МАМАЙ МИХАИЛ ИВАНОВИЧ (1927-2014)
начало - http://www.proza.ru/2015/11/28/813 -
Москва была в 1943 году закрытым городом, и пришлось ехать из эвакуации через Муром, Ярославль, Рыбинск и Вологду две недели с 15 пересадками.
Поселились мы в Кировске опять на улице Болотной. Мама, Ирина Филипповна, работала кухаркой в госпитале шк.№1, мы с братом поступили в горно-химический техникум, а сестра Люба училась в фельдшерско-акушерском техникуме.
Студентам полагалась рабочая карточка – 700 граммов хлеба ежедневно и стипендия 250 рублей на 1 курсе. Здание ГХТ не отапливалось, сидели студенты в аудиториях в одежде и валенках. Писали чернилами, а отогревали чернильницы руками и дыханием, когда чернила замерзали.
Все предприятия в городе работали для нужд фронта, но кинотеатр не был закрыт, также и клуб.
На отделении электромехаников училось 40 человек, среди них 7 девушек и бывшие фронтовики, демобилизованные по ранению. Студенты были освобождены от призыва до окончания учёбы. Весь курс в полном составе дошёл до выпуска в 1947 году.
Свою любимую балалайку я не забывал и ходил с нею на хор и занятия струнного оркестра. Практику мы проходили на восстановительных работах АНОФ-1, поэтому практических знаний по предмету было у нас недостаточно.
Дипломную работу я защищал в 1947 году на руднике «Печенганикель», в местечке Каула- Тунтури, где работал по назначению дежурным слесарем. При распределении нашей группе на выбор представили места работы: Урал, Казахстан, Грузия, Украина.
Мы с другом Федей Мининым выбрали Казахстан, Индерское боратовое месторождение. Но тут оказалось, что мы, как дети «кулаков», лишены политических прав и права выезда за пределы Мурманской области.
Ведь вместо паспортов у нас была справка, как у заключённых после отбытия положенного срока. Со справкой молодые специалисты отказались ехать по распределению. Через много согласований паспорта были нам всё же выданы в обмен на справку со статьёй 58 УК.
В августе 1947 года приехали в Гурьев, затем на попутных машинах (200 км) прибыли на место назначения в должности механиков горного цеха по добыче боратовой руды.
В работе использовались лом, кайло, лопата, зубило, кувалда. Была только одна тяговая лебёдка и два электросверла для бурения шпуров. Практических знаний нам не хватало, и мы, не стесняясь, учились у рабочих, слесарей, электриков и местных ИТР.
Оклада в 700 рублей было недостаточно для питания в столовой, и часто мне разрешали питаться в долг. Мечтал я купить велосипед, но смог осуществить мечту только при получении первой премии в 2 тыс. рублей.
Для получения оборудования в закрывающемся руднике в г. Джульфа (Азербайджан) отправили меня через год работы. Эта дорога случилась с множеством приключений.
Ведь данный рудник находится на границе с Ираком, и для поездки был нужен пропуск. Меня об этом не предупредили. Дорога до Баку заняла 6 суток, затем 500 км до места назначения.
И тут я узнаю, что дальше мне дорога закрыта. Понадеялся я на русское «авось». Ночью проверяли пограничники документы выборочно, меня только спросили цель поездки и объяснили, что транспорт до рудника не идёт и нужно добираться пешком 10 км при жаре 25 градусов.
Добрался я до рудника только к вечеру и сразу нашёл среди работников своих земляков. Встретили приветливо и помогли с погрузкой и доставкой дизеля с электрогенератором, а чтобы предоставили вагон для доставки груза, пришлось ехать в Баку на встречу с управляющим железными дорогами.
Опять пришла помощь при погрузке в вагон. Вспоминаю об этих людях и сейчас с теплотой. Только на 10 сутки прибыл назад в Индер, а вагон с грузом пришёл через 30 суток в полной сохранности. До сих пор удивляюсь, как мне удалось совершить эту трудную и такую нужную доставку.
Вот и закончился 3-летний срок работы по распределению, но меня не отпускают в Кировск и не выдают трудовую книжку. Пришлось много поволноваться, но всё же встретился с родителями и получил работу сменным мастером на АНОФ-1, затем мастером электроцеха Управления по обогащению.
Когда получил отпуск в 1953 году, то поехал снова в Казахстан, в Гурьев, где жила Зоя Куприяновна Менщикова. Она согласилась быть моей женой и поехать со мной на Север. Жили мы с ней в бараке на улице Болотной вместе с моими родителями, а позднее получили комнату на улице Парковой.
С 1962 года я работал механиком дробильного цеха на АНОФ-1, исполняя обязанности начальника во время его отпуска, позднее – на АНОФ-2 заместителем начальника фильтровально-сушильного цеха.
За 10 лет непрерывной работы на
АНОФ-2 (1967-77) я забывал порою, что у меня есть семья. На первом месте всегда была работа. Ведь у меня в квартире был служебный телефон, по которому меня вызывали на работу по любому поводу.
Когда 200-тонных мельниц в цехе АНОФ-2 прибавилось (более десяти), то для ремонта насосов был создан специальный участок в составе монтажной группы, который работал круглосуточно.
Большим тормозом в транспортировке руды в дробильном и мельничном цехах были частые порывы конвейерных лент. В наше время стыки лент вулканизировались с помощью эл/вулканизационных аппаратов.
На один стык ленты шириной 800-1200 метров затрачивались две смены по 4 человека. Долго стоять конвейер для стыковки ленты не мог, и поэтому иногда соединение ремонтировали с помощью клепки. Пробовали мы применять и холодную вулканизацию стыков без специальных аппаратов, но ленты не выдерживали нагрузки.
В 1988 году я был назначен старшим мастером нового цеха коррундирования-гумминирования в составе участка ремонтов АНОФ-2, где и работал в последующие годы .Первый в области добился применения нового клея Тип-Топ для склеивания лент.
Мой стаж в объединении – 45 лет. Уходить на пенсию с производства в 1996 году было очень тяжело. Ведь я хотел поработать ещё год в тяжёлые 90-ые годы, но мне не разрешили.
Торжественных проводов тоже не было, что обидно.
С Зоей Куприяновной мы отметили в 2003 году золотую свадьбу, воспитали троих сыновей. Здоровье отдано производству, работе, но не всегда наше рвение оценивают по достоинству.
В трудовой книжке много и взысканий, и благодарностей. Только за период 1954-89 год насчитал 71 благодарность. За активное участие в рационализаторской работе мне присвоено звание «Лучший рационализатор Мурманской области» в 1972,75,78 годах.
Я награждён знаком «Отличник изобретательства и рационализации» за 1975,77 годы. В трудовой книжке записано 278 рационализаторских предложений, но вознаграждения за них были столь мизерны, что иногда за ними не хотелось идти в кассу, хотя прибыль предприятию они приносили огромную.
Много можно вспомнить и хорошего, и плохого. Но всё же – жизнь удалась.
из книги "Мы родом из детства",2015 год, ред. Малыгина З.Я.