Уходи. Последняя встреча Роджера и Сида

      Род­жер У­отерс идёт по тро­ту­ару, нер­вно пог­ля­дывая по сто­ронам и всё глуб­же вжи­ма­ясь в своё длин­ное чёр­ное паль­то.
      «Лишь бы ник­то не уз­нал. А то прис­та­нут ещё. Хо­рошо, что в это вре­мя на ули­це поч­ти нет лю­дей…»
      Род­жер ос­та­нав­ли­ва­ет­ся око­ло не­боль­шо­го дву­хэтаж­но­го до­мика.
      «Вот и при­шёл. Ка­кой же он ма­лень­кий. Тог­да, дав­но, я это­го не за­мечал. Ма­лень­кий и гне­тущий. Од­ним сво­им ви­дом он на­вева­ет уны­ние. Нет, он не мо­жет, не дол­жен жить в этой скор­лупке, это слиш­ком уни­зитель­но для та­кого ге­ния.»
      Род­жер ос­то­рож­но от­кры­ва­ет ка­лит­ку, идёт к вход­ной две­ри.
      «Толь­ко бы он был до­ма».
      Сту­чит, так же, как ког­да-то.
      «По­жалуй­ста, от­крой мне.»
      Про­ходит ми­нута, за ней дру­гая. Род­жер не­лов­ко пе­реми­на­ет­ся с но­ги на но­гу, уже прок­ли­ная се­бя за этот ви­зит. И вдруг дверь от­кры­ва­ет­ся. Сов­сем чуть-чуть, и из об­ра­зовав­шей­ся ще­ли вы­совы­ва­ет­ся лы­сая го­лова. Мол­ча смот­рит на не­го.
      «Пус­тые гла­за. Бо­же, Сид, не­уже­ли сно­ва?..»
      Род­жер не в си­лах про­из­нести ни сло­ва, все при­ветс­твия, что он раз за ра­зом прок­ру­чивал у се­бя в го­лове, ког­да он сю­да шёл, ку­да-то ис­па­рились. Он лишь сто­ит и в оце­пене­нии смот­рит на Си­да. На то, что от не­го ос­та­лось.
      — Ухо­ди.
      Про­из­не­сён­ное сло­во боль­но бь­ёт Род­же­ра, и он вздра­гива­ет, вы­ходя из сту­пора. В этот же мо­мент го­лова ис­че­за­ет, и дверь зак­ры­ва­ет­ся с гром­ким хлоп­ком. Внут­ри Род­же­ра что-то об­ры­ва­ет­ся. Нет, он так прос­то не сдас­тся. Он сно­ва сту­чит, точ­но так же.
      — Сид, от­крой мне.
      Ти­шина.
      «Не прит­во­ряй­ся, я знаю, что ты всё ещё сто­ишь под дверью».
      — Сид, по­жалуй­ста.
      — Нет. Ухо­ди.
      «Он зна­ет, как я не­нави­жу про­сить. Но я всё рав­но не от­ступ­люсь».
      — Сид, впус­ти ме­ня. Я не­надол­го. Прав­да. По­жалуй­ста, от­крой.
      — За­чем?
      — Ты ну­жен мне. — Фра­за зву­чит сов­сем жал­ко, но сей­час это не име­ет зна­чения.
      — Ты так в этом уве­рен?
      Род­жер на­чина­ет злить­ся.
      — Ес­ли ты ме­ня сей­час не впус­тишь, я вы­ломаю дверь и зай­ду сам.
      — Зна­чит, ку­пишь мне но­вую.
      — Сид!
      Со­пение.
      «Сдал­ся».
      Дверь сно­ва от­кры­ва­ет­ся. На этот раз пол­ностью. Из-за неё на Род­же­ра бе­зучас­тно смот­рит тол­стый муж­чи­на в зас­ти­ран­ной май­ке и по­хожих на па­рашю­ты по­лоса­тых шор­тах.
      — Бар­ретт.
      — У­отерс.
      Род­жер под­жи­ма­ет гу­бы.
      «От­личное на­чало».
      — Да­вай за­ходи, что ли. Я не хо­чу впус­кать в дом этот страш­ный ту­ман за тво­ей спи­ной.
      — Спа­сибо.
      Род­жер ос­то­рож­но за­ходит в дом, зак­ры­ва­ет за со­бой дверь. Оки­дыва­ет взгля­дом по­лутём­ную при­хожую. Спер­ва мед­лит, но за­метив на сте­не ста­рую ве­шал­ку, сни­ма­ет паль­то и ве­ша­ет его на крю­чок. Сид мед­ленно идёт в ком­на­ту, и Род­жер сле­ду­ет за ним.
      — Как ты? — Сло­ва ко­мом вста­ют в гор­ле, гус­те­ют на язы­ке и не хо­тят быть про­из­не­сён­ны­ми.
      — Уж по­луч­ше, чем ты. — Сид обо­рачи­ва­ет­ся и прис­таль­но смот­рит Род­же­ру в гла­за. Его взгляд из­ме­нил­ся, те­перь в нём по­яви­лась пе­чаль и что-то ещё. През­ре­ние.
      «Но по­чему? За что он ме­ня пре­зира­ет?»
      Род­жер вздёр­ги­ва­ет бровь:
      — Не по­нял?
      Сид ши­роко ух­мы­ля­ет­ся. По­хоже, ему на­чина­ет нра­вить­ся этот спек­такль.
      — Я слы­шал.
      — Что ты слы­шал? — Мыс­ли, од­на дру­гой бе­зум­нее, про­носят­ся в го­лове Род­же­ра, и ему ед­ва уда­ёт­ся сох­ра­нить са­мо­об­ла­дание. Уве­рен­ность, с ко­торой он сю­да шёл, уле­тучи­ва­ет­ся с каж­дой се­кун­дой.
      «Что он слы­шал? От ко­го? Мо­жет, в га­зетах что-то пи­сали? Где я мог оши­бить­ся?»
      — О, я мно­го че­го слы­шал. — Сид опи­ра­ет­ся спи­ной о сте­ну и бла­жен­но жму­рит­ся. — Я слы­шал, как жур­чит Кам. Я слы­шал, как под по­луден­ным сол­нцем сме­ют­ся мои цве­ты под ок­ном. Ты слы­шал их, Джор­джи? Сей­час они пла­чут из-за это­го зло­го ту­мана. Им страш­но, но я не мо­гу их уте­шить. Я…
      — Сид. — Он не­хотя от­кры­ва­ет гла­за, и Род­жер за­меча­ет в них за­та­ив­шу­юся оби­ду.
      «Пой­ми, я не хо­чу слу­шать твою по­эти­чес­кую чушь. Не сей­час».
      — За­нуда. За­нудой был, за­нудой и ос­тался. Там, в уг­лу пос­мотри. — Он де­ла­ет вя­лый взмах ру­кой в сто­рону про­тиво­полож­ный сте­ны и сно­ва зак­ры­ва­ет гла­за.
      Род­жер де­ла­ет па­ру ша­гов в ука­зан­ном нап­равле­нии и за­меча­ет тор­ча­щий из-под ди­вана бе­лый ку­сок кар­то­на. Его пе­редёр­ги­ва­ет.
      «Это не­воз­можно».
      — И что ты… что ты ду­ма­ешь об этом? — он ста­ра­ет­ся го­ворить спо­кой­но, но Си­да не так лег­ко об­ма­нуть.
      Сид мол­чит, он не­под­ви­жен, слов­но ре­шил слить­ся со сте­ной, на ко­торую об­ло­котил­ся.
      «All in all, you're just another brick in the wall».
      — Сид?..
      Не­хоро­шая, бо­лез­ненная ус­мешка ис­ка­жа­ет его ли­цо, но он по-преж­не­му не про­из­но­сит ни сло­ва и не от­кры­ва­ет глаз.
      «Ну мол­чи, мол­чи».
      — А я ду­мал, это я кап­ризный ма­лень­кий маль­чик, Джор­джи. — Сид на­конец пре­рыва­ет мол­ча­ние и сно­ва с не­одоб­ре­ни­ем смот­рит на Род­же­ра. Тот зас­ты­ва­ет в не­до­уме­нии. — I wanna go home, take off this uniform and leave the show. — Сид пы­та­ет­ся под­ра­жать его го­лосу. — Нет, Джор­джи, ты сам во всё это ввя­зал­ся, и твои чер­вячки те­бя так прос­то не от­пустят.
      Внут­ри у Род­же­ра всё хо­лоде­ет.
      «Он ещё и из­де­ва­ет­ся».
      Он бе­рёт в ру­ки плас­тинку и са­дит­ся на ди­ван. Смот­рит Си­ду в гла­за.
      — Я при­шёл не для то­го, что­бы ты ме­ня ос­кор­блял.
      — А я те­бя не звал.
      Род­жер к сво­ему не­удо­воль­ствию за­меча­ет, что взгляд сно­ва из­ме­нил­ся. Те­перь в нём пля­шут не­хоро­шие огонь­ки.
      — Ты так и не от­ве­тил на мой воп­рос. Как те­бе на­ша ра­бота?
      — Ва­ша?.. — Опять эта гад­кая ух­мылка. — Не ври мне, из всей груп­пы толь­ко в те­бе всег­да бы­ло столь­ко злос­ти. Ты прав­да ду­ма­ешь, что, вып­лёски­вая её на дру­гих лю­дей че­рез свои пес­ни, ты смо­жешь от неё из­ба­вить­ся? — Род­жер не от­ве­ча­ет. — Ты же зна­ешь, что нет. Но ты что-то не до­гово­рил на этом аль­бо­ме. По­чему?
      — Дру­гим не пон­ра­вилось. — Род­жер смот­рит в пол, му­соля в ру­ках бе­лый кар­тонный кон­верт. Он зна­ет, что пе­ред Си­дом бес­по­лез­но что-то скры­вать. Он всег­да всё зна­ет.
      — Дэйв? — Сид го­тов прос­верлить в нём ды­ру гла­зами.
      — Да. Всег­да он.
      — А ты и бе­сишь­ся.
      — Но это хо­рошие пес­ни! — Род­жер под­ска­кива­ет на ди­ване, с си­лой сжи­мая кон­верт с плас­тинкой.
      «И прав­да, кап­ризный ре­бёнок».
      — Ты уве­рен?
      — Да. На­вер­ное. — Род­жер мнёт­ся, под­би­рая сло­ва. — Я не мо­гу ос­та­вить их на пол­ке.
      — Тог­да ос­тавь груп­пу и де­лай что хо­чешь. — Сид от­во­рачи­ва­ет­ся. — На тво­ём мес­те, я бы слу­шал, что го­ворят дру­гие. Хо­тя бы иног­да. А те­перь иди. И мо­жешь заб­рать свою ужас­ную «Сте­ну» с со­бой.
      — Но Сид… — Род­жер за­мол­ка­ет и бес­по­мощ­но смот­рит на не­го. Он по­дав­лен как ни­ког­да.
      — Я всё ска­зал. — Он от­лепля­ет своё те­ло от сте­ны и идёт к две­ри. — А­уди­ен­ция окон­че­на.
      Род­жер вста­ёт с ди­вана, бе­реж­но кла­дёт на не­го плас­тинку.
      «Нет уж, раз ку­пил, так пусть она бу­дет у те­бя».
      Не­охот­но пле­тёт­ся за Си­дом. Ме­хани­чес­ки за­бира­ет с ве­шал­ки паль­то и вы­ходит в ши­роко рас­пахну­тую дверь, дер­жа его в ру­ках.
      — До сви­дания, Сид. — Сло­ва по­луча­ют­ся су­хими и жёс­тки­ми.
      — Про­щай. — Дверь за ним зак­ры­ва­ет­ся, и Род­жер зна­ет, что боль­ше она для не­го ни­ког­да не от­кро­ет­ся.


      Вы­пус­тив ещё один аль­бом в сос­та­ве груп­пы, Род­жер У­отерс объ­явил о сво­ём ухо­де из Pink Floyd.
      «По­тому что нуж­но слу­шать, что го­ворят дру­гие. Хо­тя бы иног­да».