21 марта.
Люся, привет!
Вот и опять 5:0 в твою пользу. Мне нужно будет отвечать сразу на 5 твоих писем. Ну и балбес же я! Ведь всё дело в том, что в предпраздничные дни почта всегда перегружена и твои письма вместо 2 - 3 дней, как обычно, шли 6 - 7 дней. Я разнервничался, как курсистка. Позор на мою лысую голову! Люсенька, обещаю, что больше этого не повторится. Я буду умненьким и благоразумненьким. В панику я буду кидаться по прошествии 31 дня с момента получения последнего письма.Я ведь уже и Лильке написал письмо, чтобы она мне ответила, получает ли от тебя письма.
Во - первых накопилось столько нового, что не знаю даже, с чего начать. Я был на неделю сослан (с 4 по 19 марта) на каторгу: на работу на мясокомбинат. Поэтому не мог писать ни на работе, ни дома. Ты знаешь, что меня поразило и обрадовало, что ты в своих письмах нередко поднимаешь вопросы и отвечаешь на некоторые мои, которые я пишу в письма,что ты ещё не получала даже.Фу, за такие предложения нужно ставить 2 сразу же. Получил твои письма от четвёртого и 6 марта только 12. В этот день ходили к тёще: у неё был день рождения. Я схватил письма, сунул их за пазуху и носился с ними, как воришка с горячим пирожком: и вытащить нельзя, и жжёт невыносимо! Потом улизнул из дома, ушёл на железную дорогу, перебрался через снежные заносы по грудь в снегу, устроился на солнышке возле будки путевого обходчика и блаженствовал. Меня даже чуть не задавил поезд. Слышу гудит что - то, а от письма оторваться не могу. Отскочил в сторону буквально в последний момент. У машиниста было очень выразительное лицо.
Люсенька, а ты ведь сноб (если можно так сказать). Удивлена, что я люблю петь. Так ведь нет более преданных песне людей, чем безголосые люди. Певцы, люди с музыкальным образованием, искусствоведы и пр. подходят к песне от разума, а мы, бесталанные, от сердца. Видимо, поэтому мне больше нравятся французские песни, а не итальянские. Хотя я не знаю ни того, ни другого языка. И, вообще, я прежде всего цепляюсь за смысловую нагрузку песни, а потом уже за музыкальное оформление. Конечно, не говорю о присутствующих (т.е. о тебе, и твоей Наташке.)
Люсенька, хоть и жалко бумаги и времени, но я хочу рассказать тебе один эпизод из моей жизни, связанный с песней. Было это летом 1962года. Послали нас, студентов в колхоз им. Масленникова. Это от нашего Безенчука в 50км.
Работали,веселились, пили, пели... Однажды вечером, в ту пору, когда солнце уже село, а ночь ещё не наступила, мы, трое ребят, пробирались с зернотока на главную усадьбу колхоза. Этак км 15 - 18 пешочком. Едва мы отошли, нас догнал "Беларусь" с двумя тележками. Ехали девчонки с вечерней дойки. Мы быстренько запрыгнули на вторую тележку. Бидонов там было немного, а сена было навалено
прилично. Мы улеглись и потихоньку попылили. Небо в этот вечер было какое - то удивительное: зеленоватое, цвета морской волны, и в нём только - только начали появляться звёздочки. Тишина вокруг стояла какая - то необычайно хрупкая, и тарахтенье трактора не нарушало, а как - то подчёркивало её. В такие вечера на душе всегда спокойно и немного грустно.
И вдруг две девчонки - татарки затянули песню. Я, откровенно говоря, недолюбливаю лихие, визгливые, под гармошку "народные" песни, особенно русские и татарские. Я поморщился и уже собрался было начать трёп с парнями, но...
Я вдруг почувствовал себя затянутым в какую - то воронку, с изумлением понял, что ничего подобного я ещё не слышал и не испытывал и вряд ли когда - либо испытаю. Представляешь: песню вели два голоса. Один высокий, звенящий, как туго натянутая струна, рвался ввысь, стремился поднять песню куда - то далеко - далеко от нашей грешной земли. Второй же низкий, с приятной хрипотцой, даже не с хрипотцой, а с какой - то интимной таинственностью (между прочим, разговаривая с женщинами с таким голосом, я всегда почему -то краснею), не давал песне оторваться и улететь, приземлял её, превращая песню не в хорал или псалм, а нашу спутницу, обращённую не к богу или ещё чему - то сверхвозвышенному, а к нам смертным. Мы слушали, как заворожённые. Сумрак, аккомпанемент тракторного мотора, звёзды, с каждым мигом всё более высыпающие на небе, покачивание тележки, запах уже немного подсохшего сена, на котором мы валялись, и эта песня. Это было одно из тех редких мгновений, когда действительно, хочется крикнуть, как в "Фаусте." Время пролетело мгновенно. Когда же мы вернулись в наш табор, то весь вечер были не в себе, даже парни заметили, что с нами что - то случилось. А ты говоришь, удивительно, что я люблю петь.
Люсенька, меня сейчас завалили письмами. Очередное письмо прислала Лилька. Выполнила мою просьбу: сообщила, что ты с ней переписываешься и что у тебя всё в порядке. Прислал письмо Борис.Не удивляйся, что он тебя не поздравил: у Бориса умер друг. После нашей встречи он в миноре. Он, несмотря на внешнюю браваду, нежнейший романтик. Пишет, что мы (Борька, Славка и я) должны этой же осенью встретиться на природе, на рыбалке.
Римма оказалась человеком дела не только внешне. Вчера неожиданно получил письмо от К.Толи, он наш выпускник и мой сосед. Сейчас кандидат и кропит докторскую. Живёт в Пущино. У меня скоро уже времени не то, что на чтение, а даже на еду не останется. Только и остаётся, что сидеть и на письма отвечать.
Люся, я призываю тебя ходить на почту не чаще раза в неделю. Испытав такое потрясение, мне очень не хочется,чтобы ты переживала нечто похожее. Я, конечно, стараюсь писать тебе в любое свободное мгновение, но сейчас конец месяца и квартала и начинается чехарда с планом, так что в ближайшие 2 - 3 недели у меня возможны перебои с ответами. Тем более, что меня не отпускают пока в командировки в связи с загруженностью. Но это даже хорошо - можно бегать на почтамт. Чуешь, какой я хитрый, вроде бы сам писать не смогу, а вот на почтамт бегать буду. Люськ, как ты успеваешь отвечать всем? Я теперь просто
преклоняюсь перед тобой.