Книги Шаламова, Солженицына у нас можно купить вполне свободно и от этого создаётся впечатление, что тема советского концлагеря у нас является вполне открытой. Но это не так. Практически невозможно увидеть произведений Солоневича и, тем более советских эмигрантов, которые сами побывали за советской колючкой и, которым чудом удалось оказаться впоследствии за пределами свободолюбивого СССР. Но даже по нашим скудным литературным материалам всё же можно сделать правильный вывод о советской рабовладельческой системе. Хотя меня подвигла обобщить и выделить особенности советского рабства не книги известных писателей, а дневник никому не знакомого охранника БАМА Ивана Чистякова, который служил на стройке века в 1935-1936 годах. Чистякова призвали служить на год, как человека, имеющего высшее образование. Вот он и служил, а попутно делал в своём дневнике записи. Вот эти-то записки я и собираюсь проанализировать, чтобы выявить особенности советского рабства.
Самой первой особенностью советской рабовладельческой системы является, конечно, её масштабность. Для такого вывода даже можно и не обращаться к дневнику Ивана Чистякова. Можно просто напомнить статистику, которая показывает, что через советский ГУЛАГ прошло народу больше, чем европейцы вывезли за несколько сотен лет негров из Африки. Можно упомянуть и о том, что в США, перед отменой рабовладельческого строя рабов было значительно меньше, чем их находилось в советском ГУЛАГе. Уже одни эти две сравнительные характеристики весьма впечатляют. Так что я был абсолютно прав, когда в своём стихотворении «Советская гармония рабства» написал, что в СССР процент рабства был выше процента ****ства. Факт есть факт.
Кстати, чтобы уяснить масштабы советского рабства, достаточно привести и такой пример из дневника охранника интеллигента Чистякова. В советских концлагерях катастрофически не хватало охранников. Чистяков в связи с этим описывает, что приходилось расконвоировать даже матёрых уголовников. А вообще в охране были не только призванные на военную службу, но и вольнонаёмные стрелки. Более того, из дневника Чистякова мы узнаём, что в охрану набирали даже заключённых. Так что немцы, когда они у себя в концлагерях ввели должности капо, то есть помощников охраны из заключённых, вовсе не были в этом начинании пионерами. Первыми были мы. Причём, если немцы помощникам из заключённых оружия не выдавали, то мы вовсе не боялись делать заключённого стрелком. Это тоже особенность советского рабства. Чистяков описывает стрелка из заключённых, который бьёт заключённых прикладом. Прямо дедовщина. У нас в армии, помню, солобонов поднимали до побудки на мытьё казармы ремнями, а потом гоняли их по «взлётке», это проход между кроватями, пинками. Вот оно, оказывается, с каких годов уже пошло-поехало.
Впрочем, немцы тоже вооружали своих помощников, но не в концлагерях, а в еврейских гетто. Именно поэтому в наших советских концлагерях после войны и оказалось значительное количество евреев, которые служили в полицейских структурах Германии. Да, в немецких гетто полиция состояла из евреев. Но мы говорим о нашем рабстве, так что не будем отвлекаться.
А впрочем, немного отвлекусь на личные воспоминания. Мне приходилось в жизни работать и на заводах, и на строительстве. И я вспоминаю основную отговорку советского начальства, когда подразделение не выполняло план. Первым делом наши советские руководители всех мастей и рангов плакались на нехватку людей. Рабочих нет! Работать некому! С охраной в СССР было то же самое, дефицит. Порой на фалангу, которая состояла из трёхсот заключённых, приходилось всего по четыре охранника. Понятное дело, что побеги были явлением вполне будничным. Люди бежали даже зимой, в пятидесятиградусные морозы. У Чистякова по этому поводу был постоянный стресс. Он панически боялся, что его, как командира, плохо справляющегося со своими обязанностями, допускающего побеги, просто самого сделают заключённым. Он даже был к этому готов, рассуждая, что арест, дескать, это, в общем-то, неплохо. Потом, дескать, после освобождения, можно будет жить по-прежнему. Но тут он жестоко ошибался. Советская власть она бесклассовая, но не без кастовая. Собственно, как человек непролетарского происхождения, Чистяков и без отметки о судимости был в СССР приговорён. Ведь в СССР людей часто сажали, делали рабами не потому, что они в чём-то провинились, но потому, что они родились не в рабочей семье, не в бедной крестьянской семье. Другими словами, в СССР свирепствовал политический геноцид. Если при классическом рабстве рабами становились военнопленные, привезённые из других земель, то в советском рабстве чужеземцев практически не было. Рабами становились свои граждане. Это существенное отличие советского рабства от рабства классического.
Другое существенное отличие в том, что человек, раз оказавшийся рабом, как правило, уже не мог в жизни рассчитывать ни на что хорошее. Мне могут возразить, и даже привести примеры известных людей, которые прошли советские концлагеря и всё же впоследствии достигли высокого социального статуса. Но это исключение, а в основе своей таких людей советская власть не отпускает из своих цепких лап никогда, не позволяя им занять хоть мало-мальски высокое и, тем более, обеспеченное материальное положение. Самый наглядный пример тому огромное количество литературных рабов в свободолюбивом СССР. Люди, которые не могли вступить в союз писателей, которые не могли нигде опубликовать своих произведений, творили на чужого дядю за небольшое вознаграждение. Хотя, в классическом рабстве, человек получивший свободу, мог вполне успешно делать карьеру, не опасаясь террора со стороны полицейских структур и вообще со стороны государства. Кстати, в наших концлагерях, где существовали так называемые «шарашки», творческие коллективы, всё изобретённое рабами нагло присваивалось советскими чиновниками. Такого не было нигде в классическом рабовладении. Владелец раба не воровал интеллектуальную собственность своих рабов.
А теперь давайте дальше разбираться, чем же помимо своего масштаба отличалось советское рабство от классического. Вот Иван Чистяков пишет о наличие на строительстве БАМА большого количества женщин и детей. То, что в советской рабовладельческой системе на каторжных работах использовался широко женский труд, человеку, родившемуся в СССР понять легко. Ведь женщины и на воле у нас использовались на тяжёлом физическом труде. Чего же тут рассуждать о подневольном труде. Разумеется, в советском концлагере женщин тоже использовали на каторжной работе. Разве может советский концлагерь создавать более лёгкие условия труда для зечек по сравнению с вольняшками? Конечно, нет.
Так что ничего удивительного в записях Чистякова о женщинах, которые заняты рытьём котлованов при сорокаградусном морозе, нет. Так же и шпалы женщины таскают на своём горбу, также и рельсы тягают при прокладке трассы. В общем, делают ту же работу, что и мужики.
Да, я ещё про детей не сказал. Но тут просто необходимо вспомнить советский закон 1934 года, вводивший полную меру юридической ответственности для советских граждан, начиная с двенадцати лет. Это означало возможность на вполне законных основаниях советским полицейским структурам детей, которые достигли уже двенадцатилетнего возраста, с полным законным основанием и пытать, и убивать. В общем, совершать относительно таких недорослей всё, что делалось и с вполне взрослыми людьми. Так что для советских палачей эти детишки вовсе и не были уже недорослями. Конечно, ведь по закону, советскому закону, такие детишки вполне доросли и до пыточных и до пули в затылок. Кстати, такая особенность рабства более нигде не имела быть в мире. Вообще, не советское рабство не использовало ни женщин, ни детей на непосильно тяжёлых работах. Хотя бы потому, что это не рентабельно. Точно так же, как, например, нерентабельно впрягать в плуг козу. Потом надо учитывать, что рабовладелец относился к рабам как к своей собственности, причём собственности отнюдь не дешёвой. Советским изуверам было абсолютно наплевать и на рентабельность и на прочие экономические заморочки. Есть зэка, ну и гоняй его как сидорову козу. Хотя никакой Сидор никогда не относился к своей скотине так, как советская власть к своим рабам. Именно поэтому в советских концлагерях рабов часто доводили до полного нетрудоспособного состояния. Это так называемые «доходяги». Явление, характерное лишь для советской власти. Правда, ещё были доходяги в фашистских концлагерях: евреи, советские военнопленные. Это было. Но мы были первыми. Ведь наши-то концлагеря возникли задолго до немецких концлагерей. Кстати, Чистяков описывает условия жизни в советских бараках. Люди спали на нарах из не оструганных досок, в стенах были щели с палец толщиной, крыша текла безбожно. У людей волосы примерзали к нарам. Кстати, в немецких концлагерях бараков такого низкого качества никогда не было. Да и лагеря у немцев строили профессиональные строители, соответствующие фирмы, а не заключённые. Так что никаких щелей в палец толщиной в бараках у немцев не наблюдалось. Кстати, в своём дневнике Чистяков свидетельствует о наличии бараков, где вообще не имелось крыши. Потолочное перекрытие было, но крыши не было. Поэтому и снег и, тем более дождь свободно проникали внутрь барака.
Кстати, Чистяков свидетельствует о методах наказания заключённых, приводя интересные факты. Например, рабов заставляя находиться на морозе в сорок градусов и выше. Правда, у заключённого был выбор между тремя вариантами такого моциона: четыре часа простоять на морозце, два часа просидеть на снежочке или всего час пролежать на плацу. Такое вот гуманное наказание без всякого избиения.
Кстати, если уж мы заговорили о составе советских рабов, то нелишне сказать о том, кто же находился в советских концлагерях. Во времена рабства, в не советском негуманном строе, будь то капиталистический или рабовладельческий людей к каторжным работам приговаривали за очень тяжкие преступления. В советском гуманном строе для того, чтобы оказаться на каторге, вовсе не требовалось быть убийцей, маньяком душегубом, достаточно было просто нарушить паспортный режим. А в тридцатые годы такие бедолаги в советских концлагерях просто преобладали над всем остальным контингентом. Чтобы понять сей факт, достаточно вспомнить нашего героя Павлика Морозова, которого якобы убили кулаки, как честного пионера. А ведь что было то на самом деле. Папа этого пионера занимал должность в деревне, позволяющую выписывать фиктивные справки, которые позволяли крестьянину убежать из колхоза. Жизненный уровень в деревне в то время был так низок, что люди буквально умирали с голоду. Естественно, народ валом побежал от этого сельского советского рая, называемого колхозом. Так вот эти справки и выдавал папа Павлика своим односельчанам, а так как мужик писать не умел, то все справочки были написаны юным пионером Павликом Морозовым, его детской ручкой. Другими словами, этот пионер сам был преступником. Ему не было никакого резона доносить на родителя. Но я не о Павлике веду речь, а о ситуации в стране, когда масса крестьян бежала из деревни. Вот такие-то люди и являлись в основном заключёнными советской лагерной системы, а, стало быть, и рабами социалистической тирании. По сути дела Чистяков утверждает, что в середине тридцатых годов в лагерях практически не было заключённых по политическим статьям. Но, всё ещё было впереди. А пока и рабочие отряды в лагерях назывались не отрядами, а фалангами. Чтобы понять историю возникновения данного названия, надо просто понимать логику советских иезуитов. Ведь одно из значений этого словечка означает ни больше, ни меньше, как трудовую общину. Это уже потом, с началом войны с немцами власть запретила употреблять данное словечко, так как во многих странах оно означало и название фашистских организаций. Конечно, данное название к рабам употреблялось только в свободолюбивом СССР. Но это не существенная деталь, характеризующая особенность советского рабства.
Существенной деталью советского рабства, его отличительной характеристикой является полный бардак и бесхозяйственность. Об этом хорошо написано у Ивана Солоневича. То же самое свидетельствует и Иван Чистяков в своём дневнике. Например, Чистяков повествует об использовании заключёнными шпал вместо дров при отоплении бараков. Дело в том, что начальство не выделяло людей на заготовку дров. От руководства строительством требовали лишь одно – прокладку рельсов. Но ведь людям то надо как то отапливать свои бараки. Вот зэка и жгли шпалы. Конечно, шпалы гораздо дороже брёвен, но зато никого не отвлекают от прокладки рельсов. Таких примеров вопиющей бесхозяйственности Чистяков приводит во множестве. Да что удивляться. Все, кто родился и вырос в СССР может сам засвидетельствовать масштабный хаос, слабую дисциплину, разгильдяйство, повальную пьянку на рабочих местах, массовое воровство государственного и колхозного имущества. Это просто социализм. Чего тут говорить-то.
А вот другой интересный пример оголтелой бесхозяйственности приводит Чистяков, когда состав с малолетками, которых в лагере называли «огоньками», прибывает в лагерь, то оказывается, что количество детей по документам и по факту сильно рознится. Другими словами, советская власть даже учёт заключённых нормально вести не была в состоянии.
А собственно чему удивляться? Чистяков в своих записях свидетельствует о поголовной безграмотности среди охраны. В лучшем случае люди с трудом могут читать по слогам. Люди не имею понятия об элементарных вещах. Да что там говорить про тридцатые годы. Например, я помню, что к нам в армию во времена развитого социализма прибывали люди, вовсе не владеющие русским языком, хотя все имели аттестат о среднем образовании. Если уж люди, якобы окончившие советскую школу, были абсолютно безграмотны, то, что говорить о тридцатых годах. Кстати, среди охраны СС, среди немцев не было ни одного безграмотного, все имели как минимум законченное школьное образование. И это была не туфта.
Кстати, про туфту. Чистяков свидетельствует о гигантской фальсификации в отчётных документах, которая наблюдалась при строительстве БАМА. А где в СССР не было туфты с отчётностью? Не только на стройках в концлагерях, но и на воле было то же самое. Вспомним, хотя бы, хлопковое дело. А что, Узбекистан чем-то особенным отличался от других республик нерушимого СССР? Нет, конечно.
Да, вот ещё существенная особенность советского рабства. Управление уголовными авторитетами всех производственных структур концлагерей. Чистяков по этому поводу недоумевает: «Куда же деваются люди с образованием, которые могли бы быть начальниками фаланги»? Затем Чистяков свидетельствует о случае группового убийства заключёнными одного бедолаги. Причём всё происходило на глазах охраны. А что они могли поделать, когда зэков триста человек, а охраны четыре человека. Чистяков по этому поводу философски замечает: «Ну и пусть убивают друг друга». Хотя Чистякову и обидно, что стрелков за неправомерное использование оружия могут наказать, в то время как заключённым за убийство своего собрата не бывает никакого наказания. От рабов требуют лишь выполнения плана. А кто там кого убивает в бараке или даже возле барака на глазах охраны, государству просто наплевать. При классическом рабстве рабы так не бесчинствовали, хозяин держал в узде свой товар.
Кстати, Чистяков свидетельствует о большом количестве самоубийств среди охраны. Он и сам постоянно думает о суициде. Ничего подобного при классическом рабстве не наблюдалось.
Нелишне упомянуть в данном случае и об отвратительных бытовых условиях самих охранников, которые сами зачастую не мылись в бане месяцами. Причём баня зачастую была похожа скорее на пыточную. Стены, потолок, покрывались льдом. Вода была чуть тёплая, её было мало. Чистяков жалуется, что в магазинах ничего невозможно было купить, нет даже сахара. Мясо тухлое, макароны затхлые. Невольно вспомнился броненосец «Потёмкин», где матросы подняли бунт как раз из-за тухлого мяса. Но на БАМе никто никакого бунте не подымает. Наверное потому, что и то, что плохого качества приходится не покупать, а доставать. Впрочем, людям, родившимся в СССР и выросшим во времена развитого социализма, дефицит вовсе не является необычным явлением. Это обычное явление советской действительности. А что говорить про тридцатые годы.
Кстати, Чистяков оставил интересные свидетельства о медицинском обслуживании лагерей. Вернее будет сказать о полном его отсутствии. Не только у заключённых, но и у охраны не было никакой медицинской помощи в случае заболевания. Хоть подыхай. Собственно так и было. Это только у Солженицына в лагерях лечили даже онкологических больных. Хрен, а не лечение. Вот это факт. Чистяков так и пишет: «На случай болезни ни врача, ни медикаментов». Впрочем, впоследствии врач появился, но его по документам оформили как бухгалтера. Это уже чисто советский идиотизм. Такая дурь при классическом рабстве отсутствовала.
И совершенно очевидно, что при классическом рабстве с заключёнными никто никогда не проводил никаких политзанятий. Такой идиотизм характерен только для советского рабства. Чистяков же по этому поводу сетует на отсутствие руководителей, способных проводить такие мероприятия.
Вообще в лагере проводятся и социалистические соревнования и стахановское движение внедряется. Разумеется, при этом в документах ужасная туфта, подгон нужного, хотя всё это совершенно не соответствует действительности.
Как свидетельствует Чистяков: «Вокруг такой шалман, что и представить нельзя». В общем, «безалаберщины больше, чем работы». Но, думаю, тем, кто родился и вырос в СССР этот шалман и безалаберщину представить очень даже не трудно.
Кстати, Чистяков свидетельствует о задержке с зарплатой у стрелков в несколько месяцев. А ведь зарплаты и так хватает лишь на питание, как свидетельствует Чистяков. Такая зарплата является характерной чертой социализма. Планирование госпланом. А до нашей сраной перестройки ещё ой как далеко. Но, впрочем, я то не о перестройке, а об особенностях советского рабства говорил.