- Папа, расскажи мне сказку.
«Сказку… - папа постоял, подумал и хитровато улыбнулся – а давай мы ее нарисуем».
Юля, ну совсем как папа, тоже постояла и подумала, а потом кивнула головой, достала из стола альбом с эскизами и примостилась рядом на диване.
«И так… - папа выбрал чистый ватман и провел первую линию – давным-давно в нашем доме и даже в нашем подъезде жил-был мальчик».
- В нашем доме? И ты его знал?
Папа мягко улыбнулся, тихо вздохнул и продолжил: «Конечно, знал… так вот, однажды уличный художник забрел в наш двор и на серой стене большого многоквартирного дома нарисовал вот такую высокую башню с тонким шпилем до самого неба, с витражами и с приоткрытой дверью, за которой виднелись ступеньки винтовой лестницы. Наутро жильцы собрались поглазеть на картину. Рисунок многим понравился, а некоторым даже захотелось распахнуть дверь и пройтись по ступенькам наверх. Но башня была нарисованной и через несколько дней люди утратили к ней интерес. И только Сергей-Воробей, так соседи называли мальчика, считал, что эта башня настоящая и доказывал свою правоту: «Она реальная, только зачарованная. Если дверь расколдовать, там, наверху, можно встретиться с настоящими волшебниками!» Взрослые слушали Сережу и улыбались, а дети называли его врушей. Мальчик на детей не обижался, а взрослые... Как-то дворник дядя Кузя осмотрел рисунок, сковырнул его ногтем и вздохнул: «Да, мой юный друг, картина-то не очень. Я говорю, картина-то – не очень, так себе, совсем плохая. Да, уж, краски негодные – до первого дождя, а дождь пройдет и все! И будет, мой юный друг, на нашей стене не мазня, а размазня. И кому, как не дяде Кузе, прикажут все это забелить».
От этих слов Сереже стало не по себе. Он целый день следил за облаками. И даже вечером выглядывал в окно. Но за гардиной светила полная луна. А еще тетя-синоптик из телевизора прочитала прогноз погоды, вот так вот развела руками, и сказала: «Ночью осадков не будет».
- А потом наступила ночь, да?
- Да, потом наступила ночь. Но спать Сереже не хотелось. Уж как он старался - ничего не получалось. И даже мама не могла ему помочь. Она и сказку сыну прочитала, и поговорила с ним и просто так рядом посидела. Но мальчик ни как не мог угомониться, он все время крутился, переворачивался с бока на бок, толок подушку. И тогда мама сделал вид, что немного расстроилась и сказала: «Если кое-кто сегодня не заснет, то и его высочество Звездный Медведь обидится на непослушного мальчика из двенадцатой квартиры. А ты знаешь, что бывает, когда у его высочества нет настроения? Тогда он запирается в круглой комнате и ходит и ходит вдоль стены и что-то бурчит и никого не желает видеть. А в это время…»
«А в это время…» - ну очень любопытный нос вынырнул из-под одеяла.
«А в это время, - мама пожурила непоседу и пригладила всклокоченные волосы, - а в это время принц Апельсин поднимается на самый верх и рассеивает над городом бессонный порошок».
- И тогда никто не будет спать?
- Нет, тогда никому не будут сниться сны.
- Совсем-совсем?
- Никому-никому. Потому, что не его высочество, а просто принц Апельсин только с виду такой обходительный и симпатичный. А на самом деле он совсем другой.
«А какой он?» - Сережа настаивал.
Но мама была непреклонна. Она очень строго посмотрела на сына: «Если ты постараешься и очень быстро уснешь – ты все увидишь сам. А теперь, спокойной ночи и приятных снов».
Мама поцеловала ребенка в лоб, вышла из детской и затворила дверь. А мальчик полежал немного, а потом вылез из-под одеяла, сел по-птичьи, натянул на голову пижаму и задумался о странном порошке: «Интересно, из чего его делают? И кому это надо, что бы люди - не видели сны?»
Но что это? Сережа встрепенулся. Ему послышалось, а, может, и не послышалось, как где-то рядом что-то треснуло. Не громко, сухо так. Как будто кто-то раздавил орех. Мальчик подождал немного, огляделся, но ничего такого не увидел. И только он собрался думу думать о порошке и звездной башне, как что-то снова затрещало и на стене образовалось небольшое светлое пятно. Оно то вздувалось, то сдувалось, то уменьшалось, то увеличивалось. Как будто там, под обоями, кто-то пытался найти выход и выбраться наружу. Ну как тут усидишь на месте? Сережа соскользнул с кровати и на цыпочках, едва ли не крадучись, подобрался к пятну, а потом набрался смелости и боднул его мизинцем. Что-то хлопнуло, и светлое пятно превратилось в широкий проход.
«Гляди, что у нас получилось» - папа подправил стрельчатую арку и развернул альбом.
Юля посмотрела на рисунок и всплеснула руками: «Эта дверь! Она… она точно такая, как в башне! Это ты нарочно, так надо?»
- А ты как думаешь?
Девочка пожала плечами: «Наверное, люди решили, что та дверь с картины не зачарованная, а она разочаровалась в них, и появилась там, где в нее поверили?»
- Вот, но мальчик этого еще не знал. Он восторженно смотрел на двери, и ему очень хотелось, чтобы они открылись.
- А потом дверь открылась, и к нему кто-то вышел, да?
- Нет, к Сереже ни кто не пришел. Но дверь была немного приоткрыта, а за ней светились синие ступеньки и мальчик решил: «Если я загляну и посмотрю что там…» Ноги сами понесли его из детской прямо в башню. В бесконечно высокую звездную башню, с очень узкими бойницами и с длинной-предлинной винтовой лестницей.
- А разве он не испугался?
- Все мальчишки очень любопытные. Их притягивает все новое и необыкновенное, они любят лазить по деревьям, разбирать машинки, собирать звездолеты и строить замки. А еще им очень нравится сражаться и побеждать страх.
- А разве можно со страхом бороться? Ведь он невидимый?
«Победа над невидимым врагом самая важная!» - папа откинулся на спинку дивана и забросил руки за голову. У него был такой гордый вид. И Юле показалось, еще немного и он как настоящий рыцарь пришпорит воображаемого коня и поскачет совершать славные подвиги, а потом вдруг вспомнит о героических поступках и очень важных делах и куда-то убежит, а «Сказка про мальчика из нашего двора» так и останется недосказанной и недорисованной.
«Папа, папа, а что было потом - девочка потянула за папин рукав.
Папа вздрогнул, огляделся, вспомнил, где он находится, вздохнул и продолжил: «Ступенек в башне было много и все такие крутые и неудобные. Но разве такие трудности остановят настоящего искателя приключений? Мальчик ступил на одну ступеньку, перешагнул на вторую, перепрыгнул на третью… Подниматься было нелегко, но, разве можно устоять на месте, когда вокруг такие чудеса? Шел Сережа, шел, поднимался он, поднимался, а лестнице ни конца, ни края. Утомился мальчик. Решил он отдохнуть, сел на краешек, прижался к стене и задремал.
- А седеть на холодных ступеньках нельзя.
- На настоящих каменных нельзя, но башня-то волшебная, нарисованная.
Юля не сдавалась: «Все равно нельзя! Ступеньки грязные. На них много микробов. А от грязи и микробов разные болезни!»
«Тогда – папа постучал эскизом по щеке – наш мальчик не сел на ступеньки, а прислонился к стене и задремал. Но только он глаза закрыл – как услышал снизу странный «пых».
- А это как?
«А это так, - папа надул щеки и запыхтел, но не очень громко, и не так часто, как поезд, – пых, пых, пых…»
Девочка насторожилась – уж как ей эти «пыхи» не понравились. А папа продолжил: «Встревожился Сережа – а кто-то снизу пыхтит, вздыхает тяжело и все ближе и ближе к нему подбирается».
- Ну, почему он никуда не убегает?
- Потому, что устал. Ступеньки то крутые, а лестница длиннющая. Что делать?
- А этот «пых», он с самого низа приближается? Тогда он тоже скоро устанет, а пока он будет отдыхать Сережа убежит еще выше!
«Какая ты у меня умная! – папа обнял дочурку и поцеловал ее в лоб – Это ты хорошо придумала. Наш мальчик подождал немного, а потом тихо-тихо, чтобы не выдать себя, стал пробираться вверх. И он бы выбрался на смотровую площадку, и смог бы спрятаться, да вот незадача, зацепился Сережа пижамой за поручни, а отцепиться не может. Он и дергает ее и на себя тянет – ничего не получается. А тяжелые шаги и «пых» все ближе».
- Ой, что теперь будет?
- А вот, что: стоит Сережа на ступеньках, волнуется. А снизу кто-то не только пыхтит, но и чем-то шуршит.
- Папа, а мальчик «пыха» не боялся?
- Ну, как тебе сказать… немножко. Понимаешь, какая штука, мальчики, даже если боятся, никому об этом не признаются. Они знают, что все наши страхи нарочно невидимые. Зачем они неслышно подбираются к нам? Для того, чтобы услышать как мы пугаемся. Если человек боится громко: стучит зубами и дрожит – страх цепляется к нему, прыгает сзади и пытается закрыть лицо руками. Мы-то его не видим! Но чувствуем. И поэтому у трусов от страха глаза велики. Так вот, стоит наш мальчик на ступеньке, ждет «пыха» и чтобы самого себя подбодрить то один глаз зажмурит, то другой. И что же он видит. Из-за поворота выходит к нему странный и совсем не страшный невысокий, полноватый старичок в оранжевом камзоле и маленькой зеленой треуголке, в одной руке совок, в другой – метелка, на поясе котомка болтается. Сережа робко кивнул незнакомцу. А человечек расплылся в улыбке и представился: «Да, это я. Да, я только с виду кажусь таким обходительным и симпатичным, а на самом деле я гораздо лучше. Да, я просто принц Апельсин. Да, просто принц. Да, и без всяких высочеств… да, а жаль…»
Мальчик выслушал старичка и подумал «И что это он все время дакает».
А принц, как будто услышал Сережины мысли, нахмурился и в его маленьких зеленых глазах блеснули недобрые огоньки. «Да, я просто принц! Да, я обыкновенный принц! Да, а будь я его высочеством, да я бы – ух! Да, ну, да ладно» - человечек отмахнулся веником, как будто избавился от докучающих его идей, а потом вдруг подпрыгнул и грузно приземлился на перила.
- Да-с, и так, нас зовут Сергей-Воробей?!
- Да...
- Да? «Теперь и Сергей-Воробей поддакивает»?
Мальчик очень, удивился, ему хотелось что-то вставить, но принц Апельсин перебил его и как будто намекнул: «Да, а ты знаешь, что бывает с теми, кто без спросу проникает в эту башню?»
Сереже почувствовал себя неловко, ведь его никто не приглашал. Он попытался извиниться или оправдаться: «Я …».
Но противный Апельсин, не пожелал его выслушивать, а щелкнул пальцами и в руках у ребенка оказались веник и савок: «Да, мой юный друг, да, придется потрудиться. Да, что ты стал как истукан, дорогу принцу загораживаешь! Да, получше мети, чтобы ни пылинки не соринки!»
И не хотелось Сереже, но пришлось заняться уборкой. Стал он пыль со ступенек собирать и ссыпать в специальный мешок. А несносный Принц Апельсин, вот ведь, привязался – не отвяжешься, сзади идет да понукает: «Да, тут не заметил, да, вот здесь не зацепил!» А пыль столбом стоит на лестнице, в нос лезет, в горле сушит, за глаза цепляется и так нехорошо от этой пыли, что запыхтел Сергей как паровоз. А просто принц, и без всяких высочеств, не отстает да подтрунивает: «Да-да, мой юный друг, да-да…» И так стало мальчику обидно: «Ведь он ребенок! Помогать взрослым надо, но не так!» Но не успел он этого подумать, а принц тут как тут: «Да, все можно, можно все, давай мети, размечтался мне!»
«Ну, уж нет» - рассердился Сережа, хотел он бросить метелку и сказать, что хватит с него, что больше он служить не высочеству не будет, да не тут-то было. Пальцы будто вросли в инструменты, а руки сами тянутся к работе. И тут от горькой пыли и обиды нашел на мальчика огромный чих. Стоит он на лестнице и чихает. А принц как будто бы чего-то испугался, как щелкнет пальцами - и все «апчхи» закончились. Огляделся Сережа: он на верхней площадке. А вокруг, куда не глянь, большие книги. Все в кожаных обложках с золотым теснением и яркими закладками, а некоторые так и вовсе раскрытые. Да только все книги какие-то чудные – без текстов, одни странички чистые, на других одни картинки. А картинки все яркие и как будто живые: люди-звери бегают и прыгают, цветы распускаются, ветер ветки задевает. Засмотрелся мальчик на такие вот чудеса, и почти уже забыл о несносном принце и о пыльной работе. Но разве о таких забудешь? Не то соринка, не то пылинка зачесалась у Сережи в носу. И как же он громко чихнул: «Апчхи!!!»
От этого чиха книги с полок посыпались. И от большого книгопада такой в башне тарарам случился, что даже звезды в небе задрожали! А потом, как будто бы на крыше что-то грохнуло и куда-то покатилось.
- А книгам на полу лежать нельзя!
- И Сережа об этом подумал. Стал он их поднимать и на полки укладывать. Глядь, на самом краю смотровой площадки валяется зеленая треуголка, а снаружи, вцепившись пальцами в перила, висит принц Апельсин – волосы растрепаны, нос и щеки серые, на бороде и на камзоле пыль. Весит и спит. А на руке у него тот самый мешочек покачивается.
Тут Сережа и догадался: откуда берется бессонный порошок. Стоит он возле поручней, смотрит на волшебную котомку и думает: «Веревочка плохо завязана, пыль на город просыпается и в каждой пылинке – чей-то сон… Что делать?» Попытался непоседа до пыльного мешочка дотянуться – далеко. А время-то идет, а порошок то из мешочка просыпается, да и принц как будто стал в себя приходить.
«А что, если… и как я раньше не додумался!» - от такой неожиданной правильной мысли Сереже повеселел. Там, среди книжных полок, он увидел садовую лейку: «Если в башне нет ни теплицы, ни цветов в горшочках, а садовая лейка стоит на верху, возле лестницы, значит, она зачем-то нужна. А какая нужная лейка без воды?!»
В два прыжка добежал мальчик до лейки, подхватил ее, почувствовал желанную тяжесть и поволок к перилам: «Ну, несносный принц и вовсе не высочество, получай! Будешь знать, как лестницы мести – не снизу вверх, а сверху вниз, и водичкой их, водичкой, чтобы пыль в глаза не лезла!» Вода из лейки полилась на волшебный мешок, и очень скоро весь бессонный порошок подмок и превратился в обычную грязь. Но от пролитой на него воды принц Апельсин проснулся, пришел в себя и ужасно разгневался: «Нет, негодник, не надо, накажу! Ну, напросился!» Рассвирепевший старикашка прочь отбросил бесполезную котомку и стал раскачиваться. После трех неудачных попыток он изловчился и перекинул себя через перила. Грязный, растрепанный, злой он подхватил первую попавшуюся под руку книгу и замахнулся…
«Ну, уж нет! Они не для тебя!» - высокий светлоликий юноша в блестящей синей мантии (и откуда он взялся?!) встал между принцем и Сережей.
«Ты… теперь ты тут требуешь…» - принц Апельсин не унимался, он уже готов был накинуться на мальчика и на его защитника, но светлоликий перехватил удар и отшвырнул несносного к ступенькам. Не высочество пролетел через всю смотровую площадку, больно грохнулся о поручни, не удержался на коротеньких ножках и покатился вниз по лестнице: «У, косолапый медведище! Ой! Больно! Ай! Подумаешь, звездный! Ух! Ых! Пых…»
Когда гул на лестнице смолк, светлоликий защитник подобрал книгу и подошел к Сереже: «Хорошо все, что хорошо заканчивается. Не всех принцев называют высочествами. И многие принцы любят пускать пыль в глаза. Я не думаю, что мой несносный братец последует твоему совету, но сегодняшнюю уборку он запомнит надолго. Знаешь, что это?» - его высочество распахнул книгу, а мальчик посмотрел на картинку и удивился: «Это мой сон?»
Светлоликий мягко улыбнулся: «Хороший сон о звездной башне и бессонном порошке». Сказал и растворился в воздухе.
«Вот и все» - папа положил эскиз на стол, посидел немного, помолчал, а потом поднялся да и вышел на балкон. А Юля долго-долго рассматривала сказку, а потом сама себе сказала: «Интересно, а в этих книгах у Звездного Медведя есть картинки про Медю и Шустрика?»