Подполковник Карпов всегда был готов оказать ничего не стоящую в материальном плане услугу своим немногочисленным приятелям. Поэтому, когда ему позвонил Глеб Самойлов и пожаловался, что в «крышуемом» Карповым клубе ему отказали в проведении творческого вечера, Карпов без промедления поехал к хозяину этого заведения и в нескольких словах объяснил тому, что он так сильно неправ, что рискует навсегда потерять хорошее к себе отношение начальника местной криминальной милиции.
- Так этот Самойлов постоянно бухой выступает, - объяснил свой отказ хозяин. – А мне потом перед публикой извиняйся, а то и деньги за билеты придётся назад отдавать.
- Я тебе гарантирую, что Глеб Самойлов на вечере у тебя в клубе будет такой же трезвый, как ты сейчас, - чётко сказал Карпов, глядя прямо в глаза хозяину клуба, и встал с кресла, на котором сидел всё это время, давая понять, что инцидент исчерпан…
…Подполковник Карпов всегда держал данные им обещания, поэтому за три часа до начала творческого вечера он приехал на квартиру, где жил Глеб, чтобы лично убедиться в его трезвости. Дверь ему открыл бледно-зелёный слегка качающийся из стороны в сторону Самойлов, который заплетающимся языком с третьей попытки поздоровался с ним.
- Чел, а ты в курсе, что у тебя через три часа концерт? – спросил его Карпов.
- У меня почти каждый день концерты, - отмахнулся от него Самойлов.
- А то, что ты пьяный в дупель, тебя не смущает? – Карпов посмотрел на него недобрым взглядом.
- Так я только, чтобы опохмелиться, - объяснил Глеб.
- И, как я вижу, до конца этого процесса ещё далеко, - с этими словами Карпов вышел из квартиры Самойлова и направился в ближайшую аптеку…
…Через пятнадцать минут он вернулся, принеся с собой полиэтиленовый пакет с различными опохмелоидами, которыми начал щедро потчевать своего приятеля.
- Ну вот, ты уже и побелел, - облегчённо вздохнул Карпов через час, когда после трёх принятых таблеток от похмелья с лица Глеба сошла противная зеленушность, вызванная алкогольной интоксикацией.
Самойлов молча жевал таблетки, не желая портить отношения с таким могущественным человеком.
- Ну вот, ты уже и покраснел, - удовлетворённо сказал Карпов после того, как скормил Самойлову упаковку угольных таблеток, после чего на лице Глеба появился здоровый румянец. – А теперь собирайся, я тебя в клуб отвезу…
…Творческий вечер Глеба прошёл просто замечательно. Самойлов и не запнулся ни разу, когда песни пел, и на гитаре играл строго по нотам, и стихи свои наизусть читал, и на вопросы зрителей очень интересно отвечал, и даже забыл, что ему каждые пятнадцать минут курить нужно по жизненным показаниям…
А после окончания вечера к нему подошёл Карпов и, тасуя в руках увесистую пачку денег, довольным голосом произнёс:
- Ну, видишь, можешь же ты, если хочешь. И зрители довольны, и ты внакладе не остался, и я свою долю за обеспечение твоей трезвости получил… И, знаешь, что я решил? – неожиданно поменял он тему разговора. – От алкоголизма тебя на forever избавить. Поэтому сейчас мы с тобой поедем в Подмосковье, там у друга моего знакомого сейчас дача пустая стоит в каком-то дачном кооперативе. Заодно и оздоровишься…
…К тому времени, когда карповская «Инфинити» остановилась возле дачи, обнесённой высоким дощатым забором, уже начало рассветать. Карпов открыл ворота, загнал машину во двор, а затем вместе с Самойловым начал заносить в просторный одноэтажный деревянный дом сумки с вещами и продуктами.
Потом Карпов обыскал вещи и одежду Глеба, где нашёл три бутылки водки, тридцать семь кубиков сухого спирта и флакон тройного одеколона. Все найденные алкоголесодержащие продукты были безжалостно выброшены Карповым в компостную яму в дальнем углу сада.
- Ну, хотя бы одеколон оставь! – просился Самойлов. – Мне же лицо после бритья дезинфицировать нужно!
Карпов принёс из машины автомобильную аптечку, достал из неё пузырьки с йодом, зелёнкой и кастеллани и с широкой улыбкой протянул их Глебу. Тот недовольно скривился и отказался от такого подарка, пробормотав себе под нос, что цветного он не пьёт.
После нескольких часов, проведённых за рулём, Карпов устал, поэтому с удовольствием лёг спать, предварительно закрыв на замок калитку, а ключ от неё нанизал на шнурок от своей обуви, после чего шнурок этот надел себе на шею.
Проснулся он от звука открываемого капота «Инфинити». Подумав, что на дачу проникли автоугонщики, Карпов резво вскочил с кровати и, сняв свой табельный пистолет с предохранителя, выбежал из дома.
Возле своей машины он увидел Глеба Самойлова, приподнявшего капот «Инфинити» и склонившегося над двигателем.
- Ты что, автомеханик? – злобно спросил Карпов.
Глеб отрицательно покачал головой.
- Тогда какого ты ковыряешься в моей машине? – продолжал возмущаться Карпов.
- Стас, я просто хотел узнать, где у тебя в машине находится тормозная жидкость, - объяснил Самойлов.
- Что, без выпивки – никак? – злорадно усмехнулся Карпов. – Только сейчас на дворе двадцать первый век, поэтому тормозная жидкость в моей машине – отнюдь не смесь спирта с касторкой, как ты думаешь, а какая-то химическая дрянь нервно-паралитического действия.
Глеб грустно вздохнул и, оставив в покое «Инфинити», начал бесцельно бродить по саду. Карпов не спускал с него глаз. Через некоторое время он заметил, что Самойлов подозрительно долго стоит у окна. Подойдя поближе, Карпов увидел, что Глеб внимательно рассматривает прикрученный к оконной раме спиртовой термометр.
- И не думай, - решительным голосом объявил он. – Там спирта даже на то, чтобы язык тебе смочить, не хватит... А, вообще, вместо того, чтобы ходить, как неприкаянный, ты бы окна вымыл, а то я обещал хозяевам дом и сад в чистоте содержать.
Карпов вынес из дома эмалированное ведро и, набрав из колодца воды, вручил его Самойлову вместе с огромной тряпкой. Следующие несколько часов он сидел в шезлонге и наблюдал, как Глеб неумело моет окна, размазывая пыль и грязь по стёклам. Зато после такой работы непривычный к физическим нагрузкам Самойлов сразу же лёг спать и проснулся только к обеду следующего дня.
- Вот видишь, как тяжёлый труд помогает тебе бороться с алкоголизмом, - покровительственно проговорил Карпов, когда Глеб появился на кухне, где варились на обед пельмени.
- Да, есть такое, - подозрительно быстро согласился с ним Самойлов. – Я вот даже решил сегодня яблоки опавшие пособирать, чтобы не спотыкаться о них в саду.
С этими словами он взял эмалированное ведро и вышел из дома…
…На следующий день Глеб без всякого принуждения со стороны Карпова подмёл все дорожки на даче, а потом за пару дней вырвал все сорняки на участке. Всё это время Самойлов был весьма доволен, но однажды под вечер он с грустным видом подошёл к Карпову и показал ему свои шершавые руки.
- Стас, у меня авитаминоз начинается, - самым серьёзным тоном сказал он. – Мне бы дрожжей хотя бы пару пачек…
Карпов, который давно уже не видел в доме эмалированного ведра, при упоминании о дрожжах начал кое о чём догадываться. Он начал тщательно обыскивать дом и на чердаке обнаружил ведро с нарезанными яблоками, залитыми водой. На поверхности воды плавали редкие пузырьки пены.
- Что, без дрожжей никак не сбраживается? – злобно спросил Карпов Самойлова, выливая содержимое ведра в компостную яму.
Глеб грустно смотрел вслед своей неудавшейся браге, а потом нарвал в саду различных ягод и сварил целое ведро компота.
- Ну, вот, я вижу, что ты, наконец-то, за ум взялся, - похвалил его Карпов, отхлёбывая из кружки горячую сладкую жидкость. – Я думаю, что уже через неделю труд сделает из тебя человека…
- Только мозги у меня к тому времени высохнут без глюкозы, - грустно заметил Самойлов. – Мне бы сухофруктов каких-нибудь, лучше всего изюма…
- Да запросто! – согласился Карпов и повёз Глеба в соседнее село, где в магазине купил ему целый килограмм крупного тёмного изюма…
…Прошла неделя. Самойлов постепенно приводил в порядок довольно запущенную дачу, а Карпов, сидя в шезлонге, целыми днями наблюдал за ним до тех пор, пока не засыпал, пригретый летним солнышком.
Однажды он проснулся от едва уловимого сивушного запаха.
"Наверное, кто-то из соседей самогон гонит, - подумал он. – Шмонать их у меня нет ни прав, ни желания: здесь чужая земля, пусть местный участковый немного заработает, но Глеб, почуяв этот аромат, может сорваться…"
Поднявшись с шезлонга, Карпов пошёл в дом, чтобы предложить Самойлову поехать искупаться на близлежащую речку, пока этот запах не выветрится.
Зайдя на кухню, Карпов увидел греющийся на плите чайник, к носику которого был прикреплен проволокой конец шланга для полива. Далее этот шланг был скручен спиралью в корыте с водой, из которого выглядывал другой его край, с которого капала в заботливо подставленную литровую банку чистая, как слеза, жидкость, на которую с умилением смотрел сидевший тут же Глеб.
Карпов подошёл к плите и приподнял крышку чайника. Там весело бурлила плодово-ягодная брага, сброженная изюмом.
- Тебя только могила исправит! - в сердцах крикнул он Самойлову и начал разбирать его самодельный самогонный аппарат.
Затем он быстро собрал свои и самойловские вещи и уже через полчаса выехал в Москву.
- Есть у меня на работе опер один, Антошин, - как бы между прочим, начал рассказывать Самойлову Карпов, внимательно глядя на дорогу. – Тоже вечно заквашенный ходил… Так знаешь, чем всё это закончилось? Он на проститутке женился, а она ему потом ребёнка от меня родила…
Больше Карпов за всю дорогу не сказал Самойлову ни слова…
…Оказавшись в своей квартире, Глеб первым делом достал стратегическую бутылку водки, радостно открыл её и налил себе полный стакан. А затем, печально вздохнув, вылил в кухонную мойку водку и из стакана, и из бутылки и лёг спать…
…Он долго лежал без сна, пытаясь понять, что же его так сильно испугало: женитьба на проститутке или перспектива содержать карповских детей.
Конец