ОН и ОНА

Лариса Бойцова
  На звонок она открыла входную дверь и пропустила в свою квартиру незнакомого мужчину. В полутёмной прихожей она увидела его - высокого роста, плотного телосложения, слегка полноватого, элегантно одетого, с портфелем в руке.
  Она ждала его, договорившись с приятелем, что он посмотрит её стихи.
  Писать она стала совсем недавно и очень неожиданно для себя и других, сразу после смерти мужа, оставшись в полном одиночестве, в состоянии близком к депрессии.
  Он стоял, правой рукой придерживая приоткрытую дверь, и молча смотрел на неё. Затем, назвав её по имени и отчеству, спросил, не ошибся ли номером квартиры.
  Получив положительный ответ, он включил свет в прихожей и с удивлением снова посмотрел на неё, как будто, всё ещё сомневался, она ли это.

  А она, тем временем, продолжала внимательно смотреть на него, с полным сознанием, что где-то видела его раньше.
  Нет, не видела, но до боли почувствовала знакомость его жестов, взгляда и ещё чего-то очень близкого и родного.
  И поняла: он был удивительно похож на её мужа, которого нежно любила всю жизнь, и только-только проводила навсегда. Душа безумно тосковала, и каждая мелочь напоминала о нём, а тут...

  Не внешнее сходство гостя напомнило ей мужа, а что-то совершенно неуловимое в жестах, интонациях голоса, обаяния и нежности, струившихся из него...

  Она предложила ему пройти в комнату и, устроившись в креслах друг против друга, они заговорили по существу встречи.
  И буквально через несколько минут общения стало понятно: они не только похожи друг на друга, их влечёт какая-то необъяснимая сила быть вместе, без конца говорить, смотреть в глаза.

 И она внимательно стала изучать его внешность и поведение.
  Правильные черты лица, седые виски, где-то шестьдесят с небольшим лет. Очень грамотно и красиво говорит, увлечён поэзией и техническими видами спорта, начитан, много знает и с удовольствием демонстрирует все имеющиеся заслуги.
  Единственно, что осталось для неё непонятным - его глаза.
  Чёрного цвета, горящие каким-то глубоким светом, где-то там, в глубине его верхней половины лица, и живущие своей жизнью, не имеющей отношения к тому, о чём сейчас он говорил и думал. Они существовали сами по себе, горели ярким пламенем, и в то же время скрывали своё внутреннее состояние. В них не было обычной жизни.
  Позднее, когда они были уже хорошо знакомы, его глаза выражали такую жестокость, что становилось не по себе.

  Он прочитал несколько стихотворений и, не сказав ни слова, отложил их в сторону. По его лицу нельзя было понять ничего.
  И она предложила ему кофе.
  Только после этого он неожиданно заговорил, но не о стихах, а о себе.

  В течение шести часов он рассказывал о своей жизни, подробно останавливаясь на деталях биографии, причём излагал всё так, что становилось неудобно от подробностей.
Остановить поток его слов было невозможно, да и не совсем удобно. А он всё говорил и говорил, как будто, пытался выплеснуть из себя всё, что накопилось годами.
  Она молча слушала, не перебивая и не задавая вопросов.

  Наконец, он замолчал, внимательно посмотрел на неё, и сказал, что никогда ему не было так хорошо и спокойно, а главное, не хотелось уходить.
  Время было позднее, надо было прощаться, и, не сказав ничего о прочитанных стихах, он ушёл.

  У неё осталось очень странное впечатление от его визита, но долго думать ей не пришлось: на следующий день он позвонил по телефону, попросив разрешения прийти ещё раз, поскольку ему захотелось почитать её стихи.

  На следующий день он пришёл с корзиной живых цветов, сияющий от хорошего настроения, и сразу попросил чашечку кофе.

  И снова ей бросилось в глаза странное свечения его глаз: они жили сами по себе, без конца переливались всеми оттенками света, и внимательно изучали всё, что окружало его.

  От общего знакомого, он, безусловно, знал о ней всё, в том числе её возраст - она была намного старше его.
  Позднее он объяснил своё поведение при знакомстве: ожидая увидеть старушку, от одиночества развлекающуюся стихами, он никак не думал лицезреть женщину, отнюдь не преклонного возраста, стройную, приветливую, обаятельную.

  Так состоялась их встреча, перешедшая в привязанность, постоянное общение, бесконечные разговоры на любые темы.
  Связь была односторонняя, в основном по телефону и компьютеру, так как она уехала почти сразу после знакомства с ним.
К тому же, он был не свободен, и она старалась не причинять ему жизненных осложнений.

  Знакомство с ним облегчило её одинокое существование: ему нравилось её отношение к творчеству, о чём она писала, ход её мыслей и необычная тематика.
  Он увлекался поэзией, писал стихи о любви, занимался переводами стихов зарубежных поэтов, и был известен, как поэт и писатель.

 То и как писала она, он не очень одобрял, но с удовольствием редактировал её стихи, учил поэтической грамоте, вкладывал в её творчество всё, чему в своё время, учился сам, так как тоже не сразу пришёл в писательский мир и уже не в молодом возрасте. А она относилась ко всему очень внимательно, быстро усваивала все уроки поэзии и постепенно перестала принимать его критику. У него же, как ни странно, появилось желание заставить её писать и думать его мыслями и стилем.
  И все те духовно близкие и тёплые отношения между ними стали потихоньку превращаться в споры и разногласия. Она перестала принимать его редактирование, после которого не видела в них себя поэтом. Он раздражался, кричал, но не извинялся за свою нетерпимость.

  И она поняла: он ревновал её к тому таланту, который был в ней вместе с генами, но появился почему-то только после пережитого стресса.
  С ним же случилось всё наоборот: он перестал писать и ничего не мог поделать с собой, замкнулся, перестал делиться с ней своими сокровенными мыслями, как это делал раньше.
  И теперь она могла видеть только по глазам его душевное состояние: они по-прежнему горели непонятным светом, как будто, переливавшимся из одного сосуда в другой. Однако, интерес к ней не исчезал.

  Так длилось около года.
  Она устала ждать звонков и перемирий, и ушла...навсегда.
  Но продолжала писать, при этом она думала, читает ли он и вспоминает ли те совместные уроки поэзии, подарившие ей жизнь.