Безвременно ушедшему старшему брату, подарившему мне мою зиппу и не раз подставлявшему своё плечо посвящается сия миниатюра полуторагодичной давности написания.
Ты осядешь, будто вмиг растаявший сугроб, в тщетной попытке сфокусировать безмерно уставший взгляд, создавая полную иллюзию того, что на сиденьи напротив просто сморило дремотой серолицего пассажира утренней подземки. Твоя, некогда аккуратная, а теперь просто откровенно пыльная обувь выдает ночного скитальца, рука с нездоровыми красноватыми костяшками бессильно обвисла, перечеркнув колено. Я наблюдаю уголком глаза за порождением собственного воображения, чье лицо так некстати закрывает тень от капюшона и темные очки. Хочется запомнить этот момент, сохранить в памяти с первого раза незнакомые черты, да хотя бы пол того, кто так давно шепчет тебе в ухо свои мысли изнутри моей черепной коробки, полной воспаленных насильно, беспросветных по природе своей, хоть и внешне вполне обычных, снов, которые ты коллекционируешь с самого детства. Этот голос, вернее вкрадчивый шепот сомнительного советчика, вот что ты слышишь перед тем, как провалиться в колодец очередной больной, пропитанной страхом истории, исход которой ты никогда не предугадаешь. Порой он становится неразборчивым, а иногда вещает часами напролет, так долго и настойчиво, что ты вынужденно привыкаешь к ни на секунду не смолкающему, убаюкивающему журчанию речи на тех частотах, что более всего приятны твоему уху. Ты просыпаешься по ночам, ведомый этим голосом, призывающему тебя из плотной темноты твоей головы, неожиданно расцветив твой мирок всех оттенков серого цветными салютами снов. Тебе снится зажигалка зиппо, без изысков, с шармом издающая уютный звучный щелчок, со слов одного великого музыканта, кажется, ми-бемоль, будто бы по камертону настроенная металлическая шкатулка с магическим огнем. С сухим треском прощелкивается колесико по кремню, высекая яркие искры, которые подхватывает бензин, вспыхивает заповедный язычок столь необходимого огня. Кончик сигареты, по-привычке прикрытый ладонью, тускло тлеет в отражении темных очков сидящего напротив безликого обладателя Голоса. Ты усмехаешься, оглядывая совершенно пустой вагон метро, наблюдая за еле уловимыми движениями глаз в затемненном стекле, пытаешься придать этому лицу хоть какие-то черты, но все тщетно: персонаж безлик, вплоть до потертостей и дыр на джинсах и кедах - типичный настолько, что может напоминать одновременно всех твоих знакомых.
Ты впериваешься взглядом в несуразную в ароматно-резиновом метро сигарету и прищуриваешь взгляд. Уголек гаснет одним моментальным пшиком, дым рассеивается и персонаж напротив слегка карикатурно дует нижнюю губу, словно бы в детской обиде и позабыв про свои представительные манеры в этом черном капюшоне и очках. Тебе становится скучновато, ведь обладатель Голоса молчит, глядя в сторону, крутя в руках зажигалку зиппо с синеватыми пятнышками с одного бока, тем временем, как его речь звучит прямо из твоих наушников сквозь музыку, заставляя тебя ежеминутно напрягать слух и вскидываться, чтобы разобрать отдельные вещи. Он рассказывает тебе об искрах от кремня истертой зажигалки зиппо, точь-в точь повторяя вышеизложенное. Ты же вдруг понимаешь, что ты слышишь этот голос постоянно, с тех пор, как видишь сны, и открытие это, резкое и ясное, заставляет тебя на секунду окаменеть. Ты за секунду вспоминаешь все, что рассказывал этот голос за годы, как менялась громкость его и тон, но сам он оставался неизменным, тот голос в твоей голове. И вот сейчас, рано утром, ты сидишь лицом к лицу с тем, кому, как кажется, он принадлежит. Загадочный попутчик крутит твою зажигалку в руках, достав ее из своего кармана, пощелкивая крышечкой, прямо как ты сам. И лишь эта деталь делает твою уверенность стопроцентной, эта чертова зажигалка, подаренная тебе, как талисман. И вы оба понимаете это.