Как змея, вырастая, меняю я старую кожу,
Мне становится мал окружающий стоптанный мир,
И болею, при линьке, до дрожи. Былое итожу.
Разбивается в прах архиважный когда-то кумир.
Мир, изживший себя, неизбежно, как призрак, растает,
Словно глиняный идол на хрупких и слабых ногах.
Он зыбучим песком безнадёгу и мрак поглощает
И немного горчит на иссохших печальных губах.
Обнажения миг. Так пронзительно больно и сладко...
Все барьеры ушли, растворив миража светотень.
Даже лучшие царства когда-то приходят в упадок.
Над руинами их неизбежно встаёт новый день.
Но не долго меня беззащитною Жизнь оставляет,
Новых рун проявляя незримую светлую вязь.
Кожи тонкий рисунок сквозь слабую плоть проступает,
Пустоту разрывая, являет свою ипостась.