Одна из детдомовских привычек – сбиваться в стаи и «дружить» против взрослых. Попав в семью, Марина сразу же взяла на себя роль вожака и ринулась в бой. Девиз, которым она руководствовалась, был простой: «Сам не спишь – разбуди другого». Собственный сон она совершенно не ценила и своему девизу следовала неукоснительно, планомерно срывая все наши попытки отдохнуть. Во время тихого часа, который девочка не признавала, я обычно пыталась усадить ее за тихие игры, рисование или паззлы. Но постоянное сильное возбуждение не позволяло ей сосредоточиться, поэтому подобные занятия вызывали у девочки лишь раздражение. Все было Марине неинтересно, ее душа требовала всеобщего внимания. А как же этого добиться, когда часть семьи спит?
- Марина, садись за стол, будем вместе раскрашивать картинку.
- Мама, я хочу писать.
- Иди, писай
- Я хочу на горшок писать.
- Ну, иди, писай на горшок, только тихо, там братик спит.
-Маааамааааа!!!! – Через пару секунд слышался рев из детской.
- Что случилось? – спешила я на зов сына.
- Мне Марина спать не дает! Ыыыыааааааа……
Рядом с кроватью брата с видом заговорщика стояла Марина. Она явно недоумевала от такой его реакции. С ее точки зрения она оказывала ему услугу.
- Марина, мальчик хочет спать, он привык спать в это время, а мы с тобой пока порисуем на кухне.
Марина вышла из детской и тут же, с разбегу ворвавшись в нашу комнату, прокричала прямо в кроватку:
- МАЛЫШКА!!!! ТЫ ЧТО - СПИШЬ?
- Уууаааааа! УУУУАААА! УУУУууааааааа!!!! – заголосила в ответ дочурка.
- Маааамааааа, идииии сюдааааа! – звал меня из детской растревоженный сынок.
Схватив малышку, я помчалась к мальчику. Марина не достигла своей цели, не она была в центре внимания. В ход пошли другие способы: хлопанье дверью, разливание содержимого горшка на пол, клацанье выключателем – их было много, можно было перебирать долго, пока не сработает. Через пару-тройку минут вместо тихого часа у нас в квартире слышался ор со всех сторон.
К вечеру все дети были вымотанные, и была надежда, что они уснут быстро. Сын уже улегся и приготовился слушать сказку. Марина:
- Мама, я хочу водички.
- Держи бутылочку.
- Мама, я пью водичку.
- Пей-пей, и ложись в кровать.
- Мама, я пью водичку.
- Марина, я вижу, мы тебя ждем.
- Мама, я пью водичку.
- Скорее пей, и ложись слушать сказку.
- Мама, посмотри, как я крышку открываю.
- Да, ты ее правильно открываешь, - ответила я, выбирая сказку.
- Мама, я пью водичку.
- Давай быстрее, нас ждет сказка.
- Мама, смотри, как я закрываю крышечку.
- Хорошо закрываешь, ставь бутылочку, вот так, ложись в кровать. Жили–были…
- Мама, я хочу еще водички.
- Пей еще, если хочешь. А я буду читать. Жили-были…
- Мама, я пью водичку.
- …дед да баба…
- Мама, смотри, как я крышечку закрываю.
- Марина, ты будешь слушать сказку?
- Да, буду.
- Тогда слушай и не перебивай, пожалуйста. Жили-были …
- Мама, я хочу спать с котиком!
- …дед да баба…
- Мама, можно я возьму котика?
- Бери и ложись скорее.
- Смотри, какой у меня котик!!! – девочка подбежав к кровати брата, трясла игрушкой у него перед лицом.
После котика последовали жирафик, куколка, собачка. Сказка начиналась, сказка начиналась… уже битый час.
- Хорошо, тогда просто послушайте колыбельную, - я выключила свет и затянула нарочито медленно, делая глубокие вдохи… Вдох – выдох, вдох – выдох.
-МАМА, я нашла бутылочку! ВОТ ОНА!!
Хнык-хнык… Это сын проснулся.
- Хорошо, давай бутылочку сюда, - я поставила ее рядом с собой, - ложись, посмотри, видишь, на потолке звездочки светятся? – и снова запела:
Місяць на небі, Зіроньки сяють,
Тихо по морю човен пливе
В човні дівчина пісню співає,
А козак чує - серденько мре
Вдох – выдох… вдоооох – выыыыыдох…..Глаза невольно закрывались сами…
- Ты уже спишь? – Марина снова трясла за плечо уснувшего брата.
- Мааааааммаааааа! Я хочу спааааааать!!! – рыдал малыш.
- УУУуааааааа! УУУуаааааа! – Тут же раздалась втора за стеной.
- Так, всё, спать!!! Я пошла укладывать малышку. Лежите тихо, с кроватей не вставайте, - я направилась к двери.
И вдруг все вокруг пронзил леденящий душу крик:
- МАМАААА!!!! МАМОЧКААААААА!!!!!! – вид Марины с тянущейся ко мне рукой наполнял душу ужасом, будто передо мной был человек, сорвавшийся в пропасть и отчаянно пытающийся ухватиться за жизнь. Уже была глубокая ночь. Наша квартира вибрировала какофонией. Мы не спали. Соседи, скорее всего, тоже.
Малышка по-своему отреагировала на тревожную обстановку дома. Она начала просить кушать ночью через каждый час-полтора. Так что взрослым в сумме не получалось поспать и двух часов в сутки. Уже занималось утро, к тому же зазвонил будильник.
- А Я УЖЕ ПРОСНУЛАСЬ!!! – сообщила влетевшая в нашу комнату Марина.
- УУААААААА!!!!! УУУуууаааааа!!!! - Ответила ей сестренка.
- Маааамааааа! Идииии сююююдаааа! – снова звал меня сын.
Утро начиналось многообещающе.
Так продолжалось девять долгих дней. Девять дней истерик по две в сутки, девять дней практически без сна всей семьи. Нервное напряжение сказалось на здоровье сына, он серьезно заболел. Но с подводной лодки не сбегают. Надо было как-то выплывать. Я начала давать всем успокоительное, включая себя. Нам надо было как-то продержаться полтора-два месяца, а там будут новые силы, новые возможности и новые ресурсы.
Почему не обращалась за помощью к специалистам? По правде говоря, в силу обстоятельств элементарно не было возможности. К тому же показывать ребенка неврологу или психиатру было преждевременно, делать это в первые два-три месяца в семье не рекомендуют сами же врачи. Можно очень сильно ошибиться, приняв проявления адаптации за симптомы заболевания. Разве вправе я была подвергать риску психику девочки только потому, что мне с ней неудобно?
Почему не просила кого-нибудь посидеть с детьми, чтобы немного отдохнуть? Потому что за всеми выходками Марины четко просматривался одна цель - она стремилась «рулить» ситуацией. Девочка жила по законам джунглей: либо она, либо ее. Поэтому Марине было необходимо понять, что в нашем доме все живут по общим для всех правилам. И правила эти построены на взаимной заботе друг о друге. Любой сторонний человек невольно раздвинул бы границы мира, показав, что правила бывают разные, а значит, их и соблюдать не обязательно.
Прошло недели две. Марина худо-бедно втянулась в режим нашего часового пояса. Дневной сон она продолжала игнорировать, а ночью все же спала, правда очень чутко, просыпаясь при малейшем шорохе или движении воздуха. Складывалось впечатление, что она может обходиться практически без сна. В этой ее способности было тоже что-то противоестественное и пугающее.
В тот день я засиделась за компьютером до глубокой ночи, делая записи в дневник. Перед сном решила покормить малышку, чтобы потом лишний раз не вставать. Но как только в квартире послышалось еле заметное движение, дверь детской открылась, и Марина прямиком направилась через холл.
- Ты куда? Сейчас ночь, все спят.
- Нет, нет, я хочу туда, - в голосе уже звенели нотки капризного недовольства.
- Куда? Здесь нет никого!
- Мне надо туда, - показывала она в сторону кухни.
- Ну иди, раз надо, - я пожала плечами и собралась кормить дочку, которая уже ерзала от нетерпения у меня на руках.
- ыыыыыыыЫЫЫЫЫЫЫЫЫААААААА!!!!!!
- Что случилось? Марина, почему ты плачешь?
- Там нет света!
- Так включи, если тебе надо.
- Нет, нет, там никого нет, а я хочууууууУУУУУУУУУУ!!!!!! ЫЫЫЫЫЫЫАААААА!!!! – все объяснение захлебнулось в рыданиях.
Все, малышка забыта, не до того. Марина, видимо, намерена разбудить весь дом.
- Что ты хочешь, Марина, скажи, что ты хочешь?
- Там должна быть мама… и папа…!!!
- Марина, сейчас ночь, мы все спим.
- А Я не сплю!!!
- Тогда просто полежи тихонечко в кровати.
- Я хочу на кухню с мамой и папой!
- Мы спим. Взрослым тоже надо отдыхать. Папе утром на работу. И ты иди спать.
- Нет, я здесь буду!
- Хорошо, хочешь – побудь здесь. Только тихо, договорились?
Срочно надо было кормить маленькую сирену, но только я удобно устроилась на кровати, как:
БУМ! БУМ! БУМ! БУМ! - Стучала девочка ногой.
- Марина, отойди от двери!
- НЕЕЕЕТТТТТ!!! ыыыыЫЫЫЫАААААА!!!!!
В ту ночь мы не спали, совсем. Едва зазвенел будильник, муж вскочил и, не позавтракав, выбежал из дома. Я волновалась, как бы он не уснул за рулем. У любого человека заканчиваются внутренние ресурсы, у нас с мужем они закончились уже давно.
Весь наступивший день был посвящен воспитательной работе. Мне удалось добиться того, чтобы Марина научилась стоять на ногах, а не билась в истерике на полу каждый раз, когда ей что-то пытаются сказать. Но так как объяснить ей что-либо было невозможно (не умела она еще соотносить причину и следствие), пришлось заучивать вполне понятные вещи как формулы: «по ночам люди спят», «чужой сон надо уважать», «взрослые тоже нуждаются в отдыхе», «папа устает и по ночам хочет спать», «мама устает и по ночам хочет спать», «дети по ночам хотят спать», «я люблю папу и берегу его сон».
Поначалу Марина смотрела на меня с недоумением. По всей видимости, она раньше никогда не сталкивалась с подобными понятиями, и теперь они вызывали у нее недоверие и удивление. В детдомовской жизни сон считался навязанным правилом взрослых, которое дети по возможности стремились нарушать. Разбудить других считалось благим делом, потому что ночью, усыпив бдительность взрослых, можно было насладиться желанными минутами «безнадзорной свободы». Вдобавок дети в детском доме отчетливо понимали, что спящий человек всегда слаб и уязвим. Они и сами пользовались этой слабостью своих товарищей (вспомним проломленный череп ребенка-четырехлетки накануне передачи его в новую семью), поэтому даже ночью старались «держать ухо востро». А тут мама втолковывала о непостижимых для Марины вещах: уважении, заботе и любви.
Через время на лице девочки все-таки появился проблеск понимания.
- Я буду спать, - захныкала Марина, - Я буду спать!
После обеда, когда дети отправились на тихий час, у меня появилась тайная надежда тоже хоть немного отдохнуть. Мои расшатанные нервы не приносили пользы ни отношениям в семье, ни моему здоровью. Для всех было лучше, чтобы я поспала.
БУМ! БУМ! БУМ! Заколотила в стену Марина.
- Дети хотят спать! Лежи тихо!
БУМ! БУМ! БУМ!
- Если не хочешь спать, иди на кухню, порисуем.
- Я БУДУ спать! – хныкала в ответ Марина.
- Ну, так спи.
- Я буду спать! Я буду спать!
БУМ! БУМ! БУМ!
Пришлось вывести ее в коридор.
- Я буду спать!
- Ты будешь лежать тихо?
- Да, - хнык, - я хочу спать, - хнык-хнык.
Уложила, поцеловала, погладила по голове.
- Все устали, ты тоже устала. Надо поспать, чтобы набраться сил.
БУМ! БУМ! БУМ!
Снова вывела ее в коридор.
- Я буду спать! Ыыыыыааааааа!
Все это повторилось еще раза три-четыре.
В очередной раз, выведя из комнаты девочку, я твердо решила не пускать ее туда, пока дети не выспятся.
- Стой здесь, не хочешь спать, стой здесь.
- Я хочу водички, - Марина в очередной раз прибегала к использованию хорошо уже известного мне трюка, который она, как правило, применяла по многу раз в день. Было очевидно, что сейчас она начнет перебирать всевозможные свои потребности, пытаясь найти ту, на которой я все-таки проявлю «слабость» и уступлю. Поэтому я не отреагировала:
- А я хочу спать.
- Мама, я хочу водички.
- Марина, а я хочу спать.
- Мама, я хочу водичкииииии
- Марина, я тебя слышу, ты хочешь водички. Надо, чтобы и ты меня тоже услышала: я хочу спать.
Эта уловка, которую Марина пускала в ход каждый раз, когда хотела переключить внимание взрослого, заключалась в апелляции к основным потребностям: ей срочно «хотелось» писать (при этом не писала, когда ее отправляли в туалет), какать (не какала, если ей предоставлялась такая возможность), пить, кушать и сморкаться. Это был идеальный, прочно вошедший в привычку способ уйти от ответа. Действовал безотказно, со мной первое время тоже. И даже когда мне стали совершенно очевидны эти приемы элементарной манипуляции, Марине все равно время от времени удавалось ими воспользоваться.
- Мама, я хочу в туалет.
- А я хочу спать.
- Мама, я хочу в туалеееетттт.
- Марина, ты сегодня спала? – Спала. А я – нет. Теперь моя очередь поспать. А вот после этого будет и водичка, и туалет.
- Мама, у меня сопельки.
Марина никогда не высмаркивалась. Сопли она слизывала, козявки съедала. Меня это жутко раздражало. И в тот момент она на самом деле хлюпала носом, поэтому я все же уступила ей:
- Пойди, высморкайся. – Марина с ликующим лицом рванула в детскую. - Стоп!!! Куда? Платочки на кухне.
- НЕЕЕЕЕТ!!! Я хочу взять в комнатееее!!!!
- Платки на кухне. Иди и высморкайся.
День был долгий, отдохнуть мне, конечно же, не удалось. Зато к приходу мужа домой, Марина прочно усвоила первое правило домашней жизни: «Чужой сон надо уважать»! Мне вовсе не удалось достучаться до ее сознания, напротив пришлось опуститься до уровня простой дрессировки, и он дал желаемый результат. После этого дня Марина некоторое время не бродила ночами по дому и даже во время тихого часа оставалась в кровати.
Спустя еще две недели, я лежала больная, а дети резвились вокруг меня (вернее на мне), поэтому пришлось отослать их в детскую. Через время я услышала, как Марина обратилась к брату:
- Не стучи машинкой, мама заболела, у нее голова болит.
Мое сердце ликовало! Это конечно была еще не победа, но и такой первый проблеск заботы был для меня как праздник для души!