Типа эссе
Под генетическим кодом нации понимаются её традиции, культура, менталитет, то-есть комбинация исторически сложившихся качеств, присущих нации, в том числе её пристрастий и фобий.
Недавно мы стали очевидцами впечатляющего столкновения или, говоря языком психиатрии, сшибки двух таких фобий из числа наиболее укоренившихся в национальном сознании: страха голода и ксенофобии.
Не нужно быть специалистом - историком, чтобы иметь представление о голоде в России. Достаточно читать классиков. Голод, вызываемый неурожаями и засухами, случался в России испокон веков. О жестоких вспышках голода в древние времена пишет Н.М. Карамзин. Впечатляющие свидетельства о голоде в царской России оставили Лесков, Толстой, Короленко, Чехов и другие русские писатели.
Голод в конце ХIХ века, сопровождаемый эпидемиями инфекционных заболеваний, оказал значительное влияние на развитие уже существовавших в России революционных настроений. Он, в сущности, стал одним из звеньев исторического процесса, приведшего страну к 17-му году.
ХХ век внёс огромную лепту в историю голода в России. Мировая бойня, сокрушительный революционный взрыв, ввергнувший страну в братоубийственную войну, многократно увеличили бедственное состояние народа. Голод и хаос в послереволюционное время, продразвёрстки, лютый голод в Поволжье, унесший миллионы жизней, сталинская индустриализация и связанные с ней принудительная коллективизация и голодомор, голод в блокадном Ленинграде, послевоенный голод...
Страх голодной смерти въевшийся в плоть и кровь поколений, занял прочное место в генетической памяти народа. Свидетельством тому живущее во все времена и по сей день святое отношение к хлебу как к продукту, спасавшему в самый страшный голод, в тяжёлые времена. До сих пор кто-кто сметает со стола крошки хлеба и отправляет их в рот. И это не фигура речи...
***
В периоды обрушивавшихся на Россию катаклизмов, начиная с послереволюционного времени и в течение всего советского и постсоветского периода она получала помощь из-за рубежа. Так, последствия страшного голода в Поволжье в 1921-1923 гг, могли быть ещё более катастрофическими, если бы не помощь американской организации АРА, доставившей в Россию тысячи тонн продовольствия и медикаментов.
Во время войны в рамках американских поставок по ленд-лизу в страну поступило огромное количество продовольствия. Кроме того, что продукты способствовали полноценному питанию армии, они значительно смягчали постоянное недоедание тылового населения. Мои детские воспоминания о быте того времени связаны, кроме прочего, с американской тушёнкой, яичным порошком, комбижиром, со всевозможными изделиями из банок из-под тушёнки. Умельцы делали из них кружки, бидончики, судочки, лейки, коптилки...
В конце 80-х и в начале 90-х, когда магазинные полки были пусты (это не броская метафора, а безжалостная реальность, если кто помнит) и в стране запахло реальным голодом, Запад оказал России бесплатную гуманитарную помощь, прежде всего продовольствием. Она не была такой масштабной, как в наиболее трагические для России времена, но те сотни тысяч тонн продовольствия, которые были поставлены в страну, помогли ей пережить мучительный переходный период социального перелома.
Помимо бесплатной гуманитарной помощи США импортировали в Россию куриные окорочка, получившие название «ножки Буша», пользовавшиеся огромной популярностью. Народ, забывший к тому времени, что такое курица даже в синюшно-тонкошеем варианте, давился за окорочками в очередях. Не скажу, что «ножки Буша» буквально спасали людей от голода, во-всяком случае там, где жил я, но то, что они были, мягко говоря, подспорьем в тогдашнем скудном рационе, не может вызывать ни малейшего сомнения.
Нелишне будет упомянуть о специфической реакции советской и постсоветской России на иностранную помощь. Её главной особенностью было поразительное неумение (или нежелание, а, скорее, и то и другое) благодарить за поддержку. И не только на словах, но и в мыслях.
Помощь АРА в школьных учебниках не упоминалось, я узнал о ней из других источников, где она представлялась как коварная попытка прикрываясь протянутой коркой хлеба, затянуть петлю на шее молодого советского государства. Такая оценка акции, спасшей от голодной смерти значительную часть не таких уж дальних наших предков, востребована и сейчас.
Вполне возможно, что во время войны на официальном уровне государство выражало благодарность союзникам за неоценимую помощь (газеты я тогда ещё не читал), но благодарности от населения я не припоминаю. Зато помню сетования: мы, мол, кровь проливаем, а они тушёнкой отделываются. А также россказни об обнаруженных в тушёнке гвоздях и верёвках...
После войны колоссальные военные и гуманитарные поставки по ленд-лизу всячески приуменьшались и принижались, а в современной России о них либо не упоминается вообще, либо говорится сквозь зубы в уничижительном тоне.
Что касается гуманитарной помощи в голодные перестроечные годы, то и тут традиционная реакция населения не заставила себя долго ждать. Часто можно было услышать преисполненные жгучей неприязненности обвинения в адрес Штатов: «Сначала устроили нам эту ё... перестройку, а теперь травят просроченными продуктами и отравленными окорочками!»
В полном соответствии с неумирающей тенденцией, факты, относящиеся к последней американской помощи, сегодня либо вовсе вытравлены из народной памяти, либо грубо и тенденциозно искажены.
Причинами недоброго, злопыхательского отношения к тем, кто в тяжёлые времена оказывает твоей стране помощь, должны заниматься социальные психологи.
Как бы то ни было, создаётся такое впечатление, что помощь, оказываемая Западом России, каждый раз оборачивается ещё большей к нему ненавистью.
***
В энциклопедиях ксенофобия трактуется как страх или ненависть к чужому, восприятие чужого как опасного и враждебного. Мне это определение представляется неполным, не отражающим всей палитры чувств, испытываемых к чужаку. Кроме страха и ненависти здесь и презрение, и агрессия, и зависть, и брезгливость, и уверенность в злокозненности и неполноценности чужака. Ксенофобия — общемировое явление, одна из черт массового сознания. Она существует столько, сколько существует мир, и Россия, царская, советская и постсоветская тут , увы, не исключение.
Отголоски враждебного отношения православных к католикам, а всего русского общества к евреям можно найти в произведениях многих русских писателей. «Презренный еврей» у Пушкина, «жид- шпион» у Лермонтова, открытое выражение неприязни к евреям и немцам у Лескова, жалкие жиды у Гоголя, которых одуревшая от горилки и безделья гопота с хохотом топит в Днепре, ненавистные немцы, поляки, и, особенно, евреи у Достоевского ( «идеолога русского нацизма», по смелому и меткому выражению А.Невзорова.)
В СССР ксенофобии, как и секса, не было. Тогда и слова-то такого не знали. Да и откуда ей было взяться в стране, где существовал единый советский народ, где царил пролетарский интернационализм и нерушимая дружба народов! Где простодушно путали Литву с Латвией, не различали таджиков, туркменов и узбеков...
Лёгкое презрение к инородцам внутри страны (вороватый торгаш грузин, армяшка-педик, хитрожопый татарин, придурковатый чукча, мордва поперечная и пр.) не шло ни в какое сравнение с полновесной ксенофобией по отношению к внешнему врагу, культивировавшейся со времён холодной войны.
Однако наиболее злокачественная форма ксенофобии, антисемитизм, бытовавший в России с древних времён, не утратил своего накала и в СССР. Бытовой антисемитизм присутствовал постоянно, государственный — наплывами разной продолжительности и интенсивности. Проводившиеся после войны грандиозные «антисионистские» компании вполне могли бы закончиться советским вариантом решения еврейского вопроса, если бы не смерть Вождя. Угроза физической расправы миновала, но госантисемитизм в СССР никуда не исчез. Он надолго напялил на себя маску «борьбы с международным сионизмом».
С самого начала перестроечной «гласности», когда исчезли запреты на несанкционированное выражение нутряных эмоций, антисемитизм принял невиданный размах. Чем тяжелей становилась жизнь, тем ярче расцветал антисемитизм. По широко распространённому мнению только евреи или их прихвостни, заражённые еврейской кровью, могли быть идейными вдохновителями и организаторами разрушения великой страны. Солженицин-Солженицер, Сахаров-Цукерман, Ельцин-Эльцин... Эмиссары-патриоты ринулись по городам и весям отыскивать еврейские корни у «прорабов перестройки». Перестройка — евреи, пустые полки — евреи, «шоковая терапия» — евреи, дефолт — евреи...
Мощный всплеск ксенофобии накрыл Россию в конце прошлого века в связи с притоком иммигрантов из бывших братских республик. Факт, ещё раз продемонстрировавший истинную цену «пролетарского интернационализма», в духе которого воспитывались целые поколения. С начала чеченской войны появились новые объекты ксенофобии — «лица кавказской национальности». Многократно увеличилось число расистских и неонацистских нападений.
Однако антисемитизм и не думал сдавать своих позиций: в полном соответствии с теорией мирового еврейского заговора против России и в наплыве иммигрантов, и в кавказских событиях, конспирологи-юдофобы уверенно находили (и находят) еврейский след.
Антисемитизм прочно обосновался в интернете. Признаюсь, до приобщения к сети я, проживший долгую жизнь, знакомый с проявлениями антисемитизма не понаслышке, не мог даже вообразить чудовищной степени его распространения в России. Интернет кишит сайтами, блогами, комментариями, представляющими пахучую смесь страха, пещерного невежества, бешеной ненависти к евреям. Мощь ядовитого потока, разлитого в интернете, не поддаётся никакому описанию. Леденящие кровь фотографии освенцимских контейнеров, набитых детскими очочками и пинеточками вызывают массу злорадных комментариев. Поначалу подобные комментарии и высказывания порождают сомнение в психической адекватности этой публики. Но вскоре начинаешь понимать, что это просто откровенное выражение чувств прячущейся под никами обыкновенной «здоровой» черносотенной шпаны, отражающее мнение широких юдофобских масс.
Кроме прочего, российский интернет пропитан пещерным антиамериканизмом (кстати, в массовом сознании-подсознании издавна прочно связанным с антисемитизмом: известно же, кто правят Америкой.)
Вражья триада: пиндос, либераст и жидомасон...
Антиамериканизм, получивший начало в годы холодной войны, пережил СССР и сохранил свои позиции в постсоветской России. В 90-е годы антиамериканские настроения в российском обществе были незначительными. Однако после дефолта 1998 года они быстро начали набирать силу, Россия вступила в жёсткую конфронтацию с Западом. Под воздействием массированной пропаганды Америка вновь предстала в роли злейшего врага России. Официальный антиамериканизм, так же, как в своё время государственный антисемитизм, горячо поддерживается широкими массами как под влиянием пропаганды, так и по зову души. В народном сознании сегодня Россия снова под прицелом коварного Запада, все помыслы которого направлены на унижение и уничтожение великой страны. Америка — это вселенское зло, реальный, злейший враг России. Антиамериканизм охватил всю Россию, стал смыслом её политики. В его лице Россия, похоже, наконец, обрела долгожданную национальную идею.
***
В связи с украинскими событиями Запад применил экономические санкции против России. В качестве антисанкций правительство России ввело полный запрет на поставки целого ряда продовольственных товаров из стран Европы и США. Несмотря на очевидную неадекватность «нашего ответа Керзону», в целом общество отнеслось к антисанкциям положительно, расценив их просто как очередной плевок в сторону ненавистных пиндосов. Сервильные СМИ (а других нет) хором кинулись восхвалять мудрость власти, объясняя очевидную «незеркальность» акции якобы заранее задуманным процессом импортозамещения.
Правильно говорят, что голь на выдумки хитра. Всех дыр не закроешь, все хитроумные способы не предусмотришь, и запрещённые к ввозу продукты продолжали попадать в Россию. Этот факт чрезвычайно обеспокоил крупнейшего российского латифундиста, ныне министра сельского хозяйства: ведь эта, страшно сказать, многотонная лавина контрабанды грозит свести на нет успехи начатого было импортозамещения, затормозить грядущий расцвет отечественного сельского хозяйства! И министр обратился к президенту с предложеним уничтожать на корню незаконно ввозимую снедь. Президент с инициативой согласился и подписал соответствующий указ.
Блогосфера закипела. Оторопь, недоумение... Враждующие сайты проявили единодушие: как, уничтожать еду!? Вот так вот, не раздавать сирым и убогим, а просто уничтожать? Уж не фейк ли? В России, где в поколениях жива память о голоде и недоедании, где сегодня сотни тысяч живут за чертой бедности! Всегда, конечно, приятно сделать пакость пиндосам, но не таким же диким способом!
Идея показалась настолько абсурдной, что вызвала замешательство даже в официальных СМИ. Правда, они быстро оклемались и бросились отыскивать аргументы, призванные смягчить неожиданно негативный общественный резонанс. В частности, ссылаться на мировую практику уничтожения продуктов.
Действительно, в мире известны случаи уничтожения продовольствия, в том числе даже гуманитарной помощи по причине установленного несоответствия продуктов санитарным требованиям. Но ни в обращении министра, ни в указе президента о качестве санкционного продовольствия или его проверке перед уничтожением нет ни слова. Политическая подоплёка акции очевидна, власть и не пытается её скрывать. И несмотря на это, авторитетные эксперты не устают твердить о низком качестве приговорённых продуктов, якобы состоящих к тому же на сто процентов из экзотических деликатесов для богатеньких гурманов, так что простому люду и беспокоиться-то не о чем.
Петиции, обращения к президенту отменить указ об уничтожении санкционных продуктов остались без последствий: власти не пристало отказываться от принятых решений; и акция была проведена в намеченные сроки. Десятки тонн продуктов были закатаны в грязь асфальтовыми катками, раздавлены бульдозерами, тракторами. Под их гусеницами погибали не деликатесный вонючий рокфор и загадочный хамон, а обыкновенные человеческие харчи — фрукты, овощи, мясо, колбасы, сыры. Свидетелями показательной порки, этого шоу, демонстрировашегося в прямом эфире, были не только забугорные недруги, для которых оно, собственно, и предназначалось, но и наши соотечественники, среди которых были и те, кто на своей шкуре испытал, что такое голод и нехватка еды, и те, кто помнит об этом генетической памятью, и те, кто сегодня экономит каждую копейку, чтобы накормить семью.
Беспредельная безнравственность акции потрясает. Уничтожение еды в стране, история которой насыщена трагическими эпизодами массового голода, иначе, как преступлением не назовёшь. За «оскорбление чувств верующих» дают двушечку, а могут дать и пятёрочку. Интересно бы знать, на сколько потянет оскорбление чувств ещё живущих очевидцев голодных лет, блокадников, спецпереселенцев, надругательство над памятью погибших от голода, плевок в душу их потомкам?
Судя по дискуссиям в интернете, можно было предположить, что народ в подавляющем большинстве осуждает уничтожение санкционных продуктов. Однако оказалось, что это не так. Согласно опросам общественного мнения, более 40 процентов населения его поддерживает. Искусным пропагандистам удалось так ловко заболтать первопричину западных санкций, что в сознании обывателя они представляются просто очередной гнусной госдеповской провокацией, а уничтожение санкционных продуктов воспринимается как акт возмездия. Да и какая разница, в чём причина? Главное, любым способом подосрать пиндосам! Топтать их жратву? Это по-нашему, по-пацански, всё равно, что мочить в сортире!
Когда не кучка маргиналов, а почти половина населения страны, пережившей за свою историю не один период ни с чем не сравнимого страха голода, одобряет уничтожение пищи, какими бы причинами оно не объяснялось, это очень тревожный признак. Вряд ли можно считать здоровым общество, где пропаганда способна подавлять инстинкты, впитанные с молоком матери, превращать людей в беспамятных манкуртов.
Осознает ли когда-нибудь население России пагубность его хронического существования в густо замешенной на ксенофобии атмосфере мифического мирового антироссийского заговора?
Избавится ли великая, богатейшая страна от постоянного ощущения себя ( во всяком случае, в сознании «патриотов», коим несть числа) бедной, жалкой, униженной, обделённой, обманутой? Страной, которую вечно нужно «спасать»?
Научится ли, наконец, её народ сам, без подсказки телевизора, распознавать, «что такое хорошо, и что такое плохо»?
Риторические вопросы...