Глава 13.
Сыскные мероприятия.
Следователь по особо важным делам федеральной прокуратуры Мензоберранзана Мигрень устало присел на корточки и уставился на остатки перегонных установок, которые использовались для производства алкогольных напитков различной степени крепости. Все аппараты восстановлению не подлежали, пламя и взрывы уничтожили все улики, но Мигрень пытался обнаружить хоть что-то. Следует отметить, что тут работало огромное количество экспертов и криминалистов, отчет будет лежать на столе у Мигреня не позднее сегодняшнего вечера, но ему хотелось лично осмотреть место преступления. Дом местного олигарха Изериня был сожжен дотла, а сам хозяин с многочисленными ножевыми ранениями и ожогами различной степени тяжести доставлен в местное отделение херомантической медицины.
Дело тут было в том, что алкогольный бизнес Изериня работал напрямую с домом Барда, и все его доходы пополняли казну Мензоберранзана, из-за этого обстоятельства поднялся сильный шум даже очень сильный, дело попахивало не только рядовой бандитской разборкой, но и имело не хорошую политическую окраску, поэтому к делу и был привлечен следователь по особо важным делам Мигрень, зарекомендовавший себя как классный специалист.
Мигрень курил уже не первую папиросу подряд и напряженно думал, картина была ему не ясна, а все новые факты преподносили больше вопросов, чем ответов. Почему загорелось, почему, взорвалось, почему Изеринь ранен из арбалета, почему конце-то концов золото не украдено. Тут было несколько вариантов. Обычное бандитское нападение Мигрень отбросил сразу, наверное, было что-то другое. Изеринь платил деньги в казну с большой неохотой, он мог саботировать работу спиртового цеха и уничтожить его по злобе, дескать и сам не ням и другим не дам. Это было немного не правдоподобно, потому как Изеринь очень скуп и пожертвовать имуществом в порыве гнева он не мог никак. Мигрень очень хорошо знал род Изериня, эти ребята совершенно не способны к легкому расставанию с материальными ценностями, тем более неспособны уничтожить их по доброй воле. Следовательно, Изериню помогли избавиться, скинуть этот обременительный груз имущества. Стало быть, вопрос о диверсии со стороны Изериня отпадал полностью. Да и не мог же он сам себя подстрелить, да еще и зажарить. Конкуренты? Спецслужбы? Если бы была попытка суицида, то наверняка Изеринь не полз бы к ручью, где его обнаружили в состоянии наркотического опьянения, морфий он вколол не для забавы, он хотел облегчить страдания. Около ручья нашлись еще и остатки ампул антибиотиков, следовательно, Изеринь пытался излечиться, или хотя бы облегчить состояние организма до прибытия хиромантов и медмагов.
Мигрень вздохнул, и затушил окурок очередной папиросы об обгоревшую стену здания.
- Что же тут произошло! - проговорил он.
Скорее всего разборка, надо было опросить свидетелей, но этим уже занимались, много мог прояснить сам Изеринь, но он был в коме, да и целители, и шаманы настаивали на полном покое. Тут на глаза следователю попался обгоревший обрез охотничьего ружья, он внимательно посмотрел на него, естественно никаких отпечатков пальцев там уже давно не было, огонь уничтожил все. Мигрень поднял его и внимательно стал изучать. Обрез находился в отвратительном состоянии, обуглившийся черный, весь в саже пепле и черт знает в чем. Мигрень нажал рычажок и переломил оружие и извлек из него гильзы, и внимательно их изучил, по всей видимости, из обреза стреляли, гильзы были пустые, конечно они могли сдетонировать от огня, но тогда на капсюлях не осалюсь бы следов от бойка, значит стреляли. "Интересно, чье это оружие Изериня или нападавших?" - подумал Мигрень, оно было довольно странным, такие архаичные устройства в Фаэруне не производили, считая, что толку от порохового оружия никакого, словом пуля - дура, штык - молодец. Скорее всего, оружие Изериня, он вел торговлю с разными областями, ему поставляли товары отовсюду. Скорее всего, он занимался контрабандой, потому как в подвале обнаружено огромное количество запрещенного к продаже оружия, это и снайперские луки, и зачарованные клинки, и шпаги девятого калибра, словом к Изериню тоже появятся вопросы, когда он придет в себя, если вообще придет.
Мигрень думал, он отчетливо понимал, что это дело не может быть положено в долгий ящик, не может быть спущено на тормозах, тут затронуты интересы самой императрицы, руководство прокуратуры будет иметь порочащие связи с его ягодично-филейной частью тела. Этот момент совершенно не нравился Мигреню, но на то он и следователь по особо важным делам, чтобы работать над такими сложными делами, на то он и имеет такой высокий статус, но и разъяснительные, стимулирующие производственный процесс, мероприятия с его задницей имеют особо жестокий, даже, наверное, какой-то остервенелый характер. Конечно, с этим фактом Мигрень давно уже смирился, потому как привилегия и бесконечный плюсы, которые давала эта работа были способны затмить все неудобства причиняемые за непрофессионализм и разгильдяйство.
Мигрень продолжал осматривать место преступления, ему бросались в глаза черные напоминания незаконных делишек Изериня, это тоже необходимо изучить, и предоставить в отчете, а уж как дальше поступит прокуратура, заведет против Изериня уголовное дело, или закроет глаза на его теневой бизнес, это уже не его дело, он выполняет только функции расследования, а решения пусть принимают высшие чины, они за это получают казенное жалование.
Тут внимание Мигреня привлек не большой, обгоревший треугольник, лежавший возле оконного проема. Мигрень наклонился и внимательно присмотрелся к этому странному предмету, он потянулся и поднял его, внимательно осмотрев, это была пластина-лычка с погон венного офицера. "Любопытно!" - подумал он. Этот нашивка и следы по всему периметру свидетельствовали, что двое покинули дом через окно, наверняка нашивка принадлежит тому, кто под действием каких-то сил был транспортирован на улицу, в этом месте, многочисленные следы красноречиво говорили, что нападавших было двое, и один из них отличался врожденным кретинизмом. "Очень странно! - прошептал следователь, - надо будет проверить воинские части, и военторги и выяснить принадлежность этого значка, кто мог его потерять либо украсть". Конечно, возможно, это принадлежало и Изериню, этот с позволения сказать недодроу творил свои темные делишки и вполне мог продавать военные погоны и охранные грамоты, сторонним людям, не имеющим к силовым структурам никакого отношения. Ой, и вляпался же Изеринь, если удастся доказать хотя бы половину из того, чем тут попахивало, лет на пятьдесят он уедет копать Сабринканал, либо на дальних рубежах валить лес в Серебряной Луне, а там не просто зона, там военный лагерь, потому, как лес приходится рубить под непрекращающимися набегами лунных эльфов, иногда сама владычица Аластриэль, на огненной колеснице производит бомбардировку фаэрболами работающих. Мензоберранзан идет на такие меры только из-за того, что древесина в Серебряной Луне отменного качества и очень дорогая, не просто очень дорогая, а в десятки, а порой и сотни раз дороже прочих аналогов, этот лес ко всему прочему священный. Мебель произведенная из него не просто дорогая, а на вес золота.
Все это очень не нравилось Мигреню, все это попахивало лишением квартальной премии, а в будущем и тринадцатой зарплаты. Тринадцатую зарплату Мигрень терять не хотел, потому, как вместе с пайковыми, это получалась весьма кругленькая сумма, которую он намеревался потратить на личный говнолет, производством которых занимался Мензоберранзановский Говнолетный завод (МГЗИ) имени Иорика. Говнолеты выпускались различных моделей, их было порядка десяти, чертежи и инженерные решения использованные при создании транспортных средств, разрабатывал сам придворный говномаг, конечно МГЗИ выпускал говнолеты не очень высокого качества, но другой альтернативы просто не было. Поэтому весь Мензоберранзан был заполнен этой, с позволения сказать, современной техникой. От ящеров, которые использовали дроу до прихода дерьмократии, пришлось отказаться, потому, как они не соответствовали новым требованиям и не решали новые задачи. Ящеров, равно как и кротокрыс, и кобольдов продолжали использовать, но большей частью переходили на говно.
Мигрень решил проанализировать ситуацию, тут явно попахивало бандитскими разборками, в которых было замешены военные или правоохранительные органы, многое мог прояснить Изеринь, но неизвестно когда он придет в себя, а результатов необходимо было достичь в кротчайшие сроки, если военные имели свои интересы, то ему не следовало совать нос не в свои дела, но военные подчиняются лично императрице, а она требовала расследования, ой как все это сложно. Мигрень немного почесал голову, все это могло не хорошо кончиться, что, совершенно, не хорошо, но Мигрень на то и являлся следователем по особо важным делам, чтобы учитывать интересы всех сторон и проявлять дипломатические изыски в процессе общения с начальством и вообще с властью.
Вак Лак ходил взад вперед по казарме личного легиона, совершенно чистой и аккуратной. Он жестко следил за личной гигиеной своих воинов, а также за порядком и чистотой в казармах, потому, как если дать волю воинам, то прямо тут начнут распивать
спиртное и таскать баб вольного поведения. Вак Лака волновало несколько вопросов, первое, он не мог понять где сейчас Кал и Эпен’сил, эти два дегенерата словно сквозь землю провалились. Еще его волновало, что обо всем об этом скажет Приана, он с таким трудом нашел Кала и снова потерял это говно, императрица будет в бешенстве, у нее масса надежд связаны с темным мессией, и терять его в ближайшее время в ее планы не входило. Потому-то Вак отдал приказ прочесать все известные притоны и злачные места, и найти нерадивого принца. Результата пока эти меры не принесли никакого, кроме как одного странного факта, что он потерял еще и одного своего центуриона, тот просто не явился на развод. Это высшая степень разгильдяйства. Конечно, были немедленно предприняты сыскные мероприятия, и вскоре убитого центуриона нашли недалеко от дома Барда. Кто убил центуриона, этот вопрос Вак Лак неоднократно задавал себе и был немного поражен парадоксальными выводами, которые напрашивались сами собой. Кал и Эпен’сил пропали, убит центуриона, а уж не они ли его ухайдохалит, хотя нет, Вак сразу откинул эту мысль, эти два дегенерата не то что убить кого-то, а сами могут перочинным ножиком зарезаться. Выводы были неутешительные, если не Кал, то кто, тогда это шпион и диверсант, проникший на территорию замка Барда. Вак нервно прошипел проклятья, он давно говорил, что пора перебираться, в замок Бенр, он как нельзя лучше подходит под резиденцию императрицы, выгнать оттуда всех оставшихся в живых Бенр, которых было не больно много, а лучше вообще уничтожить их на корню, но императрица являла гипертрофированную терпимость и либеральность, пора завязывать с этой дерьмократией, это Вак понял однозначно, пора навязывать военную диктатуру, иначе Мензоберранзан превратиться в говно. Пора отстранять от ушей императрицы Иорика, который своими бесчеловечными экспериментами может затопить весь Мензоберранзан дерьмом.
Тут Вака волновал больше другой вопрос, говно было не только во всем Мензоберранзане, но и в головах молодых дроу, воспитанных на принципах дерьмократии и полного пофигизма, говно, то не экскременты, это не фекалий, это не продукт жизнедеятельности, не совокупность отходов и не переваренных остатков пищи животных и гоминид, выделяемых во внешнюю среду из дистального окончания кишечника в процессе акта дефекации, это нечто большее, это вселенское говно. Нет это не абсолютное зло, потому как говно злу тоже делает много не хорошего, все обломы, все ненужные совпадения, все это говно, это можно даже сказать тонкая энергия Ци (Ки, Чи, называют это по разному), призванная срать всему сущему.
От подобных умозаключений у Вака выступила испарина, он наконец-то понял весь принцип подвластных Иорику сил, он понял универсум, а еще до него дошло, что темный мессия обладает куда большей силой, чем это кажется на первый взгляд, он просто еще не осознал это, а когда осознает ... Вак ужаснулся, это будет редчайшая гнида, он такого может натворить в забытых королевствах, он может уничтожить весь Фаэрун. Надо срочно найти воплощение вселенского говна, надо найти Кала, возможно, это они с Эпен’силом убили Цербера, потому как еще была ограблена помойка, а помойку мог ограбить только Кал, а вот опустить увесистый булыжник на голову Цербера мог догадаться только Эпен’сил. Конечно, это было маловероятно, но на грех как видно и грабли стреляют.
- Вот это да! - вслух проговорил Вак Лак, - в тихом омуте черти водятся! Может быть не напрасно прошли все тренировки, может Мессия освоил основы Кихон - Хаппо. Хотя….!
Вак напряженно зашагал по темным коридорам замка, он использовал инфразрение, конечно, в Мензоберранзане многое изменилось, после того, как исчез матриархат, улицы города освещались просто очень хорошо, и отбоя от туристов не было, сюда стекалось всякое говно, гномские шпионы из Мефрилл Халла, люди, контрабандисты, пройдохи из Лускана, какие-то соглядатаи десяти городов, он даже имел возможность задержать на территории казарм своего личного легиона насколько орков, которые после тщательного дознания сознались в том, что прибыли из королевства тысячи стрел, от короля орков Обольда Многострельного, которого в свое время почти зарезал в честном поединке изгой какой-то дроу, тварь бы не выжила, если бы не другие вероломные дроу, которые мешали в его нелегком поединке. Орки были посланы для разведывательных мероприятий. Тут шпионили даже инеистые великаны, это конечно Вак Лак совершенно не понимал, как им, сука, вообще пришло в голову шпионить, с такими физическими данными воровать незаметно чертежи и схемы просто нельзя.
Как много дерьма тянуло в Мензоберранзан, как только были устранены все возможные преграды, препятствующие общению дроу с другими городами людей и всякого говна. Императрица говорила, что можно много денег заработать на туризме, но Вак не разделял ее уверенности в этом предприятии, очень мало спешило сюда истинных туристов, многие предпочитали Серебряную Луну. Народонаселение Фаэруна трепетно относилось к вечнозеленым лесам лунных эльфов и с радостью поддерживали своим золотом экономику поверхностных эльфов, Аластриэль проводила очень сильную пиар компанию, сама не подозревая этого. Дроу до сих пор считали кровожадными убийцами и психопатами, подданными паучьей королевы, детьми хаоса.
Аластриэль, как она раздражала Вак Лака, все дело в том, что он втихаря от Прианы через подставные организации коммерческого типа приобрел несколько лесопилок, и часть леса, добываемая зеками и романтиками - студентами и охотниками за длинным золотым, шла не на имперские лесопилки, а на Ваковские, от которых он имел хороший доход, естественно, не делясь с императрицей, сегодня он ее любовник, а завтра он ей надоест, черт его знает что придет ей в голову. Слишком свежа была в памяти политика матриархата, когда матери дома приносили в жертву паучьей королеве Лос мужчин. Нет, Приана никогда не занималась этим для удовольствия, и не имела садистских наклонностей, напротив она была немного идеалисткой, и верила в справедливость, мир во всем мире и светлое будущее, которое наступит очень скоро, надо только подождать. Вак опасался говна, он боялся, что говномаг Иорик со своим вселенским говном испортит чистое сердце императрицы, ну а уж затею с дерьмодемоном он вообще считал излишней. Конечно, она позволила ему иметь власть над всеми венным формированиями Мензоберранзана и быть командующим объединенной армии дроу, не только его родного города, но и Чед-Насата и Усть-Наты. Он очень хотел получить в свое распоряжение отборные полки Сшамата, где воин мужчина ценился сильнее, чем жрици Лос. Хотя Лос уже была в прошлом. Правда, шпионы и разведчики доносили, что Лос прячется в Сшамате и готовит армию для решительных боевых действий против Мензоберранзана, но пока у власти Сшамата Пистон, бабу он не пустит к рычагам управления никогда, тем более Лос, а сам вряд ли решиться напасть, да и нет в этом никакой необходимости, Мензоберранзан пока не угрожает Сшамату, пока. Там, глядишь с развитием инфраструктуры и торговли необходимость силовой акции и военного вмешательства отпадет сама собой.
Вот только Аластриэль, эта с позволения сказать мадам, портит все планы Вака, она не дает рубить дорогой лес Серебристой Луны, и соглашения по этому вопросу пока не подписаны, да и переговоры не ведутся, дипмиссию дроу в Серебристой Луне почему-то зарезали, и повесили на дворцовых воротах в назидание, это усложнило отношения с Серебряной Луной. Тут еще и Венгейси недвусмысленно намекнул Приане, что из Мефрилл Халла прибыл архимаг, священник Щегол с подручными для ведения подрывной деятельности в подземье.
- Ну что за мудаки! - Выругался Вак Лак, глядя на обклеенную этикетками от пивных бутылок стену, и обсосанный пол, - это явно сделал принц со своим другом, они зачем-то клеили этикетки от пивных бутылок на стены, а ссали прямо на пол, ссать они любили чрезвычайно, а еще с большим остервенением срать, нет, не испражняться, а срать, гнидить, вредить.
Вак снова выругался и продолжил свой нелегкий путь по обосанному коридору, он намеривался навестить судмедэксперта и патологоанатома для получения информации по убийству Цербера, все-таки легионер, да не простой, а центурион, он явно умер насильственной смертью, о чем свидетельствовали многочисленные травмы головы.
Вак наступил в кротокрысью какашку, он снова выругался это уже было совершенно настоящее говно, какой-то недодроу выгуливал тут своих кротокрыс. "Надо будет запретить держать кротокрыс в императорском дворце!" - подумал Вак, да и вообще пора перебираться в замок Бенр, что под стать императрице, надо будет расселить остатки Бенр и немедленно начинать реставрацию замка, косметический ремонт и реализовать все немыслимые дизайнерские изыски. Пока же замок Бенр был немного мрачноват. "Еще нельзя пускать туда Иорика! - подумал Вак, - Это говно вздумало сделать императрице подарок, говняную комнату, тоесть из янтаря делать ее он не мог, а вот говно это да! Этого допустить нельзя! Чтобы какой-то отморозок покрывал стены высокохудожественным дерьмом, это перебор!"
Вак снова наступил в говно, по всей видимости у кротокрыса был понос, а может это был кобольд, Вак не особо разбирался в живности и в говне. Вак ругался, матерился, он даже предположил, что Иорик специально разбрасывает продукты жизнедеятельности чтобы позлить Вака. Так матерясь, он и вошел в лабораторию.
Обшарпанные стены с облезлой краской и местами облетевшей штукатуркой говорили о том, что лаборатория переживает не лучшие времена, на замызганном давно не беленном желтом потолке гнездился рой навозных зеленых и непомерно жирных и ленивых мух. Освещение тоже оставляло желать лучшего, в помещении был полумрак, конечно, свет не являлся чем-то важным для дроу, которые могли видеть в темноте, но по последним циркулярам и ГОСТам освещение должно было быть не менее тридцати люкс. Естественно, это не соблюдалось, святящиеся поганки и сыроежки не менялись годами, плафоны осветительных приборов не протирались от пыли, в них скапливался подмор зеленых мух и всяческих насекомых, даже пауков. В Мензоберранзане с приходом дерьмократии к паукам стали относиться проще, и убийство паука не считалось преступлением, но и специально разводить их тоже перестали, актуальность паучьей популяции не имело место быть, правда, поговаривали, что одна из старых матрон, бывшая глава дома Кабана, стала выпускать элегантную одежду их паучьей кожи и паучьего меха, сумочки дамские и аксессуары, поговаривали, что она приобрела в личное пользование несколько паучьих ферм и, под маркой Дочь Кабана (ДК), продавала свою продукцию, которая начинала пользоваться успехом во всех городах дроу, даже в Сшамате. Конечно, с Сшаматом не были налажены дипломатические отношения и речь о торговле идти не могла, да и Императрица была приверженцам санкционной политики в отношения Сшамата, но контрабандисты и Венгейси не дремали и, за огромные деньги, продавали туда товары под строжайшими репрессиями местных властей в лице архимага Пистона.
Вак выругался, он опять наступил в какашку и, наконец, понял причину того, что кругом разбросано говно, в которое он наступает с завидным постоянством. В старом пошарпанном кресле в уголку, в давно не стиранном, когда-то белом халате, который на данном этапе своего существования напоминал скорее одну из мантий Иорика, спал патологоанатом Некрономекон, старый родственник Жидониля и потомственный тихий алкоголик. У его ног свернулся калачиком и, с упоением жевал чью-то руку, совершенно лысый и отвратительно мерзкий кобольд. Некрономекон кормил его остатками от патологоанатомической деятельности, от чего последний был просто на вершине блаженства, от чего и срал с завидным постоянством.
Некрономекон был, мягко говоря, и сам не худенький, поговаривали, что до дерьмократии он занимался некромантией, что даже возглавлял тайный клуб некромантов "Быстрая лопата". Некромантия в Мензоберранзане не почиталась, потому все их явки и собрания были тайными, в свое время сама владычица Бенр нанимала Джерлаксла для того, чтобы разоблачить этот клуб по интересам, подобная социальная формация в последствии была совершенно расформирована, многие его члены были казнены на месте, а за Некрономекона заступилась Сама Къярансалли, даже Лос почему-то не стала противится некромантке, словом ему просто повезло. Сейчас же он занимался любимым делом, спал. Вак не стал его будить сразу, а решил немного оглядеться, в помещении за ширмами стояли, ровным рядом, металлические столы, покрытые простынями. Столы были от части заняты, и явно зачарованные, Вак не любил магов, он был оружейник дома Барда, это до дерьмократии, и естественно к магам относился с большим подозрением и призрением, но не гнушался пользоваться зачарованным оружием. Магия столов не представляла ни какой угрозы, она была направлена на заморозку предметом лежавших на столах, которые были окутаны странной искрящейся аурой, Вак сунул руку в ореол одного из столов, температура там была явно минус двадцать семь, вообщем холодно. "Это, наверное, чтобы трупы не разлагались раньше времени!" - подумал он. В это время чья-то холодная рука опустилась на его плечо. Вак отреагировал немедленно, чуть было не обосрался, но успел напрячься, беда миновала. Он нервно оглянулся перед ним стоял немного потрепанный, заспанный и явно болеющий с похмелья Некрономекон.
- А Вак Лак! - проговорил тот.
- Ты напугал меня! - констатировал Вак.
- Я не специально, - проговорил Некрономекон, он был чрезвычайно тучный и страдал обжеристой отдышкой, - я думал, - продолжал он, - что военные ничего не бояться.
- Тут странное помещение, - оправдался Вак.
- Точно, и кругом трупы, правда, замороженные, но все равно трупы, - гнусаво просипел Некрономекон.
- Что по трупу? - спросил Вак.
- А военные, хотите иметь полную картину, чтобы вы делали без меня? - проговори тот.
- Ближе к делу? - немного раздражаясь, настаивал Вак.
- Так! - снова прогудел Некрономекон, - по трупу легионера...
- Не простого легионера, а центуриона, младшего офицера, - выпалил Вак, дело в том, что Цербер был его собутыльником и они частенько поддавали вместе в казарме легиона, - я не намерен оставлять это убийство безнаказанно.
- Хорошо, что военные так заботятся друг о друге! - с долей иронии продолжил патологоанатом, - тут дело таково, смерть наступила в результате удара по голове твердым предметом, предположительно осколком каменной породы, по предварительном заключениям подобные базальтовые сланцы имеются на территории замка Барда и еще в нескольких местах, я склонен делать вывод, что оружие не было принесено убийцей с собой, а было взято непосредственно перед нанесением удара по голове, прямо отломано у стены замка, срез камня очень соответствует, следовательно, убийца обладал не дюжей силой, вырвать такой булыжник не каждый сдюжит, удар был нанесен сзади, пострадавший явно не видел нападавшего.
- Да не утешительные новости, - проговорил Вак, и нервно насупился.
В дверь постучали, кобольд Некрономекона захрюкал и с визигами, разбрасывая дерьмо, побежал к двери, в дверях появился упитанный субъект в клетчатой фуражке и лихо закрученными усами, немного лысый, но это не портило его.
- А Мигрень! - поприветствовал его Некрономекон.
- Здравствуйте! - отрапортовал следователь, пытаясь увернуться от прожорливого кобольда, который, визжа от избытка переполняющих его эмоций, пытался ухватить Мигреня за ногу, острыми зубами, на которых, по всей видимости, было несметно е число смертоносных бактерий.
- Проходи! - прохрюкал патологоанатом.
- Вижу у тебя посетитель, - сказал Мигрень, в это время кобольда ухватил его за штанину и мертвой хваткой повис на следователе.
- Да, это господин Вак Лак, он командующий объединенными силами дроу.
- Очень приятно! Мигрень, следователь по особо важным делам при Минюсте Мензоберранзана.
- Взаимно! - по инерции согласился Вак, разглядывая находящегося в трансе кобольда.
- Я тут по особо важному делу! - проговорил тот, намекая на то, что Ваку следовало покинуть помещение.
- Я тоже, - согласился Вак, давая понять, что уходить совершено не собирается, и что глава военного ведомства не желает уступать какому-то следаку, пусть даже по особо важным дела, - вы, наверное, по поводу нападение на Изериня, - продолжил Вак, показав Мигреню свою осведомленность, в вопросах расследования.
- Да, - согласился Мигрень пытаясь освободится от назойливого кобольда, ему это удалось, правда, оторвал он его вместе с половиной штанины, чему был очень раздосадован.
- Ну что там по моему вопросу? - поинтересовался он у Некрономекона.
- Ну я провел несколько анализов, - полупьяным фальцетом проговорил патологоанатом, - словом по поводу пожара, тут явный поджог, причем со взрывом. Кто-то соединил в одном месте множество говногазов и поджег всю эту байду! - коротко отрапортовал судмедэксперт.
- Ну, а что с лычкой! - проговорил Мигрень.
- Лычка немного потрепана, обгорела, на ней находятся следы жестянки, с вкраплениями латуни, она характерно деформирована, будто об нее открывали бутылки пива «Бардовское-3», вот может быть господин Вак, как старый венный скажет нам, кому могла принадлежать эта штуковина, - Некрономекон протянул Ваку лычку.
Вак посмотрел на нее, ему даже не надо было ее долго рассматривать, чтобы понять, что сей отличительный знак принадлежит младшему офицеру, а точнее легионеру, а еще точнее центуриону, а еще точнее Церберу.
- Где вы это нашли, - поинтересовался он.
- Это тайна следствия! - гордо ответил Мигрень.
- Да бросьте вы, я же свой, мы другое ведомство, но занимаемся одним делом, охраняем граждан по мере сил! - начал Вак.
- Мне начальство потом так шею намылит, дружба дружбой, а чтобы получить такие сведения, вам необходимо послать официальный запрос в наше ведомств от уполномоченного лица из Минобороны, и тогда вы получите официальный ответ.
- Слушайте, прекращайте, - возмутился Вак, - это принадлежало моему другу и собут... и подчиненному младшему офицеру, легионеру, центуриону Церберу.
- Очень интересно, а как вы это определили? - пристально глядя на него решил дознаться Мигрень.
- Да очень просто, Цербер неоднократно открывал пиво «Бардовское – 3» об свою лычку, когда мы по выходным с ним буха... занимались строевой подготовкой.
- И где последний раз вы буха... занимались строевой подготовкой, уж не у Изериня ли! - насел на него Мигрень.
- Нет, квасили мы, ну тоесть маршировали в одном из клубов Винта Крученого, "Перегон" на сколько я припоминаю, кажется, он сейчас переименован в "Издельеце - С".
- Совершенно верно! - невозмутимо ответил Мигрень.
- Где вы ее нашли? - снова удивился Вак.
- Я же уже объяснил ситуацию! - констатировал Мигрень, глядя на кобольда, который потихоньку приходил в себя и, прожевав штанину, хотел получить добавки, и напряженно и заинтересованно поглядывал на Мигреня, на миг их глаза встретились кобольд понял, что надо спешить, хрясь, и вторая штанина больше не принадлежала Мигреню.
- Убит офицер, с него снят боевой доспех, утеряно удостоверение, пропало оружие, а вы говорите о каких-то процессуальных глупостях! - не выдержал Вак Лак.
- Ну, хорошо, - возмутился Мигрень, - эта штука оказалась у Изериня, в доме, - если вы знаете о том, как она могла туда попасть, прошу помочь следствию.
- Только догадываюсь, тот, кто сжег Изериня, перед этим ограбил помойку арсенала императорского дворца, и убил центуриона моего личного легиона! - отрезал Вак.
- Кто это мог быть, вы не предполагаете? - поинтересовался Мигрень.
- Нет! - отозвался Вак, - ну тут надеюсь вы понимаете, что речь идет уже о национальной безопасности, кто-то напал на арсенал, это не шутки, а вы с вашем Изринем, я доложу вашему руководству!
- Вот всегда так! - выпалил Мигрень, - стоит сделать доброе дело, и на... - он неодобрительно глянул на Вака, - между прочем мое дело на контроле у императрицы, уничтожено стратегическое производство, это тоже нанесло удар экономике Мензоберранзана.
- Успокойтесь, - ответил Вак, - похоже, мы охотимся за одним и тем же диверсантом, у которого теперь есть форма и документы офицера армии, это очень плохая тенденция!
- Согласен! - неохотно успокоился Мигрень.
- А что с Изринем, я слышал он выжил! - проговорил Вак.
- В коме, и пока он не придет в себя, мы не сможем его допросить!
- Я распоряжусь, чтобы над ним работали лучшие маги! - проговорил Вак.
- Не беспокойтесь, они уже колдуют над несчастным, - проговорил Мигрень.
- Хорошо, было приятно с вами поговорить, но мне пора, служба! - весело сказал Вак и поспешил откланяться.
Через некоторое время Мигрень тоже покинул Некрономекона, правда с одной особенностью, если приходил к нему он в брюках, то ушел в элегантных шортах.
Кал проснулся от того, что что-то тяжелое придавило его сверху и совершенно мешало шевелиться, после недолгих раздумий, он понял что это камни, в основном тяжелые, с острыми гранями. Шевелиться было больно, чрезвычайно болела задница. Кал вспомнил, как этот недоделанный Эпен’сил вырезал ему из мягких тканей ягодиц несколько десятков дробинок. Как бы Кал не ругался, этим действием дуэргар спас его от неминуемого заражения крови. От обилия вколотого обезболивающего, по характерным галлюцинациям, кал понял, что это был морфий, очень сильно болела голова. Основное действие наркотика уже прекратилось, поэтому, болела и голова, и жопа. Субъективные суммарные ощущения, навалившиеся на темного мессию, говорили только об одном, что тугодумный Эпен’сил пошел грабить киоск, он давно хотел это сделать, да все ни как руки не доходили, а еще он завалил Кала камнями, то ли для того, чтобы его никто не нашел, но, скорее всего, для того, чтобы тот сам не ушел. "Вот сука!" - подумал Кал и попытался освободится, но не тут-то было, камни были подобраны очень умело, и сдвинуть их не представлялось никакой возможности. Кал нервничал. Эти обстоятельства ему очень сильно не нравились, потому как, неизвестно, как кончится разбой дуэргара, если он загремит в кутузку, тогда будущее Кала представлялось очень не хорошим, он будет тут погибать от голода и жажды, хорошо, что не долгого, неделю, может меньше, без еды можно жить около месяца, а вот без воды, преставишься на третий день. Могло случиться нечто еще более страшное, если дикие кобольды или кротокрысы доберутся до него, пока он еще жив, то начнут жрать прямо живьем. Кал снова попытался подняться, снова тщетно. Он корячился довольно долго, но после нескольких часов ему удалось вылезти из под завала, ободрав коленку и поцарапав локоть. Зад болел, на него были наложены повязки, но он все равно болел, и при каждом движении нестерпимая боль отдавалась в голове. Кал повалился поверх кучи камней, под которой только что лежал, и постанывая матерился. Голова болела просто жуть. Он оглядел помещение, инфразрение его не подвело, он обнаружил оружие, тот самый арбалет, из-за которого он получил дробь в зад, а еще остатки аптечки, он моментально нашел морфий, и понял, что это единственное что ему сейчас поможет, потому как алкоголя нет. Принц не любил морфий, он не был наркоманом, он был обычным алкоголиком, но выхода не было. Темный мессия воткнул шприц в мягкие ткани и, нервно хрюкая, вколол обезболивающее. Через некоторое время боль в заду утихла, да и шум в голове стал заметно слабее. Шевелиться не хотелось, вообще ничего не хотелось, жопа онемела и стала ватной. Тут до Кала стали доноситься странные, неестественные звуки, сопение и кряхтение. Эти звуки не понравились темному мессии, они могли означать только одно, что неподалеку от него находится кобольд, или кротокрыс, а так как поодиночке они не ходят, то встреча со стаей голодных животных не сулило ничего хорошего, все-таки дерьмократия, дерьмократией, а подземье жило своей, жизнью со страшными законами. Кобольды, конечно, были вроде гоминидами, вроде как полуразумными, но это не мешало им быть редчайшими гнидами. Неизвестно, вообще, кто тут шарахается темными тропами. Каких тут только тварей не было, все они могли не только сожрать принца, но и основательно над ним поглумиться. Ой, если его встретят дуэргары, они его казнят очень медленно, дело в том, что дуэргары были давние противники дроу, а с приходом дерьмократии, они вообще стали дроу ненавидеть, потому что чума нового режима Мензоберранзана распространилась на города серых гномов, принеся с собой только разврат и падение нравов, народ требовал только хлеба и зрелищ, а работать совсем перестали, говно отравляло умы молодежи, забои вставали, дуэргары не хотели долбить породу, изыскивая золото, они хотели золото сразу, без забоя. Это не могло нравиться власть имущим.
Кал поковылял к горке с оружием и выудил оттуда хороший дальнобойный автоматический арбалет, АБ-47 хорошая, проверенная временем, убойная машина, правда, немного потертая и давно не знавшая масла, но это не смутило принца, проверив завод упругих пружин, и боекомплект из пятнадцати стрел которые по мере надобности поступали в казенную часть, тетива же взводилась при помощи сложной системы пружин и шестеренок, завод пружины должен было обеспечить пятнадцать выстрелов. Хотя Кал сомневался, что ржавая конструкция сможет использовать весь боекомплект, скорее всего на первом выстреле дело и закончится, но альтернативы не было, конечно можно было собрать оружие, похищенное у Изериня, но на это требовалось время, а его то как раз и не было.
Кал тихонько последовал на звук. Возле одного углубления он нырнул в естественную нишу в штреке и затих. Храп и сопение продолжались, но как понял Кал, они не приближались и не отдалялись. Сглотнув комок вязкой слюны и соплей, Кал попытался пошевелиться, он думал, что впадет в ступор, ан нет, морфий действовал как нельзя лучше, организм хотел боя и верил что победит. Кал выскочил из своего укрытия и, завопив, побежал вперед размахивая арбалетом. Храп приближался, принц стал палить из оружия во все стороны, механизм хоть и был ржавым, но сработал как надо, старинные мастера дроу делали великолепные вещи, когда магазин опустел, Кал закрыв глаза бросился прямо на храп, и моментально потерял равновесие и спотыкнувшись обо что-то тяжелое упал лицом на жесткую базальтовую породу. Нос заболел. Послышался мат, отборный и тупорылый.
- Эпен’сил? - удивился Кал.
- Е. . . . . . . . . . . . . . . . - отозвался дуэргар.
- Ты чего тут валяешься? - удивился Кал.
- Еб. . . . . . . . . . . . . . . .! - ответил дуэргар.
- Ну, а если без мата, - переспросил принц.
- Не могу я, ****ь мой лысый череп, сука, без мата, мне похую, что ты бакланишь, я ****ь, тут, сука, иду, сука, а ты на меня с арбалетом, я, бля, вообще, сука, охуеваю, ****аблятское мудоебище, какого *** ты тут разлегся мудило, я Еб . . . (дальше следовали такие обороты речи, что автор даже не знает, корректно ли размещать то, что ответил дуэргар).
- Ты лежал! - констатировал Кал.
- Шел! - поправил дуэргар.
- Лежал! - настаивал принц.
- Шел! - нервно ответил Эпен’сил, потирая кулак и демонстрируя его мессии.
Кал оглядел помещение и сразу все понял, Эпен’сил ограбил киоск, украл жрачки и выпивона, но по дороге так надрался, что совсем потерял совесть и сознание, но все-таки какую-то дозу алкоголя он принес, Калу было очень плохо, и спорить с тупым гномом серым от алкоголизма, Кал не имел ни малейшего желания.
- Ну, шел, так шел! - согласился он.
- Нет, я не понял! - начал Эпен’сил, - что это значит.
- Ну, шел, так шел, что спорить-то! - продолжил Кал рассматривая авоську, полную Бардовского-3.
- Нет, я не понял, ты че, мля!
- Ой, - сухо вырвалось у принца, - у тебя опять приступ!
- Ты че, подлюка! - ревел Эпен’сил.
Кал больше ничего ему не ответил, а просто саданул увесистым сапогом прямо в яйца, Эпен’сил на миг потерял дар речи и хрипя завалился на бок, пуская сопли и слюни, зеленые и пузырящиеся. Разум медленно возвращался к нему, быстро возвратится он просто не мог. Вообще было чудо, что разум мог вернуться, потому как, зная Эпен’сила, принц не ручался бы ни за что.
- Зачем так сильно! - поинтересовался он.
- Это хорошо, что ты принес выпить, а то что-то последнее время совсем перестал носить! - отрекомендовал принц, и открыв бутылку портвейна "Три топора" неминуючи осушил его. Смачно рыгнув, он продолжил, - Вот, теперь мне намного лучше, а то раны мои совсем не дают покоя.
- Я киоск ограбил! - сообщил дуэргар.
- Да знаю я, - согласился Кал, - вижу по тому, как ты пьяный валяешься.
- Иду! - перебил его Эпен’сил.
- Да ну *** с тобой, идешь! - согласился Кал, - наверное, литров сорок пива выдул!
- Нет, пятьдесят! - без доли иронии согласился дуэргар.
Кал окинул взглядом помещение, его внимание привлекла опустошенная и выжитая как полотенце кега из под пива, такое сделать мог только Эпен’сил от большого ума, уму у него было просто очень много. Кал взял вторую бутылку портвейна и снова залпом осушил его, что-что, а вот пить принц умел достаточно хорошо, чтобы удивлять своими кульбитами даже тугодумного дуэргара.
- Слушай Калина, а что если я к Яши сбегаю?
- Я тебе сбегаю! - сказал принц тоном, не терпящим возражений, - один раз уже сбегали, у меня вся жопа в шрамах.
- Ты сам подставился под обрез Изериня!- тупо констатировал Эпен’сил.
- Как думаешь, он жив! - спросил Кал.
- Однозначно нет, - пробурчал дуэргар, - в нем несколько стрел с ядом из дерьма, если не от ранений, то от заражения крови умрет точно, нам нечего беспокоится.
- Нам надо уничтожить Вака, - начал Кал, - мы все это затевали только из-за этого, и останавливаться на достигнутом совершенно ни к чему.
- Да может ну его к бесу, - порекомендовал Эпен’сил, - теперь он нам не помеха, у нас есть деньги, у нас есть оружие, выпивка и доспехи, поднимемся на поверхности, может быть, там мы найдем понимание и поддержку, я слышал дворфы большие любители выпивки, в Мефрилл Халле просто рай для алкоголиков.
- Нет! Мефрилл Халл никогда не примет дроу, да еще и глубинного гнома, они не любят дуэргар, так что не покатит такая маза! - проговорил принц. - Нас скорее всего там зарежут.
- Да ладно! - отрезал Эпен’сил, - Я слышал дворфы как-то принимали дроу отступника, дроу ренегата, такого как ты, Говно, у него и друзья были дроу, и люди, поговаривают он даже на короткой ноге с владычицей Аластриэль.
- Мне похую, кто он и как его владычествует, нас там не ждут, и возможно покалечат, возможно, даже ногами, а знаешь какие у дворфов ноги, ну не мытые годами!
- Ну и что! - не понял дуэргар.
- Это сложно, дуэргару не понять! - отрезал принц.
- Не понял, ты что это хамишь, я не тупой хоть и дуэргар ! - зло бросил Эпен’сил.
- Поверь мне, тупой ты не потому, что дуэргар, а просто так тупой, наверное, это у тебя с рождения!
- Ты кого на *** послал? - поинтересовался Эпен’сил.
- Что опять? - удивился Кал!
- Не опять, а снова, да шучу я, мне просто даже и сказать-то нечего. Валить Вака очень опасно, если императрица поймет, кто за этим стоит, она нас на ремни порежет!
- Да не в императрице дело! - съязвил принц, - Ты просто боишься! Ну очкуешь по нашему! Да, успокойся ты!
- Ну, это глупо, мы уже имеем две статьи, и будет третья, а убийство главы обороны, генералиссимуса Вак Лака, первого фаворита Прианы Первой и оружейника Всех Объединенных Земель Дроу ни к чему хорошему привести не может.
- Боишься!
- Да ни хрена я не боюсь! - огорчился дуэргар, - а если мы не сумеем, тогда придется сматываться, Вак Лак нам сделает много не хорошего.
- Тогда и будем думать, куда нам бежать, к дворфам или Аластриэль, просить политического убежища! - отрезал Кал.
- Ну ладно, тебе, все равно, надо залечить раны, я тут поесть и выпить принес, на месяц хватит, отлежимся и снова в бой!
- Ты уже, наверное, половину выпил, - бросил Кал.
- Да нет, я немного, я же не алкаш! - согласился Эпен’сил.
- Ладно, пойдем в пещеру продолжим пить!
- Я к Яши пойду! - проговорил Эпен’сил.
- Смотри, повяжут тебе хана, а меня сдашь, на этапе свидимся!
- Угрожаешь?
- Не будь дураком Эпен’сил, - проговорил Кал, - нам только мусоров на хвост не хватало, пойдем, напьемся!
- Ну ладно ! - согласился тот, но явно с большой неохотой.
"Надо будет его, как подопьет, огреть чем-нибудь тяжелым по голове! - подумал Кал, - а то, чего доброго правда побежит к Яши, тут то нас и заметут!".
Они пошли пить.
Жиндос выл и ругался, в поединке с дуэргаром он получил ожоги второй и третей степени, от чего кожа вздулась волдырями на руке, которой он метал фаэрбол и плече с предплечьем, да что тут говорить, вся правая сторона была обожжена. Щегол уже около двух часов колдовал над его ранами, они потихоньку затягивались и рубцевались, но болеть от этого меньше несколько не стали, процесс заживления болезненный и нудноватый, но хотя бы экономит время, без интенсивной терапии подобные раны лечатся несколько месяцев, а Щегол обещал залечить их в два дня, но эти два дня раны все равно болели, а Жиндос все равно матерился.
- Ну, нельзя ли мне немного водочки! - поинтересовался он, - говорят она отличный анальгетик.
- Хренальгетик, ты со своими попойками доведешь нас до цугундера! - констатировал первосвященник.
- Я не могу без алкоголя, я привык к нему! - отозвался Жиндос.
- Даже не сомневаюсь, эти дроу разложили твой разум, они испортили твой мозг и околдовали тебя всяческими чарами.
- Да нет! - отрезал сидевший неподалеку в довольно старом и потрепанном, засаленном кресле Пердыш, вообщем-то другие в «ночном клопе» и не водились, - Его не зачаровали, он просто алкоголик!
- Да иди ты! - обиделся тот.
- Хватит! - отрезал Щегол, - кто ты говоришь на тебя напал?
- Дуэргар, крупный такой, морда как твои три! - отрезал Жиндос.
- Нет, я не спрашиваю тебя какие его физические данные, - начал Щегол, - расскажи мне как все это случилось.
- Ну, значит, покупаю я минеральной воды в одном киоске тут неподалеку...
- Не воды, а самогона! - перебил его Пердыш.
- Ну не зуди! - отозвался Жиндос, сделав грустное и немного растерянное лицо, - вот, значит, я говорю продавщице, два по ноль пять, красного, ну в смысле какого-нибудь лимонада, там, не знаю, "Пинокио" или "Калла Кольщик", а тут вбегает этот громила и орет это налет, и хрясь из арбалета!
- Ты не смог ничего противопоставить обычному воину? - удивился Щегол, ты совсем совесть потерял.
- Да нет же, я типо под тупого работаю, руки поднимаю, а сам несколько фаэрболов подвешиваю, подумываю о огненной бури или снежном шквале.
- У тебя не хватило бы сил на шквал! - отрезал Щегол.
- Ну что ты все время дразнишься, ща вообще ничего рассказывать не буду! - огорчился тот.
- Ну не ломайся, все это для дела важно! - констатировал Щегол.
- Ну вот, тот говорит, давай, мол, деньги и выпивон, а продавщица орет: «нет!», а он орет: «да!». Тут я понимаю, настала пора действовать и хрясь в него фаэрбол, а он уклонился, я подвешенный срываю, и не успел руку вскинуть, только он пошел, как стрела этого дуэргара на, мне в руку и огонь вместо того, чтобы лететь в него стек по мне, там дальше пожар, милиция.
- Что он зачарованным болтом стрелял, я изучил его, ничего особенного в нем нет.
- Кроме одного! - проговорил немного воодушевленный Пердыш, - оно измазано дерьмом.
- Ну и что это меняет? - спросил Щегол.
- А вот что! - отрезал маг.
Пердыш поднялся с кресла и пошел в дальний угол, очень тесной комнаты и, сняв штаны, стал немедленно гадить, от удивления у Щегла отвисла челюсть, Жиндос нервно хрюкнул и, матерясь отвернулся. Закончив дефекацию Пердыш взял рукою оную субстанцию, от чего лица магов не просто исказились а выразили непомерное удивление гнев и тоску.
- Ну и что ты сделал? - спросил Щегол.
- Метни в меня огненное или ледяное копье, только не сильно, я все-таки не особо боевой маг-то! - проговорил Пердыш.
- Рад, что признал! - согласился Щегол, - И что ты собираешься делать?
- Метни не сомневайся! - буркнул Пердыш.
- Ой, давайте без меня! - сиротливо проныл Жиндос и спрятался с головой в кишащее клопами одеяло, но клопы не кусали Жиндоса, от него плохо пахло перегаром, а кровь была просто отравой, все время прибивания в Мензоберранзане он тупорыло и беспробудно пил всякую дрянь, даже опытный алкоголик Щегол считал это немного, да наверное даже много, перебором.
- Слушай, копье пробьет и тебя, и стенку за стенкой еще покалечит соседей, тогда от властей мы ни как не скроемся.
- Колдуй, не сомневайся! - проговорил Пердыш.
Щегол с легкостью подвесил ледяное копье, он считал, что оно принесет намного меньше разрушений чем огненное, и легонько метнул его чуть повыше Пердыша, чтобы ненароком не убить его, Пердыш поднял руку с говном и встретил ей острие копья. По всем законом магии, заклятье должного было пробить руку мага, заморозить и оторвать ее, даже пущенное с не большой скоростью, заклятье имело неимоверную силу. Ничего подобного не произошло, Ледяное Копье, шипя, исчезло в говне.
- Это что сейчас было! - поинтересовался Пердыш.
- Говно! - против говна бессильна магия, зло превосходит зло, говно превосходит говно, только говномаг может сладить с дерьмомагом, говно уничтожает говно, обычная магия против говна бессильна, - отрезал Пердыш.
- Это ничего себе, и как тогда мы победим Иорика! - побурчал Жиндос, наблюдавший краем глаза за происходящем.
- Не сможет это говно противится первосвященнику! - с гордостью отрезал Щегол.
- Может и не сможет, а может и сможет! - согласился Пердыш.
- Вот к примеру сделай защитную сферу, самую мощную, какую только можно! -продолжал Пердыш.
Щегол не долго думая щелчком пальцев легко поставил сферу непроницаемости, и нервно посмотрел на Пердыша, тот недолго думая метнул остатки экскремента прямо в сферу, вместо того, чтобы остаться пятном на сфере непроницаемости, дерьмо осталось пятном на одеянии Щегла.
- Что это за твоюмать? - поинтересовался Щегол.
- Я еще на собрании совета говорил, что Иорик с говнобомбой, это апокалипсис, рогнарек, - пробурчал Пердыш, - но меня никто не слушал, а глава совета вообще влепил мне выговор и лишил премии!
- Да! - бросил задумавшись Щегол, - хочу отметить тот факт, что дело серьезнее, чем я предполагал!
- Я говорил! - поинтересовался Пердыш.
- Я принесу извинения в присутствии всего совета, - грустно ответил Щегол, он знал, что мудрый руководитель должен признавать свои ошибки и превращать их выгоду.
- Ну и что мы будем делать? - поинтересовался тот, - Идти на Иорика глупо, он просто утопит нас в дерьме! - проговорил Пердыш.
- Тогда захватим ихнего военноначальника, и с пристрастием допросим его, по здешним слухам Вак Лак, министр обороны и главнокомандующий, часто ходит один и не пользуется услугами телохранителей! - отрезал Щегол.
- А знаешь почему? - на крайний случай поинтересовался Пердыш.
Щегол пристально посмотрел на него, после случая с дерьмом, он понял, что нужно выслушивать все до конца.
- Он лучший на данный момент оружейник всего Мензоберранзана, ему просто не нужны телохранители, он лучший воин, и отряд в двадцать пять дворфов он раскидает просто как котят, взвод положит только так, единственное, может быть с ним смог бы справиться Тилдбофф Пвент, берсерк чертовски силен, да и то я сильно сомневаюсь.
- Против Магии он не устоит! - отрезал Щегол.
- Я думаю у него зачарованный доспех, и оружие!
- Он никогда не прибегнет к дерьму, а это значит мы сможем взять его в плен и допросить о силах дроу, с пристрастием!
- Ну и как мы это провернем? - спросил постанывающий Жиндос.
- Сначала, надо тебя вылечить, ни как не могу понять, как ты не смог справиться с грабителем? - пробурчал Щегол.
Жиндос ничего не сказал, а злобно выругавшись отвернулся к стенке и накрылся клоповым одеялом, Щегол тоже церемонится с ним не стал, и очень не двусмысленно продолжил сеанс усиленной терапии, магическое лечение отнимало много сил, как известно ломать не строить, и поэтому прежде чем готовить нападение на главного Оружейника Мензоберранзана, необходимо было подготовить весь личный состав, чем Щегол и занимался.
Кал был пьяный, он сидел на холодном граните пещеры и пытался собрать снайперский военный арбалет, который почему-то ни как не хотел собираться. Дело в том, что он хранился в кейсе в разобранном состоянии, и имел большое количество деталей, а так как принц был пьян, и немного туповат, то после сборки постоянно оставалось много лишних. Предприняв еще одну, наверное, уже тридцатую попытку, принц нервно отбросил изделие и, злобно выругавшись, приложился к бутылке портвейна, отвратительная, вонючая жидкость стекла по пищеводу и обожгла желудок.
- Тьфу ты, дрянь! - завопил он, и пнул лежащего, как всегда пьяного Эпен’сила в бок, - не мог винца с****ить, нет, улюлю, портвейн, тупая гнида! - орал он, - винца надо, - Кал еще раз пнул дуэргара в ребра, ему понравилось это занятие, - «Каберне» бы принес, или «Кюрдамир», нет, мудак, «Анапа», - он еще раз ударил Эпен’сила, тот был очень сильно пьян и ни как не отреагировал на это, - «Хванч Кору» я люблю, а не «Три Топора», мудак, улюлю!
Кал бы дальше продолжал выражать свое недовольство, но силы покидали его, алкоголь отбивал желание думать и функционировать как биологическое обособленное существо. Кал пробурчал что-то непонятное и, отвернувшись от лежащего в собственной блевотине Эпен’сила, уткнулся носом в пол, гравитация чертовски сильная вещь. Нос болел и ныл, равно как и задница, Кал сидел на холоде, потому, как рана сильно болела, а холодный гранит, имел успокаивающее действие.
Совладав с собой, Кал поднялся и с разбегу налетел на Эпен’сила, тот прохрюкал что-то не особо внятное и попытался встать, этот процесс продолжался очень долго, но все-таки Эпен’сил победил. Он, немного протрезвев, посмотрел на Кала и проговорил:
- Асы, сука, пр... кохым... торлергы турлеггу... бр... - что хотел сказать Эпен’сил было немного не понятно, это было странно наречие - Борын-борын заманда тугел, е некъ бугенге кенде яшегеннер, ди, ул батыр угъланнар. Кеп уйламыйча, Казанныны меьеллыгына багышлап, болар шехерне Явыз Иван гаскереннен коткарып калырга уйлаганнар. Татарлар – бик башлы бенделер буларак тиз гене Герберт Уэллс исемле язучы фикерлерене таянып хем ашарга пешерче Макаревич белен киешлешеп Вакыт Машинасын да уйлап тапканнар. Утырганнар, ди, Фергать белен Камал батырлар Машинага хем Ултимер указы белен киткеннер Казан ханлыгы, Сафа Герей ве Сеембик чорына сеяхетке. Элбетте, машинаны кимчеклеклере де булган: шуа куре туп-турыдан Явыз Иван заманасына килеп тешу урынына болар Олуг Мехеммед чорына килеп бакканнар.
- Что ты сказал? - не понял Кал.
- Голова! - проговорил Эпен’сил.
- Ты опят начал бакланишь на вашем дуэргарском языке, - прохрипел Кал, - не понимаю я по вашему нихрена. Ты еще скажи голова дай денег!
- Воды! - проговорил тот.
- Ну так бы и сказал, а то начал татарлар, курды бырды, гюрьзы мурзы! Да пошел ты на ***! - не выдержал Кал.
- А если я тебе сейчас по ****у с локтя ****ану! - прохрюкал Эпен’сил.
- А сапогом в яйца! - не унимался темный мессия.
- оооо....- только и вырвалось у Эпен’сила, вероятнее всего, головной мозг продолжал отказывать, а нейроны его продолжали отмирать.
- Поднимайся нам надо завалить Вака! - проговорил Кал.
- Да может хрен с ним с Ваком! - взмолился Эпен’сил, - пойдем к дворфам, они нам похмелиться дадут, а то если нас поймает императрица, может много непотребства с нами сделать.
- Зассал! - отрезал Кал, - кокочки сводит, совсем обнаглел.
- Ой, Калина, зачем искушать судьбу, давай просто свалим! - предложил Эпен’сил.
- Можно было бы просто свалить, если бы я знал дорогу на поверхность, подземье это тебе на ***хры муйхры, если попадем к глубинным гномам, они нам яйца оторвут, тебя то может быть и не тронут, дуэргары ближе свирфам чем дроу, а вот меня точно на ремни порежут, они не любят дроу, а если узнают что я пророк, которого ждал Иорик, вообще прикончат на месте!
- Ты не пророк, ты мудак! - отрезал Эпен’сил.
- Идем валить Вака, - проговорил Кал.
- Ты хоть арбалет собрал! - поинтересовался Эпен’сил.
- Почти, немного осталось.
- Ой, чтобы ты без меня делал! – ухмыляясь заметил Эпен’сил, - давай-ка сюда, я его запросто соберу.
Кал откровенно заржал, он прекрасно знал умственные способности Эпен’сила, особенно его отношение к технике, Эпен’сил был ****атым технологом, тоесть ****ец технарем, нет, скорее всего, просто ****ец.
Дуэргар принялся собирать аппарат, Кал не без доли иронии наблюдал за всем происходящим, и то, что он видел совершенно ему не нравилось, тупой дуэргар мог сломать вещь, хоть дуэргары славились своим мастерством, но Эпен’силу Кал не доверял, слишком много времени тот жил при дерьмократии, и был немного идиотом, потому, говорить о возможностях Эпен’сила можно было бесконечно долго, естественно негативного.
- Мудило, дай мне, - заорал Кал, - сломаешь!
Послышался короткий хруст, тетива от сильного натяжения просто лопнула.
- Хага! - проговорил Эпен’сил, - Сломалась!
- Мудило, ты ее порвал, за каким рожном надо было так тянуть, за муд себя так потяни идиотина! - орал Кал.
- Я не понял, ты че буроешь, гад! - начал Эпен’сил, - ты сам ее собрать не мог,
- Ну не мудак! - ревел Кал, - я хоть лишние делали оставлял, а ты тупая гнида ее совсем на глушняк посередине порвал!
- Ну, ха.. я не специально! - оправдался дуэргар.
- Я знаю, что не специально, ты просто дебил! - продолжал исходить на говно принц.
- Ну, там в чемодане запасная тетива есть! - отрапортовал Эпен’сил
- Сука, знаю что есть, не трогай ее руками, а то и ее сломаешь, там две запаски, умные люди делали, знали, что тебе в руки попадет!
- Ну не ****и Калина.
- Я не пизжую! Тфу, ****ь, совсем с тобой заговариваться начал! ****ю! Нет! Пизжу! Вот ты тупица, ты не просто дуэргар, ты какой-то дурленгар, я тебя теперь так звать буду, ты просто идиот!
- Фильтруй базар, мухомор! - вскочил дуэргар, от чего арбалет выскочил у него из рук и звонко брякнулся о гранитный пол пещеры.
- Ты совсем его сломаешь! Мутаген! Улюлю!
- Да на, сука, покрути три раза! - взревел Эпен’сил.
- О! - отрезал принц, - Да ты еще и анекдоты рассказывать не умеешь, сука там не "крути три раза", а "на бабка играйся"! Что за мудак, ты совсем дегенерат!
- Ты сам говно! - заключил Эпен’сил.
Кал ничего не сказал, он понял, что продолжать разговор с дурленгаром было бессмысленно, он поднял осторожно оружие и, найдя в чемоданчике вторую тетиву и инструкцию по сборке, начал кропотливый процесс. Он понял в чем была ошибка, дело в том, что возвратно поступательный механизм пружины взвода был установлен в обратную сторону, что позволяло при спуске оружия размотаться незакрепленной пружине, и естественно со всего размаха долбануть стреляющего по лицу. Барабан с короткими, легкими металлическими стрелками тоже был закреплен немного не так, но умелый принц быстро все исправил, с инструкцией дело пошло куда быстрее. Не прошло и пятнадцати минут как аппарат был готов к использованию.
- Ну вот, а ты мозгоклюй бакланил, что я не смогу эту байду собрать! Вот что значит армейская выправка и воля к победе! - заключил принц.
- С инструкцией и я бы смог! - отрезал Эпен’сил.
- Нет, Дурленг! - ехидно заметил Кал, - не смог бы, я весьма сомневаюсь в том что ты вообще соображаешь, потому как ты и найти то эту бумажку не смог, а получилось у тебя только порвать тетиву, хотя довольно профессионально, если учитывать тот факт, что тетива выполнена из метала.
- Не называй меня Дурленгом! - отозвался Эпен’сил.
- Почему, Дурленг? - поинтересовался Кал, ехидно сверкая глазами, которые светились в темноте, потому, что принц использовал инфразрение.
- У тебя глаза светятся! - отрезал Эпен’сил.
- Мудак, у тебя тоже, - поулюлюкал принц, - ты же видишь в темноте, это инфразрение врожденное свойство, а вот у тебя врожденная идиотия последней стадии, кретинизм.
- У дроу? - не понял Эпен’сил.
- У дуэргаров тоже, - ответил тот, - вообще давай не будем о национальном вопросе, а то можешь и в глаз словить!
- Это от кого? - удивился Эпен’сил.
- Как мне надоели тупые дуэргары, твои сородичи делают блестящее оружие, гравюры, вообще мастера в обработке камня и металлов, горняки, люди с гор, а ты просто мудак, и делать ничего не умеешь! - злобно пропел принц.
- А я слышал дроу великолепные бойцы, и в фехтовании просто доки, а ты мудило не то что фехтовать, ты даже сферу тьмы не можешь сделать, только какое-то говно и получается.
- Улюлю, - заорал принц, - это не говно, это говносфера, это новый виток эволюции!
- Поллюция, пальпация, мастурбация! - передразнил его Эпен’сил.
Кал резко распрямил ногу и попал дуэргару пяткой прямо по носу, дуэргар сначала не понял, что произошло, но потом, когда мыслительный процесс нормализовался, он как дикий необузданный вепрь попер на принца, тот поставил ему подножку и дуэргар со всего маха ударился о сталагмит и неизбежно поломал его, прямо головой. Естественно, с головой ничего не случилось.
- Я говорю Дурленг, дроу круче дуэргар! - проговорил принц.
- Кия! - заорал Эпен’сил поднявшись из груды скальных обломков и высоко задирая ноги решил провести контратаку - «маваши гири», темный принц не ожидал такого хода событий и неминуемо получил в нос, удар был сильный, Кал отлетел к стене и тоже сломал сталагмит, правда, не головой, она у принца хоть и была дубовая, но все-таки не такая крепкая как у его друга.
Кал ничего не ответил, он хитро затаился и, когда Эпен’сил подошел, проверить жив ли принц, тот саданул ему огромным булыжником по голове. Раскололся, раскололся булыжник о крепкую, ямистую голову дуэргара, крепкую как молодая репка.
- Не шали! - ответил тот и приподнял Кала над землей держа его за шею, принц не долго думая нанес сильный удар Эпен’силу в пах, от выронил принца и, скрючившись, повалился на бок, вспоминая чью-то мать. Кал не остановился на достигнутом, а продолжил пинать дуэргара по яйцам пока тот не завопил жалобным писклявым голоском.
- Ну, сука, я же принц! - орал Кал, - за мною пионеры будут толпами ходить, я будущий император всея Мензоберранзана и прочие, прочие, прочие.
Эпен’сил естественно не успокоился, когда принц потерял бдительность, тот ответил серией хлестких коротких ударов тоже в пах. Кал упал. Теперь они вдвоем корячились на холодном бетоне, сжимая отбитые яйца. Так они и лежали, пьяные и побитые около двух часов. Первым это надоело Калу, он поднялся и нервно попинал Эпен’сила.
- Вставай Дурленг, пора Вака выслеживать!
- Не называй меня, Дурленг, - огрызнулся Эпен’сил.
- Да ты и есть Дурленг! - отрезал Кал.
- Ладно, Калина, не ****и! – отозвался Эпен’сил, пытаясь принять вертикальное положение.
- Слышь, Дурленг, а слабо тебе вот этот кусок угля сожрать, за сто золотых! - спросил Кал.
- За сотню, запросто! - отрезал тот и немедленно принялся жрать уголь, который вывалился из стены, похоже, отступники наткнулись на богатую жилу.
- А тебе за сотню? - поинтересовался чавкающий, жующий угольный сланец Эпен’сил.
- Да запросто! - проговорил тот и тоже стал жевать уголь!
Поглощали этот чистейший углерод они около пятнадцати минут, когда до Кала потихоньку стали доходить некоторые вещи. Он отбросил сланец и тупо посмотрел на Эпен’сила.
- Ну, Дурленг, ты и мудак! - констатировал тот.
- Это почему? - удивился жующий Эпен’сил.
- Ну смотри, уголь это дерьмо динозавров, правильно!
- Каких динозавров? - не понял тот.
- Сука, ну драконы такие жили в Фаэруне миллионы лет назад.
- А! - пробурчал тот, продолжая трапезу.
- *** на! - отреагировал Кал, - Вот и смотри, уголь это дерьмо динозавров, а мы его жрем, что сие могло бы значить?
- .... - дуэргар ничего не сказал, умственные штурмы проблем, и вообще рассудочная деятельность были для него чужды.
- Ну, не мудак, получается мы с тобой дерьма на халяву наелись! - взревел Кал.
Дуэргар немного подумал, много думать он не мог.
- Еба-аа--а--а-а-а-а-а-ать - вырвалось у него, когда он поднес руку к голове.
- Ну, ты и говноед! - отрезал Кал, - Совсем голова не работает, - для верности Кал еще раз саданул дуэргара по яйцам, это возымело действие, кровь худо бедно прибыла к голове.
Отсутствие интеллекта у Эпен’сила начинало резко раздражать темного мессию, он злился, вообще, все события последних дней ему очень не нравились. Первое, что было ему не по душе, так это тот факт что они совершили нападение со смертельным исходом на военного офицера личного легиона Вак Лака, за это он их по головке не погладит, во-вторых, они напали на Изериня и сожгли его вместе с домом и спиртозаводом, что нанесло удар экономике Мензоберранзана, за это Приана могла очень страшные манипуляции произвести со здоровьем как Кала так и дуэргара, в-третьих, Эпен’сил гребанул киоск, где, по всей видимости, были жертвы, из всего из этого вытекало только одно, если их поймают, рыть им Сабрин-Канал долгие столетия, слава и дроу и дуэргары живут долго. Перспектива подобных событий принца ни как не прельщала, и единственное что приходило на ум, быстро завалить Вак Лака, потому что только он мог найти их, один раз уже нашел, найдет и второй. После чего необходимо было в срочном порядке делать ноги, Эпен’сил предлагал идти в Мефрилл Халл, и попросить политического убежища. Как он слышал поверхностные гномы не в восторге от дерьмократии Иорика, дипломатических отношений с Мензоберранзаном у них нет, поэтому выдавать их не будут, конечно могут и покалечить, но не покалечили же в свое время дроу отступников, может быть и они с дуэргаром смогут добиться уважения среди дворфов.
Принц окинул взглядом дуэргара, а может быть они смогут вылечить его от малокровия, говорят это лечится, правда местный хиромант предлагал радикальные меры, но поговаривают, что у дворфов медицина ушла дальше, чем у дроу. Принц еще раз окинул взглядом дуэргара, и понял, что тому не поможет ни профессиональный маг дроу, ни священник дворфов, ему поможет только квадратноголовая бородатая Яша, хотя все может стать только хуже.
- Ну надо же так попасть! - выругался принц, и злобно сплюнул на себе под ноги.
Императрица играла в «хосе», это была одна их новых забав аристократов Мензоберранзана, да и вообще всего новейшего государства дроу, суть «хосе» заключалась в том, чтобы запулить «хосе» как можно дальше, для этого использовались специальные клюшки, которые тоже назывались «хосе», словом так берешь «хосе» и бьешь «хосе» по «хосе». Эту игру придумал Иорик, в качестве снаряда служил увесистый, засохший шмат переваренного вещества, клюшка была выполнена тоже из новейших материалов. Приана как раз разошлась не на шутку, она установила собственный рекорд игры, зашвырнув «хосе» на добрых тысячу футов, и сейчас пыталась повторить достижение.
Вак Лак не любил эти новые игры и забавы императрицы, он считал, что она много времени проводит в компании с придворным говномагом, а он негативно влияет на ее сознание. Вак не любил Иорика, и считал его просто говном.
Он подошел и громогласно поприветствовал Императрицу.
- Ну, какие новости? - поинтересовалась она.
- Не утешительные! - честно ответил тот, - убит младший офицер моего легиона, сожжены виноградники и завод Изериня, словом все очень не хорошо.
- А что принц! - поинтересовалась императрица.
- Принц пропал! - отрезал Вак. - Я, конечно, не следователь, но и не полный идиот, по всей видимости все это сделал принц, он убил моего легионера, он сжег дом и завод Изериня и, по всей видимости, готовит покушение на меня!
- Вак, - улыбаясь, проговорила Приана, - ты слишком суров к нему, не мог он совершить всего этого, он и воин-то никакой, и маг просто говно, как он мог победить одного из твоих офицеров?
- По голове тяжелым предметом он его победил, тот получил травмы различной степени тяжести, половина из которых не совместима с жизнью.
- Ты преувеличиваешь! - проговорила она.
- Приана, делом занимается Мигрень, этот следак очень опытный и очень умный, он, на сколько я понимаю, докладывает лично тебе!
- Ну и откуда информация? - спросила она.
- Я не идиот, я повторяюсь! - продолжал Вак, - ему не составит труда выяснить все это.
- Что это значит? - поинтересовалась она.
- Это значит что принц, редкая гнида! - отрезал Вак.
- Это я знаю! Нам-то что с ним делать, по нынешним законам ему светит до двухсот лет колонии строгого режима! - проговорила Приана.
- Неужели императрица не сможет позаботиться, чтобы приговор был более мягок? - поинтересовался Вак.
- Не в коем случае, если дойдет до суда, придется принца сажать, это дело политически важное! - отрезала императрица, - если его не посадить, то многие поймут, что власть избирательно наказывает своих подданных, словом придется принцу копать Сабрин-Канал.
- Я поспособствую, чтобы наказание нашло отступника! - отрезал Вак.
- Ты всегда его недолюбливал! - проговорила Приана, - обещай мне, ты не будешь вмешиваться в ход расследования, если принцу удастся скрыться, не ищи его, изгнание будет для него лучшим наказанием.
- Да черт с ним! - немого подумав, буркнул Вак, - пусть уходит, мне все равно, но ты сама могла предотвратить расследование и спустить все на тормозах!
- Нет, это противоречит принципам дерьмократии.
- Да далась тебе эта дерьмократия! - выпалил Вак.
- Мы ушли от страшной формы правления, мы потратили столько сил, чтобы никогда не возвращаться к старому, мы победили междоусобицы, мы наладили взаимоотношения и торговлю с другими городами дроу, ну кроме Сшамата, страна развивается, дроу будут процветающей нацией, и все благодаря дерьмократии, многомиллионным иноземным траншам и участию в нашей экономике внешнего капитала.
- Ну я бы не был столь категоричен, - ответил Вак Лак, - междоусобицы мы завершили только благодаря тому, что сломили сопротивление всех сильнейших домов дроу и уничтожили всю их верхушку благодаря говну Иорика, торговля развивается только внутри региона, мы никак не можем наладить дипломатические отношения с нашими соседями, дуэргарами и дворфами, я не говорю про людей, и тем более лунных эльфов. Правительница Аластриэль просто уничтожает наших послов, и требует немедленно прекратить вырубку леса у Серебряной Луны.
- Вак все равно прогресс на лицо, Сшамат мы скоро уничтожим, либо покорим, с Аластриэль придется вести хитрую игру, за древесину мы получаем хорошие деньги, тем более за ту, что растет в Серебряной Луне, есть хорошие новости от людей, агентурная сеть Бреган Д’Эрт во главе с Венгейси, подстрекает сильнейшего мага людей к мятежу и захвату власти, а он такого склада характера, что обязательно пойдет на сотрудничество с нами, и мы наконец наладим торговлю с людьми, а там глядишь и с Серебряной Луной, к дворфам я отправила послов, но те отказываются подписывать какие либо соглашения, пока в отлучке их верховный священник, Щегол, кажется его зовут. Все идет очень хорошо, у нес есть оружие массового поражения, у Иорика готовы говнобомбы, в случае войны мы сможем нанести удар по целям противника, локальные конфликты превосходно решит наша армия дроу. Так что, напрасно ты беспокоишься, все идет прекрасно, вообщем-то, мы спокойно можем посадить принца, я тут почитала эти пророчества про говно, словом ни какой он не мессия, а просто говно и гнида, которая всем срет, лучше бы он ушел к дворфам и срал им, своим присутствием он ставит под угрозу многие проекты!
- А как же все планы на счет освободительной армии во главе с темным мессией? - удивился Вак Лак.
- Умаляю тебя, - ответила императрица, - ты сам превосходно видел, что кроме дерьма от Калины ждать просто нечего, маг он плохой, воин тоже, просто посадим его на несколько лет в колонию, а там будет видно как мы сможем использовать его гнидские таланты, может быть зашлем как диверсанта к нашим потенциальным противникам, чтобы он у них все портил, но сначала он должен кровью искупить.
- Да, а ты в планах широко размахнулась! - удивился Вак.
- Что поделать, суровые времена требуют суровых решений!
Вак нервно пожимал плечами, наблюдая за тем, как императрица готовиться к очередному удару по «хосе», на этот раз она не побила своего рекорда и да и не в этом было дело, удар был сделан наигранно неловко и, споткнувшись, она стала падать. Вак Лак, хоть и был погружен в свои мысли, но воинская выучка заставила его действовать молниеносно, он подхватил Приану, та упала пряма к нему в объятья, но Вак не дрогнул, он стоял как камень, тогда императрица как бы невзначай плавно завела свою ножку за его и опрокинула его на роскошный ковер, которым были выстланы все поля для игры в «хосе», называемые хоседром. Тут потихоньку до Вак Лака стали доходить ее манёвры и они предались страсти и любви.
Щегол давил клопов, верховный священник и первый маг Мефрилл Халла занимался этим неблагородным делом по нескольким причинам, первая из которых была отвратительная гостиница, в которой они остановились, вторая конспирация, а третья банальная антисанитария, клопы так донимали его, что сил терпеть больше не было, эти отвратительные насекомые ползали по всему телу, и нервно кусались, от чего лежать в кровати было просто невозможно, помещение было маленькое, перемещаться тут тоже было особо некуда. Поэтому единственное развлечение состояло в этом нехитром занятии, тем более заниматься уничтожением паразитов можно было бесконечно долго, клопы в гостинице "Ночной клоп" не кончались никогда, ни днем ни ночью, содержатели этого заведения немного лукавили давая ему название, заведение следовало именовать «Постоянно клоп». Помимо клопов у его коллег завелись вши, это было совсем невмоготу, спасения от них не было никакого, вшей подцепил Жиндос от своих собутыльников, к которым он был внедрен для разведывательных мероприятий. Естественно, ничего нового он не разведал и не принес ничего хорошего, кроме вшей, множились они с поразительной скоростью, в купе с клопами это был ужас. От этой заразы не помогало ничего. Щегол несколько раз пытался припомнить несколько заклятий против этой гниды, но ничего похожего в памяти не было, наверное очень давно дворфы не сталкивались с этой напастью, если уж он первый маг, глава совета, не знал никакой панацеи от этой мерзкой твари. Конечно, не все было так плохо, дворфам пришлось побриться и постричься, теперь они выглядели очень смешно. Лысый и бритый дворф, за это в некоторых цирках брали деньги с желающих посмотреть на такую диковину, даже женщины дворфов носили бороды, и естественно никогда не брили. Чтобы вывести вшей с тела, расчетливый содержатель трактира продал им серортутную мазь, по очень высокой цене, сука, пользовался. А вот чтобы очистить от вшей и гнид одежду приходилось ее кипятить, иногда два раза на дню. Щегол просто терял терпение и душевное равновесие, Жиндос, после встречи с бандитом оправился, обгоревшие участки кожного покрова сменились новым, и были почти не заметны, Щегол постарался, когда врачевал своего коллегу, правда, он жаловался на периодический жар и озноб в пораженный областях, но Щегла уже не интересовали эти мелочи, в конце-то концов, раны были довольно серьезные.
Все это время, которое они проводили в "Ночном клопе" Щегол напряженно думал, и приходил к неутешительным выводам. Дерьмократию было уже не остановить, даже убив говномага Иорика, слишком далеко зашло дело у дроу, эта зараза хлынет на поверхность, это он тоже уже понимал, вопрос времени. Скоро Мензоберранзан пошлет послов во все города и мало-мальски значимые королевства, завяжутся дипломатические отношения, торговля, и дерьмократическая зараза отравит весь Фаэрун, молодые дворфы начнут танцевать хрен-хоп, дерьмо проникнет во все сферы жизни, как вирус внедриться в здоровые умы населения отравляя и калеча разум, через несколько поколений, дерьмократия победит во всем Фаэруне и тогда все, рогнарек.
Щегол отлично понимал, что на данном этапе дерьмо не остановить, тут следовало немедленно уничтожить всю зараженную территорию, уничтожить все подземье и всех дроу, но это невозможно было сделать в принципе, не имея огромной армии. Теоретически можно было объединить кланы дворфов, против новой опасной чумы дерьмократии, их бы обязательно поддержала Аластриэль, если зараза не попала еще к эльфам, но это врядли, Аластриэль очень консервативна, можно было бы созвать объединенные силы людей и нанести удар по Мензоберранзану и всем городам дроу, но увы, по последним разведданным у дроу уже есть говнобомба, устройство несущее дерьмократию во все отдаленные королевства Фаэруна, оружие массового поражения, один удар и все, все объединенные силы утонут в дерьме. Что же делать?
Щегол прекрасно понимал, что пора прекращать заниматься глупостями, надо возвращаться в Мефрилл Халл и искать возможности контрудара, вообще решать текущие задачи. Все равно, как понял Щегол, ликвидировать Иорика ему не удастся, и ранение Жиндоса наглядно показало всю беспомощность традиционной магии перед дерьмом.
Тут необходим был другой подход, нужно было выследить и взять языком оружейника императрицы, Вак Лака, судя по информации полученной в ходе разведывательных мероприятий, глава Минобороны ненавидел дерьмо и не испытывал теплых чувств к придворному говномагу, и уж тем более не прибегал к помощи дерьма, хотя поговаривали, что режущая кромка его меча выкована чудеснейшим образом из современных полимеров, с применением нанодерьмотехологии, но в это трудно было поверить. Если взять языком этого самого непримиримого воина, можно будет у него добыть много важной информации о стратегически важных вопросах, волновавших короля Мефрилл Халла и естественно совет магов и священников.
Очередной толстый и вонючий клоп заполз Щеглу под рубашку и, устроившись прямо по центру спины, чтобы его нельзя было достать сразу рукою, принялся, с позволения сказать, кушать первосвященника. Щегол заорал, и пытаясь поймать неугомонную тварь заерзал на своей кровати, или как она называлась в здешних местах шконки. Он лежал на верхнем ярусе и поэтому скоропостижно упал на пол извиваясь и матерясь. Когда битва с насекомым закончилась полной победой первосвященника, тот поднялся на ноги и матерясь принялся будить своих коллег по опасной профессии.
- Поднимайтесь, пора прекращать жрать и пьянствовать! - орал он, пиная изрядно прибавившего в весе Пердыша и совершенно спивающегося Жиндоса.
- Что такое? - недовольно спросил Пердыш, - что случилось?
- Все! - орал Щегол, - я больше не в состоянии находиться в этом клоповнике, собирайтесь, сейчас мы немедленно сожжем эту хибару, этот рассадник непотребства и греха, я лично вырву печень содержателю этой с позволения гостиницы, и сожгу ее!!!! - не унимался Щегол, дело в том, что он в тайне исповедовал культ тайного братства пожирателей печени, которые верили, что печень врага очень вкусный и полезный продукт, мечта любой домохозяйки, которая целыми днями думает, каким же дерьмом накормить мужа, у которого после ее стряпни вечная изжога, которая снимается активными биодобавкой, которая в темном чулане храниться, в доме который построил Shit! Тоесть Джек!
- Зачем нам сжигать его? - поинтересовался Жиндос.
- Немедленно сжечь! - буйствовал первосвященник, Пердыш даже немного испугался, заметив несколько подвешенных страшнейших заклинаний огня, он вообще не представлял, что такие заклинания можно подвесить, уж очень смертоносны и разрушительны были их действия.
- Я убью этого Лупеня немедленно и надругаюсь над его внутренностями, мне надоели эти клопы, мне надоели вши, мне надоел этот Мензоберранзан, я сбрил бороду и постриг волосы на голове, но вши продолжают плодиться, в одежде, да черт знает где, кругом клопы, вши и, вообще, всяческий гнус, Лупень достоин смерти лютой! - продекламировал свои соображения Щегол.
- Не понял! - наивно пробубнил Жиндос.
- Все мы возвращаемся в Мефрилл Халл, сожжем тут все, захватим языка и уйдем отсюда к чертовой матери! - не выдержал Щегол, - Встать! - ревел он, - построиться, на первый второй рассчитайся, первые готовят мантии и накладывают на них заклятья, вторые, идут готовят к применению свитки, нам пора отходить, устроим ту фейерверк, сожжем их!
- Сожжем! - согласился вскочивший с кровати Жиндос.
- Сожжем! - поддержал его гортанным криком Пердыш.
- Зажигай!
- Зажигай!
Орали они бы еще долго, но тут в дверь напряженно постучали, Щегол резким движением ноги отворил ее, сбивая замки и петли. На пороге стоял Лупень и радостно улыбался!
- Буяните! - обрадовался он, - Буяните, платите! Стража!!! - начал было он.
- Как ты мне надоел! - обреченно проговорил Щегол и, вытянув вперед руку, закрыл ею рот Лупеня, тот попытался освободится, но не тут то был, Щегол держал мертвой хваткой. Лицо первосвященника исказилось, он вспомнил все, вымогательства со стороны содержателя таверны, клопы, блохи, гниды, роскошную сбритую бороду, весь свой гнев на дерьмократию Мензоберранзана, и в одном могучем порыве выплеснул это на Лупеня. Рука мага вспыхнула огнем как сухая ветошь, огонь устремился по руке в прямо к Лупеню и, прожигая ему внутренности, шматами падал на пол. Лупень был мертв. Начинался пожар.
- Что встали, немедленно покинуть помещение! - ревел Щегол.
Пердыша и Жиндоса не надо было долго уговаривать, применив несложные стенобитные заклятья, они немедленно покинули свой номер. Щегол же не торопился, тем более как раз в это время на пороге показались вышибалы.
- А вот и вы, - взревел маг, - так получите сувою порцию!
Щегол раскинул руки и огромный, невероятных размеров фаэрбол, сжигая все на своем пути, накатил на ребят, что были службой безопасности Лупеня, оставляя от них одни головешки и, пробив насквозь всю гостиницу, удалился в недра Мензоберранзана. Щегол произнес еще несколько заклятий, от чего пожар разгорелся еще сильнее, и используя левитацию, и пробив потолок головой, взлетел над строением. Огонь охватил весь всю таверну, но Щегол не собирался останавливаться на достигнутом, он понимал, чтобы поймать Вак Лака, нужно выманить его. Щегол обвел взглядом местность и, обнаружив своих коллег, заорал:
- Немедленно колдуйте огненные щиты, самые мощные!
Пердышу и Жиндосу два раза объяснять было не нужно, тем более они в первый раз вдели разбушевавшегося главу совета, тот распростер руки вверх, и немедленно применил огненный смерч, пространство около него превратилось в бушующий пламенный вихрь, плазмоид. Горело все, если и возможен апокалипсис, то он выглядит именно так. Конечно, это не шло в сравнения с действием говнобомбы, но эффект был отменный.
Когда пламя погасло, Щегол в дымящейся мантии опустился на землю, рядом с лежащими от изнеможения Пердышом и Жиндосом. Противостояние огненному смерчу и огненный щит отняли у магов много сил.
- Ну что разлеглись? - поинтересовался маг, - тут скоро будет полно военных, уходим отсюда.
Естественно далеко он не ушли, дело в том, что Щегол имел план. Как только прибудут военные, возможно с ними прибудет и Вак Лак, тогда они смогут его выследить и захватить, в плен оружейника императрицы и, наконец, убраться из этого вонючего, отвратительного Мензоберранзана.
2010