступ к ключу, выкованному из копья?
— Лилит? Но зачем ей все это нужно? Ведь она сама спасла Нортона от друидов. Вырвала его из лап симбиотиков…
— Духи острова удерживали в плену самого Люцифера, – усмехнулась русалка. – Кто откажется от обладания такой властью. Даже часть их силы, – уже неплохое подспорье.
— Отпусти Элли. А то я поймаю тебя и поджарю на сковородке, – прошипела Люсильда.
— Ты не пойдешь против дочери Самаэля.
— Не знаю, что крутит эта юная пигалица, но мне это определенно не нравится.
— Она-то как раз старается остановить нечто страшное.
— Что именно?
— Атрагарте.
— Она сказала, что будет ждать меня на мелководье.
— Сама не будет. Отражение – моя мать. У нас, русалок, ментальные силы совсем иные. Мы можем общаться и взаимодействовать сквозь горизонт времени.
— И что все это значит.
— На встречу пойдешь не ты.
— Но кто тогда?..
— Помолчи, – русалка прижала палец к губам… губам Эльвиры.
Игорь наконец прекратил петь по кругу свою песню и грохнулся на пол. Из носа и ушей у него текла кровь. Камень вибрировал и сиял ядовито-зеленым светом; нарастающий в воздухе гул, подобный тому, что случаются при землетрясениях, ощущался всем телом, – от него дрожали внутренние органы, кипел мозг.
Принцесса Беттина присела на стул и сжалась от страха, вызванного отнюдь не слабостью, но именно той вибрацией, что пронизывала все ее существо. Пространство вокруг как-то поплыло, померкло, сделалось призрачным, неестественным… а затем в воздухе появилась стеклянная лестница.
Настала полная тишина. Все звуки будто повисли в воздухе, и даже воздух замедлился, превращаясь в голубое желе. Безвременье… Одно из самых скверных, проклятых богом мест пограничья. Точка призрачного бытия, полустанок мироздания, на котором только и ждешь того, что появятся лонгальеры и сожрут все к чертовой матери.
Вдруг в этом мире, похожем на острую грань разбитого стекла окна Преисподней в тени всего сущего, вопреки всякой логике раздался стук каблучков и шелест атласного платья. По хрустальным ступенькам, источая аромат духов, сравнимый разве что с запахом цветов райского сада, улыбаясь открытой улыбкой, спускалась Лилит.
Люсильда склонила голову, присев в реверансе. Беттина слегка замешкалась, но тоже сделала реверанс, больше похожий на книксен, чем вызвала у Лилит лукавую снисходительную улыбку*.
— Итак, девушки. Я вижу в ваших глазах столько вопросов… У меня тоже есть парочка. Примо: почему фрейлина моей дочери до сих пор не находится рядом с ней? Я послала тебя сюда вовсе не для того, чтобы ты играла здесь в «Загадки да Винчи». Секундо: Кто пленил и пытал Киру? Тертио: Русалка, изыди. Я хочу взглянуть на ведьму, способную впустить демона из пограничья.
Люсильда обняла Элли, не давая ей грохнуться на пол. Как только бедняжка пришла в себя, ее встретил прохладный изучающий взгляд королевы. Вероятно Лилит показалось мало такого сканирования, потому что она поманила Эльвиру и впилась ей в губы яростным поцелуем, прокусывая при этом губу. На глазах у девушки выступили слезы, но захлестнувшая вслед за этим волна неистового наслаждения компенсировала боль и смущение сторицей.
— Забавно… – Лилит облизнулась, со смехом в глазах глядя на то, как прикусила губу Эльвира. – Пожалуй, я позволю остаться вам вместе еще какое-то время. Позволю даже продолжить игру, но только по моим правилам. Пасьянс раскладывается весьма занимательный...
Но затем, как только вы поставите Матильду на место, ты, Эльвира, получишь реликвии и присягнешь мне на верность, а ты, Люсильда, отправишься служить своей госпоже. Твоей главной задачей будет разрушить их с Прозерпиной любовь.
— А нельзя ли нам вместе этим заняться? – робко спросила Элли.
— Ах, Ассия… Сначала ответьте на мои вопросы и сделайте, что должны, а после подумаем. Впрочем… отчего бы и нет.
— Я пока еще не нашла Лейлу. Я даже не знала, что это вы послали меня и зачем…
— Сначала я просто вышвырнула тебя в отражения. Ты слишком много всего натворила. После того, как вы с Атрагарте уничтожили Пойсона, вся его родня жаждет вендетты. Не говоря уже о том, что у них были планы на вас, на твои земли.
— Мы с Атрагарте? – Люсильда нахмурила лоб, лихорадочно соображая, что к чему.
— Не отвлекайся. С первым вопросом я тебе помогу. Лейла видит сны. Ей нужна помощь. Выдадим тебя за жрицу вуду, а дальше – по обстоятельствам. Вопрос решен. Теперь – Кира.
— Но я понятия не имею, кто мог пленить ее и пытать. С какой целью…
— Возможно, это рыцари Аненербе. Точней их потомки, – вставила слово Беттина.
— А вы мне нравитесь, Бетти. Как-нибудь я нанесу вам реальный визит.
В эту самую минуту отворилась тайная дверь, и в комнату вошел принц Бернадот. В руках удивленный и немного сбитый с толку отпрыск королевских кровей держал котелок, в котором подрагивал свежеизвлеченный мозг Киры.
— Значит, рыцари Аненербе, говорите?
— Я взяла мозг этой твари, чтобы Эльвира могла обрести большую силу. Нам это необходимо в борьбе с Матильдой. Кроме этого еще много врагов…
— Заткнись, Люси! – Лилит посмотрела на принца, затем на глобус в углу; спустя мгновение Дениель достал из скрытого бара хрустальный графин и налил королеве Преисподней порцию старого скотча. – Я за, только за инициативу. Но то, что вытворяете тут вы… уже ни в какие ворота не лезет. Интересно, что скажет Нортон, когда я поведаю ему о том, что нас тут уже и в хер не ставит никто.
— Мы уважаем вас и вашу семью. У нас есть даже тайные фолианты... – пробормотал Дениель.
— Кстати, о фолианте, – Лилит допила скотч и протянула принцу стакан. – Синяя книга должна быть у тебя, Элли. Добудь ее во что бы то ни стало. И еще. Держи, ешь.
С этими словами Лилит вытащила из котелка мозг и протянула его Эльвире.
— Приямо так? – Эльвира взяла в руги студенистую массу, сдерживая тошноту. Мозг пульсировал, дрожал мелкой дрожью и излучал ощутимые физически эманации страха. К тому же Элли увидела его ауру.
— Ты будешь чувствовать все то, что и он. Но если сможешь сделать это, – получишь билет нашего клуба, и вы с Люсильдой заслужите мое прощение, – сказала Лилит, делая новый глоток тридцатилетнего скотча.
Эльвира посмотрела в глаза первой из женщин и впилась зубами в трепещущий мозг. Дениэл отвернулся, схватил котелок, но в последнее мгновение взял себя в руки и потянулся за выпивкой.
***WD***
* В книксене женщина чуть сгибает свои ноги в коленях и делает лёгкий кивок. Приседание в книксене не столь глубокое, и, в отличие от плавного реверанса, выполняется быстро. Книксеном приветствовали педагога ученицы или женская домашняя прислуга своего нанимателя (ныне партнера в балете).
В наше время в обывательской жизни ни реверанс, ни книксен практически не используются. Однако, по-прежнему сохраняется традиция делать реверанс перед членами королевских семьей.
******
Фото - Георгий Дьяков
Модель, макияж, костюм - Stefano Dee Спасибо за образ, Стефани)