Егорыч

Татьяна Гончарова 2
                Егорыч
     Помню, рассказывал мой отец притчу: «Шли как-то полем Господь Бог и Пётр Первый, видят – девушка красоты неописуемой рожь жнёт, работа в проворных руках так и спорится.
 - Господи, кому же достанется такая красота? - вопрошает царь.
 - Пойдём, покажу, - ответствует Господь.
Пошли они дальше, и видят: лежит под деревом парень, заросший, немытый, рот раскрыл и ждёт, когда же груша с дерева сама ему в рот упадёт.
 - Вот тот, кому эта девица достанется.
 - Да как же, Господи, ты такое допускаешь? – удивился Пётр.
 - Надобно так, - изрёк вседержитель, - чтобы, ежели один радивый, так другой был ленивый».
           Думаю, эту притча придумана была в утешение радивым, либо красивым, умным, правдивым, которых свела судьба с ленивыми, некрасивыми, глупыми лживыми. А уж сводит она, злодейка, иной раз так, что только диву даёшься.
       Егорыч,  мой сосед по даче - старикашка тощий, косматый, ходит согнувшись и глядя в землю, пока его не окликнешь, не заметит. Налегке никогда не ходит, и в ту и в другую сторону что-то тащит на себе. Ну домой, понятно, урожай несёт, а на дачу всегда какие-то доски со свалки тащит.
 - Егорыч, спрашиваю, вы что-то строите?
Старикан шамкающей скороговоркой, что разобрать толком ничего невозможно, начинает объяснять, что он это сожжёт, будет зола, а в ней столько полезного содержится для растений. Я вспомнила, что  обычно не успеваю пожечь все отпиленные со своих деревьев ветки и прочий мусор, куда там ещё со свалки тащить?  Но с другой стороны, урожай-то он тоже каждый раз тащит, а у меня дача стала чем-то вроде любимой кошки – расходов требует, а толку никакого.
         Да, труженик  Егорыч отменный, не то что его супруга. Потому-то и вспомнилась мне притча про Петра и Бога, что более непохожих друг на друга людей, чем эта пара, трудно себе представить. Егорыч сух, а Клава полновата (это если мягко сказать), рыхлая настолько, что кажется, её плоть непрестанно колышется, а её лицо будто говорит: «я вас знаю, всё вы врёте, но и я не лыком шита». О других людях исключительно по себе судит. Она постоянно жалуется на мужа, что пьёт де, деньги пропивает и мало работает. Возможно, и попивал Егорыч, да он и сам не отказывался, но почему-то я пьяным его никогда не видела.
         Как-то разговорились мы с другой соседкой про Егорыча, она и спрашивает:
  - А ты знаешь, что он стихи пишет?
Это было для меня неожиданностью. Егорыч-то был мне симпатичен, но чтобы стихи…
       Однажды пришлось мне идти с ним от автобусной остановки, а там степью полчаса пилять, есть время наговориться. Стала его про стихи спрашивать, а он как начал мне их на память читать! Слушаю: хорошие ведь стихи.
    - Егорыч, а Вы печатать их нигде не пробовали? – спрашиваю.
Оказывается, в молодости печатался в заводской газете на Ростсельмаше и даже в журнале «Дон», но это очень давно было.
  - У нас ремонт в квартире был, и Клава всё повыбрасывала, сказала: «Кому нужна твоя писанина?» - горестно закончил старик.
Да что это я всё: «старик, да старик», он, оказывается, всего на двенадцать лет меня старше, у него высшее образование, а закончил  институт, в котором я когда-то училась, мы с ним даже фамилии одних и тех же преподавателей запомнили. Вот тебе и Егорыч!
     - Михаил Егорович, принесите мне Ваши стихи в письменном виде, - попроросила  я, а сама думаю: предложу-ка я их нашему литобъединению, может возьмут в сборник, оплачу уж сама. Пусть Егорыч порадуется и внукам подарит.
       Вот только время идёт, а он не несёт, и мне всё недосуг напомнить.