Некоторые воспоминания детства бередят душу и сейчас. Это воспоминание скорее хорошее, но на склоне лет я чувствую, что упустил, что-то очень важное. Точнее не упустил, а не заметил, из-за малого возраста или из-за некой робкости в детстве, не спросил, не записал или просто не понял рассказчика, повествующего о событиях героических и очень далеких.
Мы с Бабушкой собираемся на Рогожское кладбище, как бабуля говорила, проведать деда. Мы едем в метро, затем на троллейбусе и наконец пешком добираемся до места. Мрачноватая старообрядческая церковь, высокая колокольня с синим куполом, проходя рядом невольно задираешь голову. Бабуля торопливо крестится на образа и за руку ведет меня дальше.
Вот и ворота кладбища, рядом расположились торговки цветами, несколько церковных приживалок крестясь вымаливают милостыню. Бабушка скупо подает, но всем и идет посмотреть цветы на могилку. Я стою у ворот и смотрю на дорожку по которой пришли. Весна, солнышко уже изрядно припекает и почему-то мне очень хорошо.
Со стороны колокольни к нам приближается не быстро инвалид, он без ног и едет на деревянной колясочке, отталкиваясь от земли деревянными колодками, крепко зажав их в узловатых руках. Его вид не обычен, в сильно выгоревшей матросской робе, в бескозырке с лентами, за спиной аккордеон, на груди георгиевский крест и серебрянный, потертый, боцманский свисток. Он очень стар, седые, кустистые брови сурово нахмурены, длинная борода сбилась на бок, но глаза смотрят весело и бодро.
----Гляди-ка, Громобой пожаловал.
Зашептались торговки.
----Давненько не было, думали помер уже.
Старик подкатил к воротам и со вздохом облегчения снял со спины аккордеон. Поставил перед собой. Необыкновенно ловко из кусочка газеты свернул самокрутку и с удовольствием закурил.
----Спой, Громобой...
Попросила одна из торговок.
----Годи, молодуха. Отдышусь немного, девятый десяток поди....
Почему Громобой? Я не понимал, но приглядевшись заметил, что на ленте бескозырки полустертыми золотыми буквами написано "ГРОМОБОЙ"
Подошла Бабуля, увидев инвалида, достала кошелек и положила на аккордеон пятьдесят копеек. Старик поднял голову, сверкнул молодо глазами и подкручивая ус сказал....
-----Эх, красавица, поднесла бы шкалик, а бы тебе спел, что мне твой полтинник?
Бабушка пожала плечами и взяв меня за руку собралась идти.
-----Милая, купи ему чекушку, не пожалеешь, знаешь, как поет....
Сказала одна из старушек приживалок. Бабушка вернулась к инвалиду.
----Где же Вас, так угораздило, на фронте поди?
----Еще в Русско-Японскую, на море, мои ноженьки остались.
----Это сколько же лет Вам?
----Восемьдесят девятый с зимы идет...
Бабушка уважительно кивает головой.
----Схожу я сейчас, миленький, куплю Вам.
Бабуля наказав мне никуда не уходить идет к магазину. Я во все глаза смотрю на старого моряка. Я из фильма" Варяг " уже знаю о той воине, а тут живой свидетель и участник. Наконец я насмеливаюсь
----А, как это случилось?
Я взглядом показываю на .....
----Эх, внучек.....
Старик добро смотрит и гладит грубой рукой по плечу.
-----Бились мы с японцем, давно это было, ой, как давно.
Старик смотрит куда-то в даль.
-----Шли мы во Владивосток от берегов Японии, три крейсера, три красавца. Россия, Рюрик и Громобой. Здорово мы наперчили Япошкам, те целый флот в погоню отрядили. День идем, другой, мы вахты правим, начальство с мостика командует. Я -то комендором был, при орудии значит. Уже скоро Владивосток, догнали- таки нас япошки, в тумане утреннем появились. Много их было, я-то десяток их видел, говорят их еще больше было. И начался страшный бой......
-----Орудие пли, я новый снаряд подаю и снова, Пли... Таскаю я снаряды от элеватора, на лоток пушки кидаю. Молодой был, сил полно, а кругом снаряды японские падают, столбы воды страшенные. Достается нам, Рюрик уже горит, Россия в дыму идет, только пламя выстрелов видать, да бурун на носу. Да и у нас на Громобое уже полыхнуло огнем, трубу дымовую одну снесло, орудия многие уже подбиты, но бьемся, злоба такая была. Прости меня Господи....
Старик замолкает, крестится степенно. Я слушаю раскрыв рот. Вокруг собираются люди послушать. Старик немного похож на сказителя, размеренно повествующего о делах древних, героических.
----Тут с Рюрика сигнал, имею повреждения в машине, не могу управляться. Стал отставать избитый крейсер. По нам огонь ослабевает на недолетах, а Рюрику все хуже, вся эскадра японская по нему лупит. Тут адмирал наш и говорит, вертаться надо братцы, Рюрика выручать. Вернулись, залпами стройными отогнали супостата. Да только и нам не сладко, попал наш Громобой под накрытие, на рострах взрыв, в корме пожар, в дыму, как черти скачем, раненых много, которые легко, перевяжутся и снова к пушкам встают. Бой идет значит, самый разгар.
А Рюрику все хуже, вода через пробоины заливает, пожар сильный, людей мало осталось, всех повыбили, да и пушек исправных похоже нет, но плетется за нами, старается....
----Разве бросишь?
----Вцепились в нас японцы, взрывы кругом, дымище, осколки о броню звякают, а я подаю и подаю снаряды. Залп.
---- Снаряд.
Кричит старшина, бегу к элеватору, он уже новый снаряд из погребов поднял и тут передо мной вспышка яркая.
----Меня так плавненько подхватило и о кнехт спиной приложило, охнул я, вскочил, схватил снаряд из элеватора, подбежал к пушке, а закинуть на лоток не могу, роста не хватает. Думаю, палуба просела, глянул вниз, палуба на месте, а ноженек моих нет. Тут и сомлел я совсем....
---Очнулся уже в лазарете корабельном, фершал мне культяпки бинтует.....
Старик разволновался, высморкался в клетчатый платок, сунул в карман.
----Не уберегли мы Рюрика, потонул он, сердешный. Японцам тоже досталось. Оставили нас и поплелись раны зализывать, а Громобой с Россией дошли до Владивостока.
-----Так вот, внучек.
Вскоре подошла Бабушка и подала инвалиду маленькую бутылку водки. Тот принял с поклоном. Достал из кармана стакан, наполнил до краев, снял бескозырку, положил на землю, перекрестился и большими глотками, как воду, выпил. Утер усы ладонью и потянулся к аккордеону.
Старик виртуозно играл и пел. Он пел о раскинувшемся море, о бушующих волнах, он пел о Варяге, не желающем пощады.
Он пел,а я смотрел на него и видел не согбенного старика, а моряка на палубе горящего крейсера, идущего сквозь огонь.и.гордый Андреевский стяг реял над его головой.
Откуда в этом тщедушном теле был такой голос, это загадка. Мне кажется он достоен был петь в лучших театрах страны. А может не столько голос, как пела его душа. Ведь голос души, он самый лучший и проникновенный. Утирали набежавшую слезу бабы торговки, и батюшка вышедший из церкви слушал устремив взгляд в бесконечность. Сыпалось серебро в бескозырку, старик степенно благодарил и снова пел.
Мы долго слушали, потом сходили на могилку к деду, а когда возвращались его уже не было.
Приходя на кладбище по праздникам и просто навестить мы встречали иногда старика матроса. Бабушка обычно здоровалась с ним и долго говорила. Потом он пропал. Спросили о нем местных старушек.
-----Преставился наш Громобой. Аккурат на второй день пасхи. Спел, поклонился, да так и застыл....