На набережной Алушты чебуреками торгуют на каждом шагу. Восхитительный запах жареного масла вползает в ноздри, сбивает шаг, затуманивает сознание…
Но рассказ вовсе не о нём. Не об этом. Рассказ – о настоящих о чебуреках с большой буквы «Ч». Ничем не примечательная палатка, втиснутая в узкую щель между двумя павильонами. Продавец, он же автор, он же исполнитель – не взрослый ещё парнишка – крутился юлой между разделочным столом, тестопрокатной машинкой и холодильником, в котором у него хранились начинки для чебуреков – мясо, зелень, сыр, картошка, грибы…
Он вдохновенно разминал сильными руками тесто, которое пропускал между валиками тестопрокатной машины – два раза, чтобы стало тонким. Потом расстилал на разделочном столе и как заправский портной кроил заготовки для будущих чебуреков.
Начинку выбирал покупатель, после чего из холодильника извлекались – сдобренный тархуном и тмином нежный сыр, или приправленный сванскими специями мясной фарш – дивный, душистый, сочный… Или картофельное пюре, воздушно взбитое и благоухающее жареным луком так, что идущие мимо оборачивались и замедляли шаг. И подумав, становились в очередь.
Ты не ослышался, читатель (ничего, что я на ты, не царапает?) – к пареньку стояла очередь! Хотя нигде на набережной очередей не было – подходи, бери, располагайся за столиком и ешь с комфортом, зачем же в очереди стоять?
Однако же, стояли. Столиков здесь не было, да и места не было – пятачок в два квадратных метра. Но люди стояли, терпеливо дожидаясь чебуреков, которые парень опускал в янтарно-кипящее масло – ровно столько, сколько заказал покупатель, не больше и не меньше. Обсушив чебуреки на салфетке, протягивал «страждущему» вожделенную бумажную тарелочку с чебуреками (о салфетках тоже не забывал), и погружал в солнечно кипящее масло следующую порцию.
Так что думай, читатель, сколько будешь заказывать и с какими начинками. Не ошибись, а то придётся второй раз в очередь к нему вставать (второй раз веселей будет – жуй и стой, ешь и жди второй порции. А другие пусть завидуют, они ещё не ели, они ещё не знают, не вкусили ещё – настоящих чебуреков с большой буквы «Ч»… Ждут.
Ждать приходилось довольно долго: парень принимал заказ (чебуреки брали не по одному и не по два), потом снимал перчатки, которыми брал деньги и отсчитывал сдачу, разминал вынутое из холодильника тесто, прокатывал между валиками, резал фигурным ножом, лез в холодильник за начинкой… И так каждый раз.
Никто его не торопил, никто не возмущался, никто не уходил: ждали молча, наслаждаясь запахом жареного теста и, с позволения сказать, самим процессом.
А потом с аппетитом ели, поглощали, уписывали, уплетали, уминали, наворачивали от души, наслаждаясь восхитительно нежным тестом и тающей во рту начинкой, которой в чебуреках было… О-ооо, так много! Так много, так вкусно… и капелька бульона, которую если её не прольёшь, то вкус просто божественный)
Я стояла в терпеливой очереди и не могла отвести глаз – смотрела, взирала, лицезрела, как зритель в театре, - это удивительное действо… Продавец перемещался на своих полутора метрах «танцевального пространства» резкими оточенными движениями, словно танцевал джайв, и всё успевал – крутил валик тестопрокатной машинки, виртуозно разделывал тесто фигурным ножом, ложкой выкладывал начинку, бросал чебуреки в масло, перевёртывая их деревянной лопаткой и улыбаясь очередному покупателю. Хотя ему, наверное, было не до улыбок – покрутись-ка так…
А он здесь с самого утра «танцует» - сезон, отдыхающих много, встают рано, и всех надо накормить, всех – удивить необыкновенными чебуреками: сырными, мясными, картофель с грибами, картофель с зеленью, грибы с сыром, мясо с зеленью…. Неисчислимое множество комбинаций, невообразимое количество вкусовых оттенков… Грузинское многоголосие. Полифония.
- С мясом два, с сыром два, что ещё? Вы подумайте, пока я делаю… Ещё один с мясом? С зеленью не будете брать? Возьмёте? Сколько?.. Сейчас будет…Делаю… Всё! («заказ» опущен с деревянной лопатки в золотисто кипящее масло, жарится).
- Следующий! Вам с чем, с мясом, с сыром, не выбрали ещё? Хотите, ассорти сделаю, всё вместе положу, и зелени добавлю. Вкусно будет, клянусь аллахом! Всё. Делаю…. Так. Эти готовы уже, забирайте…
- Следующий! Говорите. Выбрали? Не можете? А-аа, берите все подряд, не ошибётесь! Сколько вам, по парочке?
Позади меня четверо женщин тараторили на всю очередь. Из разговора мне стало ясно, что они приехали на экскурсию, в Алуште у них свободное время, вот и пошли по набережной пошататься… Вот и пришли!
Тётки боялись, что не успеют: им ехать скоро, до автовокзала от набережной не близко, автобус ждать не будет, а ехать в Севастополь своим ходом три часа…. не хотелось бы. Вот и переживали, что им не достанется, что не попробуют этих, настоящих… «А пахнут-то как, это ж сдохнуть можно, как пахнут! Мама моя дорогая…Не успеем!»
Я не выдержала: «Хотите, мы вас пропустим?» - «Ой, да что вы, ой, да спасибо, ой, да не надо…»
Пока они эту песню пели, муж заказал шесть штук – себе с мясом, мне тоже, хотя я хотела с картошкой и зеленью. А с мясом такие вкусные! Тётки после нас заказали десять штук (куда им столько на четверых, они большие, чебуреки-то), и зачирикали радостно: на автобус успевали, с чебуреками тоже успевали, вот и радовались.
С картонными тарелками в руках мы отходим в сторонку. Чебуреки обжигают пальцы сквозь салфетки, есть невозможно, горячо очень. Но мы все равно едим, не можем удержаться, потому что очень вкусно…
Есть чебуреки стоя не очень-то удобно. В двух шагах от нас кафе со столиками, но садиться нельзя: столики только для «своих» посетителей, с чужими чебуреками вход воспрещен, попрут, короче.. От этих волшебных чебуреков хмурый день становится светлей, и даже море шумит по-другому (сегодня четыре балла и в море не сунешься), и волны бьются о берег как-то чебуречнее… тьфу ты, человечнее.
Ощущаю на себе чей-то взгляд, оборачиваюсь – женщина, из тех, из «автобусных», которые за нами стояли. Женщина понимает мой взгляд как разрешение и принимается меня расспрашивать – Вкусные? А тесто как? Не пригорело? А фаршик как, ничего? Много хоть, или как кошкины слёзки?
Не переставая жевать, я энергично – киваю, киваю, мотаю головой, киваю, ещё раз киваю – отвечая последовательно на заданные мне вопросы. Их чебуреки ещё даже не жарятся, их ещё делают (создают, творят, созидают…). В глазах женщины невысказанное сожаление. Я молча протягиваю ей чебурек:
- Берите без разговоров. Получите ответ на ваши вопросы, Да берите же, они большие такие, я третий всё равно не съем, не поместится.
- Ой, да вы не поняли! Ой, да не надо! Ой, спасибо, милая моя! Ой, да мне ж нельзя…
- Ой, а почему нельзя? – кажется, я от неё заразилась этим «ой».
- Да я ж не доеду, у нас автобус черед двадцать минут, и ехать три часа… Меня укачивает по страшному, еле выдерживаю. А уж после чебуреков… Ой, подумать страшно, что со мной будет! Мне наши возьмут, я их дома съем, холодные…
- Зачем холодный, горячий ешь, сейчас! Холодный кто же ест, горячий ешь, на Севастополь трасса прямая, хорошая, доедешь, - не выдерживает продавец.
- Зачем тогда спрашивали? – не выдерживаю я.
- Да вы так интересно ели… Аж глаза прижмурили. Думаю, раз так едят - вкусно, наверное, очень… Вот и спросила. Не выдержала. Мне самой-то нельзя, говорю же вам, не доеду я… Так хоть поспрошать!
И тут я не выдержала. Прожевала последний кусок, последний раз ощутив необыкновенный вкус теста и неземной аромат начинки, и захохотала. Громко, радостно, взахлёб.
– О-оох-ха-хха-ааа, вот же бабы, уморили, пос… аа-ах-хах-ха-ааа, поспрошали! – не выдержал муж.
Смеялась вся очередь. Парень-продавец заходился смехом и вытирал глаза тыльной стороной ладони. И даже чебуреки смеялись, шипя и булькая: «Шша-ша-ха, ша-ха-хашшш!»
Вкус алуштинских чебуреков я помню до сих пор. И как смеялись, помню. И руки парня-продавца. Лицо забыла… Руки – помню. Руки, сотворившие чудо.