Зимними вечерами, после школьных занятий, я любил гонять шайбу с дворовыми дружками, такими же подростками, как и я. Мы бегали до упаду на расчищенной нами от снега площадке, под единственным тусклым фонарём, во дворе нашего двухэтажного дома. Как-то субботним вечером, когда мы играли в любимый хоккей, отец подошёл к снежному бортику, подозвал меня и сказал: «Пойдём-ка с тобой в баню». - «Неохота, пап. В другой раз» - отнекивался я. – «А кто мне спину потрёт?» - спросил он. «Сходим, а потом будем хоккей смотреть. Сегодня сборная играет". Не очень я любил ходить в баню, и порой пытался увильнуть от неё. Мне не хотелось отрываться от игры, но в свои двенадцать лет мне трудно было отказать отцу, и я пошёл с ним.
В 16-ти квартирном доме, где я жил, не было горячей воды и ванной, и мы ходили в общественную баню, которая находилась на другом краю нашей городской улицы. На первом этаже были душевые кабины и там всегда собирались большие очереди. Мы поднялись на второй этаж, где находилась парикмахерская и мужское отделение. «Я подстригусь, да и тебе тоже пора. Зарос как барбос», - шутливо проговорил отец и слегка потрепал мой вихрастый чуб. Делать нечего, сидим, ждём около часа в очереди. Не очень приятно, но приходится. После стрижки заходим в баню, раздеваемся догола и берём тазики. В банном помещении многолюдно, находим свободную каменную скамью, набираем воду в тазы и намыливаемся. «Ну-ка, потри мне спину, да посильней», - бодро просит отец. Я тру мочалкой, со всей силы, его широкую спину до покраснения, а потом он натирает мою. Обмывшись, отец говорит: «Я пойду в парную, ненадолго. А ты пока здесь смывай грехи. Место под душем освободилось, если хочешь - постой там". В углу помещения три душевые кабины, я становлюсь в свободную и «смываю грехи», которые у меня накопились за двенадцать лет... Постояв под душем, иду в парное отделение к отцу. Там от пара почти ничего не видно, дышать трудно и я не сразу различаю отца, сидящего на верхней полке. Зову его и мы идём одеваться в предбанник. Спускаемся на первый этаж и отец просит немного подождать его, пока он «пропустит бокальчик пива» в буфете. Вскоре я иду с ним домой. На улице морозец, под ногами поскрипывает снежок. После тёплой бани я не чувствую холода, не чувствую своего тела, мне легко и приятно и я с удовольствием вдыхаю морозный воздух.
Отец открывает дверь квартиры, нас с улыбкой встречает мама и говорит: «С лёгким паром». Из кухни вкусно пахнет свежей жареной рыбой, отец утром ходил на рыбалку. Мы садимся за кухонный стол и с удовольствием едим поджаренных окуней и плотвиц. Отец за ужином выпивает пару стопок водки, что-то оживлённо рассказывает и мы смеёмся. После я смотрю с ним хоккей по чёрно-белому «Рекорду», и мы радуемся каждой забитой шайбе нашей сборной.
Тогда, в детстве, мне не нравилось ходить в баню, сидеть в очереди к парикмахеру, да и в купании с тазиками я ничего хорошего не находил. А сейчас с удовольствием вспоминаю то время и нашу баню. Как шёл из неё с отцом, в морозный зимний вечер, не чувствуя своего тела, и как мне было безмятежно и легко.