ОТКРЫТИЕ ОХОТЫ
Два года подряд Сашка практически не ездил на охоту. Без его участия проходил сезон за сезоном. После смерти друга Николая все как-то не получалось. То не отпускали с работы, то мешали какие-то иные проблемы. Звали его с собой коллеги и приятели, но все было не то. Охотничья компания – это единый организм. Все должны понимать друг друга с полуслова, прислушиваться и реагировать на каждый взмах руки, выстрел или лай охотничьей собаки. Когда же собираются в случайные люди или дилетанты, считающие себя маститыми охотниками, как правило, подобное мероприятие заканчивается лишь грандиозной попойкой и стрельбой по пустым бутылкам или консервным банкам. Кроме больной головы и чувства душевной неудовлетворенности Сашка ничего другого от этого не испытывал. Ему всегда вспоминалась поездки на охоту со своим отцом. Это было действительно всегда незабываемым действом, полным традиций, азарта и впечатлений…
Приглашение поехать на открытие зимней охоты, поступившее от Сашкиного старинного друга детства Володи Лучица, застало его несколько врасплох.
– Я, Володь, не против, вот только с работой мне как-то нужно все уладить… – немного растерянно произнес он. Сашке в эту минуту нестерпимо захотелось на охоту и он, уже ни о чем другом не думая, решился: – Вообще-то поеду! В кои-то веки хотя бы пообщаемся по-человечески!
– Вот это разговор! Слышу голос мужа! – засмеялся Володя. – В субботу в шесть нуль-нуль будь готов как штык! Предварительно в пятницу еще созвонимся…
Вечером, накануне охоты Сашка вытащил из сейфа ружье – подарок отца. Ружье ТОЗ-34 было штучным, таких и выпустили в свое время всего да ничего: темный ореховый со «щечкой» приклад, серебряный оклад с гравировкой… Протерев металлические части от смазки, он аккуратно положил его в чехол. Сашка отобрал из большой коробки десятка полтора патронов с различными зарядами и снарядил ими патронташ в своем ягдташе. Там же поместились бинокль, нож, калибровка, моток крепкой бечевы и прочие, необходимые на его взгляд предметы. Например, спички, карандаш, блокнотик…
Еще было темно, когда приехал Володя:
– Ну, что Сашуня, готов к труду и обороне? – весело начал балагурить он, нажимая на акселератор.
– Готов! Как же иначе?
– Вытяну тебя на лоно природы, хоть развеешься немного, в лесу побываешь, а то кроме кабинета и асфальта ничего и не видишь!
– Не говори…
Охотиться поехали на родину Володиного отца. В детстве Сашка приезжал туда неоднократно. Последний раз был лет шесть назад – ходили с Володей за грибами. Леса в этих местах были смешанные: дуб, сосна, осина, береза и так любимый кабанами ельник. Попадались даже старые развесистые груши-дички. Непроходимые заросли мелколесья и кустарника, выросшие на осушенных болотах, позволяли безбоязненно соседствовать вместе различному зверью. Водились лоси, рыли себе лежбища дикие кабаны. Довольно много в последние годы развелось косуль и огненно рыжих лисиц…
На рассвете друзья подъехали к охотничьему домику, расположенному среди леса. Там уже были люди. Несколько человек сидело на скамейке под навесом. Завидев подъезжающую машину, они встали и пошли навстречу.
Виктора Панина и его однофамильца Ивана, Сашка знал раньше: как-то вместе охотились на утку. Обоим за тридцать, высокие коренастые, симпатичные мужчины. Разве только что один блондин, а второй брюнет.
– Сколько лет, сколько зим! – сердечно приветствовали друг друга старые знакомые.
Где-то неподалеку затарахтел трактор.
– А вось и Степаныч к нам едет! – здороваясь, сказал невысокий кругленький мужичок пенсионных лет. – Ой! А я-то и не представился человеку! Мисин Николай, – сказал он, протягивая руку во второй раз.
Освещая разбитую колею лесной дороги, подъехал трактор с пристроенной сзади металлической будкой. Дверь этого незатейливого салона распахнулась, и из нее выскочили на свет божий две молодые русские гончие, затем по очереди вышли двое мужчин. К компании присоединился и тракторист Степанович – председатель местного охотколлектива.
– Кажется, все в сборе! – донеслось с порога домика.
Все обернулись и увидели егеря Михалыча. Николай Лобанович егерьствовал в этих краях лет семь, он и родом сам был отсюда. За свои неполные шестьдесят прошел угодья охотдачи вдоль и поперек. Знал не только все звериные переходы, а и места, где ходят и промышляют двуногие с ружьями. Невысокий седовласый егерь, несмотря на возраст, много ходил пешком и мог дать в этом фору любому молодому. Редкий браконьер ускользал от него даже на автомобиле.
Охотники, весело переговариваясь между собой, потянулись в домик. Каждый вытащил из рюкзачных недр ссобойку. Так, на столе появились разных сортов колбасы, сало, соленые огурцы и грибы, пахнущая укропом квашеная капуста и прочая снедь. На кухонной плите, шкварча и прыская жиром, разогревалась домашняя свиная кровяная, заправленная шкварками и гречкой колбаса.
– Ну, наливайте! – предложил Степанович. – Святое дело перед охотой «глаз подточить».
Грамм по сто водки действительно выпить было просто необходимо. Во-первых, чтобы не мерзнуть, а самое главное – в человеке притупляется сентиментальность. Тогда при встрече со зверем он будет вести себя более хладнокровно и взвешенно…
Перекусив, охотники обсудили план загона. Сашку поставили на номер на краю леса. По правую руку, в метрах ста двадцати от него расположился Володя. По левую, примерно на таком же расстоянии, засел в невысоких кустах Серега – молодой полноватый мужчина с огненно рыжей шевелюрой, торчащей из-под рыжей кепки и многочисленными конопушками на крупном розовощеком лице.
Охотники встали на линию перед огромным полем с озимыми посевами. В метрах трехсот, на другом его краю темнел Кругленский лес. Поднимающееся из-за верхушек деревьев солнце начинало слепить Сашке глаза. Он хотел посмотреть на часы, однако на руке их почему-то не оказалось.
– Оставил на столе, – подумал он, укорив себя в очередной раз за дурную привычку. Ведь садясь за стол, он всегда клал часы перед собой, для того, чтобы постоянно ориентироваться во времени. На рабочем месте это было логично, но за обеденным столом не укладывалось ни в какие рамки.
Из Кругленского леса, куда пошли загонщики, стал доносится лай собак. Сашка застыл у высокой развесистой березы и внимательно стал рассматривать окрестности в бинокль. Его терпение было вознаграждено. Переправившись через канаву, прорытую мелиораторами вдоль леса и подтопленную бобровыми запрудами, на дальнем краю поля показалась лиса. Зверь остановился практически напротив Сашки. Осмотревшись, рыжая пошла прямо на него.
Сашка, не спуская глаз с лисы, переломил ружье и перезарядил патроны. На компанию охотников было выписано две лицензии – соответственно на кабана и косулю. Естественно, что ружья у охотников были заряжены пулей и картечью. Когда рыжая бестия была в метрах семидесяти, Сашка стал тихонечко выпрямлять стволы, однако механизм ружья предательски щелкнул. Негромкого звука было достаточно, чтобы зверь вздрогнул и замер истуканом. Лиссица, вновь осмотревшись, побежала в сторону Сереги. Сашка прицелился… Дав упреждение, он выстрелил. Лиса перекувыркнулась через голову и вскочила на лапы. Второй выстрел уложил ее на зеленом озимом ковре.
Выходить за трофеем Сашка не мог, можно было вспугнуть более крупную дичь. Он взглянул направо и увидел бегущую по полю лосиху. Огромное животное неспеша, пробежало от Сашки всего в метрах пятидесяти, направляясь прямо на Серегу.
– Рыжий! Стреляй! – крикнул Лучиц.
– Сам!.. – только и донеслось с левой стороны.
Сашка вскинул к глазам бинокль и зашелся от смеха. Серега, устав стоять, составил один на другой выброшенные кем-то чугунные горшки и уселся на них словно на троне. Он никак не ожидал, что лоша через кусты пойдет прямо на него. С перепугу горе-охотник кулем полетел на землю со своего насеста. Лосиха, тоже вероятно испугавшись, шуганула в сторону и скрылась в густом ельнике.
Увлекшись, Сашка не заметил, как две собаки Степановича порыскав по лесу, только сейчас вышли на след лисы.
– Саша, беги за лисой! – закричал Володя.
Прислонив ружье к березе, Сашка побежал за своим трофеем, который потом практически выхватил из-под самого носа гончих…
Прошло минут двадцать, как вслед за собаками из леса вышли загонщики. Все поздравляли Сашку с «полем». Посовещавшись накоротке, было решено обложить следующий небольшой кусок леса.
– По-моему охотовед едет… – неуверенно произнес Мисин. – Только он может ехать по такой грязюке на своих задрипанных «Жигулях».
– Он! – подтвердил Михалыч.
Когда охотники вышли на дорогу, из-за поворота вырулила заляпанная грязью машина. Охотовед был не один. Его сопровождал очень странный молчаливый парень. Со стороны казалось, что он вообще в чистом поле сам по себе. В отличие от охотоведа Беликова, он ни с кем не поздоровавшись и, что-то жуя, стоял как-то особняком.
– Ну, что господа браконьеры? Давайте проверим ваши документы! – расстегивая подсумок, хамовато произнес Беликов.
– А не пошел бы ты куда подальше! Может, еще и у меня документы проверишь? – отрезал ему егерь.
– Я же пошутил, – виновато стал оправдываться охотовед.
– Нам твои шутки знаешь, где нужны?.. – стал наступать на коллегу Михалыч. – Мы на кабана официально охотимся и люди здесь серьезные собрались. Им проблемы, типа тебя, сто лет не нужны, поэтому документы у них всегда в полном порядке!
– И у этого рыжего?
– У рыжего тоже, хотя он с нами не охотиться. Его удел – лиса и зайчишка.
– Может, и мне с вами на кабанчика поохотится? – вопросил сам к себе Беликов.
– Как хочешь, – не стал отказывать ему егерь…
Охотники сделали переход и встали цепью вдоль опушки Сырыничского леса. Сзади них протекал глубокий канал, на котором тоже активно поработали бобры, сооружая одну за одной плотины. По этим сооружениям было очень удобно переправляться на другой берег.
Беликов, оттеснив со своим приятелем охотников, встал на переезде через канал. Уже гораздо позже Сашка узнал, что в этом месте находится звериный переход…
Осенний лес был спокоен. Легкий ветерок чуть покачивал кроны деревьев под голубым бескрайним небом. С ветки на ветку, посвистывая, перелетали стайки разноколиберных по размеру и раскрасу птичек. На высоком раскидистом дубе застучал своим «долотом» дятел. Сашка с интересом рассматривал в бинокль красную шапочку на голове этой птицы. Вдруг где-то там, в глубине леса залаяла гончая.
– Это наш Бой, – узнал знакомый лай Сашка. Без шестилетнего охотничьего пса Виктора Панина не обходилась ни одна охота. Бой, крупный, рыжий с черной спиной гончак знал свою работу. Сколько из-под него было застрелено охотниками дичи! Досталось порядком и самому псу от кабаньих клыков да лисьих зубов. Не раз он с разорванным животом, из которого лезли наружу кишки, отчаянно бросался на кабана. Попал ему однажды в левую заднюю ногу дробовой заряд… Если Бой подал голос, значит, скоро выгонит дичь. Он ведь на разного зверя даже лаял по-своему.
Сашка снял с плеча ружье и затаился, внимательно слушая лес и всматриваясь в просветы между деревьями. Кабан, направляясь на переход через канал, прошел от него недалеко. Самого животного видно не было, слышны были только тяжелое сопение и треск сухих сучьев. Вскоре, один за другим, почти одновременно раздались четыре выстрела. Затем еще два. Сашка обернулся – по полю не спеша семенил огромный секач. Вслед за ним побежал Беликов, без конца пуляя зверю в след.
– Оба-на! – засмеялся Сашка. – Промазал товарищ, стреляя почти в упор! Можно подумать, что за километр теперь попадет! Зачем стрелять в белый свет, что в копеечку?
Минут через пятнадцать почти все охотники из компании собрались на переходе. Оказалось, что кабан сперва вышел на приятеля охотоведа.
– Чем ты стрелял? – спросил у него Михалыч.
– «Нулевкой»… – послышался невнятный ответ.
– «Нулевкой»?.. – почти в один голос со всеми возмутился егерь. – У тебя, парень, с головой все в порядке?
– А у меня это была самая крупная дробь…
– Беликов, ты кого привел? – обратился Лобанович уже к охотоведу. – Что сам промазал с пятнадцати метров, мы тебе прощаем, но зачем ставить на переходе дурня с дробью в стволах? Вот этого я совсем не понимаю! А если бы после выстрела кабан пошел на парня? Хана была бы хлопцу!
– Так я не знал, что у него нет пули…
– Гляньте на этого уважаемого охотника! Он, видите ли, не знал! А проверить или спросить у напарника нельзя было? На самое лучшее место поставили… Ай, что с тобой говорить! – Михалыч махнул рукой и направился в сторону соседнего леса.
Следом за егерем потянулись и охотники, за исключением, конечно, Беликова и его приятеля. Когда подходили к опушке, из леса выбежал небольшой лосенок. Вероятно, он искал свою лосиху-маму. Шевеля своими большими ушами, лосенок испуганно смотрел на людей.
– Пошел отсюда! – крикнул ему, махая рукой, егерь. – Беги, дурень! Попадешь злыдням под руку, не пожалеют!
Лосенок, словно поняв человеческую речь, развернулся и побежал обратно на своих неуклюжих длинных ногах…
– Сделаем еще один загон около «БАМа» и на сегодня, наверное, будет достаточно, – сказал Витя Панин, когда они подошли к шлюзу полноводного канала. – Мы с Лобановичем и рыжим пойдем в загон, а остальные –вытягивайтесь вдоль линии. Первый становится у бобровой плотины…
– Я тоже пойду в загон! – вызвался Мисин.
Ему никто не возразил…
У бобровой запруды остался Сашка. Вода в канале была прозрачной и быстроходной. Издавая негромкое журчание, она переливалась через край рукотворного звериного сооружения. Таких плотин на местных каналах было множество. Бобры таким способом регулировали уровень воды у своих хаток. Этот канал почему-то назывался «БАМом». Наверно за свою длину. Володя рассказывал Сашке, как прошлом году он застрелил здесь из ружья две килограммовые щуки.
Сашкины размышления прервал одинокий выстрел. Усилившийся было собачий лай, быстро утих. Услышав легкий шорох, Сашка оглянулся и увидел идущего к нему по тропинке Степановича. Опережая его, к Сашке подбежали две светло рыжие молодые гончие.
– Ты стрелял? – спросил Степанович еще издалека.
– Нет. Это Ваня Панин. Судя по выстрелу, по лисе или козе метил.
Степанович немного отошел и остановился у развесистого куста. Кто-то снова где-то поблизости выстрелил. Собаки, вместо того, чтобы бежать на выстрел, поджав уши, опрометью бросились в кусты и залегли!
– Вот это номер! Воистину «Радзивиловские псы»! – подумал Сашка и улыбнулся. Он посмотрел в бинокль на тропу, вьющуюся ленточкой вдоль канала. Стоящий вдалеке Иван, заметил его и помахал рукой.
– Идемте, нас кличут! – крикнул Сашка Степановичу и, закинув на плечо ружье, зашагал на зов…
– Первый раз стрелял по лисе, – рассказывал Иван охотникам. – Смазал. Поздно ее заметил. Второй раз уже и не стрелял. Прошло немного времени, смотрю, снова что-то рыжее через кусты продирается. Думал, собака или лиса обратно сдуру вернулась. На тропе только и разглядел, что это косуля. Вернее, козел рогатый! – поправился Панин. – Тут он уже от меня не ушел! Полукартечью сразил наповал.
– Хороший трофей! – говорили охотники, осматривая козлиные рога. – С «полем» тебя Иван! – поздравляли и пожимали они руку удачливому коллеге.
– Я тоже без трофея не остался! – засмеялся Виктор, показывая на всеобщее обозрение жирного крякового селезня.
– И тебя Витя с «полем»! – добродушно смеясь, загалдели охотники.
– Из кустов в загоне выгнал? – пошутил Лучиц.
Витя улыбнулся ему в ответ.
– Когда на «БАМ» вышел, стайка уток на воду села. Как не старался тихо подкрасться, все равно заметили. Главное поднялись не на меня! Я через кусты саданул по ним разок «единицей»…
– «Ворошиловский стрелок», в самый глаз попал! – заключил Володя.
Разделав тушу козла, компания охотников подалась к домику. Пребывая в хорошем расположении духа, никто сразу не обратил внимания, что у ограды стоят чужие иномарки. Из раскрытых настежь дверей вышли на улицу какие-то люди. Поздоровавшись с Лобановичем и Мисиным, они быстро расселись по машинам и уехали.
– Скоты! – вдруг донесся из домика голос Мисина. – Гляньте, что эти сволочи здесь понаделали! – возмущался он, показывая товарищам следы пребывания незваных гостей.
«Гости» действительно успели хорошо «похозяйничать». Открыв длинной проволокой внутренний замок, семь человек вместо охоты оттянулись «чем бог послал».
– Ладно, закуску поели и водку выпили – на здоровье! Ну, только ослом нужно быть, что бы древесным углем печку топить! Весь мешок сожгли! Дров ведь на улице полно! На чем теперь прикажете шашлыки жарить? Целый час придется ждать, пока поленья в мангале прогорят! – ругался Мисин. – Проверьте, мужики, рюкзаки, все ли у вас на месте.
Сашка взглянул на стол. На месте, где он утром завтракал, часов не было. Не нашел он их среди пустых тарелок и разбросанных по всей крышке стола костей да огрызков еды. Подвыпившие «гости» куражась, прилично везде насвинячили.
– У меня часы, кажется, пропали, – сказал коллегам по охоте Сашка.
– А у меня литровую банку соленых груздей потянули! – заметил у себя пропажу рыжий Серега. – Целую ночь вымачивал. Каждый час вставал воду менял. Для кого спрашивается? Для этих нахальных рыл?
– Грибы ерунда! Вот часы у человека пропали – это да! – посетовал егерь. – Первый раз он среди нас и такой позор! Из-за каких-то болванов опозорились!
– Ничего, Саша, найдем мы твои часы! – уверенно заявил Мисин. – Двоих я хорошо знаю – два брата Додиковы. За свое хамство получат по полной программе! Сегодня, когда мы шли к домику, смотрю – нас компания большая группами идет… Тут эти охламоны откуда-то появились. Я даже в домик сразу не пошел! Все хватит! Срочно меняем замок. Дожили – в доме ничего не оставить!..
– Да Бог с ними, с этими часами! – отмахнулся Сашка. – Куплю себе другие. Жаль только, что это был подарок. Забудем! Давайте лучше шурпу варить.
– Только шурпу с рыбкой варить будем! – засуетился Мисин. – У меня для этого случая три килограммовых карпа припасено. Серега, возьмиська их почистить!
– Я мангал с Иваном пойду разжигать, – нашел работу себе и другу Лучиц.
Кто-то чистил картошку, лук, убирал и по-новому накрывал стол – всем нашлась какая-то работа или занятие.
Вода в казане на плите закипела. Сашка забросил туда косулье мясо и подготовленную к варке дикую утку. Сняв пену, он положил в казан шесть больших головок репчатого лука и что-то еще. Выйдя на крыльцо он помог Сереге промыть рыбины.
– Ты чего их на такие мелкие кусочки режешь? – спросил Сашка, видя, что тот нарезает карпа, словно селедку для «Несвижского салата».
– Что бы всем хватило! – объяснил рыжий.
В это время к воротам снова подъехал серый «Опель». Из него вышел среднего роста коренастый мужчина.
– Зачем вы в домике кавардак устроили? – спросил его егерь. – Часы у человека слямзили?!.
– Что мы здесь такого уж понаделали?! Посидели часок, выпили по сто грамм! – самодовольно улыбаясь во весь рот при мясистых щеках, ответил он.
– С тобой все понятно! Скот высшей гильдии! – подскочил к наглецу Мисин. – Что бы духу твоего здесь больше и слышно не было!
– Николай, это не я! – стал оправдываться мужик. – Я с ними не пил, за рулем же ведь.
– Пил, не пил, мне все одно! Зачем, мне скажи, ты сюда их привел?! Ты этот домик строил? Нет! Три раза просили помочь стропила ставить – не появился. Краски банку, что в машине у тебя забыли, так и ту замылил!
– Она у меня в сарае лежит…
– Лежала! Ты ею окна в своей хате покрасил! – пристыдил дядьку Мисин. – Кто эти люди, что были с тобой?
– Брат мой Андрей, Ахрамович Валик с мебельной и двое его приятелей…
– Ахрамович разве мало тебя обманывал? Знаешь ведь, что он первостатейный вор и хапуга! Так ты не только с ним яшкаешься, а еще и сюда припер!
– Это не я, а Андрей…
– Час от часу не легче! Прости меня, Господи! – Мисин выругался и продолжил: – Нагадили здесь как свиньи – полюбоваться приехал? Сейчас дам веник в зубы и пойдешь убирать за собой…
Сашка тоже подошел к мужику и вежливо спросил:
– Кто взял со стола мои часы?
– Не знаю… – пожал плечами дядька и отвернулся к машине.
– Я у тебя, деятель, спрашиваю, где мои часы?
– В лесу! – нагло смеясь в лицо, заявил незваный гость.
– Саша, ты у него про грибы мои спроси! – крикнул из-за ограждения Серега.
– Сейчас он у меня мухоморы жрать будет! От души накормлю сырой землицей! Запомнит этот пир на всю оставшуюся жизнь.
Мисин и Лобанович расступились, давая Сашке место для «маневра». Мужик не стал ждать, когда его начнут «кормить» и попытался спрятаться в салоне своего автомобиля.
– Володя, подстрахуй! – на всякий случай крикнул Сашка Лучицу, хватая хама за воротник. Бить такое дерьмо ему не хотелось – руки только пачкать. Но проучить все же стоило. Завалив дядьку на землю, Сашка несколько раз ткнул его носом в грязную, разбитую автомобилями и тракторами колею. – Кушай, сердешный! Приятного аппетита!
– Саша, брось ты его! – крикнул подбежавший Володя. Словно брезгуя, он взял поднимающегося с колен мужика за толстую щеку и оттолкнул его от себя. – Вали отсюда, пока рога не скрутили!
– Сам вали! – огрызнулся дядька, утирая носовым платком грязь с лица.
– К сожалению, Володя, этот тупыга так ничего и не понял, – с грустью проронил Сашка. Он подошел к наглецу и отвалил ему здоровенную затрещину. – Тебе сказали валить отсюда, почему не слушаешь умных людей? Еще раз тебя здесь или в лесу увижу, не обижайся. Не умеешь среди нормальных людей себя вести, иди к своим… Через минуту не уедешь – пойдешь пешком. Еще через минуту – поползешь на брюхе. Я хотя уже и без часов, но время тебе отмеряю…
– Дуй отсюда, Додик! – крикнул мужику Лобанович. – Не понятно разве? Человек ведь не шутит.
Застывший от испуга истуканом Додик, кажется, только того и ждал. С нервной дрожью по всему телу, он не сразу смог завести свой «Опель». Автомобиль, прокрутив на месте колесами, пулей рванул вперед. Было заметно, что его хозяин немного не в себе. Зацепив правой стороной густой ельник, машина срезала несколько тонких деревьев.
– Здаецца мне, что этот прохвост навсегда забудет сюда дорогу! – сплюнув вслед скрывшемуся за поворотом авто, произнес Мисин. – Идемте, мужики, в дом, не то шурпу прозеваем.
Проверив вилкой жесткость мяса, Сашка попросил Мисина принести рыбу.
– А где она?
– Не знаю? У Сереги спроси, тот же ее чистил.
– На крыльце, на скамейке в пакете лежит! – услышав свое имя, сориентировал их Серега.
– Здесь же ничего нет!? – недовольно заворчал Мисин. – Иди сам покажи, куда ты ее положил.
– По-моему ваши поиски бесполезны, – засмеялся Сашка. – Собаки уже давно все слопали. Я даже отсюда вижу в конце дорожки пустой пакет!
– Охламон! Как ты мог такое допустить! – взъелся Мисин на Серегу. – Это же столько рыбы из-за твоей неразумности пропало. Не мог в доме на столе положить?!
– Да я положил…
– Кучу бы лучше где-нибудь наложил, коли сам раззява!
– Нет рыбы, тогда бросаю картошку! – попытался перебить их перебранку Сашка…
За столом говорили об охоте. Вспомнили Серегины горшки и рыбу Мисина, охотоведа Беликова с приятелем, Сашкины часы и многое другое, что произошло за день. Из леса уезжали уже затемно…
– Что Сашка, поедешь еще с нами на охоту? – спросил его уже около дома Витя Панин.
– Да! Охота – это ведь так здорово!
Декабрь 2004г. – январь 2005 года, г. Минск.