К Старшему телеграфисту Анфисе она попала совершенно неожиданно. Та выходила из «комнаты отдыха» в тужурке и сапогах, явно нацеливаясь наружу. Караул, подумала девочка, кажется, я опоздала! Однако Анфиса дожидалась именно её.
– Обед! – кратко пояснила она, отбирая у подопечной бумаги. – Мы ходим на Ремзавод, там в столовой нас кормят, пошли...
Спрятав в шкафчик отобранное, Анфиса критически осмотрела её наряд и выдала такую же курточку. Потёртую, удобную, с украшенными молниями петличками.
– У меня талоны! – заявила она по пути через заросший чертополохом пустырь. – Тебя могут не обслужить, форма не наша, а так, – она осмотрела её и пожала плечами, – телеграфист как телеграфист, всех нас в лицо всё равно никто не знает, прорвёмся!
Пустырь кончился и перешёл в знакомые заросли высоких кустов, радующих глаз белыми цветочками. Она поёжилась, вспомнив недавние приключения. Анфиса свернула и пошла по другой тропинке, огибая заросли.
– Так надёжнее, – пояснила Анфиса, заметив её взгляд на прямую тропинку, – нехорошее тут место. Лучше обойти.
Девочка покивала головой. Возразить после увиденного утром было нечего. Из чистого любопытства она махнула рукой напрямую и изобразила вопрос.
– Там зэки ходят, – неохотно сообщила Анфиса, – через это болото можно пройти к Каме незамеченным. Ну, когда в побег срываются.
Девочка удивилась и изобразила руками кроль.
– Зачем же вплавь? – удивилась в свою очередь Анфиса. – Там лодочников навалом, перевезут через перекаты. Или за деньги, или с ножом у горла. А там тайга, ищи-свищи.
Представив себе зелёное море тайги, отсутствие у зэков туристического или охотничьего снаряжения, она скептически покачала головой. Самоубийство чистой воды.
– Не веришь? – оживилась Анфиса. – А зря. Там, подальше, полно деревень, одни староверы живут, которых с Поволжья ещё при царе турнули. Они завсегда против любой власти выступают и беглых привечают. Отсидится зэк, потом обратно к реке, и преспокойно уплывает на пароходе. Или на поезде уедет, хотя бы на товарняке. Через пару месяцев, когда искать перестанут.
Как всё сложно, подумала она, ещё и староверы против нас. Она вздохнула и оглянулась на невидимую за кустами Каму. Нет, и тайгу отсюда не видать.
– Вообще-то и не обязательно на ту сторону, – разговорилась Анфиса, шагая рядом по тропинке, – можно сразу на состав запрыгнуть, когда мимо проходить будет. Многие думают, что проскочат.
О-о-о, а вот это интересно, подумала девочка и снова изобразила вопрос.
– Да тут всё просто, – отмахнулась Анфиса, – железнодорожная милиция тоже знает, что тут поезда притормаживают на повороте и стрелках. Ну и вот, на Сортировке отлавливают самых ленивых. Тех, что решили с комфортом доехать до Перми. А самых прытких, кто соскочил вовремя и пешком прошёл Сортировку, отлавливают в Кизеле. Аккурат на тамошней стрелке, где эти прыткие сами спрыгивают с состава.
Анфиса свернула в сторону и пошла к проходной открывшегося за кустами заводика.
– Очень удобно, кстати, – закончила она свой рассказ, – беглецов сразу в шахты и определяют, уголёк добывать для народного хозяйства.
В столовой они постояли в общей очереди, Анфиса ненавязчиво посвящала подопечную в тонкости профессии. Так и двигались к раздаче. Одна говорила, другая торопливо царапала наскоро очиненным карандашиком в блокноте-разговорнике. Накормили их хорошо. Не сказать, что лучше пожаркомовской кухни, но что-то знакомое было в обеде. На обратном пути она внезапно догадалась. Запах!
Определённо она знала этот набор запахов. Память быстро подсказала, что это Фабрика-кухня, мимо которой она так удачно проехала утром на подводе. Спросив у Анфисы рисунком, получила подтверждение своей догадке.
– Фабрика-кухня пока работает не для всех, – Анфиса махнула рукой в сторону Города, – оттуда привозят обеды на некоторые предприятия.
Анфиса мечтательно улыбнулась и сказала, оглянувшись в сторону Города:
– Ничего, скоро Дом Связи построят, переедем туда. Будем прямо на Фабрику-кухню ходить!
Конечно, переедете, грустно подумала девочка, только не так уж и скоро. И вообще, зачем было так далеко от Города строить Узел связи? Почему вообще такая важная вещь, как связь, чёрт те где, а не в самом Городе? Она не утерпела и изобразила этот вопрос «вслух».
– А где же ей ещё быть? – удивилась Анфиса на её пантомиму. – Почтовое отделение всегда прямо на станции ставят. Телеграф тоже всегда рядом. Вон станция, вон мы.
Анфиса дважды махнула рукой вперёд. Э-э-э, нет, подумала девочка, «у нас все ходы записаны!» Она покачала поднятым вверх пальцем и крайне доходчиво указала, где находится железнодорожная станция. Уж на станции-то она самолично побывала несколько дней назад. Хотя и ночью было дело, точно указать направление на станцию она знает.
– Какая станция? – невинно поинтересовалась Анфиса.
Хороший вопрос, растерянно подумала девочка, а я знаю название станции? Что-то подсказывало ей, что вряд ли станция называется «Березники». Она пожала плечами и на ходу нарисовала деревянное здание Вокзала, которое не раз видела с вышки Пожаркома.
– Ага, станция «Усольская», – кивнула Анфиса, – а тут у нас станция «Солеварня»! И почта при ней, и телеграф при ней. Раньше вся связь была привязана к Содовому заводу, а не к городу Усолье. Вот мы тут до сих пор и обитаем. Ждём своего Дома Связи! Он будет почти в центре Города.
Две станции, подумала девочка. Надо же, а она и не знала. Понятно теперь, куда бандит бежал: на станцию. Стоп-стоп-стоп! У него же при себе ничегошеньки не было! В побег так не собираются! У сообщника всё было? Аха, щас! Чтобы один зэк доверил другому зэку всё-всё, нажитое непосильным трудом: «Портсигар золотой отечественный – две штуки. Куртка замшевая импортная – две штуки»? Не верю, как говорил Станиславский! А где же оно, всё нажитое? Она даже остановилась на тропинке и принялась озираться, словно ожидала увидеть прямо тут сундук с сокровищами или хотя бы узелок с пожитками.
– Не переживай, правильно идём, – подбодрила Анфиса, – сейчас вот свернём…
Девочка остановила её поднятой вверх ладонью и на мгновение почувствовала себя дома. Вот сидит она у родного компьютера, на экране вовсю крутится новый квест. Так-так-так, привычно прикинула она, вот тут это… Тут вот так.. Здесь... Там… Ага… И тогда… А они… А мы….. Ну-ка, ну-ка!
Она решительно потянула Анфису за собой, свернув на малозаметную тропинку, уходившую прямо в глубь «нехорошего места». В голове плавно поворачивался план местности. Картина, виденная утром. Картина, виденная перед обедом. Картина, видимая прямо сейчас. Все картинки накладывались на вид местности, намедни виденный ею с вышки Пожаркома. Анфиса еле поспевала следом, пытаясь что-то втолковать. Девочка пропускала всё мимо ушей. Квесты она знает лучше, нечего подсказывать!
Лучше ли? А вот сейчас и узнаем!
Девочка приостановилась, обернулась, откинула полу тужурки и выразительно похлопала себя по кобуре. Слегка запыхавшаяся Анфиса развела руками, потеребила свою лёгкую и явно пустую кобуру под тужуркой.
– Мы только в ночные смены оружие носим, – виновато сообщила она, – мало ли что. А днём-то зачем? У нас вахтёр вооружённый.
Знала бы ты, какой он «вооружённый», мрачно подумала девочка, расстёгивая ремешок кобуры. Воспоминания об утренних «упражнениях» вынуждали быть наготове. Поблуждав среди кустов, она вынырнула на ту самую тропинку, натоптанную гораздо более старательно и с ходу свернула вправо, навстречу химическим запахам и текущей где-то там Каме. Поручив вниманию Анфисы правую сторону тропинки, сама принялась изучать левую сторону, вглядываясь в заросли.
– Потеряла что-то? – спросила Анфиса, послушно вглядываясь в кусты.
Девочка отмахнулась. Ничего она не потеряла. Особенно нюх, отточенный на любимых играх. А вот найти кое-что надеется! Она изобразила руками нечто вроде свёртка. Анфиса вздохнула и принялась глядеть под нижние ветви. Тайник девочка почувствовала ещё до того, как увидела. Именно там она сама сделала бы закладку: в самом неподходящем месте. Через несколько секунд она услышала восклицание Анфисы и еле успела перехватить её, сунувшуюся было в кусты к невзрачному свёрточку.
Приученная компьютерными играми к изощрённому коварству, она оттеснила Старшую телеграфистку себе за спину, срезала подходящую веточку и принялась копаться в сплошном зелёном ковре. Через минуту она удовлетворённо хмыкнула, выпрямилась, с удовольствием размяла уставшую от напряжения спину и торжествующе воткнула веточку в переплетение брусничных листьев.
Она нашла-таки тайник!
Из вкопанного в мягкую болотную почву большого пятилитрового бидона она поочерёдно извлекла три свёртка. Разворачивать она ничего не стала, только осторожно прощупала пальцами каждый из них. В одном, самом тяжёлом, легко нащупала два разномастных пистолета и ещё какие-то железяки. В другом, самом большом, какие-то тряпки, на ощупь из качественной ткани. В третьем, самом скромном свёртке, нащупала стопочку бумаг, среди которых безошибочно определила большие книжицы «удостоверений личности». То есть здешние паспорта. Кроме бумаг, прощупывался и мешочек со всякими мелкими вещицами, весьма приличного веса.
Она вздохнула и выпрямилась. Спина устала, однако. Ничего себе обеденный перерыв. Отдохнула, ага. Похлопав по плечу пребывавшую в изумлении Анфису, она сгребла добычу в охапку и кивком головы послала Старшую вперёд: ей виднее, куда теперь идти. Анфиса послушно вела куда надо, впечатлённая жуткими ловушками тайника,
Когда с громким лязгом сомкнулись стальные дуги, и воткнутая в брусничник палочка вмиг укоротилась, Анфиса буквально подпрыгнула. Ага, эффектно получилось с веточкой. Хороший капкан, подумала она, срезая ножиком новую палочку. Ну не верила она в людское простодушие. А в бандитское – тем более.
Второй капкан она нашла через минуту. Подумала и подцепила свёрточек палочкой. Примерилась, потянула на себя, и всё повторилось заново. Громко лязгнули челюсти капкана, и вторая палочка пришла в негодность, перерубленная надвое. Больше сюрпризов не обнаружилось. Повертев в руках вынутый из свёрточка туго свёрнутые червонцы, она решила, что маловато будет. Через пять минут она отыскала настоящий тайник, в самой гуще кустов.
А ещё говорят, что компьютерные игры бесполезны, думала она, бдительно поглядывая по сторонам и за спину. Кобуру так и оставила открытой. Вроде баловство, квесты, выдуманные приключения, а вот гляди-ка, пригодились. И когда? За семьдесят лет до создания этих самых квестов! Теперь вот голову ломать придётся: кому это всё передать? А какие у неё есть варианты? Вариант первый: отнести Командиру, он разберётся, куда передать бандитскую захоронку. Вариант второй: отсутствует. Вот и определились с выбором!
Вариант номер один…
На телеграфе она снарядила Анфису за холщовым мешком, предварительно потребовав сохранять молчание о «прогулке». Увязав добычу в мешок, с простодушным видом испросила разрешения подержать пока у Начальника. Тот, скользнув взглядом по знакомому почтовскому мешку, пожал плечами и кивнул на боковой стол. Под этот стол она и пристроила болотные трофеи. Что бы там ни было в обеденное время, её сюда не за тем послали. Пора продолжать учёбу!
По возвращении Анфиса просто надела сменную обувь, а ей пришлось сначала мыть сапоги в специальном корыте, а потом руки в умывальнике. Заполучив свои бумаги обратно, девочка уселась за рабочий стол телеграфиста. Рядом пристроилась Анфиса, снова став неимоверно строгой и серьёзной. В блокноте множились записи о регламентах, правилах, нормативах. Голова заполнялась так же быстро, как и блокнот. Потом была «игра на пианино», вот тут она взяла реванш, поразив Старшую скоростью работы на клавиатуре. Та долго не верила, что ученица никогда ранее не имела дела с Юзом, но после пантомимы на тему рояля вроде бы успокоилась и перестала подозревать непонятно в чём. Добавив ряд ценных советов по работе на клавиатуре – переключатель с русского на латиницу в виде сдвигаемого вручную печатающего колеса, усеянного по краю двумя рядами соответствующих литер девочку очень позабавил – Старшая усадила её на свободное рабочее место за аппарат Юза и принесла телеграммы.
– Вот, – обрадовала она девочку, – будешь передавать!
И она вытащила из нагрудного кармашка самый настоящий спортивный секундомер. Кажется, начался забег на среднюю дистанцию! Девочка потянулась к переключателю режима работы, чтобы замкнуть приём и передачу аппарата «на себя» и просто набить текст на бумажную ленточку. Анфиса тут же пресекла поползновения «просто побаловаться» и сообщила, что телеграммы реальные. Соответственно, и работа реальная.
Однако, игры кончились! Девочка сразу подобралась и размяла пальцы, сосредотачиваясь на предстоящей работе. Анфиса щёлкнула кнопкой секундомера. И понеслось! Как-то разом пропали шумы и громкое стрекотание аппаратуры, стихли голоса телеграфистов, мир сузился до размеров чёрно-белой клавиатуры и стопки телеграмм. Глаза скользили по заполненному бланку телеграммы, память услужливо подсказывала правила оформления передаваемых телеграмм, пальцы переводили слова в негромкий механический треск и невидимые электрические импульсы. Быстро ставя отметки о передаче, она перебрасывала отработанный бланк на другую сторону от клавиатуры и впивалась взглядом в следующий. Передав на максимальной скорости все телеграммы, быстро собрала бланки и разом заполнила журнал ровными, хотя и не слишком каллиграфическими строчками. Над ухом щёлкнул секундомер. Старшая стояла сзади и озадаченно смотрела на стрелку. Ну, не томи, жалобно посмотрела девочка на Анфису. Та вздохнула и сообщила:
– Не видела бы сама, не поверила.
Что, молча спросила она взглядом, всё так плохо?
– Первый класс, – ответила та.
И что сие значит, интересно? Первоклашка в средней школе? Или первоклассный мастер, как «великий Йода»? Анфиса покачала головой.
– Нам бы таких побольше. Даже срочные телеграммы вовремя нашла и передала в первую очередь, а на этом многие «сыплются». Пошли, Даша, учёба окончена. Сейчас протокол оформлю и справку напишу.
Через полчаса она снова сидела в кабинете Начальника и с нескрываемым удовольствием наблюдала, с какой скоростью оформляются все необходимые бумаги. Начальник быстро набрасывал черновики, передавал машинистке, получал отпечатанные листы, быстро просматривал их, расписывался, шлёпал штампики, штампы, печати, которых в его ящике было видимо-невидимо. Она старательно ставила закорючки в нужных местах, постепенно превращаясь из ученика телеграфиста в телеграфиста первого класса, Старшего телеграфиста, электромеханика, Старшего электромеханика, внештатного сотрудника Узла связи при вынесенном рабочем месте, оснащённом аппаратом Юза за номером...
Обзаведясь всеми необходимыми копиями приказов и распоряжений, получила на руки удостоверения, которых оказалось на удивление много. Ага, удостоверение по технике безопасности, прочитала она, ну да, аппарат на электричестве работает. Квалификационное удостоверение, разрядное удостоверение, служебное удостоверение, вкладыш к служебному удостоверению. Вкладыш? Ах, да… Пришлось вытаскивать наган и вписывать его номер.
Получив всё это многообразие бумаг, она поблагодарила Начальника изящным реверансом. Поскольку руки были заняты бумагами, ловко открыла дверь пятой точкой и выскользнула в коридор, стараясь не растерять папки и бумаги. Засунуть бумаги в освободившуюся от справок папку она сообразила уже в коридоре. Ничего страшного, переложила на ходу.
Проходя мимо двери Старшего электромеханика, она внезапно кое-что вспомнила и быстро переправила свои папки подмышку. Поскреблась в дверь, получила приглашение войти. Просочилась вовнутрь и с ходу огляделась. Поймав спокойно-вопросительный взгляд, указала хозяину кабинета на одну из полочек в угловом шкафу.
– Масло? – удивился тот, но тут же спохватился. - Ах, да, минуточку!
Через минуту она стала счастливой обладательницей шкалика, заполненного вовсе не водкой, а жёлто-коричневым маслицем. Машинным, разумеется, маслицем. Уже собираясь откланяться, она поинтересовалась, что за банка стоит рядом с ёмкостью для масла. Мгновенно получила ответ, что это специальное особо чистое масло для особо важных узлов аппарата Бодо, так же мгновенно попросила и его.
– Зачем? – удивился собеседник. – У аппарата Юза нет узлов, требующих особой смазки!
Она аккуратно сложила всю ношу на ближайший табурет и ловко выдернула из кобуры наган. Повертела его перед глазами. Понюхала и поморщилась. Пахло от нагана отвратительно. Пахло солидолом и каким-то дрянным маслом. Спрятав оружие и застегнув кобуру, понюхала пальцы и снова поморщилась. Глянула жалобно на Старшего электромеханика.
Старший электромеханик если и задумался, то лишь на долю секунды. Ещё через пару минут, потраченных на поиски меньшего сосуда, она с благодарностью приняла из его рук тщательно заткнутый пробкой аптечный пузырёк с отлитыми на стекле мерными делениями. На отметке «100 мл» проходила граница почти прозрачного масла, практически ничем не пахнущего, в чём она лично убедилась, сунув нос в банку с маслом. Вот теперь она была счастлива настолько, насколько это возможно после дня приключений и напряжённой учёбы. Спрятав заветный пузырёк в карман, она подхватила бумаги и шкалик, отвесила самый изящный из доступных ей реверансов и растворилась в полумраке телеграфского коридора.
Подвода терпеливо дожидалась её на прежнем месте. Проходя мимо лошади, поняла по её сытому виду, что обедал не только кучер, значит, ездили в конюшню. Сложив всю добычу на скамеечку, окинула её задумчивым взглядом, пытаясь вспомнить что-то ускользающее. Чего-то тут не хватает… Опаньки! Она хлопнула себя по лбу и помчалась обратно. Вызволив из кабинета Начальника трофейный мешок, водрузила его на подводу, примерилась и запрыгнула на своё место, остро ощутив и килограмм оружия и тонну накопившейся за день усталости.
Обратный путь занял куда меньше времени. Никаких патрулей, никаких переселенцев, никакой стрельбы. По кустам шныряли жуланчики и прочие воробьи. Она только-только начала вспоминать ту самую недооформившуюся в слова мысль, встревожившую её во время учёбы, как уже звякнул колокол на вышке. А там и кузнец, он же конюх, он же гроссмейстер Олег Петрович, открывает им ворота во двор.
Сейчас разложу всё по порядку и начну раздавать по принадлежности, решила она, по частям занося привезённое в свой Пентхаус. Увидев её со шкаликом и мешком, дежурная смена стала шумно обсуждать, какую закусь она тащит для своей выпивки. Девочка прищурилась и пригрозила самому говорливому мешком. Сообразив, что мешок не такой и лёгкий, прилететь от «грозной Даши» может неслабо, народ пошёл на попятный и согласился, что вид закуски – это не главное. Лишь бы хватило. Гордо отказавшись от предложенной помощи – чего уж там, дотащит и сама! – донесла до места и устало повалилась на лежанку. Сбросила сапоги, потрясла уставшими ножками, пристроила мешок с бандитской заначкой на сундуке и решила на минутку прилечь.
Мысли сплетались и расплетались самым причудливым образом. Повернувшись на бок, ощутила какое-то неудобство и, не глядя, убрала мешающий предмет. На грани сна и дремоты вспыхивали в памяти яркие, как наяву, картины из сегодняшних событий. Что было видением, что воспоминанием, она не успевала понять. Вот снова дикие кусты и бегущий в них бандит, заметный только по шевелению листвы. Видела она тогда мысленные пунктиры оранжевых линий и красные злобные трассы, пресечь которые она и помчалась наперерез бандиту? Кто его разберёт, может и видела.
Вот бандит, прыгнувший на неё, расцветает красными трассами смертельных для неё траекторий, уворачиваясь от которых, она укладывает врага на землю. Видела ли наяву те пунктирные трассы алого цвета, вызывающие ледяной озноб, или сейчас напридумывала? Вот бандит лежит на земле, в центре огненно-красной паутины, и она инстинктивно избегает наиболее густых её переплетений, перемещается в самое чистое место. Она и наган нацелила в лоб потому, что ощущала, как от каждого движения оружия огненная паутина разбегается, как от чумы. А когда ствол почти упёрся бандиту в лоб, алые пульсирующие паутинки почти все растаяли, оставив только несколько самых незаметных и коварных. Видела ли она те паутинки, или сейчас выдумала? Кто бы подсказал…
Вот милиционер выбивает нож из руки лежащего бандита, а стоявший сбоку боец опускает штык к бандитской груди. От этого последнего движения гаснут оставшиеся кроваво-красные пунктирные трассы смертельной опасности. И она сама словно гаснет, как выключенная лампочка. Было или не было? Хороший вопрос, ага. Сейчас она это всё видит, словно сидит в зале кинотеатра и смотрит какой-то крутой боевик с жутко интересными спецэффектами, а тогда? Тогда видела, или нет? Ну…. Может быть, наверное видела, решила она. Некогда было тогда отвлекаться, вот оно в чём дело. Она действовала единственно возможным способом, вот и всё.
Усталость потянула куда-то в темноту. Невидимый ручеёк неслышно журчит где-то совсем рядом. Она наугад протянула руку, погрузила в холодную невидимую воду. Жутко, до чёртиков захотелось пить. Она зачерпнула горсть ледяной воды и пригубила. Потом ещё и ещё раз. Вопреки ожиданию, ледяной холод не проваливался внутрь, а словно превращался во что-то тёплое и изумительно вкусное и приятное. Превращался и таял прямо во рту.
Она дёрнулась и открыла глаза. Вот ведь зараза, посетовала она на себя. Заснула! Перед глазами тонкие яркие просветы в двери, почему-то только внизу. Ах да, там же плакат висит, половину щелей закрывает. Лежать на правом боку было чрезвычайно удобно. Однако время, время… У неё полно дел! Глянув на ходики, попыталась сообразить, сколько же времени она бездарно проспала. Пожалуй, меньше получаса. Минут двадцать, или вообще четверть часа. А чувствует себя так, словно проспала не мене шести часов! Мелькнула ехидная мысль и нагло заявила, что кое-кто спал сутки плюс четверть часа! Аха, щас! Она даже не стала сердиться на такую наглую ложь. Дали бы ей дрыхнуть столько времени, как бы не так!
Натянув сапоги, она встала, сладко потянулась и привычно поправила ремень гимнастёрки. Рука скользнула по открытому клапану кобуры. Караул! Девочка аж подпрыгнула от неожиданности, схватилась за пустую кобуру. Такого ужаса она ещё не испытывала! Где оружие? Крутанувшись на месте, наткнулась взглядом на тёмный предмет и с неописуемым облегчением плюхнулась обратно на лежанку. Ноги не держали! Да она же сама, когда повернулась, вынула и убрала мешающий лежать наган! Быстро, словно он мог спрыгнуть со стола и куда-то убежать, сцапала револьвер и спрятала в кобуру.
Уф… Ну и натерпелась она страху за эти секунды! Вспомнилось, как была готова спустить курок в лоб бандиту при первом же его движении, невольно поёжилась. Ужас, ужас. Что-то цепляло память кроме этого воспоминания, будто бы что-то такое… этакое… Что она забыла? Наган… Разрешительный отдел, ужас при виде донельзя залитого солидолом револьвера. Вот она чистит его выданной тряпочкой, вот намотанным на деревянную перьевую ручку кончиком тряпочки прочищает каморы барабана. Стоп!
Она мысленно дала себе подзатыльник. Затем устроила выволочку всем своим мыслям, согнанным в кучу. Что за бардак! Почему никто не напомнил про ствол? Мысли мялись и норовили разбежаться. Накрутив всем хвосты, потребовала впредь быть более сознательными. Мысли тут же разбежались, кто куда, на ходу обещая впредь не допускать. Она вынула наган, вытряхнула из барабана патроны и глянула в ствол, включив в Пентхаусе свет. То, что она там увидела, привело её в ужас. А если бы пришлось там, на болоте, стрелять? Запросто могло разорвать ствол! Не-е-е, так жить нельзя! Она решительно отмела все прочие дела и полезла в сундук за ёршиком.
Через пару минут она сидела за столом «Экспедиции телеграфа», отодвинув подальше журналы и бумаги. Быстро вынула барабан, ещё раз глянула в ствол, вздохнула, намотала тряпичную полоску на ёршик и принялась осторожно вычищать солидол из ствола. Сменив пару тряпочек, наконец, увидела в стволе нарезы и быстро их отполировала до блеска. Полюбовавшись на свою работу, собрала наган и старательно его зарядила. Интересно, солидол горит или нет? Если он негорючий, его обязательно применяли бы для противопожарной пропитки, а такого она ни разу не видела. Значит, горит. Она завернула безвозвратно испорченные солидолом тряпочки в четвертушку газетного листа и спровадила на кухне в печку. Тщательно отмыв пальцы, решила, что с оружием довольно, можно заняться и текущими вопросами.
Первым делом уселась рисовать очередной комикс «про болото». На сей раз двухсерийный. Изучив содеянное, решила, что получилось, как всегда, неплохо, а то и вовсе превосходно. Нагрузившись трофеями, пошла к Командиру. Бросив взгляд на её комикс с сегодняшними приключениями, Командир хмыкнул, бегло просмотрел рисунки и вздохнул:
– Наслышан уже, наслышан. Милиционер прискакал ещё до обеда, уточнял, есть ли такая-сякая. Есть, говорю, а что? Вот, говорит он, и показывает протокол. Дочка, тебя ни на минуту без присмотра оставить нельзя!
Она потупилась и принялась ковырять носком сапога пол.
– Ладно, ладно, – проворчал Командир, – это ты умеешь, я знаю.
Он приподнял мешок над столом и вздохнул.
– Пользуйся моей добротой, – сказал он, оценив вес мешка, – передам я всё это Палычу, так и быть.
Она кивнула и принялась отчитываться по итогам учёбы. Командир быстро делал пометки, что куда отдать и возвращал ей часть бумаг. Покончив с формальностями, он глянул на неё и поинтересовался, кончились выданные Особистом «кубики» или ещё нет. Она сделала круглые глаза и изобразила, что остались и навалом, может поделиться, если надо.
– Надо не делиться, – заявил Командир, – надо приводить форму в соответствие. Ты у нас теперь кто? Старший телеграфист и Старший электромеханик в одном лице. А глянешь на тебя, так непонятно кто.
Она поняла намёк правильно и помчалась приводить в соответствие. В этом суровом времени не стоило пренебрегать такими вещами. Открыв замок, задумалась возле плаката на двери своего Пентхауса. Перечитав все новые «корочки», сверилась с плакатом и принялась за дело. Аккуратно высвободила две пары разлапистых красных квадратиков из медно-эмалевой путаницы в свёрточке с «кубиками», напрягла память и присмотрелась к петлицам. Ага, виденные ею в Городе петлицы имели «кубики» вот на таком расстоянии друг от друга. Она мысленно сделала отметку на петлицах и приступила к работе.
Перенесла уже имеющиеся на петлицах «кубики» из центра поближе к краю, добавила ещё по одному «кубику» на нужное место, тщательно загнула проволочные лапки на обратной стороне петлиц. Порадовалась за свой значительно более солидный вид и взялась за вторую гимнастёрку.
Хороший материал использовали для малиновых петлиц! После выдёргивания «кубиков» на петлицах практически не оставалось следов. Вскоре обе гимнастёрки были в полном соответствии с её новыми должностями. С приставкой «Старший»! Полюбовавшись отблеском света лампы на рубиновой эмали «кубиков», она внезапно вспомнила, что один из «Старших электромехаников» на телеграфе имел по три «кубика» в петлицах. Николай носил по два «кубика», а вот его более старший товарищ как раз имел три.
Поразмышляв над этой странностью, она решила, что дело в должности начальника, а не в приставке «Старший». Зато ей никем командовать не пришлось, и слава Богу! Она всерьёз опасалась, что под предлогом соответствия её звания армейскому командиру отделения ей поручат руководить каким-нибудь отделением. Опаньки! А ведь теперь она ещё и «Старшей» стала! Как бы ей взвод не поручили! Всю жизнь мечтала мальчишками командовать, ага! С другой стороны, хотя звание и соответствует командирскому, красную звезду на рукав ей не выдали. Значит, никем командовать не придётся. Вот и ладушки! А там хоть горшком назови, только в печь не ставь!
Разнося по кабинетам свежеполученные бумаги и выслушивая поздравления, она улыбалась, кивала, а параллельно размышляла над той тревожной мыслью, искала упущенную зацепку. Надо вспоминать по ассоциации, встряла невероятно умная мысль, и тогда вспомнишь всё!
Оказывается, она уже сидит в комнате связи и заполняет журналы по всем правилам, превращая чистые и безликие гроссбухи в предмет своей персональной ответственности и строгой отчётности. Бутылка с маслом стоит на подоконнике, сверкая под лучами закатного солнца. Закончив писанину, пересела к аппарату. Что там было? Николай что-то говорил, тыкая сюда, а она вдруг встревожилась.
Она подёргала тот самый рычажок и в голове зазвучал голос преподавателя: «Приходит сигнал и этот рычажок дёргается». Приходит сигнал... Сигнал. Дёргается. В голове начала складываться мозаика из давешнего сна. Они играют во дворе, проходит Пузан, бросив недобрый взгляд и... Сон был не фантазией, а прямым напоминанием!
Это было в последний день. Они, три девчонки, сидели во дворе и играли. И она тогда отметила этот недобрый взгляд, обжёгший, как крапивой, но вот оценить не смогла. А потом? Что было потом? А потом появились бандиты. Это было во сне, а как на деле? А на деле так и было, кстати говоря! Пузан обжёг её взглядом и через час её начали преследовать бандиты! Она размеренно дёргала в аппарате рычажок, слушая щелчки печатающего механизма, сопровождаемые мелодичным звоном крошечного колокольчика и думала, думала, думала…
28.11.2015 г.
v2 30.11.15 г.
г. Березники