6
Он лежал на полу, обхватив руками живот, и жалобно подвывал – нелепый и тощий – Байрону даже стало немного жаль его. Но всё равно, прежде чем подойти, он по новой зарядил дальнобой и оттянул пусковую пружину.
Шляпа слетела с его головы вместе с чёрными космами парика, огнестрел валялся поодаль, светящийся край маленького экрана высовывался из кармана не по размеру широкого плаща. Байрон опустился на корточки и вытащил экран, на котором застыла кошмарная физиономия зубастого клоуна. Он тронул экран пальцем и клоун захохотал, щёлкая зубами.
Байрон забарабанил пальцами по экрану и картинка разделилась на дюжину поменьше, кошмарный клоун застыл в правом верхнем углу, а в нижнем он увидел себя. На остальных картинках, в разных ракурсах, темнели улицы и дома городка. Он ткнул в своё изображение и оно тут же выросло во весь экран. Изображение моргало и пялилось на Байрона, а когда он почесал нос - экранный Байрон повторил его жест. На рамке экрана виднелось круглое стеклянное окошко, Байрон прикрыл его большим пальцем и экран стал чёрным. На всякий случай, он залепил окошко жёваной бумагой и спрятал экран в карман плаща. Настала пора заняться пострадавшим.
Пострадавший уже немного очухался: он перестал стонать и, повернув набок голову, с болезненной гримасой смотрел на Байрона. Это был мальчишка лет десяти - белобрысый, всклокоченный, с круглым личиком, усыпанным бледными веснушками. Такого поворота событий Байрон никак не ожидал. Он скорее готов был увидеть призрака, но не ребёнка.
- Ты кто такой? – ошалело спросил он у лежащего. – Откуда взялся?
- Цыпа… – страдальческим голосом ответил пацан. – Живу я здесь.
Байрон разрядил дальнобой, прислонил его к стене коридора, фонарём вверх, и уселся прямо на полу, рядом с мальчишкой.
- Давай погляжу, - виновато предложил он, кладя ладонь на его вздрогнувшие руки. – Я ж не знал, что так выйдет, думал, по призраку стреляю.
Мальчишка криво усмехнулся и нехотя убрал руки с живота.
- А ты что же – доктор?
- Я всего понемногу умею, у нас по другому нельзя. Меня, кстати, Байроном кличут.
Он откинул полы плаща, задрал майку и принялся кончиками пальцев бережно ощупывать, стремительно наливающийся синевой, кровоподтёк на узком впалом животе мальчика. Шарик попал точно над пупком, но мышцы у парня крепкие, внутренних гематом не прощупывалось и, значит, за его здоровье можно было не опасаться.
- Жить будешь! – констатировал Байрон. Его растерянность проходила и нарастало раздражение. – Ты что же это, брат-Цыпа, по живому человеку из огнестрела садишь?
- Да ведь он же не настоящий, - принялся оправдываться тот. – Игрушка. Пугач. Здесь раньше кино снимали – ещё до Эпидемии - так реквизита много осталось.
Байрон не стал выяснять значение загадочного слова «реквизит», его поразило другое.
- Игрушка? Пугач? Так, выходит, что вы со мной просто играли – пугали меня?
- Ну да! – угрюмо подтвердил малец. – Хотели, чтобы ты поскорей из посёлка ушёл.
Он уже выбрался из своего непомерного плаща и, прислонясь спиной к стене, стягивал с себя длинные мятые брюки. Ноги у него оказались обутыми в пневмо-ходули – Байрон уже видел такие у хуторских ребятишек - они делали их обладателя выше чуть ли не на метр и позволяли передвигаться длинными пружинистыми скачками. Выпустив из ходулей сжатый воздух и став нормального детского роста, Цыпа сделал несколько коротких неуверенных шагов по коридору.
- Болит, – пожаловался он.
Байрон, не выключая фонаря, забросил за спину дальнобой (трофейный огнестрел отправил туда же) и ловко подхватил мальчишку на руки.
- Хорошо бы тебя где-то уложить, брат-Цыпа, - сказал он. – Ты тут, наверное, всё знаешь, так что показывай дорогу.
- За сценой есть комнаты для актёров, – на секунду задумавшись, вспомнил паренёк. - Гримёрки. Там диванчики удобные. И чисто, потому что окон совсем нет.
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/25/1076