Глава 3
Тася снова начала сцеживать молоко. Она все слила в один котелок, дала детям хлеб и по очереди подносила молоко ребятишкам. Девочки пили материнское молоко, закусывая его хлебом. Мои малыши, глядя на них, тоже протянули к котелку ручки. Тася накормила и их. Нам не досталось. Порывшись в своей поклаже, она достала бутылку с водой и подала мне. Зная, какая жажда бывает у кормящих матерей, я сделала один глоток, остальное вернула нашей кормилице.
-Давайте знакомиться! Меня зовут Антонина, Это Дима, а малышка - Александра, можно Саша. А как вас зовут? – спросила я у девчушек. -Меня Аня, а её Настя, а маму Таисия, – бойко ответила старшая Аня на безупречном русском языке. Да и Тася тоже говорила хорошо, без акцента.
- Как ты хорошо говоришь по-русски! – удивилась я.
- Так наша бабушка русская, мама нашей мамы!- Аня опередила мать.
-Вот то-то я и удивилась, что у вас волосы светлокаштановые. И мама ваша светленькая, сильно от других цыганок отличается.
-Да, родственники мужа меня так и не приняли, все время его против меня настраивали, что дети светлые рождаются, только Ванечка темный был, весь в отца. – Женщина громко заплакала. Аня и Настя обступили её, обняли, и по их щечкам тоже потекли слезы. Я понимала их состояние - потерять сына и единственного братишку.
Так мы поехали, даже не зная, в какую сторону мы едем. Нам было все равно, лишь бы подальше от проблем. Когда наш поезд ставили в тупик, мы полностью выгружались, боясь, что товарняк будут грузить и наше присутствие откроется. Дети бегали возле поезда, Таисия ненадолго выходила к вокзалу - добыть еды и кипятка. Хоть деньги у нас были, Тася старалась их не тратить, а заработать гаданием или попрошайничеством, иногда и воровством. Мы сильно страдали от жажды. Молоко в груди Таси постепенно стало уменьшаться, а детей нужно было кормить.
На четвертые сутки стало теплее, чем в Москве. Стало понятно, что мы продвигаемся на юг. Мы разглядывали окружающую природу сквозь щели вагона. Так дети изучали географию в натуре живой природы.
В Сталинград наш поезд прибыл рано утром и его поставили в тупик. Как обычно, мы выгрузились из вагона все. Тася пошла на вокзал за кипятком. Ребятишки уже полностью привыкли к нашему путешествию, и никто не плакал. На остановках дети резвились, а я тихонько радовалась свежему воздуху. Мы с Тасей решили обосноваться в Астрахани. Лето там теплое, постоянно есть рыбалка, можно устроиться на работу в рыболовецких артелях. Так в мечтах меня и застала Тася с водой. Дети сильно хотели пить и припали к соску чайника. Мне и Тасе воды не досталось. Она опять побежала на вокзал, надеясь принести кипяток. Через десять минут после её ухода наш состав прицепили к паровозу, поезд тихонько тронулся. Я быстро закинула детей в теплушку, сама же запрыгнула в него наполовину и девочки уже на полном ходу втянули меня в вагон. Где Тася, мы не знали. Девочки, понимая, что их мама отстала от поезда, принялись тихонько плакать. Да и у меня защипало в носу. Понятно было, что без подруги я пропаду. Но самое страшное ожидало нас впереди. Кое - как, голодные, мы проехали день и часть ночи. Поезд остановился. Мы решили выйти на свежий воздух. Когда мы спрыгивали из вагона, к нам подошел патруль.
- Это что такое? Кто такие? Документы есть? - пожилой дорожный милиционер подошел к нам близко, держа руку у кобуры, но видя, что перед ним женщина и четверо ребятишек, убрал руку. Я не успела сказать и слова, как в разговор вклинились девочки. Они стали хватать мужчину за руку и тараторить на цыганском языке.
-Тихо! – рявкнул мужчина – Цыгане, что ли?
- Да, мы отстали от табора и решили догнать. - Мы все закивали головами. -Предъявите документы! – строго гаркнул дядька.
-Сейчас, сейчас! Девочки, где наши документы, ой, я и забыла, они у их отца, мы же отстали, пока им приспичило в туалет, их отец, черт его побери, нас не дождался, наверно и рад, что мы отстали,– я заголосила, перемежая настоящие слезы речью на цыганском. Слова сами лились, я даже и не пыталась вспомнить их значения. Хватая дядечку за руку, повалилась перед ним на колени. Краем глаза я увидела, что девочки улыбаются.
- Просите доброго дяденьку, у него то же детки есть, просите его!- я схватила старшенькую за платье и потянула вниз. Девочки повалились на колени, вслед за ними и мои дети тоже. Дима и Саша, интуитивно чувствуя мой страх, начали реветь, но дядька приказал им молчать. Я сняла кольцо с пальца и стала совать его в руки мужчине. Он сначала отпихивал мою руку, но увидев, что я ему предлагаю, взял его.
-Ладно, идите отсюда, но не в поселок, там рейд идет. Уходите в плавни, там безопасно.
Мы стали благодарить его, но услышав окрик второго милиционера, бегом побежали в направлении, указанным дядькой. От страха нас не нужно было подгонять и через полчаса мы остановились у самых камышей. Уставшие, мы повалились на землю. Сначала было тихо, а потом в ночи громко крикнула птица. Мы резко сели, но мир опять погрузился в тишину, и девочек прорвало. Они засмеялись. Вслед за ними, не понимая причину, смеялись все, даже маленькая Саша. Хохот утихал, но как только девочки смотрели на меня, возобновлялся вновь.
- Да что вы смеётесь? Шок, что ли? – успокаивала я детей, но успокоились они не сразу. Девочки сквозь смех стали рассказывать, что их так рассмешило.
- Ты ему на цыганском языке, знаешь, что сказала?
-Что, я говорила на цыганском?
-А ты , что, не поняла, на каком языке уговаривала дядьку?
-Нет, и что я сказала? – девчонки опять закатились в хохоте.
-Да успокойтесь, что я ему говорила?
-Ой, не могу! Ты ему говорила, что отец сволочь, нужно кушать, а то больше не будет, хотим ли мы в туалет и слова из песни, что мама нам пела , – понимая весь бред, что лился из меня, я и сама стала смеяться. Наконец все успокоились. Голодные, чумазые дети улеглись на расстеленное мною пальто и, уставшие от пережитого шока, уснули.
Нас разбудил дождик. Я открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь. Дети от непривычной влаги зашевелились и потихоньку поднялись.
- Мама, я кушать хочу и пить! – малышка Саша теребила меня за рукав, и Дима тоже начал просить еды.
- И я тоже! – Я растерялась, где достать пищу, не знала. Да-а, Тася бы нашла еду. Девочки смотрели на меня, затем Аня, как старшая, взяла меня за руку и отвела от детей.
-У меня есть немного хлеба, детям дадим. Вода есть, я сейчас наберу. Давай шалашик сделаем, видишь, камыша сколько, не бойся, справимся! – Я немного приободрилась. Дождик прекратился, и вскоре из-за туч выглянуло солнце. Мы дали детям по кусочку хлеба и воды, благо у нас был котелок. Но нужно было подумать, что делать дальше, не оставаться же здесь вечно. Девочки ушли к чистой протоке, надеясь поймать рыбы. Дима и Саша играли на берегу в догонялки, а я кривым цыганским ножом, что лежал в Тасиной котомке, начала срезать камыш. Как делать шалаш, я не имела ни малейшего понятия. Нарезав большую гору камыша, пошла искать Аню и Настю, но их у протоки не было. Я стала звать девочек и они, услышав мой зов, прибежали ко мне.
-Тетя Тоня, мы нашли домик, там никого нет, и еда там есть, пойдемте туда!
-Дима, Саша, пойдемте! - Все вместе мы побежали вслед за девочками. Недалеко от нашей стоянки стояла спрятавшаяся в камышах маленькая хибарка.
Продолжение следует.