Все неразрешимые вопросы постепенно решались. Мебель и холодильник, хоть и за бесценок, нашли своих покупателей. Книги, которые столько лет собирали Папа и Бабушка, свезли на санках, - это летом-то, - в книжный магазин и тоже за бесценок продали, что было очень обидно.
Бард уже несколько дней жил с девочками в новой семье, даже научился не бояться их ревущего мотоцикла, на котором их папа возил девочек на дачу. Вскоре очень дешево продали квартиру. Квартиру, в которой родились наши Средняя и Младшенькая, квартиру, в которой Барду дали имя Бард, за то, что он, еще будучи пузатеньким щенком-карапузом, обязательно подвывал-подпевал, когда Папа играл на гитаре или пианино и пел песни Высоцкого или Окуджавы.
Пианино подарили сыну друзей. Квартира опустела, но не выглядела, как когда-то в свои первые дни, светлой и радостной. Она стала грустной и унылой.
Все проблемы решались. Все, кроме одной - меня.
Проблема была в том, что я был членом Украинского Домового Братства и без его разрешения не имел права покинуть Родину.
В подвале старой хрущевки по этому поводу состоялось собрание духов, домовых и привидений.
Ох, и крику там было! Чтобы утихомирить расходившихся членов Братства, Председателю то и дело приходилось стучать старым оловянным половником по жестяному проржавевшему ведру. Тарарам был такой, что кто-то из жильцов первого этажа вызвал участкового и они спустились проверить, не бомжи ли, которых развелось за последний год немеряно, буянят там, напившись "бормотухи". Пришлось всем разлететься по углам, по щелям, и потом, когда участковый с жильцом, убедившись, что никого в подвале нет, ушли, продолжить собрание, но уже придерживаясь порядка и регламента. Решения все не находилось, пока одна старенькая девушка-привидение, которой было уже около 300 лет, предложила:
- Вот если хозяева сами пригласят Домовенка ехать вместе с ними в чужую страну, в полную неизвестность, тогда Братство отпустит его, невзирая на то, что на иврите он не знает ни единого слова, а связи с Израильским Братством Домовых ни у кого нет.
Им-то легко было принять такое решение, а каково мне? Как Папа и Мама догадаются, что надо пригласить меня с собой? Может они и вовсе в меня не верят, ведь в школе им твердили, что никаких домовых, ведьм, привидений и прочей нечисти (вот как нас обзывали!) не существует. Все это, дескать, выдумки, сказки. А Папе еще и мозги курсом марксизма и истории КПСС так промыли, что Полтергейст Великий отрекся бы сам от себя. Я был напуган - это мало сказать, я был в депрессии, просто на грани самоубийства. Но вот ведь беда - я не был смертным. Оказалось, что бессмертность иногда худшее из наказаний.
Почти всю неделю, я был поражен апатией, лил слезы и сутками сидел на кухонном подоконнике. Но прибежала Сьюшка, этот щенок неразумный, облаяла меня на все корки, и сказала, что вместо того чтобы бесцельно лить слезы, нужно что-то делать. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих.
А эта малявка права! Ну-ка, где моя трех-вековая мудрость? Значит так..., значится так..., в общем так... Вот Полтергейст его задери, что-то ничего на ум не приходит!
Ладно, как говорится, утро вечера мудренее. Пойду-ка я спать. Правда, все спальные места уже проданы, хозяин спит на полу, а хозяйка пошла ночевать к подруге. Почти все бывшая спальня занята огромными сумками-баулами. И все они заперты и даже клейкой лентой обмотаны - не влезешь поспать в них. Прикорнул в пыльном углу, под вешалкой, вернее там, где была вешалка, на Сьюшкином коврике. Она под бок мне улеглась, ободряюще лизнула мокрым язычком, и я провалился в сон.
Проснулся поздно, от чьего-то звонка в дверь. Хозяин пошел открывать. Оказалось, это его и хозяйки родственник. Он пришел с бутылкой водки - попрощаться.
Сели они в кухоньке, которая без кухонного стола, шкафчика и холодильника казалась огромной, на табуретки, еще на одну поставили бутылку и стаканы, так как рюмки были уже упакованы. Хозяин из пустого почти чулана достал пару огурцов и они налили по-первой.
Тут мне в голову пришла мысль. Я побежал в прихожую, которая вся просматривалась из кухни, вскарабкался на баулы и щелкнул выключателем. Хозяин сидел спиной к прихожей, а родственник заметил, что свет горит, и спросил Папу, почему он свет не выключил. Папа молча отхлебнул из стакана, хрустнул огурцом, затем поднялся, прошел в прихожую и выключил свет. Только он сел на табурет, взял стакан с водкой в руку и сделал еще глоток, как я снова включил свет. Родственник странно посмотрел на Папу:
- Так что-же ты свет-то не выключил? - Папа обернулся и с минуту недоуменно смотрел в прихожую, затем поднялся и снова выключил свет. А я снова включил. Родственник говорит:
- Что это у вас с выключателем?
- Да, наверное, контакт плохой, лифт когда едет, так он от вибрации включается.
Я прямо обомлел - идиоты, водкой глаза залили, мозги последние пропили! Причем тут лифт? Какая еще вибрация? Но что-же делать, как им знак подать? Смотрю, а дверь в ванную приоткрыта. Я проскользнул туда и стал карабкаться на столик, который Папа когда-то сделал своими руками специально для фото-увеличителя. В центре был такая металлическая втулка, куда эта громадина и вставлялась. Не получилось, я шлепнулся. Затем снова стал карабкаться по ножке. Не-а! Смотрю с змеевика сушки веревка какая-то свисает. Вот по ней-то, рискуя, что в любой момент верёвка соскользнет со змеевика, я и вскарабкался на стол. Пошел по змеевику, наподобие канатоходца, дошел до края, в нескольких сантиметрах от которого на гвозде висел железный тазик. Вспомнив уроки карате, нанес удар ногой по нему. Тазик закачался. Еще удар, еще... Тазик сорвался, упал в ванну и загремел. Через несколько секунд в ванную заглянул Папа. Он увидел упавший тазик, поднял его и поставил на решетку на ванне. Туда дотянуться мне было не под силу. Я вернулся к центру змеевика, за который была заткнута пластиковая миска. Спустился на нижнюю трубу змеевика и стал выталкивать вверх миску. В поднятии тяжестей я уже лет сто не тренировался, но с энной попытки мне все же удалось сбросить миску прямо на тазик. Он опять загромыхал. И вновь заглянул Папа.
- Что за чертовщина тут творится? - сказал - Неужели это от вибрации лифта? Или это нам все чудится? Но ведь не могу же я быть настолько пьяным после каких-то двухсот грамм?
Эх, Папа, Папа! Ну где-же твой разум? Ты же никогда слабоумием не страдал! Весь в слезах и соплях, я побрел в свой угол под вешалку, а эти два идиота сели допивать свою гадкую водку. В углу уже была Сьюша. У нее тоже были слезы на глазах. Молча улеглись рядом.
Прошло пару часов и от подруги вернулась Мама. Папа со своим гостем стали наперебой рассказывать Маме про чудеса, про включающийся сам собой свет, про падающие тазики и миски. Естественно, Мама им не поверила.
День прошел, а на ночь Мама снова ушла к подруге. Она пересказала ей рассказ Папы и его гостя. И тут подруга показала, что разума у ней в три раза больше, чем у Мамы, Папы и их гостя вместе взятых.
- Это ваш домовенок переживает, что вы его с собой не возьмете. Вот и привлекает внимание. Ты как придешь домой, открой одну из сумок и скажи: "Домовенок, домовенок, поехали с нами" и оставь сумку открытой до самого отъезда.
Дома Мама пересказала Папе совет подруги. Они посмеялись над ней, уверили друг друга, что все это суеверия и занялись своими делами. Папа сделал вид, что ему что-то надо в спальне. Он вошел, с минуту прислушивался, чтобы убедиться, что мама чем-то занята. Затем содрал клейкую ленту с самого большого баула, расстегнул его и произнес:
- Домовенок, домовенок! Поехали с нами! - и быстренько выскользнул из спальни. Минут через пять туда зачем-то пошла Мама. Увидев открытую сумку, она крикнула Папе:
- А чего ты сумку открывал?
- Да это я свои носки искал, а то те, что на мне, уже грязные.
Мама воровато оглянулась, прислушалась, затем раскрыла сумку на всю ширину и громким шепотом сказала:
- Домовенок, домовенок! Поехали с нами!
Это была победа. Это была вселенская радость. Мы со Сьюшкой на радостях устроили догонялки-перегонялки, а Мама и Папа глядели на Сьюшу и удивлялись, чего это она как угорелая носится по пустой квартире. Спать я пошел в МОЮ сумку. А через два дня мы улетели в Израиль.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2015/12/06/1136