Сейчас много говорят и пишут о русском национализме. В «либеральной» среде с наигранным страхом и утомительной даже для самих либералов надрывной истерикой, в лагере «государственников-патриотов» с показным гневом и отеческим прищуром и, наконец, среди самих «русских националистов» - с мечтательным выражением глаз.
Сразу хочу вынести за рамки обсуждения крайности: квазилиберальную позицию (сейчас модную), выражаемую гениальной по степени циничности ленинской формулой: «Нельзя великороссам защищать отечество иначе, как желая поражения во всякой войне…», и квазинацистскую, выраженную в коротком лозунге «Россия для русских».
Поговорим об умеренных, просвещенных участниках дискурса о русском национализме.
Вот просвещенные российские либералы считают, что русский национализм всегда существовал, существует и, если его не сдерживать, перерождается в шовинизм, а то и во что-то худшее.
Просвещенные русские националисты, наоборот, полагают, что русского национализма нет, его нужно вырастить, лелея и поливая, чтобы потом засеять всю грядку.
При этом и те и другие мало задумываются о том, есть ли вообще почва для национализма у русских и ни тщетны ли усилия по сдерживанию ускользающего фантома, с одной стороны, и бодрых попыток социальной инженерии, с другой.
Когда в начале 80-х годов прошлого века я прибыл для прохождения службы в Закавказский военный округ, то получил следующие наставления от опытного офицера: «У нас с местными народами отличные отношения. Знай только одну вещь: они как дети носятся со своей национальностью. Хвали их нацию и все будет прекрасно. Через месяц будешь в лицо узнавать, кто есть кто». Именно такое – снисходительное - отношение к национализму я и считаю с тех пор единственно нормальным – отношение взрослых людей к заносчивым подросткам, гордящимся тем, что не является их заслугой.
В чем суть национализма, если без страхов и восторгов? Это или национальная борьба за право на самоопределение и создание национального государства – то есть сепаратизм, или борьба за сохранение национальной идентичности в чужом окружении. Больше ничего.
Борьбу за самоопределение мы уже проходили: под флагом восстановления русской государственности был уничтожен Советский Союз. Россия назвала себя независимым государством и отделилась от других национальных республик, о чем теперь напоминает странный праздник - день независимости России. Русским от этого легче не стало: народ оказался раздробленным, начались бедствия и исход из сопредельных государств.
Что же предлагают сегодня русские националисты в лице Константина Крылова, Егора Холмогорова, Егора Просвирнина?
Они предлагают идти дальше к созданию русской политической нации и русского национального государства. О границах такого государства идут споры, но все сходятся на том, что русские как государствообразующая нация должны иметь некие преференции.
Константин Крылов уже много лет занимается теорией и практикой русского национального партийного строительства. Только его Национально-демократическую партию все никак не зарегистрируют. Думаю, что не только из-за зловредства властей, но и потому, что у такой партии нет полноценной социальной базы, а та, что есть, имеет тенденцию к маргинализации, отталкивая здоровые социальные силы.
В самом деле, на кого предполагают опираться Крылов, Просвирнин, Холмогоров в строительстве русской политической нации, если они против:
- советского наследия и его носителей «совков»;
- имперской идеи и ее пропагандистов в лице коммунистов;
- православия в лице РПЦ и недалеких прихожан, которых грабят алчные и еще более недалекие попы;
- «запутницев», довольных нынешним правящем режимом;
- равнодушной массы, копающейся в огородах и не желающей бороться за собственное национальное освобождение?
Но ведь это и есть девяносто процентов русских, это и есть мы. Если не мы, кто остается-то? Вот Егор Просвирнин говорит, что некачественных русских ему не нужно, что русский национализм должен быть престижным, денежным, активным. Хорошо бы. Но откуда он будет рекрутировать этих денежных и активных: из «креативного класса»? бизнеса? городской интеллигенции? Боюсь, русский национализм тогда будет представлен сугубо нерусскими, что, собственно, и происходило всегда, когда его пытались поставить на системную основу.
Прошлогодний русский марш, на котором больше половины соратников Константина Крылова вышли под украинскими флагами, показал, что активной социальной базы у современного русского национализма нет, а те, кто собирается под его флагами, на самом деле являются «антирусскими националистами», либо используют национализм как инструмент решения иных задач и достижения иных целей.
Просвирнин, Крылов и Холмогоров хотят сделать русский национализм системным, всеохватывающим, сердцевиной идеологии, государственного строительства, драйвером политической и общественной жизни. В этом и заключается их проблема, так как национализм у русских системным быть не может. Его можно использовать как инструмент для мобилизации маргинальных сил, которая с большой долей вероятности закончится не спутником, а погромом. Да и то, чтобы вызвать «русский бунт», выгоднее и дешевле играть на классовых противоречиях, чем не национальных.
Я вообще считаю, что под маской национальных противоречий чаще всего скрываются именно классовые или более широко – социальные – противоречия, с постановки задач разрешения которых и нужно приступать к «русскому вопросу».
Русский человек может вполне комфортно чувствовать себя среди людей других национальностей, относящихся к тому же социальному слою, но озвереет, будучи задетым или оскорбленным русским человеком другого социального уровня. История русских народных движений свидетельствует об их несистемности, самоорганизации и отсутствии национальной составляющей. В самые печальные времена русские крестьяне жгли имения и усадьбы русских же помещиков, убивали попов и разрушали церкви, потом взялись за своих - наиболее зажиточных русских, которых большевики после назвали кулаками и извели под корень.
Чтобы придать диктатуре системный характер, вождю мирового пролетариата пришлось массово привлекать инородцев. Русский человек «добёр», «русский человек рохля, тютя», сокрушался он.
Текущий украинский кризис показывает, что русские с тех пор не изменились. Егор Холмогоров справедливо и с удовольствием отмечает, что русские не обладают тем зарядом национальной ненависти и жесткости, который демонстрируют украинцы. Но вот те «молодые русские лица», о которых мечтает Егор Просвирнин как о проводниках русской национальной идеи и строителях русского национального государства, не превратят ли Россию в Украину номер два, о чем предупреждает Дмитрий Галковский?
Мне кажется, воспитать из русских людей националистов и создать русское национальное государство нельзя. Защищать интересы русских через политические и общественные (в том числе национальные) институты - это да, и здесь я полностью поддерживаю Константина Крылова.
Скажу больше: «национализм» – для русского звучит оскорбительно. Национализм пахнет чем-то местечковым, сепаратистским. Можно представить украинский национализм, эстонский национализм. Но русский?
Сам лозунг русского национализма воспринимается как вторичный, а значит лузерский: «I want to be like you», как пели в известном мультике. А как же: немцы, поляки, евреи создают или создали свои национальные государства. А мы? Предлагаю достать со шкафа глобус и посмотреть на территорию потенциального русского национального государства, вопросы отпадут сами собой.
Мне идея русского мира как трансграничного явления кажется плодотворнее в XXI веке, чем идея русского мира в границах национального государства.
Все вышесказанное не означает, что русского национального вопроса не существует. Существует. Проблема национальной гордости великороссов далека о решения, русофобия процветает, слово «русский» по-прежнему не реабилитировано, области традиционного расселения великороссов бедствуют.
Но подход к решению этих проблем через системный русский национализм не просто сужает инструментарий, но и насилует национальное самосознание, вольно или невольно оставляя за бортом большое количество потенциально активных русских людей.
Что касается лично меня, то я не хочу опускаться до национализма. Это было бы шагом назад. ИМХО.