Предыдущая часть22: http://www.proza.ru/2015/11/11/1939
http://www.stihi.ru/2015/11/11/746
---------------------
Мертвецы тоже люди, роман, мистика
______________________________
Помню, глаза слипались от усталости. Я подавила зевок:
– А где же стеклянный магический шар? Разве не полагается смотреть в него и прорицать увиденное?
Жива зыркнула на меня из-под чёрного платка:
– Есть у меня и шар стеклянный, для пущего эффекта народ стращать, только с тобой он мне не нужен.
Вещунья уселась в ногах на железной кровати:
– Ты слушай, что я скажу.
– Про суженого ряженого что ли? – широко зевнув, я приготовилась слушать сказку.
Сейчас наврет мне с три короба, но это даже интересно.
– А хоть бы и про него, – не смутилась моим сарказмом Жива, – но не скоро он у тебя появится, девонька… лет через девять. И только ещё через девять лет поженится он на тебе.
– Через восемнадцать лет? Это же уже двадцать первый век наступит! Две тысячи двенадцатый год! Мне будет сто лет в обед! – улыбнулась я прорицательнице.
– Тридцать три годика всего то… Разве много при твоей красоте?
Слушать вещунью было и забавно, и грустно. Бедная тётя Жива! Сама не ведает, что говорит…
– Какой он будет? – поинтересовалась я.
У Живы глаза засверкали. Она мечтательно уставилась в потолок и изрекла:
– Красавец из красавцев… высокий, статный… глаза синие, губы румяные, волосы русые… Всё при нём.
Тут мне стало смешно. Я уткнулась в подушку и подавила смешок. А Жива всё расписывала мне моего будущего суженого: и горяч, и умён, и верен, и щедр…
– А как я его узнаю? Как пойму, что он мой суженый?
Тётя Жива оторвала вдохновленный взгляд от потолка:
– Сердце подскажет. Вот через девять лет, как поедешь в Тбилиси, встретишь его.
– Никогда туда не вернусь! – возмутилась я.
– Вернёшься… Первый, кто предложит тебе помощь на родине, тот и будет твой суженый. А вот! Совсем забыла… какая у тебя любимая песня?
– Не знаю… «Сулико» мне очень нравится или…
– Пусть будет «Сулико»! Он будет петь «Сулико» при встрече! И ты отдашься ему в первую же ночь!
– У-ух! – только и выдохнула я, – теперь понятно, что такого субъекта в природе не существует и не может существовать. Я никогда не стану заниматься сексом без любви!
– Так по любви всё будет: и у него, и у тебя.
– Как же это возможно!
– Знаю только, что любить будешь больше жизни… И детей ему родишь пригожих, на него похожих…
Голос Живы странным образом изменился. Вроде бы и она говорит, но без эмоций и чувств, голосом чужим, монотонным и вялым, как под гипнозом.
Смеяться мне уже не хотелось:
– Тётя Жива, спасибо, но…
Жива закрыла глаза и почти прокричала:
– Но только прежде убьёт он твоего отца, сам в полон попадет да тебя из полона освободит!
Я вытаращила на кликушу глаза:
– Вы что говорите! Мой отец умер!
Но Жива уже не слышала меня:
– Через три года встретишь ещё «тридцать три»! Встретишь родную кровь! Через девять лет, то что ты носила двадцать девять дней на руке, будешь носить девять лет на голове! В Глдани оба в полоне будете! Полон закончится когда молодой лев одолеет старого!
Она поднялась с кровати, вытянув перед собой руки, открывая невидимую дверь. На пороге комнаты Жива обернулась, и глаза её сверкали страшно и отрешённо:
– Берегись платья! Платье тебя погубит!
Жива распахнула воображаемую дверь… и исчезла.
Я испугалась, открыла рот в немом крике, но закричать так и не успела. Внезапно навалилась страшная усталость, и, упав в подушки, я уснула.
Продолжение часть24: http://www.proza.ru/2016/03/27/2657
11.11.2015