«За МКАДом жизни нет» - гласит одна из непреложных максим городского фольклора.
Если расширить понятие МКАД до границ наиболее густонаселенных российских регионов, то можно решить, « что жизни нет» как севернее железной дороги, соединяющей Москву и Санкт-Петербург; так и восточнее Екатеринбурга, который при Ельцине назывался «третьей столицей России». Пространства восточнее Урала сливаются для евророссиянина в одну смутную мглу, где таймырская тундра чередуется с камчатскими вулканами, подножия которых заросли кедровой тайгой, по которой бродят уссурийские тигры.
- Ты, братан, из Кемерова? У меня там дед рядом сидел, в Воркуте!
Умом человек, может, и понимает, что за этим, всероссийским МКАДом расположено 70 % территории страны – но в подсознании это у него не очень укладывается.
Примерно так же средний россиянин представляет себе и нашу фауну.
Я предлагаю сегодня поговорить об одном из самых многочисленных наших копытных о северном олене. Для подавляющего большинства европейских охотников северный олень – это животное на порядок более экзотичное, чем кабан или благородный олень; однако сегодня в России его численность превосходит как первых, так и вторых. А при надлежащем отношении к этому зверю как к ресурсу этих животных может стать и гораздо больше.
А еще северный олень может быть тундровым, таёжным, островным, и даже вовсе – домашним.
Много ли мы знаем о нем – самом многочисленном копытном звере России? А «карибу» американского материка по сути и есть тот же северный олень, что живет у нас, только зовется по другому, и исчисляется миллионами.
Северный олень – это, естественно, и ценный мясной ресурс; и, как обладатель ветвистых раскидистых рогов – еще и завидный трофей.
Так что, дорогие читатели, если мы будем иметь альтернативу между встречей с двумя арктическими зверями – маленькой лисичкой на тонких ножках и крупным упитанным рогатым оленем – я без колебаний выбираю последнего!
Чего и вам желаю!