http://ольгабеловаписатель.рф
(ПРОИЗВЕДЕНИЕ ОТРЕДАКТИРОВАНО)
По комнате, разбрызгивая во все стороны звенящий размеренный звук, то падая вниз, то вновь набирая высоту, кружила муха. Уйдя на очередной круг, муха со всего маху снова бросилась на амбразуру стекла и, очумев, сползла вниз. Надежда разбилась. Вдребезги. Снизив обороты, муха присела на болтающийся под самым потолком тряпичный абажур и затихла. Размазанные струйки дыма, поднимаясь к желтому прокуренному потолку, неспешно ползли к чуть приоткрытой форточке: дорога жизни проходила в каких-нибудь трехстах взмахах крыла, но муха её не видела.
За квадратным столом, задвинутым в самый угол кухни, прилепившись друг к другу, сидели двое: курили, щелкали семечки, по-хозяйски сплевывали шкурки на пол. Шкурки кое-где прикрывали срам аляповатой скатерти, цеплялись за подол халатов, кучками, на манер Пизанской башни, ютились на мысочках домашних тапочек. Внутри одного из халатов сидела Валька, халат был явно не с её плеча: из легкомысленных крылышек рукавов торчали мясистые локти, розовые пуговицы с трудом сдерживали натиск рвущегося наружу тела, подол едва прикрывал круглые колени. Валька заскочила к подруге на огонек и уже успела на себя что-то вылить.
Валька, конечно, была не красавица с веслом, но и её трудно было подогнать под стандарты, шаблоны и условности – есть у нас еще женщины не трафаретные! На такую глянешь – и сердце радуется: видная, гладкая, красивая! Настоящая женщина!
Профессия у Вальки тоже была настоящая: она не цокала целыми днями с этажа на этаж, не клацала с утра до вечера двумя пальчиками по клавиатуре, не лязгала языком. Валька была водителем, но не какого-нибудь хлипенького «пыжика» или «енотика», Валентина была водителем самого настоящего железного трамвая.
Профессия, что бы там ни говорили, оставляет на каждом из нас отпечаток, двадцать с лишним лет управления трамваем не прошли бесследно и для Валентины, сделали её несколько прямолинейной, возможно, не слишком маневренной и даже твердолобой. Но всё имеет и обратную сторону: если уж появлялась у Валентины цель, то неслась она к ней, как по рельсам, и ничто не могло её остановить... Споров Валентина не любила, компромиссов не терпела, на уступки если и шла, то с большой неохотой, имела на все свое собственное мнение, основываясь на собственном жизненном опыте, и вообще любила во всем порядок.
Сидящая рядом Лида была полная её противоположность, во всем, начиная с внешности. В Лиде, куда ни плюнь, во всем был недовесок. Валя её давно называла своей половинкой, но не из-за всяких там сантиментов, а прямо указывая на её неказистость и худосочность. И действительно, все в Лиде было жиденькое, щупленькое, хлипенькое. Характер у Лиды был тоже не крепкий, зато терпеливый. И замужем она была как бы наполовину. Супруг Лиды Семен большую часть времени был выпимши. О Семене плохого ничего говорить не будем – истоки пьянства до конца не изучены, механизмы действия не совсем ясны, жаль только вот чего: смотришь иной раз на человека – дрянь! Червоточина на червоточине, а не пьет – и выходит вроде как приличненький! А другой… эх… а другой пропадает… Золото! А пропадает…
Муха, передохнув, оторвалась от абажура, зажужжала, приземлилась сначала на подоле одной подруги, потом на плече другой и вновь полетела навстречу окну. Неистребима в тварях земных надежда! И слава Богу! Валька хлопнула по стеклу сложенной газетой: муха увернулась, Валька промахнулась!
– И вазу пропил, паразит проклятый! – Валька проводила воинственным взглядом муху.
– Валь, а может, я сама куда дела? – попыталась оправдать мужа Лида.
– Сама?! – скрипнула табуреткой Валька. – Ты что буробишь-то? Сама! – недовольно поглядела она на подругу. – Дождешься, он и обои со стен сдерет! Всё вынесет!
За стенкой посапывал хмельной Семен, не подозревая о том, что намечается категорическая смена курса его жизни.
– Будем спасать! – отрезала Валентина. – Другого выхода нет!
– Валь, да как спасать-то? – захлопала глазами Лида. – Чего только не делали... И из дому не пускали, чтобы даже и запаху не было, и давали нахлебаться, так уж, чтоб до упору, и к бабке водили, помнишь? Полгода ж тогда не пил. – На губах Лиды запорхала улыбка, было и в её жизни прекрасное. – А может, в санаторий? – встрепенулась Лида.
Валя нахмурилась, не любила она все эти нововведения, не видела в них проку… Вот еще! Алканавтов, как героев соцтруда, в санатории вывозить! Не видела она будущего и за всякими тайными обществами, в которых друг дружке о пьянке исповедуются. Валентина была сторонницей радикальных, но действенных методов.
– Мышь дохлую настаивала? – строго спросила она.
– Настаивала… – отчиталась Лида.
– А ваниш? Добавляла?
Лида часто заморгала.
– Так и знала! – не выдержала Валентина. – Мне он трезвый нужен, что ли?
Лида, как школьница, опустила глаза.
– Это ж стопроцентное средство, – начала объяснять бестолковой подруге Валя. – Да у нас полдепо…
– Валь, ну, человек все ж таки, – замялась Лида. – Что ж мы его, как таракана, травим? Ты б еще дихлофос посоветовала…
– Человек?! – Валентина царственно повела плечом в сторону стены. – Сама же мне в ножки кланяться будешь! Для тебя ж стараюсь, чтоб хоть на старости лет пожила…
Лида молча сопела, уставившись на подругу, выкатив свои большие влажные глаза, похоже, единственное, что ей было выдано даже сверх нормы. Глаза стали мокреть…
– Да не тарасься! – Валька сплюнула на пол семечку.
Лида сдержалась и с надеждой взглянула на подругу. Валя, конечно, громкая, но добрая и… справедливая, Валя обязательно что-нибудь придумает.
– Будем кодировать, – безапелляционно объявила Валентина.
– Как кодировать? – чуть не вскрикнула Лида. – Валь, он же не дастся, мы ж его уже уговаривали!
– Плохо уговаривали, – прервала её Валентина. – Надо подловить момент, когда ему совсем тошно станет, он уже сколько в запое?
Лида зашевелила губами, подсчитывая дни:
– Неделя, – сообщила она подруге.
– Значит, сейчас как раз нужный момент. Скоро выйдет. А я тем временем препарат достану, – на ходу соображала Валя. – У моей сменщицы дочка медик, как раз по этой части, у нее возьму. Сами и уколем.
– Как сами? – ужаснулась Лида. – Мы ж не врачи!
– Я что, даром год сиделкой ишачила? Руку знаешь как набила, – развеяла Лидины сомнения Валька. – В задницу с десяти метров попаду! Будьте любезны!
Валя в очередной раз открылась перед Лидой в неизвестном доселе амплуа. Лида не удивилась и доверилась подруге еще больше, хотя куда больше? Семен был самое ценное, что у Лиды в этой жизни осталось.
Подруги замолкли, молчали каждая о своем: Лида, как всегда, волновалась, нервничала, Валентина прикидывала, где раздобыть только что обещанный препарат.
Два дня спустя Лида прошуршала к телефону. Через пятнадцать минут в дверь позвонили. Вошла приятных размеров женщина в белом халате, с ярко-рыжими волосами, выглядывающими из-под белоснежной медицинской шапочки, с аккуратными очочками на носу и напомаженными губами, в руках у нее был ящик с медпрепаратами, точь-в-точь такой же, какие возят бригады скорой помощи. Женщина, отодвинув все еще чуточку сомневающуюся Лиду, прошла в комнату. На диване, завернувшись в плед, возлежал страдающий Семен.
Мужчина поднял на доктора болезненный, трезвеющий взгляд.
– Брысь! – отмахнул он рукой выросший образ.
Подействовало только на Лидку, та моментально дрыснула в коридор и теперь наблюдала за происходящим, выглядывая из-за двери.
Невозмутимая докторша подошла к журнальному столику, поставила на него свой ящик, открыла крышку. Ящик был утыкан всевозможными препаратами, шприцами, ампулами. Семен, вытянув шею, попытался заглянуть внутрь.
– Таблетку какую дадите? – включился он в процесс.
– Укол, внутримышечно, – ответила врач.
– Внутримышечно? – Семен неожиданно скинул плед, представив на обозрение мускулистую рельефную грудь. – А ну-ка! – поиграл грудью, другой, перешел на пресс, что-что, а мускулатуру он еще не пропил.
Докторша не без интереса посмотрела на хорошо развитую грудь, хорошие плечи. Аполлон Бельведерский, ни дать ни взять. Семен, не обращая внимания на торчащую из-за двери Лидку, игриво подмигнул врачу.
– Переворачиваемся, – проигнорировав заигрывание, скомандовала доктор.
Семен тут же сдулся, обиделся, перевернулся на бок и приспустил штаны. Лиде даже стало обидно за сопящего в подушку Семена, в таком ракурсе он смотрелся не так выигрышно.
Врач, вскрыв ампулу, аккуратно набрала препарат в шприц, мазанула ваткой по тощей ягодице и… всадила иголку!
– О-ой! – вскрикнул Семен, но было уже поздно, доктор, надавив пятерней между лопаток, быстро ввела все содержимое шприца.
Лида ойкнула на секунду позже. Но было опять же поздно, препарат уже несся по венам и сосудам и через некоторое время должен был добраться до каждой клеточки страдающего организма Семена. Лида сложила две ладошки и поднесла их ко рту…
Семен тем временем потер уколотое место, перевернулся, справился со смущением и теперь говорил с доктором, как специалист со специалистом.
– И что, тянуть не будет?– с иронией спросил Семен.
– Совершенно!– ответила врач.
– Да ну? – не поверил Семен.
– Последняя разработка бразильских медиков. В основе специальный фермент, выделяемый красноухой лягушкой во время брачного периода. Полностью блокирует тягу к спиртному. Препарат запатентован, аналогов нет, – отчеканила доктор, сразу было видно, что подобный вопрос задавался ей часто.
– А что если все-таки не полностью заблокирует и я это… того?.. – игриво поинтересовался Семен.
– Моментальная парализация… всего нижнего отдела, – невозмутимо объявила доктор.
Семен замер, по спине пробежал холодок.
– Всего?.. – только и смог выговорить он.
– Всего… – Мужчину пришпилил презрительный взгляд.
Семен обомлел. Лида притихла за дверью, округлив от ужаса глаза.
– Я бы не советовала шутить с этим делом! – Не обращая внимания на онемевшего Семена, доктор взяла использованную ампулу, убрала её обратно в свой сундук и направилась в прихожую.
– Простите, доктор… – Семен вскочил с кровати, подпрыгнув, подтянул на лету штаны. – И что же? Такие случаи уже бывали?.. С нижним отделом…
– Хм-м! – хмыкнула в ответ докторша.
Семен остолбенел, сообразив, сколько ужаса скрывается в этом докторском «хм-м!».
Дверь за доктором захлопнулась. Притихшая Лида дотащилась до дивана и обессиленно на него рухнула. Семен, как воробышек, приземлился рядом!
Валька остановилась за захлопнувшейся за спиной дверью, стянула с себя рыжий парик, натянула плащик и, не дожидаясь лифта, потопала вниз. Домой Валентина вернулась поздно, выпотрошила позаимствованный под самое честное слово сундучок, сложила всё его содержимое обратно в тумбочку, к вечеру сундучок нужно было вернуть кровь из носа. Использованная ампула и шприц полетели в ведро, Валька от нечего делать еще раз перечитала аннотацию к витамину В6 и не нашла в ней ничего, из-за чего бы стоило так охать!