Так какого кота могут подарить, если ты родился тринадцатого числа? Конечно же черного! Такого, который будет с удовольствием спать на книгах по магии, лечить больные органы и умурлыкивать вместо снотворного. И пусть говорят, что черные коты приносят несчастья! Не верю.
Мой Фил помесь сиамца и еще какого-то непонятного рода-племени. Скорее всего, дворянского. По гороскопу он рак, а потому обидчив, аккуратен, щепетилен и необычайно тактичен. Никогда не станет просить есть, терпеливо ждет, когда мы догадаемся, что он голоден. Хотя, как и все детеныши, любит пошалить, а как все сиамцы обожает показать свою исключительную мужественность.
С месяц назад приехал на дачу тринадцатилетний кот по имени Альф и сразу устремился к своей миске в столовой. Но в столовой его поджидал двухмесячный Филиппок.
- Как ты посмел явиться в мои владения? – останавливаясь на полпути, возмутился дочкин любимец и показал зубы.
- Прямо-таки «Машенька и три медведя», - хмыкнула я.
Зубы Филиппу не понравились, он выгнулся дугой и бочком-бочком пошел на крупного русского голубого.
- Ах, так! – прорычал Альф и предостерегающе поднял мощную лапу.
Лапа Фила не остановила. Он, распушив хвост, приблизился на опасное расстояние, а я, опомнившись, подхватила безмозглого храбреца на руки.
Развернувшись, Альф демонстративно потопал на второй этаж, там находятся комнаты его хозяев.
Я почувствовала неловкость: со времени постройки дома Альфик был единственным и неповторимым хозяином квадратных метров. А тут…
А потому решила подняться к жертве новой любви.
Жертва сидела на подоконнике и, судя по бегающему взгляду, о чем-то напряженно мыслила.
- Не обижайся, - попросила я жертву. – Мы все тебя любим. Не веришь?
Альф отвернулся. Но, одумавшись, обернулся и прошипел:
- Изменница!
- Неужели тебе мало второго этажа? – чувствуя недостаток аргументов, глупо поинтересовалась я. – Есть еще и третий, там, на нейтральной территории, вы можете встречаться для переговоров о перемирии.
- Пошла ты, - вспыхнул Альф. Это «пошла ты» он произнес очень выразительно и одной буквой: ффффффф.
- Ты ешь корм, а малыш натуральную пищу, - продолжала прогибаться я. – Поэтому ваши миски не должны соседствовать. Иначе…
Кот спрыгнул с подоконника и направился в комнату внучки, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Двое суток упрямец игнорировал наше общество, предпочитая отсиживаться наверху, хотя Фил несколько раз поднимался к нему и старался договориться о спокойном сосуществовании. А когда уехал, малыш свободно вздохнул.
Сентябрь подарил летнее тепло, поэтому каждый день я выходила с Филиппом во двор. Котенок убегал в другой конец сада, но неизменно возвращался ко мне, заставляя изрядно поволноваться. Только на третьи сутки я поняла, что волноваться не стоит, потому что Фил на зов пулей влетал в открытую дверь. Но как-то малыш меня огорчил. Он вырвался на запретную веранду и стянул на себя полотенце с выложенной сушиться порубленной петрушкой.
- Что ты делаешь? – возмутилась я, оторопело разглядывая обсыпанного подвядшими листочками потрясенного питомца, и легонько шлепнула шалунишку по заду.
Этого мне делать не стоило. Фил повернулся и так посмотрел на обидчицу, что мне стало не по себе.
Две ночи он не являлся в мою спальню, а спал на кресле в гостиной. Он с тоской гипнотизировал растопленный камин и переживал. Уговоры не помогали, Филипп был
непреклонен.
Наконец, он оттаял и как-то утром разбудил меня громким мурлыканьем. Я чуть не прослезилась и обняла несчастного ребенка. Прошептав кучу ласковых слов, я встала и направилась готовить завтрак – обязательную кашу и бутерброды.
Маленькое отступление: кашу и сыр малыш ест, пьет молочко, кефир, а на колбасу мы наложили табу - вредно. Зато в обед Фил уплетает суп с мясом, вернее, мясо с супом, на ужин рыбу или курицу. Яйца, творог, тушеные овощи тоже присутствуют в его рационе. Да что там овощи, благосклонностью котика стали пользоваться бахчевые и кукуруза. К початку кукурузы, выращенной на участке, он пристраивается с другого конца, когда кто-то из нас ею лакомится.
Но к вечеру дитя снова отличилось. Вырвавшись на свободу, оно столкнуло пиалу с журнального столика в холле. А когда я, привлеченная шумом, вышла из ванной комнаты, моментом взлетело на третий этаж.
- Фил! – возмутилась я. Так, для порядка возмутилась. – Как тебе не стыдно!
Черная смущенная мордашка показалась в проеме лестницы.
- Что скажешь? – нахмурилась я.
Филипп ничего говорить не собирался, он просто подошел к двери, ведущей в гостиную, которую мы держали закрытой, чтобы не протапливать весь дом и, прижав ушки, попросился зайти внутрь. А там прыгнул на кресло и застыл в ожидании.
Ему было стыдно, и я это видела. А потому опустилась на колени и погладила расстроенного малыша. Громкое благодарное мурлыканье всколыхнуло окружающее пространство. Кошачий ребенок радовался, что его снова не наказали.
Если вы думаете, что звери боятся огня, вы заблуждаетесь. Или Фил не является зверем, так как любимое занятие малыша – помощь хозяину в растопке камина. В процессе этого захватывающего мероприятия котенок суетится так, что мы с ужасом думаем о том, что наш питомец может превратиться в факел, а потому уносим его на безопасное расстояние. Много раз уносим, так как упрямец непременно возвращается в исходную точку. А после успешно сделанного дела с удовольствием начинает точить коготки о бревно, лежащее на полу. Теперь это бревно, во избежание недоразумений, находится в нашей квартире.
Все течет, все изменяется. Пошли холодные дожди со снегами, на даче стало скучно и неприютно, а потому мы решили переехать в город. Всю дорогу Фил с удивлением рассматривал мельтешащие картинки за окном, а когда его занесли в подъезд, расстроился.
В холодном и мрачном подъезде ему не понравилось, зато квартира пришлась по вкусу. Исследовав каждый уголок, парень отправился в туалет, куда я установила лоточек, и успешно сделал свое дело.
- Вот это да! – восхитился муж, - а я думал, что придется ставить ему горшок в коридоре и снова приучивать.
- Как это - в коридоре? – с укоризной взглянул на хозяина Филипп. – Я уже взрослый!
- Конечно, взрослый, - согласился супруг, - скоро целых три месяца.
- Мой ласковый и нежный зверь, - обняла я мурлыкающего Фила. – Как же я тебя люблю!