Тайна заброшенной водокачки

          

1.

Елена Петровна поймала за рукав пробегающую мимо с кучей бумаг в руках девушку с повязкой «Дежурная».

- Простите, а где тут ….  Приёмная комиссия? К кому нам с сыном можно с путевкой обратиться? 

- А-а, вы в лагерь? Так вам туда, вон видите, у памятника столик стоит, там всё лагерное начальство и сидит. Приём и запись в отряды производится у них.

Мать поблагодарила  девушку  за подсказку, и махнув  сыну рукой, иди за мной, зашагала к столу. Генка поднял сумку и поплёлся за матерью.

В принципе, и мать и отец считали, что ему повезло, пару дней назад маме на работе предложили горящую путёвку в лагерь отдыха на третью смену, и всего за 10 процентов стоимости, но Генка особой радости от этого не испытал, и до потолка не прыгал. Ну, лагерь, а в нём куча народу, с которым точно будет трудно сойтись.  Одно греет, мама с отцом немного отдохнут от дум, контроля  и забот о нём. И то, что третья смена чуть короче первых двух, это даже неплохо, хотя  22 дня побыть на природе перед первым сентября тоже нормально.

Мама подвела его к столу, на котором стояла  табличка  «Администрация»  и отдала  документы.  Сидящий рядом на отдельном стуле мужчина врач, поманил его к себе. Все прошло без особой волокиты, медицинский  осмотр он прошёл быстро. Генку осмотрели, поводили рукой по волосам, потом задали пару вопросов о самочувствии. Далее эстафету приняла молодая девушка.  Та спросила его об его интересах, есть ли любимое хобби и спортивные увлечения. Генка честно ответил, что любит читать фантастику, хочет научиться стрелять из лука и заниматься бегом, о чем та сделала пометки в своей книге. Потом он снова вернулся к столу, где разговор с ним продолжил высокий молодой мужчина.


- Так Гена. Это директор нашего лагеря «Малахит» Павел Максимович Лапшин, я в нём старший вожатый и зовут меня Виктор Игнатьевич Дрон. Запись ребят по отрядам, тоже веду я, а с этим у нас на данный момент есть небольшая нестыковка.  Тебе  уже тринадцать, и по идее надо бы тебя уже записать во второй отряд, но ….., - мужчина сделал паузу, - второй отряд уже переполнен. Слушай? А может, поступим так? Давай мы тебя в третий отряд запишем? Зато будешь среди них самым взрослым. Мальчишки в нём хоть и чуток помладше, но умницы. Девочки? Есть там и рослые и умные и красивые, а?

- Ну ладно, что делать, пишите к ним, - согласился Генка.

- Ну и хорошо. Тогда идите с мамой вон к тому голубому автобусу и скорее сдавайте  вещи в багаж. Скоро отправление.  И пусть ваш вожатый внесет тебя в свой список.

Когда мама и сын подошли к своей машине с приклеенной на лобовом стекле бумажкой с цифрой три, кто-то громогласный, в мегафон объявил о десятиминутной готовности к отправлению. Вожатая  третьего отряда Марта Влади записала его имя и фамилию, и пока она говорит с мамой, велела ему зайти  с другой стороны автобуса и сдать свою сумку в багаж. Водитель стоял ещё у открытого багажного отделения, но думая, что с погрузкой багажа вроде уже как закончено, начал уже было опускать его крышку. Пришлось Генке остановить его и просить открыть её снова. Дождавшись, когда Генка засунет свою сумку, хмурый водитель закрыл крышку на замок и ушёл в кабину. Тем временем вожатая уже объявила перекличку, и встав у дверей автобуса со списком отряда стала называть  фамилии детей и делая отметки о присутствии пропускать нас в салон. 

Генка обнял маму и поцеловав её на прощание, тоже полез в автобус.

Однако, тут же сказал он сам себе. Это вообще было что-то невообразимое. Девчонки, на всех сиденьях в салоне сидели практически одни девчонки. Неужели во всём третьем отряде  он будет один парнем? Уфф, слава богу нет, на последних рядах поднялась чья-то мальчишечья голова в весёленькой панамке и ему призывно махнули рукой. Махнув в ответ, он пошел по проходу занимать место.

Там, на сдвоенных креслах сидело двое … близнецов. Это оказались Гриша и Володя Блиновы. И всё. Теперь в отряде их стало трое. Трое мальчишек против двадцати двух девчонок. Просто обалдеть можно! Вот это прикололся над ним старший вожатый, так прикололся. Но делать было уже нечего и под визг и прощальные вопли женской половины, ребята тоже приникли к окнам и стали махать руками, остающимся в городе родителям.

 А тем временем автобус уже тронулся, и площадь с провожающими своих детей мамами и папами быстро осталась позади. Впереди их ждёт лагерь и новая жизнь, и кто знает, возможно, она всё же будет интересной?



2.

Девчонкам вожатая отдала обе спальни, и девчоночью и мальчишескую.  Тройке же ребят парой простыней просто напросто взяли и отделили часть коридора, благо тот загибался и заканчивался тупиком. В принципе это было неплохо, огромное окно, три панцирные кровати, три тумбочки, приличных размеров стол и громадный шкаф с тремя отделениями для их вещей. Супер! Им даже не пришлось сдавать свои сумки в чемоданную. А то представьте,  вы там что-то ищете в своих сумках, и вдруг вваливаются девчонки, и начинают при вас рыться в своих вещах и выкладывать своё барахло. При этом в уши постоянно лезет девчоночья болтовня. Ужас.

Начало вроде было получилось не плохим, но вот далее вышло так, что Генка почти сразу остался один. Ему было неинтересно лазить с братьями по кустам, играть в войну и в прятки, или просто так пинать мяч по кругу на вытоптанном ногами пятачке перед входом в корпус.  Общение и темы для разговоров перед сном тоже навевали скуку. Мультики, боевики, телефонные прибамбасы ….  . А уж фанатом игровых приставок он вообще никогда не был. Кто-то мог часами бегать по лабиринтам и стрелять в других себе подобных, но ему это казалось неинтересным.  Братья же часами были готовы обсуждать, какая игра лучше, но поняв, что он вовсе не фанатеет от стрелялок и прочего, быстро отстали от него.

На второй день Гришка с братом нашли себе другое общество, благо в четвертом отряде оказалось несколько знакомых им ребят по двору, и с Генкой они теперь встречались только в столовой или корпусе. Девчоночья половина, та вообще сразу поставила себя в позу особой касты со своими интересами, и отгородившись от мальчишек, выстроила свою жизнь в лагере по своему усмотрению. Это было даже неплохо, сразу после завтрака, Генка просто уходил гулять по территории, ища какое ни будь интересное место,  где можно было присесть, почитать в тишине и просто помечтать, видя себя тем или иным персонажем из мира любимых книг.

Чего-чего, а вот книг в лагерной библиотеке оказалось много и причем, отнюдь не новых современных супер-пупер бестселлеров, типа «Метро» или психологических триллеров, а книг изданных ещё при СССР.  Это была самая первая фантастика про освоение космоса, и приключения. Никаких дурацких зомби, никаких монстров-ужастиков выращенных в генных лабораториях, никаких триллеров и детективов. Это были книги, рассказывающие про простой и каждодневный подвиг человека созидателя. Странно, именно эти книги Генке были наиболее близки и понятны.

И вот, буквально спустя пару дней после приезда, прямо на территории лагеря Генка набрёл на кирпичные развалины старой водокачки, от которой сегодня  остались только крыша и стены со щербинами от пулевых и прочих попаданий.  Как ему рассказал местный сторожил, дядька Матвей, родившийся в соседнем городке и работающий в лагере сторожем, такой разрушенной она стоит уже много лет ещё со времён последней войны.

Всё было бы отлично, но уже на следующий день он застал там  …..  Вальку Зудину, девочку из его же отряда. Она чинно расположилась на притащенном им старом кресле, и что-то рисовала в альбоме, лежащем у неё на колене, глядя в разлом стены.

- Ничего себе! – Обозлился и завопил Генка. – Какого черта. Это я первый нашел это место, и тебе тут нечего делать.

- Что? – видимо задумавшаяся Валька повернулась на его голос, и у Генки сложилось такое ощущение, что она словно отключилась от действительности и практически не слышала ни слова из его возмущённой тирады.

- Что, что?! Это! Моё! Место! Я его первый обнаружил. Ясно?

- Ну обнаружил, и молодец, а чего кричать то? Я сюда случайно пришла. Бродила-бродила по лагерю и вдруг вижу,  рыжая крыша в листве торчит, я и залезла. Вид из неё открывается, просто закачаешься, рисовать и рисовать. Но только надо с одной вот этой точки в пролом смотреть. И наш лагерь весь как на ладони лежит. Жаль реку не видно.

- Без тебя знаю, что красиво. Но это было единственное место, где никого не бывает, тут можно спокойно сидеть и думать. Од-но-му! А теперь ты сюда припёрлась. А где одна девчонка, там уж точно скоро будет куча других. Ты же не утерпишь, не сохранишь моё тайное место в секрете и всем разболтаешь про водокачку!

- Хм. Необязательно. Всё Геночка зависит только от твоего поведения. Если будешь орать и ругаться, то конечно, я прямо сегодня, нарочно  всех наших девочек сюда приведу, и мы тут студию живописи устроим.

- Слушай, - сбавил тон Генка. – Не нужно никого больше сюда приводить, посмотри какая тишина кругом, птицы нас не боятся, я тут даже белку прикормил. Прибегает и с руки ест. Не зови сюда остальных. Пожалуйста.

- Ладно, но я сама приходить буду. И ещё. Я сюда мольберт принесу и к концу смены вид из окна нарисую. Обещаю, тебе мешать не буду и птиц пугать тоже. Тут хорошо.

- Это да, даже в дождь.  На удивление, крыша тут не протекает и внутри сухо. Сидишь и смотришь на струйки падающего дождя падающие с неба. Думается тут хорошо. Ладно уж, приходи, но раз тут нас будет двое, то надо ещё что-то вроде стола найти,  стул там или лавочку. Жаль ниши осыпались, может в них что есть? Но я боюсь, что стены обвалиться могут.

- Кто знает, хотя стены на вид вроде ещё крепкие. Вон посмотри как в них много выбоин, стреляли видимо прямо в этот проём. И много. Интересно, кто здесь воевал, когда, да и с кем?

- Как это когда Валь? В войну конечно, и притом  в самом начале войны, ещё в 41 году.

- Это почему?  А может в конце? Когда вышибали немцев.

- В начале! Ты же Валь в географии разбираешься? Карту  этого места наверняка представить можешь, - Генка взял палку и нарисовал кружок. Вот тогдашний Ленинград, вот граница, а вот наш лагерь. Вон там Север. Там Юг. Куда смотрит пролом? На Запад! А на западе у нас что? Река и мост был! Я там видел как из воды остатки каменных столбов торчат. Оттуда шло наступление немцев. Через мост! И стреляли в водокачку со стороны моста. Получается, защитники стреляли в ту сторону, в его сторону через территорию лагеря. Хотя? Его тогда тут наверняка ещё и не стояло.

- А ты Ген как думаешь, а защитники башни, они погибли?

- Вполне возможно, тогда многие наши части, могли быть отрезаны от фронта и получив приказ что-то оборонять, просто стояли до последнего патрона. А давай мы с тобой тут завтра после завтрака  пороемся, может чего и найдём? Оружие там, или ещё что. Я лопату принесу, а ты ….  ты свой мольберт тащи. Потом просто посидим, займёмся кто чем хочет.  Ты вот порисуешь, а я почитаю. Я вот вчера интересную книгу в библиотеке откопал, а в ней рассказывается про наших космонавтов попавших внутрь Луны, которая оказалась не просто небесным камнем, а громадным космическим кораблём инопланетян.

- Договорились. Я приду. А сейчас, ты как джентльмен,  не поможешь мне обратно в окно вылезти, я то я платье боюсь зацепить. Тут самого подоконника уже нет, а вот гвозди ржавые от него из кирпичей всё ещё торчат. Ты не думай, я вообще-то ловкая, и сюда сама залезла. Но когда рядом есть человек, который может подать тебе руку помощи, то почему бы и не воспользоваться? Ты же мужчина.

- Мужчина-то я мужчина, - произнёс Генка подхватывая локоть спрыгнувшей с окна девочки, -  но вы мадам, откровенно говоря, выше меня на пол головы, да и в весовой категории …. , - тут бросив взгляд на девочку и поймав на её лице откровенное желание стукнуть его чем ни будь, Генка примолк, решив не продолжать речь.

- Ладно, забыла, - простила его Валька,  - но в следующий раз точно стукну. Пойми, мужчина, ну не любят девочки, когда  о нашей внешности так выражаются и критикуют. Или красивая или вообще молчи. Хорошо?

- Намёк понял, ты красивая и лёгкая как бабочка. И поэтому ты  сейчас лети в корпус, а я пойду в одно место наведаюсь. Я там давеча лопаты видел. Скоро уже сигнал на ужин будет, вот приду и я расскажу. Нашёл, не нашёл. Чао.

Валентина подхватила свой альбом для рисования, пенал с карандашами и пошла по  кустам к аллейке, ведущей к столовой, а Генка побежал к сараю у хозяйственного блока. Отлично, старенькая  лопата и огрызок погнутого лома, так и лежали под пожарным щитом с новеньким ведром и инвентарём.  Мальчик взял устаревший и видимо списанный завхозом инструмент, и отнес свою добычу к водокачке, где спрятал её в кустах у стены. Всё, завтра  им начнутся раскопки военных трофеев. У Генки было чувство, что их с Валентиной ждёт что-то интересное и необычное.



3.

Назавтра после завтрака, когда отряд разбежался по разным уголкам лагеря по своим делам, Генка по просьбе Валентины сходил с ней в студию рисования, и там девочка взяла  у работницы руководящей кружком последний мольберт. Новые и лёгкие, те уже разобрали до них другие молодые Пикассо, поэтому и мольберт им достался самый древний, огромный как гладильная доска века из 18-го. От него все отказались в силу тяжести и размеров. Взять-то они его взяли, но вот только тащить эту складную махину Валя одна не смогла. Вот и пришлось им вдвоём взять его как носилки, и прячась по за кустами, нести его на водокачку. Впрочем, им повезло, никто нашу странную пару  крадущуюся неизвестно куда, не увидел.

Когда мольберт был установлен в нужной точке,  Валя убежала за альбомом и карандашами. Пока она бегала, Генка достал из кустов свой поисковый инвентарь и попробовал начать с лёгкого. Он решил просто простукать ломом пол, и проверить его на наличие пустот. И вскоре был им обнаружен закрытый люк.

Когда Валя принесла свои принадлежности для рисования, Генка уже заканчивал очищать место вокруг люка. Поднятая им завеса из пыли дала понять девочке, что ей пока придётся как-то смириться с таким изыскательским энтузиазмом мальчика.  Но как рисовать и чем дышать в подобной обстановке?  Теперь придётся им дождаться оседания пылевой завесы.

Валя подошла к окну и заглянув внутрь, позвала Генку.

- Ген, а Ген, давай вылезай. Лучше мы тут снаружи посидим, пусть пыль осядет. Я понимаю твоё желание и надежду что-то найти, но зачем шуметь и поднимать пыль так активно? На стук ведь могут обратить внимание и взрослые. Может тебе будет лучше сначала попробовать не торопясь переложить камни в нишах? И ещё проблема, если мы будем приходить в корпус грязными, то многие, а уж вожатая-то точно, обратит на наш вид внимание.  А мольберт с креслом? Благодаря твоим усилиям, они смотри, все уже в такой пыли. Придётся их теперь протирать. А?

- Прости Валь. Как-то не подумал я про пыль. Точно, стучать кончаю. Но смотри, я вон люк в полу нашёл, сейчас попробую его открыть. Но без подготовки лезть глупо, для осмотра катакомб нам нужен фонарик, без него там ничего и не разглядеть. Так что я сейчас, последний раз попылю, люк отрою, и вылезу. Пусть пока подвал проветрится, ты посиди порисуй, и я тоже сяду почитаю. А потом пойду фонарик искать.

- Отлично, - Девочка привстала и заглянула в окно, - мда, пыль точно так сразу не осядет.  Давай  открывай свой люк. При этом раз пыль снова поднимется, значит, тут нам ещё долго делать будет нечего.  Ну, а раз так я тут рисовать не буду …. я пока пойду на горку у большого дуба, то приходи читать туда. Ты там спокойно почитаешь свою книгу, а я посижу и порисую. А сюда …..  сюда  мы лучше после тихого часа придём, пыль уже точно осядет, и тогда мы вместе посмотрим, что там за клады есть в твоём драгоценном подвале.

Генка поднялся на горку с книгой в руке, и увидел Валю сидящую на низкой лавочке. Он остановился, и какое-то новое чувство вдруг охватило его. Ему было приятно смотреть, как та сидела и сосредоточенно наносила на  бумагу мелкие штрихи, и потом растирала их резинкой. Девочка поднимала голову, бросала взгляд вперёд и снова опускала её к рисунку. Видимо дело слегка не шло, и она в своём сосредоточении даже слегка покусывала себя за нижнюю губу.  Вся её сидящая фигурка была пронизана светом, и лучи солнца очерчивали её фигуру прямо сквозь платье, а это было очень …. волнительно. Странно. Никогда ранее у Генки не возникало подобных мыслей и ассоциаций при взгляде на девчонок.

- А вот и я, - заставил он себя стронуться с места. - Порядок. Фонарик я нашёл, после сон часа и полдника можно будет попробовать спуститься в подвал и осмотреться. А вдруг мы там, не только оружие, а ещё какие ни будь артефакты древние найдём?

- Ну, Ген, это вряд ли, - сомневаясь высказалась Валентина. - Даже если водокачку строили ещё до войны, то уж точно после революции, то это явно было простое техническое помещение. Башню ведь не на месте купеческого особняка возводили? Пол был тогда чистым и люк в полу открытым для взглядов работающего тут  персонала. Вот если бы он был скрыт, скажем досками пола, и мы бы его расковыряли и нашли, вот тогда, кто его знает. Так что клада или артефактов там  точно нет.

- Эх Валентина, Валентина. Вот рисуешь ты красивые русские пейзажи,  моря с яхтами, и даже корабли в космосе, а вот в случай, в чудо, в приключение, или ещё не знаю во что-то сказочное, не веришь. Как это так?

- Приключения? Они же Ген только в сказках, книгах и кино бывают. А жизнь, как говорит моя мама, она намного прозаичнее. Надо учиться. Надо работать. Всегда. Я вот лично для себя курсы медицинской помощи окончила, полгода специально ходила.  И теперь если что, могу рану обработать, перевязать, искусственное дыхание сделать, жгут правильно наложить и даже укол сделать. А вот что умеешь ты? Раньше ребята, мне папа рассказывал, сами умели чинить велосипеды и свои мопеды, утюги и даже электроплитки, а нынче чуть что сломалось, все мужчины в сервисы бегут.

- Стоп, а вот тут я с тобой поспорю. Какая техника была раньше, и какая сегодня. Мне мой папа говорил, покупаешь велосипед и к нему прилагался набор инструмента с велоаптечкой. А сейчас?  Велосипед продаётся отдельно. Насос отдельно. Звонок и тот отдельно! Из инструмента вообще ничего.  Всё сделано так, что если тебе надо что-то разобрать, нужны специальные ключи и съёмники. А без них ни крыла, ни педали не снять. А в эти девайсы, дорогая моя, тоже  ещё кучу денег надо вложить. Суммочка на четверть стоимости самого велика, уж точно набирается.  А утюги?  Так их вообще специально делают одноразовыми, чтобы люди их не чинили, а шли в магазин и новые покупали.  А взять любую электронику?  Это тебе не транзисторные радиоприёмники «Восток» с двумя диапазонами, в видак или в комп с теликом, с паяльником запросто не полезешь. Вон, взять мою маму, она уже настолько привыкла к  электромясорубке, что когда та сломалась, так она моему папе сказала, что она ни за что больше не станет крутить ручной утиль из СССР. Вот и будь после этого мужчиной? Кругом одни электрические прибамбасы, от кухни до рабочих мест. А что до меня, так лично я могу сам и кран починить, ну при наличии  новых прокладок и инструмента, и даже выключатель поменять. Папа научил. Вот.

- Хорошо, хорошо, по нолям, ничья! И мальчики и девочки бывают неумейками и белоручками. Давай лучше снова займёмся тем, за чем мы с тобой сюда пришли. Ты свою книгу принёс?

- Да, вот она.

- Ой, а что она у тебя такая маленькая и тонкая, я вот люблю читать большие, и толстые.

- Валь, ты о чем, в книге же главное содержание, а не размер. Вот ты вроде большая, а на деле …. . Ладно проехали.

- Что на деле?

- Ну, в общем, ты оказывается умная, и много умеешь. С тобой общаться интересно. Большинство наших девчонок их отряда, они словно китайские пустышки, некоторые даже связанно говорить не умеют. Словарный запас мизерный, а на уме одни шмотки. Ничего не помнят, представляешь, они даже содержание наших русских сказок не знают. Я тут у Машки Усольцевой спросил сколько персонажей в сказке «Репка», так она сказала, что мол три. Дед, бабка и дочка. Не внучка, а дочка. Ни о Жучке, ни о кошке, а тем более о мышке она даже не слышала. И это на полном серьёзе. Без смеха говорю. Зато крутая дальше некуда. И как с такими интеллектуалками как она, общаться?

- Ну, что сказать, мальчишки с плоскими мозгами тоже бывают.

- Бог с ними со всеми.  Слушай,  я вот давно вот чему  удивляюсь.  Почему мы, мальчики, в одинаковые с вами скажем 13-14 лет, так разнимся с вами, девчонками. И ростом и прочим. Вот взять скажем тебя.  Ты же почти на голову выше меня и …. и крупнее.  Непонятно.

-  Тут Генчик, всё очень даже просто. Про это мне мама объяснила. Мы девочки, просто напросто начинаем взрослеть и входить в тело, на год два раньше вас мальчиков. Поэтому растём быстрее и кажемся крупнее. Вот. Но после 16-17 лет уже вы нас резко догоняете. Правильно ты сказал, дело не в величине, а с том какой ты сам.

- Вот даже как.

- И ещё, я признаю другое. С тобой оказывается вполне можно поговорить на многие темы. Жаль нас в школе не учат общаться. Представляешь, появился бы новый урок «основы общения», и сразу бы было видно, кто и что из себя представляет.

- Гм, смешно Валь. А хотя мысль интересная. Ой, время-то уже почти обед. Проговорили мы свой час досуга, и ты свой пейзаж не дорисовала, и я свою книжку не открыл. Пора идти. И откровенно говоря, я уже проголодался. Пошли?

- Пошли, а дорисовать, так я потом, скажем завтра дорисую. Выберем время и снова сюда придём. И поговорим?

- Почему нет, конечно, поговорим. Я ведь так и не знаю ничего о тебе. Например откуда ты ….. .



4.

После полдника они снова пришли на водокачку. Зная, что придётся спускаться вниз, ибо кто его знает чисто там или не очень, Валя оделась в простое платье фасоном по проще и сандалетки, а Генка в старое трико, черную футболку и полукеды.

Придя  к башне, они залезли в заднее окно, и подошли к дыре в полу с крышкой люка откинутой на стену.

- Однако тяжёлая же она зараза, - заявил Вале Генка, и достав фонарик посветил в низ. Там была видна ведущая в темноту деревянная лесенка.

- В принципе. Вроде целая. – Генка нагнулся и попробовал посветить по лесенкам дальше. – Погоди. Давай-ка я сначала на всякий случай проверю её, крепкая ли.

- Это как?

- Ну как-как, возьму и скажем, стукну по ней лопатой.

Он взял лопату и несколько раз сильно постучал по ступеням. – Да нет, вроде крепкая. Так, я иду первым, спускаюсь до самого низа и потом свечу тебе, чтобы ты ступеньки видела. Хорошо?

- Ладно. А крышка не упадёт? Она почти вертикально стоит и только касается стены. Может привязать её?

- Мысль Валь хорошая. Но сама видишь, не к чему её привязать. А я вот поперек проёма эту палку подложу. Если даже крышка упадёт, щель всё равно останется, мы поднимемся и вместе её опять поднимем. Ну и всё, ладно я пошёл.

Генка поставил свою ногу на первую ступеньку, и она отозвалась длинным скрипом. И ничего страшного, сказал сам себе Генка. Спуск вниз впрочем, не занял много времени. Ступенек оказалось всего 25 штук. И вот он уже стоит в подвале на твёрдом полу.

- Спускайся, - крикнул он Вале. – Крепкая она. Я прошёл, всё  нормально.  Вот, я свечу тебе на ступеньки, не бойся. Да, ещё там справа в стену вделана труба, она как поручень, держись за неё.

Валя, аккуратно переступая по лесенкам, медленно спустилась к Генке. – Ну и что тут есть? Где твой клад?

Генка медленно обвёл помещение лучом фонаря. По стенам туда-сюда шли трубы разной толщины, а в углу торчали три огромных ржавых вентиля с поворотными колёсами. И больше ничего тут не было.

- Н-да, обломался наш клад, - в досаде высказался Генка.

- Погоди, а посвети-ка туда, - вдруг показала ему Валя на дверь под лестницей, которую Генка не заметил. – Смотри, металлическая дверь, значит, есть  проход и дальше.  Раз уж мы спустились, так может, дойдём до конца? Глянем, убедимся, что и там клада нет, ну и сразу назад.

- Давай, только я опять пойду первым, - согласился мальчик и потянул ручку двери на себя.  На удивление та легко открылась, и Генка посветил внутрь. За ней оказался не очень длинный  коридор, который заканчивался другой дверью, правда, уже деревянной.

- Прямо магазин «Мир дверей» какой-то.  Ладно, идём дальше, - сказал он Валентине, и пошагал по коридору. Вслед за ним шагнула и Валя. И тут произошло то, что в приключенческих романах случается со всеми неудачливыми кладоискателями. Откуда-то сверху вдруг сильно пахнуло воздухом и порыв ветра с лязгом захлопнул за Валей металлическую дверь.

- Опа! Ты зачем дверь закрыла, надо было так оставить.

- А это не я. Это ветром дунуло, она и захлопнулась.

Генка вернулся и попробовал было надавить на дверь, но та явно не желала открываться. – Валь. Давай вместе попробуем.

Но и так ничего не вышло.

- Во блин, как назло и ломик наверху остался, - с сожалением высказался Генка. –  Что делать будем? Назад Валь ходу нет.  Предложение такое, пока фонарик горит, давай пойдём пока вперёд. Может где-то там выход найдётся?

- Ага,- согласилась Валя. – Ген, а ты на меня не сердишься, ведь если бы я не предложила, мы бы тут не сидели.

- Ну, может чуточку. Но ведь это я первый предложил сюда спускаться, так что тут виноватых нет. Оба хороши. Всё, хватит себя жалеть, айда  лучше выход искать.

- А может нам тут посидеть, - снова предложила Валя. – Нас при отбое хватятся. Начнут искать и рано или поздно и в нашу водокачку заглянут. Люк-то открытый, значит, кто-то там внизу есть. Мы услышим и застучим в дверь. А?

- Оно-то конечно так, но ночью они сюда вряд ли заглянут, разве только завтра. Полицию вызовут. Родителям сообщат, куча проблем всем на голову ….. . Да и фонарик до утра точно  сядет, а там за этой дверью может выход есть, а мы как дураки, тут просидим. Может хотя бы заглянуть, одним глазом посмотреть?

- Уговорил, давай посмотрим. Кто его знает, что там есть.

Они поднялись и подошли к дверям. Генка опять потянул ручку на себя. Ничего. Тогда Валя просто взяла и с размаху пнула её ногой. И тут снова что-то произошло. Бабаххх! В потолке что-то заскрипело,  косяк и дверь треснули и та сама собой упала вперёд. Генка посветил вокруг, и ребята увидели здоровенные трещины, которые вмиг пересекли  штукатурку по потолку и стенам.

- Айда быстрее вперёд, а то сейчас потолок возьмёт да и рухнет, - скомандовал мальчик Валентине, взял девочку за руку и быстро пошел по открывшемуся проходу. Они успели сделать всего пять шагов, когда земля вдруг снова дрогнула, и стены зашатались. Пытаясь удержаться на ногах, Генка ухватился за торчащий из стены провод, и тут обоих держащихся за руки  ребят, вмиг пронзила молния. Фонарик упал, попал стеклом на камешек и погас, а на коридор опустилась тьма.  Оглушенные звуком и током, Генка с Валентиной упали на пол и мгновенно потеряли сознание.



5.

Генка очнулся от того, что почувствовал, как по его лицу шарит чья-то рука. Он открыл глаза, но ничего не увидел.  Интересно, это так темно или мои глаза ничего не видят, мелькнула в его голове дурацкая мысль.

- Валя перестань. Я уже очнулся. Хватит трогать мои нос и уши. Ты как?

Странно, но его голос вдруг показался ему самому чужим и абсолютно не похожим. Он сел и навалился на стену. Черт, почему волосы так лезут в глаза? Он поднял руки, и обеими ладонями провёл по своей голове, забрасывая их назад. Вот, опять странность, они оказались длинными и даже падали на спину много ниже его шеи.

Рядом в темноте раздался тихий плач.

- Валь, ну ты чего? Прекрати немедленно хныкать, ты же старше меня.  Во, я вспомнил!  У меня же в кармане где-то есть спички, сейчас только найду, - и он стал шарить руками по себе, ища карманы. Хм. Но их не было. И вообще, на нём было что-то длинное и просторное. Елки-палки,  да в чем это он?

Рядом кто-то завозился, чиркнула зажигаясь спичка и её маленький огонёк осветил странную картину. Напротив него сидел мальчишка …..  в его футболке и штанах. В одной его руке горела спичка, а другая держала его коробок, и размазывала по щекам слёзы. Рядом с мальчишкой лежал фонарик с разбитым стеклом.

Пшшшш. И снова наступила темнота. Господи, да что же такое произошло, кто и когда нас с ним поменял одеждой? А Валя? Она-то где?

И снова зажглась спичка.

- Так, пацан держи её так, чтобы она горела медленно, а я сейчас.

Генка осмотрелся, и подобрав с полу  какую-то ветошь быстро намотал её на обломок дранки торчащей из стены.

- Во, давай поджигай её, пока спичка не потухла, - скомандовал он мальчишке, и тот медленно поднёс уже уменьшающийся огонёк к самодельному факелу. На удивление тряпка удачно зажглась и огонь бодро расцвёл маленьким трепетным язычком.

- Ну что, успокоился? Теперь давай ответь, ты тут девочку не видел?

Мальчишка всхлипнул последний раз и вдруг молча протянул свою руку к Генке и поправив на его ногах … подол, залез боковой кармашек платья  …..  которое было на Генке и достал из него пудреницу. Открыв зеркальце, он молча отдал её Генке.

-  Смотри сам.

Чего я там могу увидеть, подумалось Генке, но всё же он послушался, и чуть отвернувшись от света, заглянул машинально в зеркало. Оттуда на него смотрела  …..  Валя. Там в зеркале было отражение лица девочки! Он не поверил, потрогал себя за нос, но отражение повторило всё за ним.

- С ума можно сойти, так я теперь Валя? А ты … ты это я?

Мальчишка кивнул и забрав из его рук пудреницу достал из кармана мальчишечьих штанов Генкин платок, послюнявил его и глядя в зеркальце стал оттирать грязь и разводы со своих щёк и лба.

- Но этого просто не бывает, тут не кино и не сказка!

- Да? А зачем ты за провод хватался? Не ударь нас током и не  пройди через нас разряд, может ничего такого и не было. 

- Так Валь, я же нечаянно. Всё зашаталось, я и схватился.  Нечаянно! Ей богу я о таком даже  думать не мог.

- Хотел, не хотел, думал не думал, а вот случилось. Я когда очнулась, то с перепугу вообще орать начала. Темнота. Ничего не видно. Начала я щупать кругом руками и нашла кого-то лежащего рядом. Я тормошить. А он не шевелится и лежит как мёртвый. Потом я ухом стала слушать сердце, а оно бьётся, но только слабо-слабо. Провела по голове, и подумала, что лежит кто-то чужой, ну никак не ты Ген, а какая-то чужая девчонка. Темно же. Я давай себя ощупывать и поняла, что на мне не моя одежда и я стала какая-то не такая. Волосы короткие  …..  Короче, поняла всё до конца, ну что перевоплотилась и стала мальчиком когда ты вспомнил про спички и появился свет, я в этот момент вообще чуть не рехнулась. Рядом со мной сидит я, да ещё и командует. Вот. Слушай, давай-ка организуем новый факел, этот, по-моему, уже вот-вот погаснет.

Генка полез рукой в трещину в стене, из которой торчало что-то наподобие тряпки и стал выдирать это из стены. Это был то ли мешок, то ли остатки рабочей одежды и вот когда он дёрнул посильнее,  тряпка наконец освободилась и выпала, она прихватила с собой большой кусок штукатурки с рейками. А на её месте появилась дырка, за которой было, если не темно, то просто серо, словно от света, который падает на пол из ночного окна.

- Валь. Смотри. А там, похоже, есть ещё какое-то помещение. С окном. Значит, мы почти выбрались. А ну-ка, давай расширим дыру.

Они расковыряли отверстие, и когда оно стало достаточно большим, ползком пролезли в него.  Так они оказались в небольшой полуподвальной комнате. В сумраке света, падающем из небольшого окна, были видны очертания стола, стулья и несколько стеллажей с деталями, а ещё ….. там с боку, была полуоткрытая дверь на улицу, за которой синело ночное небо и ярко светили звёзды.

- Ну что, идём, - оглянулся Генка на себя, - сейчас в корпус спать или сразу к начальнику лагеря пойдём?

- Я …. Я не знаю. И что скажет мама? А если нам про обмен телами не говорить, не признаваться? Тогда нас просто накажут за отлучку …..  но при этом мне придётся  жить у твоих родителей, а тебе у моих. Я так ….   Я не хочу. А как же мои подруги? Мой класс?

- М-да. Я тоже не представляю, и сомневаюсь стоит ли об этом хоть кому-то рассказывать. За психов примут, и все дела. Но для начала всё же давай выйдем отсюда. Мне тут как-то не по себе. Посидим на лавке у корпуса, и ещё подумаем. Пошли?

- Пойдём, - и  мальчик-девочка протянул девочке-мальчику руку, и открыв двери, они вместе вышли на воздух.

- Ооохххх! – только и вырвалось у обоих. Лагерного забора не было, не было вокруг и деревьев с кустами ранее плотно растущих прямо рядом со стенами  водокачки. Всё исчезло, а от дверей шла дорожка к просёлочной дороге, которая шла сквозь не частый лесок.  Метров через двести дорога оканчивалась выездом на шоссе, по которому в этот момент, судя по силуэтам и узким лучикам фар, ехали грузовики с пушками.

- Слушай Ген. Давай не пойдём туда, - сказала Валя и совсем по-девичьи охватила свои худые мальчишечьи плечи. - Мне страшно.

Генка пребывающий теперь в Валентине нервно похлопал себя по подолу стряхивая с  него мусор и пыль, и показал на дорожку охватывающую здание. – Давай попробуем обойти водокачку снаружи.  Надо посмотреть, что там с другой стороны. Есть ли лагерь.

Девочка снова крепко сжала свою, хотя какую теперь свою, бывшую свою мальчишескую ладонь и дети пошли по тропинке обегающей здание водокачки. Тут наконец из облаков показался месяц и их глазам открылась новая и мало знакомая местность. Вокруг здания зияли свежие ямы, да что там говорить, это явно были настоящие воронки от взрывов, а парочка бывшая у самых её стен, вообще оказались огромных размеров.

- Ген? Это что, настоящие воронки от настоящих бомб? Так вот что трясло землю и почему нас завалило.  Началась война? Но с кем?

Тут Валя и Генка окончательно вышли на другую сторону здания и остановились у свежей ямы у самой стены. Часть окна, треснув обвалилась, в результате образовав уже знакомый  ребятам но явно свежий проём.

- М-да, вот тебе и землетрясение. Бомбёжка это была. - Только и смог сказать Генка.

Ребята снова повернулись посмотреть на место, где был лагерь и …. Не нашли никаких его следов. Там, в небольшой низинке, где раньше стояли корпуса, и флагшток с вымпелом, теперь лежал огромный пустырь, который выходил на берег реки. Чуть левее был виден мост, по которому, молча, без гудков и огней, нескончаемой лентой ехали машины и шли люди. Дорога, выходя с моста сразу поворачивала и шла по берегу в правую сторону, потом где-то там делала петлю-поворот и явно выходила на то шоссе, что пролегло позади водокачки.

- Вот это да! – протянула Генка. – Что делать будем? Пойдём к народу или тут заночуем? Я обратно в водокачку даже заходить не хочу.

- Я тоже, - согласился Валентина. А вон смотри, стог стоит, давай в него заберёмся и в нём устроимся спать. Всё не так страшно.

- М-да, пожалуй. Утро вечера мудренее, –  и они вместе направились к стогу. Дойдя до него, Генка упал на колени, раскопал  в нём дыру, и упрессовав стены соломенной пещеры махнул Вале. – Можешь залезать, готово.

- А ты сам … сама?

Генка замялся, и махнув рукой, теперь-то уж чего, поздно стесняться, и так всё ясно, взял и напрямую выдал мальчишке Валентине.  - Ты извини, но мне сначала очень надо отойти в сторонку. Как это мы девочки говорим, попудрить носик.

На что мальчик вспомнив о том, что и она теперь тоже перевёртыш, горестно кивнул и серьёзно ответил, - Да иди. И мне, пожалуй тоже, надо отойти. Придётся нам привыкать. Деваться-то некуда. Эй, советую перед этим делом подбирать платье сзади, и всё делать сидя!

- Ага! А тебе, если по мелочи, то стоя, – съёрничал в ответ голос девочки.

Потом они забрались в пахнущую травой и цветами пещеру и попробовали уснуть.

- Слушай Валь, - спросила девочка мальчика. – Вот поменялись мы, ну и как  тебе вообще  …..  ну как тебе во мне, что чувствуешь?

- Честно? Я пока толком не поняла. Я стала меньше, легче и прости Ген, слабее. Если ты про одежду, так тут вообще почти никакой разницы. Ну футболка, ну штаны с кедами, так всё это мы девочки без всяких переносов и раньше носили. Странно что волосы короткие, непривычно. И всё пожалуй. А ты как?

- Если тоже честно, то для меня во мне, многое или вообще ... всё чувствуется, по-новому. Я стал повыше, стал сильнее и прости, но из-за …..  крупной попы у меня  вся походка теперь стала какой-то вихляющей. И волосы в глаза лезут, тяжёлые они и путаются. Про платье, так это полная противоположность штанам. Вроде бы я и одет, а низ словно голый. Подол до колен, но он кажется коротким и я вроде как бы и не прикрыт. Головой понимаю, что это нормально, а иду и нет-нет, а всё равно глазами проверяю, как там у меня.

- М-да, делать нечего, придётся нам обоим привыкать. Ещё бы знать, как на долго, мы поменялись?

- И не говори. Приключение в квадрате! Чудеса заказывали, ну и получите. Ладно, поздно уже, давай-ка спать, а то у меня уже глаза слипаются.

Скоро в тишине ночного воздуха осталось слышны только два слабых сопения, стрекот сверчка….. и продолжающийся гул от проходящих по мосту машин.



6.

Утро разбудило их рокотом сильных моторов. Валя и Генка протирая кулаками заспанные глаза выбрались из стога и стали рассматривать происходящее на берегу.  А там с моста съезжало несколько высоких танков на башнях которых были небольшие наклонённые перильца как у немецких подводных лодок.

- Танки? А чьи?

- Это Валь наши танки. Если не ошибаюсь, вариант БТ, а вот семёрки или ещё какие,  кто его знает, я не помню, - пояснила мальчику девочка Генка.

- Ну, раз наши, то может то стоит пойти туда и разведать обстановку, - спросил его Валя.

- Погоди Валь. Наши-то они наши, а мы-то сейчас кто? – придержал Валин пыл Генадий. – Вспоминай, что там было в начале войны. Ералаш с беженцами на дорогах был. Путаница в приказах, окруженцы выходили, ну и …. борьба со шпионами и диверсантами. Вот спросят нас люди, кто мы и откуда тут с тобой нарисовались? Что скажем?

- Не знаю. М-да. Ты прав. Тут надо думать.

- Конечно прав. Теперь другое. Ну, вот подойдём мы, разговоримся, а как друг друга  звать будем? Представь, я при всех назову тебя, мальчика Валей, что в принципе может и сойти. Среднее имя, но когда ты ко мне к девочке обратишься, мол подай руку Гена, что будет? Ты или не в себе, или мы вовсе не те, кто мы есть. Подитожим. Если мы телами поменялись, то теперь нам и именами поменяться придётся тоже.

- Ох, а мне об этом и не подумалось совсем. И что, мне теперь при всех тебя придётся звать Валей?

- Да. А я тебя буду звать Геной или Генкой. Вот. Далее, мы с тобой просто знакомые, типа случайно в дороге встретились и вместе идём, или …. ?

- Что или?

- Или!  Думай голова шапку куплю! Мы с тобою родня или как? К примеру, как родные брат и сестра, или как двоюродные. Я предлагаю, лучше бы если двоюродные, у тебя остаётся твоя фамилия, у меня своя. То есть, ты теперь Генка Зудин, а я …. Валентина Гудина. Вот так. И папы и мамы у тебя и у меня, с нашими фамилиями. Мы тогда не собьёмся. Живём где? А с Ленинграда мы, улицы наши вроде не переименовывались, а были  мы ……  скажем в деревне у бабушки. Деревню бомбили, теперь мы идём назад в город.

- Ладно …. Валентина, - мальчик кивнул стоящей напротив девочке, - принимается. Я буду Генкой.  Главное,  ….. сама не перепутай. Ну что. Пошли? Где бы нам ещё поесть найти?

И прощально оглянувшись на стог и водокачку, они взялись за руки, и пошли через поле к мосту. Основной поток беженцев уже схлынул, и теперь через мост тонким ручейком в основном брёли уставшие одиночные люди. Особо крупных баулов и чемоданов почти не у кого не было. Дорога похоже была длинная, и многое из взятого дома первоначально, уставшие  люди просто оставляли прямо на обочинах. Эти вещи так и оставались лежать, и никто из идущих следом не пытался  что-то взять, тут своё бы унести.

Когда Валя и Генка вышли на дорогу, к ним из проходящих мимо людей, взяла и запросто подошла молодая женщина.  Она посмотрела на Генкино уже потерявшее чистоту и опрятность  платье и обратилась к девочке.

- Дочка, я вижу, что у тебя с собой практически ничего нет? Возьми вот этот мешок, тут есть платье моей дочери, чулки и немного белья. Выбрасывать жалко, а тебе пригодится.

- Тётя? А хлеба у вас нет? Нам бы с … братом поесть чего.

Та посмотрела на ребят и достала из другой сумки четвертушку черного каравая. Потом подумав, вынула из неё ещё и металлическую кружку.

- Владейте дети. А вода?  Так вон её сколько …. Пей не хочу , - сделала она жест рукой в сторону реки и побрела дальше.

Валя и Генка устроились на взгорке, и поделив хлеб стали отщипывать с него небольшие кусочки. Недалеко от них обложенная мешками с землёй направила в небо свой ствол пушка с длинным дулом заканчивающимся  небольшим раструбом.

- Одноствольная зенитная установка, 37 – миллиметров, - объяснила мальчику Валя, - скорострельность почти 4-6 снарядов в секунду. Начальная скорость снаряда 880 м/сек.

- А ты-то откуда про это знаешь?

- Читал …ла. И по Инету видеофильмы  о вооружении нашей армии смотрел  … ла.

- А я, до сегодняшнего дня, оружием вообще не интересова … лся. Н-да уж.

- М-да. Похоже насмотримся ещё.

Тем временем на мост вступила небольшая колонна солдат. Они шли усталые, пыльные, у многих белели бинты. Позади колонны двигались несколько телег с лежащими там ранеными.



7.

- Вооооздух! Воздух! Юнкерсы! – Это закричал наблюдающий в бинокль за небом пожилой солдат, стоящий у зенитки. – Расчет по местам!

Из невидимой траншеи повыскакивало несколько солдат и запрыгнув на металлические сиденья, лихорадочно принялись готовиться к стрельбе.

Народ же заметался и каждый принялся искать убежище.

И тут Валентина вскочила и принялась кричать, чтобы все бегущие, старались  быстрее забраться под мост. Туда же она потянула и мальчика. Едва они успели скрыться под настилом, как ударили первые взрывы и послышались пулемётные очереди с самолётов. Пули густо сыпавшиеся с неба поднимая на земле пылевые следы, прошлись по кюветам и обочинам дороги.

Чьи-то кони, напуганные воем бомб, не слушая окриков возниц, свернули с дороги и понеслись по полю. Вот одна лошадь попав в яму, вдруг резко упала, и повозка с ранеными упершись оглоблей в землю буквально встала вертикально. Все закончил разрыв близко взорвавшейся бомбы. Только колесо, позвякивая лопнувшим ободом, покатилось дальше и упало, задев за лежащее на его пути мертвое тело.

Часть солдат, упав на мост и землю, подняла винтовки в небо, и стала обстреливать самолёты.

А те продолжали свою смертельную работу и снова и снова стреляя и бомбя пролетали над полем и мостом. Много тел гражданских не успевших найти укрытие так и осталось лежать на мосту и в поле, и это была работа пулемётов четвёрки истребителей,  видимо прикрывавших бомбардировщики. Но наших самолётов в воздухе не было и по этому мессеры безнаказанно расстреливали всех, кто ещё пытался убежать. Наконец, юнкерсы израсходовав свой боезапас, развернулись и отправились восвояси. Над мостом последний раз пронеслись тени самолётов, и наступила тишина нарушаемая только стонами и ржанием какой-то раненой лошади. Народ же стал потихоньку приходить в себя и с опаской вылазить из своих укрытий.

Из под моста вместе с Валей и Генкой выбралось на берег ещё человек тридцать народу.  Смотри-ка, это сколько же нас под мост набилось, и мы живы, удивляясь своей удаче, переговаривался кто-то, но попади в мост бомба, всех бы под ним и похоронили.

- Эй, девица-красавица, ты чего всех под мост-то звала, - обратился к Вале мужик с двумя мешками за плечами. – Мост это же самое опасное место.

Валя повернулась к вопрошающему, и с ходу дала ответ, постаравшись, чтобы его услышали и остальные люди. - Опасное? С чего это? Наоборот, сейчас это самое безопасное место. Вы что, ничего не заметили? Все свои бомбы немцы куда побросали? А по краям дороги и в поле. Туда куда остальной люд прятаться побежал. Из пулемётов, по дороге и по мосту конечно стреляли, но мост он же от пуль не страдает. Почему огонь по мосту был только из пулемётов, а не бомбой? А потому как этот мост немцам самим позарез нужен, они же наступать хотят, и не просто так, а с комфортом. Вплавь же танк на плотике не переправить! Вот такие дела!

- Гм. Соображаешь однако! Тебя бы девка командиром кое куда поставить, может меньше бы драпали …. , – буркнул последним выбравшийся из под моста дед. – Ладно, дочка спасибо за науку, а нам пора.

Валя и Генка снова присели на свой взгорок и стали рассматривать окрестности. Народ, кто уцелел и был не ранен, мало по малу собрал вещички и отправился далее. Кто мог, оказывал помощь другим и кое кто даже уже занимался похоронами. Вот пара мужчин, стали углублять воронку и сносить в неё погибших гражданских. А тел там уже было много. Женщины, мужчины, дети …. .

- Да уж, всё же читать и смотреть кино про войну это одно, а вот увидеть своими глазами и ощутить …. Страшно, – мальчик вдруг уткнулся в рукав девочки, и  всхлипнул носом. Слёзы сами по себе так и полились из его глаз. Валя обняла его за плечи и прижав его к себе стала водить ему рукой по голове как маленькому.

- Ты … Ген это. Того. Ты давай перестань. Я тоже боюсь, но это же ещё не конец. Кто его знает, что ещё нас ждёт, - Валентина оглянулась и поняв, что никто на них не обращает внимания спросила. - Вспомни, ты же фильм «Туман» смотрела?

- Да, там солдаты в своё время вернулись, но только ….  погибнув тут.

- Кто знает. Может и нам умирать и не придётся, так что вот тебе платок и хватит плакать. Знаешь что. Мне кажется, что и мы  тоже должны тут, в этом времени что-то совершить. Что-то своё, этакое. Я вон народ под мост сманил, вроде как спас что ли. Теперь твоя очередь, ты хвасталась что перевязывать и уколы ставить умеешь, ну и айда к солдатам. Надо им помочь, я как медик полный ноль, значит таскать буду, ну а ты .... ты лечить. Идём?

- Идём, - Генка протёр глаза, потом по привычке пригладил волосы, которых нет, и отпрянув от девочки повторил. – Идём. Мешок не забудь, тебе повезло, будет потом хоть во что переодеться, а мне видимо так и придётся в одном ходить. Эх. Вот бы ещё хлебом разжиться, а то есть всё равно охота.

Они подошли к солдатам, и разделились. Новый Генка без слов запросто присел к раненому солдату и стал помогать ему, стягивать гимнастёрку….. .

Валя же стал бродить по полю и осматривать лежащие тела солдат. Убедившись, что пульса нет и человек не жив, она доставала из карманов документы, забирала с пояса патроны, и подобрав винтовку, тащила всё это к раненым лежавшим у дороги. Набредя на живого, но лежащего без сознания солдатика, она кричала, - Скорее сюда, тут  есть живой!

Двое бродивших неподалёку санитаров подбегали, и Валя  помогала им оттащить раненого к остальным.  Постепенно, бродя мелким ситом, втроём они проверили практически весь мост и всё окружающее дорогу поле по обоим берегам. Мужчина, которого Генка перевязал первым, оказался сержантом, и заодно самым старшим по званию.  Пока все возились с ранеными, он открыл снятую с погибшего командира полевую сумку с картой, и вытащил из неё листок. Прочитал его, сверился с картой, и объявил остальным, - На месте мы братцы. Этот мост нам с вами и надлежит защищать.  Кто в состоянии воевать, поднимись и стройся.

Народ зашевелился и начал становиться в одну шеренгу.

- Смирно. Равнение на середину. По порядку рассчитайсь!

Первый, второй, третий ….. 41-й. Расчет окончен.

- Значит так, осталось нас 41 солдат. Со мной 42. Много ли, мало ли, а воевать придётся. Стоять и умирать будем тут. Это наш последний рубеж. Всем ясно?

Да, так точно …  и кто-то добавил, - Умрём, а не пустим.

 - Тогда так, - захотел продолжить сержант, но тут на дороге появились два грузовика с десятком солдат в кузовах и пушками.



8.

- Стой! - Сержант перегородил им дорогу, - Вы кто и куда?

Из кабины вылез рядовой и доложил, - В тыл мы едем, товарищ сержант, на переформирование, остатки мы, 43 артиллерийского  полка. Там, километров за 30 отсюда, мы приняли бой с танками. Три дня стояли, выстоять-то  мы выстояли, но потеряли за это время почти все пушки. Из личного состава полка тоже все тут, те что остались. Лейтенант наш с капитаном ещё в начале, геройски погибли. Сегодня утром подошли наши танки и рота пехоты, и их майор приказал нам собираться и ехать в тыл, на сборный пункт, к реке.

- Значит так. Вы прибыли куда надо. Ставлю задачу. Пушки за реку,  окопаться по бокам моста, мы там тоже свои окопы разместим. Машины пускай берут раненых, сколько влезет и везут их в тыл. Я сейчас приготовлю документы всех наших погибших, предадите их там в штаб. Возвращаться  за пушками? … скорее всего будет не нужно. Мы не отступим и будем стоять насмерть. Итак, назначаю тебя главным по своей команде, передай водителям, сначала пушки туда, и быстро сюда за ранеными. За работу.

Потом он снова повернулся к своему строю. – Раз всем всё ясно, десять человек остаются тут и грузят раненых, остальные собираем все боеприпасы и тоже за мост, надо быстро отрыть окопы. Немцев ждать можно в любой момент. Вперёд!

- Ребятки, - повернулся он к Вале и Генке, -  раз уж вы здесь, вам тоже задание, ещё раз обойдите поле, надо бы собрать все вещевые мешки погибших, мало ли что в них есть. Увы, но придётся смотреть и в их карманах и даже в сапогах. Приоритет. Ножи, индивидуальные пакеты, бинты, запасные обоймы и гранаты. С гранатами осторожно, боеприпасы просто кладите в один мешок и к нам за мост, но ничего особо не трогайте. Ясно?

- Да!

- Тогда за дело!

Н-да уж. Дело это обшаривать убитых оказалось не очень приятным. Убит, чаще это означает что чаще форма и прочее, уже в крови, открытые раны, и жужжащие над ними мухи.  Но Валя с Генкой пару раз проблевавшись, вскоре преодолели себя и постепенно насобирали мешок с разным холодным оружием, гранатами и даже мешок с едой. Закончив обход, они подошли к окапывающимся солдатам и передали всё найденное  сержанту. Тот, посмотрев на них, и их голодные глаза, открыл принесённый ими мешок с продуктами, и выдал им каждому по банке тушенки, куску сала и буханку хлеба на двоих.

- А теперь детки, спасибо вам за всё, и давайте-ка дуйте отсюда по домам. Скоро тут будет бой, и скорее всего мы отсюда уже не уйдём. Война не детское дело.

- Хорошо, вот посидим, отдохнём, поедим, и … пойдём, -  слегка замявшись, ответила ему Валя. – Ген, пока перерыв, пошли к остальным солдатам на мосту присоседимся, на брёвнах сидеть удобнее, вода рядом, вот там и поедим.

Они пристроились на лежащем бревне одном из многих неизвестно почему валяющихся на мосту среди прочих, видимо привезённых ранее для возможного его ремонта, и принялись есть. Молоденький солдат, сам явно ещё толком не хлебнувший военной каши, помог им открыть  тушенку и отрезать сала.

- Эх, ладно, - протянул он им свой перочинный нож, - дарю, вам он ещё понадобится, а у меня настоящий кинжал есть.

- Спасибо. А вот я попросить хочу, - Валя показала рукой на винтовку. – Можно глянуть, читать мне про оружие много пришлось, а вот чтобы в руках подержать, так ни разу.

- Ну, если сержант разрешит, то чего же, смотри, - солдат оглянулся на командира, и увидев как тот согласно кивнул, протянул девочке оружие.

Валя встала и сначала приложив к себе винтовку, померила рукой, - Примерно метр с небольшим. Это карабин?

- Хм, угадала.

- Так трёхлинейка она без штыка вроде бы один метр и 30 сантиметров, карабин он короче. Калибр 7,62. Прицельная стрельба до 2200 метров. Тяжеловат.

- Ну, потаскаешь годик и привыкнешь, буркнул – сидящий рядом пожилой солдат. – Мы тут дочка все добровольцы. Войну когда объявили, мы разом все в военкомат. Обрядили нас, винтовки дали и ать, два левой. На фронт. Я вот учитель географии, чья винтовка, тот столяр. А кадровый тут у нас сейчас только один, наш сержант.

Валя повернула винтовку горизонтально, и отвернув её ствол от людей, посмотрела на карабин.

- Подождите, а что, когда налёт был, вы все по самолётам стреляли?

- Конечно, - ответил ей молодой солдат. - Как без этого? Там враг летит, стреляет в нас, значит надо стрелять в него.

- А сколько раз лично вы выстрелили?

- Ну, пару обойм расстрелял.

- Ага. А можно еще кое что спросить, и сказать вам кое что откровенно, напрямую? Вы на меня не обидитесь?

- Ну, давай, сыпь. Чего уж.

- Вот я вижу, что ваша прицельная рамка стоит на ближнем положении, то есть стрельба в пределах прямого боя. Это где-то от 50 до 150 метров.  На какой высоте над нами летали немецкие самолёты?

Кушающие и отдыхающие кругом солдаты с интересом стали наблюдать за этим разговором. Всё таки стоит совместить отдых и развлечение.

- Я не представляю, но высоко, - ответил солдат.

- Как сказать, примерно метров 200, а может и выше, - смущаясь, начали  отвечать люди вокруг остальные.

- Значит, - продолжила Валентина, - многие из вас стреляли прямо в самолёт. Кто из вас скажет,  какое расстояние пуля летит строго по-прямой?

- Ну, те же метров 200 - 300.

- Пусть так. И потом?

- Потом она постепенно прижимается к земле и падает.

- Значит, чтобы попасть, надо рамку поставить хотя бы на 400 – 600 метров, а это значит где-то на третье деление. – Валентина сдвинула бегунок прицела.  – Вот так. И причем это в просто висящую в воздухе цель. Ну, а в самолет?  Самолёт-то двигается. А значит, что нужно? – и сама себе ответила. – Нужно упреждение. Кто из вас знает примерную скорость самолёта?

- 100 … 150 …. 200 …. 300 километров. Много.

- Сегодня над нами летало два типа самолётов, быстрые, это истребители и медленные, это бомбардировщики. Скорость бомбардировщика, того что  с ломаными крыльями, это пикирующий бомбардировщик "Юнкерс – 87". У него скорость где-то 240 – 270 километров в час. Скорость же быстрого, истребителя  «Мессершмита 109-го», она выше, 380 – 480 км\час. А скорость полёта винтовочной пули? У простой 865 м\сек, у тяжелой 800 м\сек. Так каким должно быть упреждение, чтобы попасть и поразить?  –  и снова сама себе ответила.  - В истребитель, в зависимости от примерной дальности в 200-300 метров  высоты, это упреждение составит от двух до трёх корпусов перед ним. Для кривокрыла Ю-87, от одного до полутора корпусов. Если же целиться просто прямо в него, то все пули пролетят далеко позади за хвостом самолёта и никакого вреда ему не причинят.

- Вот даже как, - начали удивляться солдаты. – М-да, это не по мишени палить.

- Да уж дяденьки солдаты. И последнее, чем вы стреляли в самолёты?

- Ну чем. Чем? Пулями.

- Но ведь вам наверняка хоть кто-то говорил, что патроны они бывают простые, трассирующиеся, бронебойные и даже зажигательные. Какими пулями надо палить по самолёту?

- Такими какие есть в винтовке!

- Обычно, если нет других, то конечно сойдёт и обычная пуля. В самолётах, а это далеко не танк,  не часто, применяется минимальное бронирование части пола под кабиной, двигателем, ну и всегда спинка сиденья лётчика. Крылья с бензобаками, бока кабины и мотор вполне можно поразить и пулей. Перебила пуля бензиновый шланг, повредила мотор или трос управления, и всё,  этот самолёт не боеспособен. А если уж попал зажигательной пулей в бак, то он вполне может и загореться. Стрелять лучше залпами и кучей по-ближайшему. Когда пули стучат  по машине,  это любой пилот чувствует, а значит, боится! Итог, он отклоняется от цели, то есть от вас. Вот такие мелочи надо знать о своём оружии, и оно не подведёт. Наша трёхлинейка в умелых руках страшное оружие.

- Ты смотри, девчонка, а как много знает, а вот ты пацан будущий солдат тоже с оружием на ты?

- Об оружии он пока мало знает, - вступилась девочка за мальчика, - зато он может хорошо перевязывать и даже уколы ставить. Вы видели. Я вот в этом не очень, крови боюсь. Он вот врачом хочет быть. В каждом человеке своё призвание.

Тут в разговор включился сержант. - Так мужики, кончаем перекур, все благодарим девочку за интересную и полезную лекцию, запоминаем её содержание и идём работать. Окопы для нас сами по себе не выкопаются.

Потом он подошёл к Вале и выдал им ещё кусок хлеба. – Ну, девочка, ты молодец! Держи вот ещё от меня лично.

- Меня Валей зовут, а его Генкой.

- Здорово ты меня Валя удивила, такие вещи в лекциях для солдат в нашем полку только до войны командиры с большим опытом рассказывали. Одна беда, учить нам нынче пополнение часто некогда. Только прибыл человек и сразу в бой. Умеешь воевать, выжил. Не умеешь, пропал. Спасибо тебе. И … вам уже точно пора ребятки. Пора.

- Можно дать совет? – Валя показала лежащие вокруг позиции. – Я понимаю, люди не железные и устали, но  ….  Я думаю, что скоро снова прилетят немецкие самолёты, и если не бомбить, то хотя бы на разведку.

- И ….. .

- Я бы посоветовал..ла вам переставить одно ваше орудие в вон тот подлесок, что справа, замаскировать и ждать своего часа.  Тогда оно будет бить с фланга, в боковую броню  идущим к мосту танкам.  Ну, а на его место поставить муляж, пару-тройку брёвен, пусть немцам издали кажется, что это стоит ещё одно орудие. Это раз. Второе, вон от ваших окопов идёт ложбинка, когда закончите с позициями, то может до появления немцев вам стоит спрятать народ в лесу? Если будет атака, вы по ложбинке спокойно вернётесь в окопы. Отбились, и снова ушли.  Мало ли артобстрел, а никого  тут и нет. Пускай в холостую палят.

- Нууу, ты и голова Валентина. У тебя папа случайно часом не комдив?

- Нет, просто я много книг разных читаю. Ну и запоминаю хорошо. Ладно, пойдём мы. Удачи вам.

Сержант,  проводил их до водокачки и думая, что дети наконец ушли, вернулся к солдатам. Но Валя и Генка не ушли, да и куда им было идти, в Ленинград, вслед за беженцами? Что их там могло ждать? Разве что детдом. Нет. У них ещё была жива надежда на возвращение в своё время, а раз оно связано с водокачкой, то им стоило тут и оставаться. Через заднее окно они снова забрались в комнату с знакомым проломом и увидели как солдаты  сняли с позиции одну пушку и дружно покатили её в лесок, прямо туда, куда и было предложено сержанту мальчиком Валентиной.




9.

А через час или полтора прилетели самолёты.

Пять пикировщиков встали в смертельную карусель и принялись бомбить этот берег с позициями русских. Удары бомб, противный визг их разлетающихся осколков, рёв моторов и стрельба по всему, что могло сходить за укрытия и огневые точки. За те несколько раз, что ребята пытались выглянуть, они увидели столько взрывов и огня, сколько не видели за всю свою жизнь.  В последнюю такую попытку Валя видела, как невдалеке от зенитной установки упали несколько бомб, и весь расчет пушки был буквально сметён с орудия. Уцелел только подносчик, который в этот момент спустился в траншею за очередным боекомплектом. Но мост немцы по-прежнему не трогали, Валя была права, он был им очень нужен.

И тут, у немцев получилась первая ошибка, едва скрылись пикировщики, как к мосту подъёхала разведка. Посмотреть результаты бомбёжки, и узнать остались ли русские на своих позициях.  А вид с той части моста на эту открывался самый, что ни на есть ужасный. Практически всё пространство берега с русскими окопами, было просто перепахано воронками, а на месте огневой точки почти вертикально торчало дуло, видимо разбитого, орудия крупного калибра. После такой обработки от русского заслона мог уцелеть только самый минимум защитников. Да и те вряд ли смогут теперь оказать им хоть какое ни будь серьёзное сопротивление. И разведка решила получить свою долю славы.

В составе танка и трёх мотоциклов с пулемётами немцы двинулись через мост. Два мотоцикла, потом сам танк.  Замыкающий мотоцикл с офицером остался на том берегу, и …. может поэтому, ему повезло.

Внезапно, в упор, просто из кучи веток и мусора по мотоциклам ударила  длинная пулемётная очередь. Она буквально смела всех четверых седоков на обоих мотоциклах. Пулемётчики в колясках, не успев открыть ответного огня, просто поникли на своих местах, а водители с седоками на задних сиденьях уже мертвыми сползли на настил моста. При этом мотоциклы частично развернуло, где они  удачно заглохли, тем самым перегородив собой танку дорогу дальше. Тот, не желая давить своих встал, и пытаясь отыскать  русского пулемётчика начал шарить по берегу стволом, паля наобум во все подозрительные места. Стрелял он не долго, в этот момент с боку из леска ахнула пушка и в его моторной части, появилось отверстие явно не предусмотренное конструкцией. Двигатель мгновенно заглох и вверх повалил густой черный дым.  Башня было попробовала пройтись пулемётом по берегу, но тут прямо в неё попал следующий снаряд, уже от замаскированной пушки у моста и она буквально развернулась как цветок. Это уже сдетонировали снаряды танкового боезапаса.  Последний мотоцикл поняв, что сейчас русские займутся уже им, резко развернулся и дав газу зигзагами рванулся из зоны обстрела. Пять минут, и противоположный берег девственно опустел.

Генка и Валей снова побежали окопам. Те три снаряда, что танкисты успели выпустить по берегу, к сожалению, нашли свои жертвы. Погибли двое солдат, бывших санитарами, и ещё трое были ранены.

- Ну что, медик будущий, давай помогай, - и Генка стал распоряжаться. 

- Вот вы и вы, чуток потерпите, а вот вас я прошу присесть. О знакомые всё лица? Вот и пригодится мне сейчас ваш ножик. Пока я готовлюсь, кто ни будь, найдите йод, хоть прижжем потом раны сверху. Да индивидуальные пакеты неплохо бы найти тоже.

Мальчик достал подарок и обрезал им рукав гимнастёрки с нижней рубахой на солдате. Ещё один разрез сверху и обнажилось  щуплое мужское плечо.

- О, да вам повезло, пуля прошла практически на вылет, вот она тут рядом,  под кожей. Сейчас кожу разрежем и вынем её. Водка есть?

Солдат стоящий рядом снял фляжку и открутив пробку протянул её мальчику.

- Нет. Полейте мне на ножик.  Микробы смыть надо и дайте ему, пусть хорошенько глотнёт.

Оглядевшись Генка подобрал ветку, и обломав часть, сунул её в рот солдату, - Зажми зубами, сейчас будет больно, вы уж потерпите.

Зайдя сзади он обнял солдата, и не давая раненому плечу отодвигаться, сделал полукруглый надрез, из которого показался носик пули.

- Сейчас самое болькое будет, мне надо её выковырять. Начинаю.

Он отогнул кожу, втолкнул лезвие в рану рядом с пулей и стал выдавливать её на себя. Наконец та выпала. Генка промокнул  отрезанным рукавом бегущую кровь, полил на рану принесённым йодом и набросив кожу на место, положил на рану тампон.

- Так, я к следующему, а ты Валь давай перебинтуй ему плечо. Солдат вон поможет. Не очень туго, но плотно.

Вскоре все раны им были проверены и перевязаны. Раненые ушли по своим местам в окопах, а Генка и Валей снова присели на край окопа. Рядом, с самокруткой, к ним пристроился покурить сержант.

- Спасибо вам ребятки, опять выручили, но чего же вы опять не ушли? Не уж-то вы совсем смерти не боитесь?

- Ну почему не боимся? Конечно, страшно, вон юнкерсы как поле бомбили, аж до сих пор в ушах звенит, но нам некуда идти.

- Да уж, допекла уже  эта немецкая авиация всех до печёнок, а наши так редко появляются, по пальцам пересчитать можно

- Не хотелось бы вас огорчать, - девочка нахмурилась и огорченно махнула рукой. - Но это положение к сожалению будет выправляться далеко не сразу. Слишком много наших самолётов было уничтожено немцами прямо на аэродромах в первый час после нападения. Где-то чуть ли не 1200 шт. из 1800 имеющихся  на наших аэродромах. Уцелевших же сейчас просто на всё не хватает.

- Да тебе-то дочка об этом откуда известно?

- .... Так разговор двух командиров случайно слышала. Их машина  в луже застряла и мы с народом все её толкали, а окно было открыто. Я и услыхала.

Валя повернулась к сержанту, - а как хоть величать то вас  товарищ командир, а то всё сержант да сержант.

- А Прохор я, Прохор Петрович Дрон. Можно просто дядя Прохор.

- Хм, Ген, а как у нашего старшего вожатого фамилия? Тоже по-моему, Дрон? Гляди-ка, а может вы Прохор его пред ….. родственник?

- Есть ребятки у меня сын, Игнатом звать, два года ему уже. Да ладно с именами, опять я вас уйти прошу, вот-вот немцы снова заявятся, а у нас тут все править надо и оборону строить снова. За совет твой с пушкой  Валюша отдельное тебе спасибо, здорово пригодился. С боку-то по танку вдарить ловчее получилось.

- Ладно, дядя Проша, мы сейчас уйдём, а я вам новые подсказки оставлю, примете?

- Умные и толковые конечно приму. Выкладывай.

- Тогда слушайте. Первым делом осмотрите их мотоциклы, заберите все патроны, снимите пулемёты, с солдат снимите автоматы, и рожки с патронами не забудьте. Ну и гранаты тоже. Уверен ... на, там много ещё чего можно найти. Чувствую, если дойдёт до ближнего боя эти автоматы вам ой как пригодятся. Второе, вон хвост неразорвавшейся бомбы торчит. Видите?

- Вижу, мы её сейчас засыплем.

- Нет! Кому мост сейчас важнее, нам или немцам?

- Сейчас, им.

- Значит, его минировать надо и потом взорвать. А чем? Вот тут вам эта бомба и поможет. Раз до сих пор не взорвалась, значит, просто так не рванёт. Вы её аккуратно под мост подложите, и гранату к ней примотайте. Потом чеку её  верёвочкой сквозь щель настила к немецкому танку снизу привяжите. Бой он неизвестно чем кончится, но в любом случае, немцы танк назад потянут, вот тут граната и поможет детонировать бомбе. Такой вот первый для них сюрприз будет.

- Ёшкин кот. Да откуда у простой  девчонки столько военных идей?

- Читаю ….

- … я много. Слышал. Давай Валюша дальше.

- Короче, что ещё? Когда пойдет на вас пехота, а пойдет она по мосту сначала кучей, прикрываясь танком, так прямо на мосту, там, где спрятаться негде замотайте в тряпку пару лимонок и привяжите к простым отломанным большим веткам. Крест накрест их положите, на середину моста. Немцам ветки, конечно помешают, и они их просто растащат. Тут ваши гранаты их и подметут немного. Далее. Мотоциклы  ихние, вы перекатите ближе к своему концу моста, но не на саму дорогу. Поставьте их просто по ходу движения друг за другом, мол не трогал их потом после боя никто.  Перебегающим же по мосту немцам они понадобятся как прикрытие от вашего огня, ну если их развернуть. А вы между коляской и задним колесом тоже подвяжите по сюрпризу. Они их когда начнут ворочать опять враз получат очередной подарок. Осколки пройдут по низу, и лежащим на мосту немцам точно придутся по вкусу.

- Сделаем!

- Ну и последнее дядя Проша. Зенитка. Она вроде уцелела, так надо её назад, к водокачке откатить.  Там у самой её стены, вон у того пролома, есть хорошая воронка. Глубокая. Туда бы её и поставить. Все снаряды, что для неё ещё есть туда же. Зенитчик будет стрелять, а мы с  … братом станем ему снаряды подавать.  И один немецкий пулемёт с бойцом неплохо бы в саму башню упрятать, они, и зенитка и пулемёт,  вступят …  если вас тут .... сомнут. Вот и все подсказки пока, дальше вы сами.

Валя протянула солдату руку, и он мягко пожал её ладонь.  Потом девочка повернулась к мальчику и скомандовала, - хорош Ген отдыхать, пора нам обратно в башню, но сначала айда за снарядами для зенитки. Хоть часть унесём. Не гоже пустыми идти.




10.

Они успели приготовиться, и когда немцы пришли, их уже ждали. Сержант опять вовремя спрятал оставшихся людей, жаль пушку обложенную мешками и, позицию которой было видно, туда-сюда не потаскаешь. Может повезёт, и она уцелеет?

Теперь немцы поступили по-умному, свои пять танков  они остановили веером далеко от моста.  Стрелять по ним можно было только из орудия, но такая дуэль проку бы не дала. И тут, танками снова начался планомерный обстрел нашего берега. Через пол часа, когда  немецкий командир посчитал, что на этом берегу уже мало что уцелело, цепь солдат шагнула вслед за двинувшимся к мосту танками,  с крестами на броне.

Из водокачки было видно как наши солдаты, двигаясь ползком по ложбинке,  стараются занять свои пострадавшие в результате обстрела, окопы. Наше орудие стоящее напротив моста оказалось разбитым. То же, что было в лесочке, уцелело, и теперь артиллеристы готовились к последнему бою. Пять танков.  Вряд ли они дадут одному орудию долго сопротивляться, но каждый знал, что у него за спиной, а значит отступать некуда.

Один танк пошел на мост, и вскоре там закопошились с десяток солдат пытаясь накинуть трос на его задний крюк для буксировки. И тут сработали гранаты на ветках. Мешающие им палки немцы растащили в стороны, и враз прозвучал двойной взрыв. Получилось здорово, от команды, которая тянула трос, практически никто не уцелел. И цепь немцев ошарашенная таким сюрпризом  залегла, вмиг попрятавшись, кто куда.

И тут в бой опять вступило орудие из леска.  Артиллеристы понимали, долго их огонь безнаказанно не останется и поэтому стреляли быстро и снарядов не жалели, уж больно удобно стояли ближние танки, да и наводчик оказался мастером своего военного ремесла. Пара минут и вскоре два ближних танка успели получить свои подарки. Их моторы умолкли и они зачадили. Оставшаяся тройка танков наперебой стала посылать в пушку свои снаряды.   И тут орудийный же расчет успел прищучить ещё один, на удивление, дальний немецкий танк, после чего пушка умолкла. Похоже, стрелять там уже было больше не кому.

Последние два танка, разделили обязанности, и один их них снова стал готовиться освобождать мост. Как бы то ни было, но не утянув с моста своего сгоревшего собрата, атаку пехоты им было не поддержать.  Второй танк, готовясь сразу ринуться  на освободившийся простор, пристроился рядом. Тем временем часть немецкой пехоты ползком, хоть и с большими потерями, но перебралась через простреливаемую русскими часть моста и прячась за брёвнами уже достигла стоящих там мотоциклов.

Прохор смотрел из укрытия на копошащихся около них немцев и думал, поймаются ли те на их уловку с минированием мотоциклов или нет. Опа, похоже что клюнули.  Мотоциклы сами по себе вдруг сдвинулась и стали  разворачиваться, становясь боком к русским окопам. Взрыв, другой, и  … даже третий, это уже рванули запасные канистры с бензином на колясках. Эх, не догадался он сразу, что настил моста стоило бензинчиком облить, вот был удобный  момент погреть немчуру. Учиться надо воевать, и думать пора своей головой надо, а не на подсказки детей надеяться. Теперь-то чего уж, упустил это дело, сам виноват. Ладно. Может потом где ещё и попробую, война она похоже длинная будет.

А у немцев на мосту похоже всё наконец сладилось, и разбитый танк стал быстро оттягиваться назад.  Как только появился проезд другой танк просто чертом ломанулся на мост, и резво  пошёл  на русскую сторону. Чувствовалось, что за рычагами в нём сидит опытный водитель. В этот момент, где-то под мостом снова что-то взорвалось, но судя по кругам на воде, у русских со взрывом моста ничего не вышло и сила взрыва ушла в низ, в воду. Тем временем танк уже поравнялся с местом, где ещё недавно стоял его подбитый собрат, как вдруг ахнул такой взрыв, что мост под танком буквально рассыпался, и тот, рухнув в реку, вмиг скрылся в её, видимо глубоких водах. На поверхность из экипажа не выплыл никто.

В ответ на радостные возгласы с русского берега где-то из глубины немецких позиций на русский берег обрушились мины.  Обстрел длился почти час, и когда Прохор наконец вылез из своего присыпанного землёй окопа, из живых, рядом уже не оказалось никого. Немцы же на том берегу копошились, торопливо готовя плоты и лодки, видимо всё же решили переправиться до наступления темноты, а он потихоньку переползая от  бугорка к бугорку, вернулся к водокачке. Там он застал ребят и зенитчика, боец же с пулемётом, которого он направил сюда, погиб. Всунулся посмотреть как дела на берегу и поймал шальной осколок. Прохор оттащил его тело в одну их ближних воронок и взял себе его документы с медальоном.

- Ну, вот и остались мы вчетвером ребятки, немцы вот-вот через реку попрут. Решаю. Дождёмся, как их на этом берегу у моста побольше скопится,  и дадим им прикурить огонька из зенитки. Эй, солдат, давай хоть познакомимся перед боем.  Как хоть звать-то тебя зенитчик?

- Рядовой Александр Ерёмин я, можно Саша.

- А я Прохор. Итак, рядовой Саша, сколько у нас снарядов к твоей мортире есть?

- Я сосчитал, осталось 12 полных обойм по пять снарядов и одна неполная.

- А что, неплохо. Ребятишки тебе их подадут и зарядят, а ты пали в эту сволочь. Я же им ещё из пулемёта дров подкину. Вот и покажем им как на Русь за рабами приходить. Если отдохнули, то айда готовиться к приходу новых гостей.




11.

 В четвером, они как смогли, чуток выровняли дно воронки, в которой стояла зенитка,  расставили и раскрыли ящики со снарядами, чтобы из них было быстро и удобно доставать обоймы. Прохор в соседней ямке с погибшим солдатом приготовил позицию для себя и пулемёта, и поставил рядом все три последние имеющиеся ящика с лентами.

- Ну вот, вроде и всё, - сказал он сам себе. - Теперь стоит подумать и о другом.

- Валентина, и ты Генадий, - обратился он к ребятам. – Даю я вам обоим свой последний и особый наказ и приказ командира, который вы должны точно выполнить. Поклянитесь выполнить.

Валя и Генка переглянулись и одновременно произнесли. – Клянёмся.

- Значит так. Первое, вот тут в котелке сложены все документы, награды, письма и жетоны погибших. Вот кладу мои, Саша давай и свои сюда до кучи. Вот я намертво заматываю его изолентой и теперь ваша задача спрятать этот котелок, скажем  в башне, внутри. Но чтобы потом его найти можно было. А вот чтобы немцы наоборот, не нашли. Может когда потом, кому нито и расскажете, где они лежат. Не уйти нам с Сашкой, чует моё сердце, это наш с ним последний бой. Поэтому и доверяю вам все документы и послания к родным. Вот. А теперь второе. Слышите, как там позади нас бухать перестало? Это значит, фронт снова отошел и немцы уже у нас за спиной, если просто сейчас пойдёте, то точно на них напоретесь. Выждать надо. А где они вас искать не станут? А тут, прямо на месте боя. Да и не знают они ничего про вас. Пройдут их трофейщики, соберут своих убитых, оружие и вскоре уйдут. Короче, как снаряды кончатся у пушки, всё, оба вы в низ.  Сразу! На нас с Сашкой не оглядываться! Там внутри я люк видел, и я его уже открыл. По команде уходите, залезете в подвал и закрываете его за собой. Сидеть тихо, как мыши! Как стихнет, выждите подольше и только потом уходите. Ясно?

- Ясно дядя Прохор. – Ответила  за себя и за Генку Валя. - Как отстреляемся, мы  Генкой сразу в подвал. Давайте котелок, будет лучше, если мы прямо сейчас, пока тихо, подыщем там место для  него. А то после, шурудить там внизу, да в темноте, будет плохо.

- Согласен, давайте идите, и спрячьте получше.

Валя с Генкой подошли к люку и по знакомой лестнице спустились в подвал. Обстановка практически не изменилась. Единственным же подходящим местом для котелка им показалась щель между знакомыми им большими вентилями. Валя нашла на трубах промасленную тряпку, дополнительно обмотала ею котелок и лёжа на полу, засунула весь этот комок между вентилями и трубами подальше к самой стене.

- Готово.

- Ага, пожалуй, там никто искать не станет, - тут в одиночестве, когда впервые за это время они снова могли быть самими собой, Валя решила назвать мальчика в её теле настоящим именем, - Давай Ген посидим тут немного.

- Валь, а как ты сама думаешь? Мы вернёмся обратно или так и останемся в этом времени?

- Не знаю Ген, но если уйдём, то возможно что и нет. Знаешь, а я уже начинаю привыкать к моему новому телу. Мальчиком быть в принципе тоже интересно.

- Не говори. Странно, но и я уже ношу твоё платье просто автоматически и нахожу, что в некоторые моменты в нём даже удобнее чем в штанах. Правда рукава у него короткие, ночью прохладно и комары ноги заедают.

- Хм. Так мы же не всегда с голыми ногами ходим. Ходили. По идее надо чулки или колготки поддевать. Если мы такими останемся, то ещё привыкнешь Геночка-Валечка. Ладно, пора нам и наверх, вдруг немцы пойдут.

- Пошли Валечка-Геночка. Вот мы с тобой совсем как пионеры герои стали. Мечтали о подвиге и получили приключение на полную катушку, а на душе ни радости, ничего. Глупое какое-то приключение. И домой хочется.

Сверху раздался голос Саши. – Ребята. Ну где вы там?  Кажется, немцы зашевелились, поднимайтесь. Пора.

На часах Прохора натикало уже двадцать часов вечера, но до захода солнца было ещё далеко, и немецкий командир понимая, что светлого времени на полную переправу не хватит, решил отправить на этот берег разведку. Вскоре четыре лодки и пара плотов причалили чуть справа от моста.

- Двадцать семь солдат, и похоже офицер, - пересчитал их дальнозоркий зенитчик. – Ну что начнём. Лучше сейчас, пока они по берегу не разбежались?

- Давай, - ответил ему сержант и пошёл в свой окоп. – Причешем гостей.

Валя приняла от мальчика первую обойму и сунула её в приёмник снарядов. Генка уже замер рядом, держа наготове другую. Зенитчик приник к прицелу и выбрав цель, нажал на педаль спуска. Ду, ду, ду, ду, ду!  Выплюнула пушка свои смертоносные гостинцы. И в этот момент около стоящей там группы немцем выросли холмики взрывов.

- Заряжай, - дал команду зенитчик, и приёмник принял в себя новую порцию снарядов. И снова из дула орудия запыхал беспощадный огонь. На берегу что-то загорело и кто-то истошным голосом завопил что-то по-немецки.

- А-а, не любишь? Вы думали что на прогулку вышли? Шалишь, тут вам суки не Париж, - кричал и стрелял в них Александр.

В этот момент в бой вступил и ручной трофей Прохора. Расстояние до немцев было в принципе самым оптимальным для пулемёта, берег почти ровный и спрятаться те могли, только пройдя вперёд в разрушенные ими же окопы русских. А вот продвинуться как раз и не получалось. Некоторые немцы пытались спрятаться под мостом, но зенитные снаряды, разрываясь, практически превращали его брёвна и доски в осколки, которые разлетаясь, разили врагов не хуже металла.  Видя, что их разведка практически на грани уничтожения, последний танк встал у моста и открыл огонь по зенитке, но тут танкистам пришлось осознать, что 37-миллиметровые зенитные снаряды кучей попадающие даже лобовую броню вовсе не сахар. Они запросто пробивают ей насквозь за счет своей высокой начальной скорости. Несколько ударов и в башне тоже появились дыры и вот уже проникающие внутрь снаряды взрываются внутри. Минута и экипаж танка погиб от внутренних разрывов своего собственного боезапаса.  Три последних уцелевших немца из приплывшей группы лихорадочно гребя веслами, начали пересекать реку в обратном направлении.

- Дядя Саша, последняя обойма. Три снаряда, сообщила зенитчику Валя. Пожалуйста, не дайте им уйти. Пусть помнят, на этой стороне им земли нет, разве что только для могил.

Тот сосредоточился и слегка помедлив, навёл хоботок орудия на корму лодки. Ду, ду, ду! Прогремели в тишине три последних выстрела и обломки лодки взлетели на воздух.

- Вы молодец! Спасибо, – и мальчик вскочив на пушку обнял зенитчика и поцеловал того в щеку.

- Ладно. Чего уж. Как учили, - смущаясь произнёс солдат и расцепив руки мальчишки поставил того на землю. - Как девчонка право. Обниматься. Целоваться. Ещё букета не хватает. Все! Дуйте  со своей Валей внутрь и ховайтесь. У меня ещё винтовка и патронов десятка три есть. Повоюем трошки и за мою Виницу тоже.

Едва Валя и Генка успели скрыться за стенами башни,  как по водокачке с того берега ударили из миномётов. Взрывы просто толпой окружили её стены и вдруг всё стихло. Толи немцы решили закончить военные действия на сегодня, или ещё по какой причине, но обстрел вдруг прекратился, и наступила тревожная тишина.

Ребята уже было подошли к люку, но не утерпели и решили в последний раз выглянуть в проём, желая просто махнуть остающимся там солдатам рукой на прощание, и увидели страшную картину. Там, в воронке рядом с разбитым пулемётом лежали уже трое мёртвых русских солдат, выполнивших свой воинский долг защитника родины.

- Валь. Надо бы нам их похоронить, нельзя так оставлять.

- Да, нельзя, – согласилась та. - И мы не оставим.

Им никто не мешал, со стороны того берега не доносилось ни звука и Валя с Генкой отстегнув с поясов погибших саперные лопатки, принялись копать братскую могилу прямо в той воронке в которой солдаты  приняли свой последний бой и смерть.

Через час дети стащили в углубление три тела и начали забрасывать их землёй. Ещё полчаса труда, и вот на месте воронки уже появилось относительно ровное место свежее вскопанной земли. Уже стемнело, и ночь вступила в свои права. Со стороны реки пока не было ни звука.

- Эх, памятник бы им поставить, да салют дать, да из чего?

- Нет, немцы, если придут, все равно всё сломают, теперь может разве что после войны. …..  Или когда вернёмся ….. .

- Да, если вернёмся …. .


От реки снова послышались  плеск, удары вёсел о воду, и невнятные команды на немецком.

- Снова идут гады, а нам их и встретить нечем, - зло сказал Генка. Потом стряхнув землю с рук и подола, он протянул Вале руку и скомандовал, - время пришло. Пошли-ка  братик в наш подвал. Пора нам с тобой прятаться.

Генка и Валя втащили за собой разбитый немецкий "МГ", коробку с лентой и оставили всё на окне. А пусть немцы увидят его торчащий ствол, тогда хотя бы войдут не сразу, побоятся.  Потом они спустились на несколько ступенек и вдвоём с трудом опустили за собой тяжёлую крышку люка. Наступила тьма. На этот раз у них не было ничего кроме уцелевшего коробка спичек. Подсвечивая себе дорогу этими быстро сгорающими огоньками, они сразу прошли под лестницу. Металлическая дверь в этот раз была открыта настежь, и девочка за руку ведя за собой мальчика, первой прошла в темноту коридора. Они прикрыли за собой дверь, но никакого запора с этой её стороны так и не было, и возможности закрыться от врага, который мог спуститься и проверить подвал, не оказалось.

- Давай во второй коридор зайдём и уже в нем утра подождём, предложил Генка, - там хотя бы теплее.

- Хорошо, - согласилась девочка в мальчике, они прошли дальше, и присели у стены.

- Слушай Ген. Ты не подумай чего такого, только мне как-то холодно. Ты ….   ты не обнимешь меня? Так мне спокойнее и теплее … . А?

- Хорошо, придвигайся, - согласилась девочка и обняв соседа за плечи, затихла. – Может уснуть удастся?

Прошло какое-то время, и вдруг земля опять качнулась, в темноте что-то заскрипело, и на их головы снова посыпалась земля и штукатурка.

- Опять обстрел? Посмотрим? – попросила Валя.

- А может ну его? В коробке всего вон ….  три спички остались. Давай их на утро оставим.

- Хорошо. Оставим, - согласилась та. – А что это было, как думаешь?

- Что было? Скорее всего, подошедшие  немцы ствол нашего пулемёта увидели,  ну и на всякий случай в окно гранат накидали. Это даже хорошо, они пыль и мусор подняли, и теперь люк точно не видно будет. Спи.



12.

Они проснулись от скрипа  металлической двери, кто-то подсвечивая мощным фонарём зашёл в первый коридор и громко топая приближался к второй покосившейся деревянной двери. Валя и Генка замерли, и когда та открылась, зажмурились от яркого луча электрического фонарика.

- Эй, там, на верху! – громко прозвенел в их ушах знакомый зычный голос старшего вожатого. – Тут они, внизу сидят! Ну что, спелеологи вы наши, как вы себя чувствуете? Мы все с ног сбились, весь лагерь перевернули, пока  вас искали. А они, нате вам, в подвал забрались и не выходят.

- Мы просто не смогли ту железную дверь открыть, её заклинило, а стены, потолок и эту дверь от взрыва покорёжило, - выпалил Генка и встав на ноги, вдруг почувствовал что ….  стал как бы меньше. Он оглянулся и увидел, как стоящая рядом девочка тоже ощупывает себя, и даже уже начала приглаживать свои растрепавшиеся волосы. Он протянул ей руку и потянул её к выходу. - Идём Валечка, вот всё и кончилось. Мы снова мы и ....  дома.

- Дома, дома, – шёл и бурчал на них мужчина. - За такие вот прогулки, враз дома оба и окажетесь. Так. Сначала пожалуйте в санчасть. Потом в столовую. Затем в душ и отдыхать. Есть хотите? Сейчас и поедите. А разбор полётов …..  он будет вечером.

- А родителям, что уже …. , - и Генка опасливо посмотрел на вожатого.

- Да надо бы. Но сначала мы с директором лагеря послушаем ваши объяснения, а потом уже вынесем вердикт о вине и наказании.  Ясно!? – в тон ему ответил взрослый.

- Ой, я хочу вас попросить, прикажите пока люк в водокачке не заколачивать, нам … да и вам тоже, одну, очень нужную вещь, оттуда  достать надо будет ….. .

Вечером, наевшиеся и отоспавшиеся Валя и Генка были вызваны в кабинет директора. Там их ждала вся лагерная администрация  включая врача, полицейского, какого-то мужчины с портфелем и ….  Валина мама.

- Итак путешественники, рассказывайте по порядку и не торопясь. И правду, - дал им слово директор.

Ребята переглянулись и Валя кивнув Генке, мол начинай, отступила на пол шага. Тот посмотрел на взрослых и попросил их.

- Уважаемые взрослые, знайте, все-все, о чем я сейчас стану рассказывать, правда, а вы, если даже наш рассказ покажется вам полным враньём и фантазией, пожалуйста сначала дайте нам с Валей высказаться до конца. Почему? А потому, что у нас  с ней, - он оглянулся на девочку и ободряюще кивнул ей, - у нас есть настоящие, просто железные, вещественные доказательства того, что произошло нами в том подвале. Самые что ни на есть подлинные доказательства. И мы их вам предъявим, но потом. Я начинаю …. .

И он начал свой рассказ с самого начала, как он нашел пустынное место, как потом  там появилась Валя со своим альбомом, как он уговорил её спуститься в подвал …. .


- Реалистично, литературно, я бы даже сказала занятно и даже возможно тянет на сюжет для детского фильма. И  .…. между тем фантастично, - заявила врач. – Такое я могу назвать детскими фантазиями  психики потрясённой стрессом.

- Отлично, значит вы уверены, что всё это наша общая с Валей выдумка? – Генка похлопал по руке Вали, которую стоящая рядом девочка положила ему на плечо. Мол, не горячись. - Тогда пришло время фактов. Виктор Игнатьевич, как зовут вашего папу?

- Хм. Игнат Прохорович Дрон. А зачем вам?

- А пропавшего без вести на Великой отечественной войне деда?

- Прохор Петрович Дрон.

Так вот. Командир этой команды прикрытия моста, неизвестный солдат и зенитчик Саша, о которых мы рассказывали, похоронены мной и Валей у водокачки справа от пролома смотрящего на наш лагерь. В трёх метрах от ближайшего окна. Это раз. Второе и самое главное. Спускаясь по лестнице в подвал, вы видели там три огромных ржавых вентиля, трубы которых уходят в стену?

- Да. Видел.

- Так вот, между трубами второго и третьего вентилей, в самую даль, я лично в 41 году к самой стене засунул промасленную тряпку с  простым солдатским котелком. Крышка его закрыта, и весь он обмотан старой-старой изолентой.  Уверен, там всё в пыли, и тряпка возможно почти истлела. Столько лет прошло, это вам не шутка. Идите и убедитесь, что вы первый, кто его оттуда достанет. В нем лежат документы, и медальоны погибших в этом месте солдат. Среди них есть удостоверение  или как правильно назвать, солдатская книжка и вашего деда тоже. Возможно, лучше будет не открывать котелок сразу, а передать его тому, кто умеет работать со старыми документами, пролежавшими много лет. Я где-то читал, что иначе они могут рассыпаться от свежего воздуха. И последнее, недавно я слышал, как вы тётя Марта говорили девочкам нашего отряда, что умеете плавать с аквалангом. Отлично. Я предлагаю вам завтра понырять там, где стоят опоры старого моста, метрах в  30 от того берега.

- Да? И что я там найду?

А там,  - тут уж не выдержала Валентина, - Там, вы найдёте утопленный немецкий танк.  Он рухнул в воду, когда мост взорвался. Вряд ли немцы его тогда достали.

Начальник лагеря нахмурился, и посмотрев на детей, а потом на  окружающих, пожал плечами и произнёс, - может и фантастика? Н-не знаю. Но вот кое какой факт мы проверить вполне можем и сегодня. Валя и Гена, наказание отменяю. Пока отменяю. Сейчас идите в корпус. А мы тут посидим и подумаем над вашим рассказом …. .

И Валентина с Генкой ушли. А где-то минут через пять мимо них быстрым шагом к водокачке прошёл вожатый, полицейский, за ним семенили врач и Валина мать. В руках у каждого было по фонарю.

А через день, сразу после тихого часа они снова были в знакомом кабинете. Валина мама сидела на стуле с красными от слёз глазами. Увидев живую и здоровую дочь, она снова крепко прижала её к себе.

Успокоившись и смахнув набежавшую слезу, она сказала ребятам, - уж не знаю, как там насчет прошлого, но котелок с документами мы нашли именно там, где вы и сказали. Его действительно никто долго не открывал. В историческом отделе музея, где его вскрывали,  Виктору Игнатьевичу сегодня показали документы и последнее неотправленное письмо его пропавшего на войне деда. Сейчас он занимается разрешением на раскопки могилы, там у водокачки, где вы его как говорите, похоронили. Вам ребята пока туда ходить не нужно. Всё что можно, вы уже сделали и доказали. Пусть не всё и не всем, а вот лично я вам верю. Да, верю в то, что вы оба были в том военном  прошлом, и вели себя там, в том времени как настоящие русские, ратующие за родину, люди. Спасибо вам! Теперь Генадий, ты самый дорогой гость в нашем  с Валюшей доме, обязательно приезжай пожалуйста на следующие каникулы к нам  с дочкой в гости.

Тут к ним подошёл директор, - Ладно ребятки, наказаний вам никаких не будет. Многое мы в нашей жизни считаем чудом и фантастикой, кто знает. Может это само время выбрало вас для какого вояжа, и не просто так. Что-то в вас его привлекло. Вон, сколько людей просто исчезает без следа, может они не возвращаются обратно только потому, что поступают там, не верно. 

- Спасибо Павел Максимович.

- И ещё, дополнительные сведения. Возможно, потом, к вам приедут дяденьки из разных музеев и даже ведомств, они попросят вас снова рассказать, как и что там было, будут о многом расспрашивать и уточнять. Не загордитесь. Чудо, оно любит правду и скромность. Вот смотрю я на вас, и всё мне кажется, что есть у вас за душой, ещё какой-то один факт о себе любимых, о котором вы почему-то не упомянули. Но это ребятки ваша тайна, и у вас есть право её беречь от чужих ушей.  Ну, а я?  Я желаю вам  обоим хорошего отдыха в нашем лагере. Кстати, завтра у нас по лагерю объявляется день наоборот. Бегите и готовьтесь, ищите себе наряды. Я думаю, это будет интересно .... .


Тут в кабинет вбежала  запыхавшаяся вожатая из третьего отряда, она была в водолазном костюме, и в руках держала маску и ласты.

- Есть! Есть там под водой танк! Я видела. Я щупала. На глубине 3 или 4-х метров! Стоит себе как миленький на гусеницах и главное, он целый. Павел Максимович, звоните срочно куда надо, пусть высылают технику и достают …..  .





 /// Если щёлкнуть по моему нику под фото вы попадёте на мою страничку \\\.